Санкт-Петербург - Воронеж - хрен догонишь (1/2)
Была у Антона особенность, которую сам Шастун отчаянно обожал: он умел отрубаться не только в любом месте, но и почти в любой позе. Из-за непомерно длинных конечностей лечь удобно представлялось возможным в весьма ограниченном количестве мест, поэтому он привык спать как придётся и где придётся. А поскольку спать Шастун любил и любил очень даже, он предавался этому занятию со всей самоотверженностью, на которую только был способен, и при любом удобном случае. Учитывая слишком раннюю побудку, подремать в самолёте он счёл за благо и, стоило им пристегнуть ремни, вырубился на все четыре с лишним часа.
Проснулся Антон от того, что Дима мягко трепал его за плечо. Он провёл рукой по лицу, вытер дорожку слюны на щеке и нехотя открыл глаза. Самолёт уже завершал посадку в аэропорту Воронежа. За окном шёл мелкий снег. Как будто никуда и не улетали. Шаст широко зевнул и, морщась, посмотрел на друга.—?Прилетели? —?прохрипел он. Вообще, было бы неплохо перед вылетом проспаться. Но Диме не терпелось увидеться с Катей, так что предлагать вылет не первого, а второго января Антон не стал. Пусть хоть у Поза всё сложится. А он как-нибудь перебьётся.Самолёт оттормозился, самая важная часть — долететь в целости и сохранности — была позади, теперь же выгрузка пассажиров, получение багажа и прочая волокита. Как только они оказались на земле, Дима схватился за телефон и, убежав куда-то вперёд, наверняка набирал Катю. Кого же ещё?Тохе даже взгрустнулось. Он, пусть и эгоистично, но хотел получить немного поддержки. Почему-то когда всё только планировалось, он думал, что идея вообще пушка. Он навестит стариков, заново познакомится с Катей, ещё раз отпразднует Новый год и поспит в своей старой комнате. Может даже заберёт что-то из вещей, погуляет по знакомым улицам. Но, как это часто бывает, реальность несколько не соответствовала ожиданиям, бросая горстями жгучий снег прямо в лицо и умудряясь закидывать его в капюшон так, что холодно становилось даже шее. От умчавшегося вперёд друга не было никакого проку, и Шастун уныло плёлся вместе с толпой к автобусу, который доставит их в аэропорт.
Он сел рядом с сияющим Димой и демонстративно закатил глаза. Но на Поза это не произвело никакого впечатления. Он был молод, влюблён и абсолютно счастлив. Антон сложил руки на груди и уставился перед собой. Засыпать не имело смысла, а вот залипнуть в телефоне вполне можно. Смотреть на Диму становилось невыносимо.Шастун, зевая, потянулся к мобильному и нащупал пустоту в кармане. Сердце, кажется, замерло на секунду, а после забилось так, будто ему надо или бить, или бежать. Чувствуя, что покрывается противным липким потом, Антон на всякий случай проверил другой карман джинсов. Пусто. Задние?— тоже ничего. Полез во все карманы на куртке?— и там нет.Потерять средство связи так не вовремя было ужасно обидно. И где только мог выронить? В самолёте? По дороге? Бежать сейчас и пытаться найти его казалось глупым. Он почувствовал как кровь отлила от лица. Только этого не хватало — новый же влетит в копейку, которой нет — повернулся к Диме:—?Поз, по-братски, набери мне, пожалуйста. Я телефон, кажется, проебал.Дима тут же мягко попрощался с Катей и, не задавая вопросов и не раздавая советов, молча позвонил.На животе что-то люто завибрировало, и весь автобус огласился репчиной:?Это моя вечеринка
Одна и та же пластинка
Тридцать три суки, все как моя половинка
Ни с одной из них мне не нужна резинка?.И пока все пассажиры не узнали, чем дело кончится, Шаст задрал куртку, вытащил орущий мобильник из кенгурятника и вырубил звук.—?Спасибо, Дим.Остаток пути ехали в гробовой тишине.Багаж получили без проблем, чему Шаст был неимоверно рад. Однажды его вещи полетели следующим за ним самим рейсом. Было невероятно весело торчать в аэропорту ещё лишних пять часов, ожидая, пока чемодан прилетит и облизываясь на конские ценники в кафе. Но, как ни странно, первого января все были трезвы и собраны. Настоящее новогоднее чудо.Он подхватил свой чемодан и покатил его на выход, поглядывая на Позова. Дима светился. Озарённый отблесками его радости, Шастун как-то острее чувствовал собственное одиночество. Он даже подумал, что надо было взять с собой Графа. Четыре часа кот легко бы выдержал в переноске, пожил бы с ним тут. Кто знает, может, погулял бы по воронежским улицам. Ни к месту вспомнилась привычка Графа выпадать из окон и давать дёру в открытую дверь. Потерять кота в незнакомом для него городе — смерти подобно. Ещё и зимой. Пусть лучше у Окс остаётся. Кстати об этом, надо ей напомнить, что Его Сиятельство Граф Котовский очень любит вышмыгивать из квартиры. Если Оксана упустит его, бог знает, чем кончится дело: к её дому мейн-кун явно не пойдёт, а где он будет обретаться неделю, Антон не хотел даже думать. От одного воспоминания о блохах, собирающихся на кошачьем носу, его передёргивало. Доберётся до дома и позвонит ей.
