Биг Дадди и Анатолий Князев (1/1)

Скованные над головой руки нещадно чесались. Тонкая кожица на растертых запястьях только начала затягивать глубокие ссадины. —?Лежи смирно,?— пробасили где-то в изголовье. Дилан вздохнул и закашлялся. Лёгкие наполнились влажным воздухом. После сухого климата пустыни мужчина с трудом переносил влажный климат тропиков. Его ?хозяин? любил более комфортные условия проживания. Побережье имело огромный плюс в плане коммуникации. Минусом же были высокая влажность, горячий ветер и одиночество. Как его угораздило попасть в эту ситуацию? Он и сам не знал. Не единожды проверенные клиенты, удачно обустроенный рынок сбыта. И такой провал. Изначально его шестое чувство вопило о неправильности ситуации. Уж слишком легко, а главное?— быстро удалось сбыть очередную партию оружия. Игрушки были что надо! Отличное качество, да и цена приятно согревала душу как покупателям, так и продавцам. Мерзкое чувство взгляда в затылок не покидало все утро, а потом и во время передачи товара. Когда же на почту упало сообщение о переводе заветных миллионов, Дилан сгреб остатки нервов в кулак и решил убраться из страны на некоторое время. Не успел. Посреди пустынной дороги путь ему преградил вертолет. Вышедшие из него люди дали понять, что переговоров особо вести не будут. Главарь?— высокий, мускулистый мужик с испещренной глубокими шрамами мордой?— пригласил в кабину, для разговора. —?Добрый день, мистер Стоун. Могу я вас так называть? Или вам больше нравится Биг Дадди? От Дилана не укрылся лёгкий акцент. Да и татуировки покрывавшие кисти рук и шею, говорили сами за себя. —?А вы кто? —?притворно расслабленно раскинувшись на сидении, выдал Дадди. Мужчина едва заметно усмехнулся, от чего некрасиво исказилась правая сторона лица, изуродованная шрамами: —?Я?— ваш кошмарный сон, мистер Стоун. Но это если мы не достигнем нужного нам соглашения. —?Ну, во-первых, необходимо оно явно вам. До этого момента меня вполне все устраивало в моей жизни. Во-вторых?— я вас не знаю и ничего никому не должен. Улыбнувшись ещё шире, мудак отзеркалил позу Дилана: —?Ошибаетесь, дорогой Биг Дадди. Вы должны мне десять миллионов за сделку, которая сорвалась по вашей вине. Либо вы их мне возвращаете, либо отрабатываете по контракту на меня же. —?С чего вдруг?! —?воскликнул наемник,?— Прошу простить, но вы ошиблись адресом. Лохи живут на той стороне пустыни. С них и спрос. Встав, Дилан собирался выскочить из кабины вертолета, когда его рывком развернули и кинули на кресло: —?Слушай, ты, кусок дерьме, верни мне деньги, которые я потратил на покупку совершенно не нужного мне барахла. Вслушиваясь в этот голос с ещё более выраженным акцентом, Дадди понял что влип. —?Ты?— Анатолий Князев,?— просипел он под тяжестью ноги в армейском ботинке. —?Не может быть, ты даже знаешь, у кого увел контракт? —?в деланном восхищении воскликнул здоровяк, переворачивая наёмника на живот. —?Но я так и не услышал ответа: ты вернёшь мне мои деньги? —?Нет,?— сдавленно выдал Биг Дадди. Так и понеслась. Его скрутили, натянули мешок на голову и отправили в неизведанные ебеня. База Князева напоминала притон байкеров. Одетые в кожу качки тягали железо, изредка выходили за стены небольшого форта. Скорее даже обособленного особняка где-то на краю пустыни. Насладиться прелестями здешнего приема гостей удалось довольно быстро. Сначала его привязали к столбу посреди двора и оставили на весь день без воды. Футболку срезали, кинув на кучу с ботинками и очками. Полуденное солнце жгло нещадно, выжигая до красна кожу лица и плеч. Ноги, погруженные в раскалённый песок, почти не ощущались через некоторое время. Пытаясь хоть немного уменьшить жжение в ступнях и перенести вес, мужчина разодрал запястья в кровь. Жажда была нестерпимой. Дилан знал, что его попытаются ослабить, но к такой пытке его организм был не готов. Когда солнце склонилось к закату, Князев вышел из дома с чашкой кофе в руке. Окинув пленника внимательным взглядом, он что-то сказал на русском хмурому мужику, стоящему по правую руку. Подхватив небольшое ведёрко, тот зачерпнул воды из стоящего возле стока корыта. Не дойдя пары шагов, тот выплеснул нагретую за день воду на Дилана. Крик вырвался сам собой. Горячая вода добавила боли, вместо того чтобы подарить хоть немного приятной прохлады. Пока он приходил в себя, его путы срезали острым, как бритва, охотничьим ножом. Ноги подкосились и мужчина позорно сполз в бурую пыль. Затем парочка затянутых в полевую форму парней подхватила его под руки и поволокла в сторону небольшого строения. Усадив на стул, они снова связали стертые в кровь запястья. Дадди честно пытался вырываться, но, получив пару раз по печени, повис безвольной куклой. —?