I (1/1)

И снова никогда не гаснущие огни Сеула. Серый город, серые люди. Бескрылые мечты, поставленные на конвейер. Очередная потерянная душа, привлеченная тонким ароматом успеха, от которого за густым шлейфом из дорогущего парфюма разит сточной канавой. Все они здесь похожи. В этой компании, среди сотен таких же безликих, безвестных. Тэха далеко не ангел, но и новенькая Чжохён тоже. И даже их имена не имеют значения. Фальшивки.— Кто сказал, что ты будешь спать в моей комнате?— Ну пожалуйста, онни. Никто не разрешал Чжохён цепляться за рукава пастельно-желтой пижамы Тэхи и ныть совсем не по-взрослому, но никто и не запрещает ей занять соседнюю кровать. Это ведь всего лишь кровать, а не любимая игрушка лидера. Тэха выворачивается из объятий новенькой и идёт в ванную чистить зубы, где лоб в лоб сталкивается с вездесущей Союль, которая, конечно же, мешает, но без нее такие простые вещи, как чистка зубов, стали бы совсем скучными. Тэха даже успевает отвоевать себе большую часть раковины, когда ее внезапно обнимают сзади. Так неожиданно, что она почти давится мятной зубной пастой. И непривычно, потому что у её милашек-донсэнов размеры груди не больше второго. Старшей совершенно не обязательно оборачиваться, чтобы догадаться, но она всё равно вперяет возмущённо-невинный взгляд в приставучую новенькую. На Чжохён нежно-розовая повязка с бантом, под которую убраны волосы и она совершенно серьезно намерена третьей протиснуться к раковине, игнорируя тесноту помещения. Союль визжит, потому что Чжохён поднимает кучу брызг, пока умывается, и ретируется подальше к стопочкам кремов, эмульсий и прочих средств для лица, в идеальном порядке расставленных по полочкам. Лидер треплет рыжеволосую по растрепанным локонам и желает: "Сладких снов, Юри-я", своим тихим, мягким, как подушечки кошачьих лапок, голосом.*** Нырнув в постель, Тэха натягивает одеяло под подбородок и сладко зевает — вести себя расслабленно под пристальным взглядом младшей не то, чтобы трудно, но напрягает. Настолько, что хочется спросить в лоб:— Я тебе нравлюсь? — звучит немного резче, чем хотелось тактичному лидеру, но ответ заставляет забыть о чувстве такта напрочь.— А что, если и нравишься, онни? Чжохён успела снять свой нелепый бант и теперь стоит на коленях на кровати в одной растянутой футболке не по размеру. В левой руке она держит телефон, ища идеальный ракурс для селки, и вовсе не пытается одернуть съехавший чёрти-куда вырез футболки. Тэха, успевшая навидаться всякого за свою долгую (восьмилетнюю) бытность трейни и не искрометный, но все же дебют, отворачивается к стеночке и крепко-крепко зажмуривает глаза. Чжохён до смешного не похожа на демона, но личный ад лидера начинается прямо сейчас.