Встретить Темура Кериаковича оказалось огромной неожиданностью. Шаст как раз откатил чемодан в курилку, когда увидел Диминого отца, и инстинктивно чуть не сжевал сигарету. Благо, вспомнил, что он уже взрослый и прятаться не обязательно. Поз, смолящий рядом, протянул отцу руку для пожатия, а после тепло его обнял.—?Вы, значит, только приземлились и сразу за своё, да? А ты, Димка, я смотрю, возмужал прямо.Позов-младший как-то неловко улыбнулся и потупил взгляд. Для Антона это не стало неожиданностью. Выросший в многодетной семье Дима всё ещё чуть смущался похвалы, хоть и заслуживал её. Они немного поболтали.?Оказалось, что время прибытия мужу выдала Ангелина Дмитриевна. Парни думали добираться своим ходом, не желая никого беспокоить, но не вышло. Быстро докурив и бросив бычки в урну, они погрузили чемоданы в багажник, а сами уселись в машину. С комфортом вытянув свои длинные ноги вдоль задних сидений, Шастун думал, что не зря всё-таки их сдали. Тащиться по снегу с чемоданом было бы ой как не прикольно. Он сунул в уши наушники, включил себе безобидный трек и, глядя на знакомый пейзаж за окном, улыбнулся.
С улицами, которые они сейчас проезжали, были связаны самые разные воспоминания. Самыми свежими был, разумеется, вылет в Питер. А более давние принадлежали разным периодам его детства. Тут он учился кататься на скейте и сломал себе два ребра, упав на лестнице. Чуть дальше, в парке, ему отказала Алина. А потом он там же защитил какую-то девушку от гопоты. И домой проводил. Имя только не запомнил. Она звала тогда к себе, но Шаст решил не пользоваться случаем и тем, что девушка явно пребывала в шоке. Вместо этого он поднялся к её двери, дождался, когда она войдёт в квартиру и закроется. Попрощался с ней через дверь и договорился о встрече через пару дней. Как ни странно, она даже пришла. И, пока болтали, выяснилось, что они слишком разные. Как же её звали? Юля, что ли? А вот тут он разбил себе нос в кровь, сорвавшись с тарзанки. Палку ту закрепил старший брат Валеры?— они жили на пятом этаже, и Шастун часто с ними гонял мяч.Машина мягко затормозила, и он выпал из воспоминаний, запоздало понимая, что вот он, его двор?— приехали.Шастун выгрузился, наступив сразу в сугроб и черпанув кроссовком снега. Щедро так. Но ему хватило душевных сил даже не поморщиться.—?Спасибо, что подвезли, Темур Кериакович. Счастливого Нового года, передавайте семье привет. Дим, спишемся, —?он махнул рукой и чуть отошёл, позволяя увести машину из двора. Осмотрел всё, подмечая, что обновили некоторые карусели на детской площадке, да двери у подъездов покрасили. Синий, глубокий цвет, смотрелся неплохо, даже уютно. В остальном же двор остался таким, каким Антон его помнил. Как будто и не уезжал.Антон уверенно шагал к подъезду, когда домофон запищал, и из приоткрывшейся двери выскочила приземистая собака, почти квадратная, как усечённая табуретка. Антон сразу её узнал и протянул руку радостно хрюкающей животине. А следом за ней вышла и сухонькая Светлана Викторовна, живущая в однушке напротив.—?Добрый день, СвтланВикторна,?— скороговоркой выпалил Шаст, уворачиваясь от слишком длинного и чрезмерно слюнявого бульдожьего языка. —?Я смотрю, Мия в порядке?Женщина прижала руки к груди и, щурясь в попытке разглядеть его лицо, широко улыбнулась.— Здравствуй, Тоша. Как давно я тебя не видела. Встань-ка, хочу рассмотреть, —?он послушно поднялся, ненадолго сравнявшись ростом с крошечной старушкой, однако в итоге стал почти вдвое выше. Соседка задрала голову, не переставая улыбаться. —?Ты как будто ещё подрос. А с Мией да, всё хорошо, слава Богу. С Новым годом тебя. Беги скорее, а то заболеешь, —?она погладила его сухой рукой по тыльной стороне ладони и дёрнула бульдога за поводок. Мия не сдвинулась ни на миллиметр, продолжая стоически пытаться дотянуться до длиннопалой ладони и от души её обласкать. Впрочем, в этом она так и не преуспела?— короткие лапы совершенно не были предназначены для штурма высоченных мужчин, так что ушастая красавица ни с чем поплелась гулять, недовольно похрюкивая.
Антон же, преисполненный желания поскорее увидеть семью, почти взлетел на этаж, позвонил в дверь и, широко улыбаясь, замер в ожидании. Было что-то волшебное в том, чтобы не сказать своим о приезде. Сюрпризы приятная штука.За дверью послышалась возня, что-то упало. Так бывало всегда, когда мама, спеша, задевала трюмо и роняла с него книгу. Но упрямо не хотела класть её в другое место.
—?Кто там? —?раздался знакомый до боли голос.—?Мам, это я, открывай.Дверь распахнулась, и Антон увидел сухонькую женщину в пуховом свитере и вытертых брюках. Она, глядя сквозь очки, улыбнулась ему и, потянувшись, обняла крепко.
— Родной. Приехал!
Но ласки длились недолго. Майя шагнула в сторону, пропуская сына в тепло квартиры.