Смазливый. Хозяин любит таких,?— пророкотал за его спиной африканец. Второй, шикнув на него неодобрительно, покосился на дверь. —?Ты потише, а то услышит Ник, несдобровать обоим. Так, переругиваясь, они вышли, оставив мужчину в прохладной темноте. Возможно, он потерял сознание, потому что, когда он, дернувшись, поднял голову, увидел перед собой того хмурого типа, что стоял по правую руку от Князева. Николай рассматривал его с каким-то одобрением. Хотя, точно Дилан сказать не мог. Кивнув чему-то, одному ему понятному, тот подошёл и приподнял голову наёмника за подбородок. —?Если ты не согласишься на условия, хозяин убьет твоих людей, а потом и тебя. Но сначала немного поиграет. Хозяин любит игры. Акцент был ужасным. И было видно, что бандит с трудом подбирает слова. Но обрисованные им перспективы не радовали в любом случае. Увидеть смерть парней, прошедших с ним огонь и воду, совершенно не хотелось. Они хоть и были отборной падалью, но составляли костяк отличной команды. Его одиночество продлилось недолго. Молчаливый помощник принес стул, ведро с водой и замер в ожидании. Распахнутая дверь манила розовым закатом и запахом готовящейся пищи. Дилан проглотил скопившуюся во рту слюну. Он не ел весь день, а привыкший хорошо питаться, организм требовал своё. Дверной проем заслонила тень и в помещение вошёл Князев. Казалось, что он своими плечами сразу занял половину пространства. Присев на приготовленный стул, русский с интересом рассматривал пленника.Немного помолчав, он всё же спросил: —?Где деньги, Стоун? Треснувшая губа нещадно заныла, когда Дилан растянул губы в наглой ухмылке: —?А мне почём знать? Они в надёжном месте. Доступ к которому есть только у меня. Убьешь меня?— никто не узнает где они. —?Ты играешь с огнём. Не стоит делать проблему из такой мелочи. Отдашь то, что принадлежит мне… И я, так уж и быть, отпущу тебя и твою свору. Может даже всех почти целыми. Хохотнув, Дилан закашлялся. Пересохшее горло совершенно не соглашалось издавать такие звуки, и вместо привычного звука из него вырвался придушенный хрип. —?Я жду. —?Нет,?— выдохнул пленник. —?Николай, приступай,?— бросил Князев помощнику. Принесенное ведро с водой перекочевало за спину. Послышался плеск. Биг Дадди напрягся, ожидая чего угодно, но не резкой боли от прошедших по сгоревшей коже, мокрых ремней. Прикусив нижнюю губу, мужчина пытался абстрагироваться от накатывающей паники, прикрыв глаза. Боль нарастала, а затем кожа начала печь. Жжение возрастало с каждым ударом. —?Ещё немного, и ты поймёшь, почему ты должен отдать мне деньги. Это адская боль. Уж поверь, я знаю. Голос с хрипотцой действовал на пленника, как дудка на кобру. Сосредоточившись, он зацепился за него, как за якорь, пытаясь выплыть из болевого марева. Удар. Ещё один. И ещё. Дилан молчал, пытаясь преодолеть невыносимое жжение. Когда терпеть совсем не осталось сил, он закричал. —?Где деньги? —?ещё раз спросил русский, наклонившись вперёд. —?Я могу прекратить пытку. Знаешь, что это жжется? Подняв мутные от боли глаза на говорившего, Дилан мотнул головой. —?Это соль. Правда, интересный результат. От обычной, поваренной соли. Она разъедает кожу, выжигает ткани. Дело в правильно подобранной концентрации. Так где деньги? —?У меня их нет,?— прохрипел пленник, теряя сознание. Пытки длились почти неделю по подсчётам Дилана. Сначала его истязали до беспамятства, а после всё тот же молчаливый помощник волок его в помещение, наполненное горячим паром. Странное слово banya, резало слух, а воздух, пропитанный хвойным запахом, с трудом входил в лёгкие, уставшие от хриплого крика. Его мыли, обрабатывали раны и сытно кормили. Когда же на небе занимался рассвет, все повторялось снова. Простого слова ?нет? русский не понимал, а объяснять, что полученные деньги Дилан потратил на благотворительность, Дадди не собирался. Ну, кто поверит, что продажный наёмник отправил анонимный взнос на счёт сестры, которая отреклась от него? И чей ребенок нуждается в срочной дорогостоящей операции? Едва зажившие раны кровоточили, тело ломило от постоянного напряжения. Казалось, что Князев получает извращённое удовольствие, наблюдая за тем, как пленник ломается в руках опытного палача. Сегодняшний день не был исключением. Его снова выставили на дневной солнцепёк. Кожа зудела, едва подсохшие раны сочились сукровицей, привлекая насекомых. Чтобы тело не покрылось струпьями, его методично обливали водой и гоняли приставучий мух. А когда ?хозяину? это всё надоело, вездесущий Николай вновь отправил его мыться. От мыла и горячей воды раны начали ныть. Мазь, которой смазывались раны, имела какой-то странный запах. Травы и ещё что-то. Что именно, Дилан даже не брался разобрать, слишком уж хотелось почесать растревоженные места. Явно уловив его интерес, всегда молчаливый надсмотрщик решил прояснить ситуацию: —?Это алтайские травы и черная икра. Моя бабка знахаркой была, очень ценила всё, что даёт человеку природа. Травы, животных… Хотя её стремление быть к природе ближе я понял не так давно. Хозяин долго не мог совладать со своей новой ?игрушкой?. Места, где живое тело переходит в металл, иногда воспаляются до сих пор. А мазь хоть и имеет странный запах, всегда помогала. Удивлённо приподняв брови, Дилан выдохнул, пережидая очередной виток боли: —?А ты чего сегодня такой разговорчивый? Николай усмехнулся: —?Моё дело маленькое. Сегодня хозяин сам хочет тобой заняться. Мне только тебя привести в порядок надо. —?Даже не знаю, чего боятся больше? Того, что ты меня снова намажешь этой хренью, или того, что Князев сам придёт меня мучить? —?Хозяин не настолько плох, как многим кажется. Он по-своему великодушен. Многим помог. Но имеет слабости, как любой человек. Он увлекается…*** Биг Дадди был интересным человеком. Храбрым, беспринципным говнюком, который за копейку и родную мать продаст. Собирая досье на конкурента, умыкнувшего контракт на покупку оружия, Анатолий не ожидал увидеть смазливого качка. Умного, изворотливого качка. Чем он его зацепил, Князев и сам сказать не мог. Но он с каким-то извращённым удовольствием наблюдал, как Николай занимается пленником. Сначала порка, затем мытьё и обработка ран. Он с вожделением следил за руками, покрывающими тело Стоуна заживляющей мазью. Лёгкие поглаживания по исполосованному телу. Немного сильнее на плечах, чуть бережней?— на лопатках и рёбрах. Вдобавок, всегда молчаливый помощник, будто читая мысли, проходился блестящими от мази пальцами там, где хотел бы дотронуться Князев. Сжав бионический кулак, мужчина услышал едва уловимый скрежет металла. Этот протез был благословенным подарком, но и наказанием одновременно. В порыве гнева или страсти Анатолий не всегда контролировал силу. Он мог сломать руку оппоненту лёгким сжатием. Это пугало и нервировало женщин, с которыми он спал. Иногда, чтобы обеспечить безопасность тех ?дам?, ему приходилось прибегать к помощи Коли. Тот безмолвной тенью стоял у кровати, чтобы в нужный момент остановить его. Да и работу с конкурентами в большей части пришлось переложить на плечи помощника. Тот мог с лёгкостью провернуть то, о чём до поры Анатолий мог только мечтать. Со временем обращаться с протезом он научился мастерски. Вот только знали об этом не многие. И самой жестокой пыткой для них стало бритье. Да, обычное, по сути бритье, но со сложностью пять с плюсом. Опасная бритва и его руки. О бионике Князева слагали легенды. Не столько о величественной красоте и силе, сколько о жестокой расправе с неугодными этой самой рукой. Хотя, в определенном смысле этот финт помог ему научиться управлять вживлённым металлом. Рассчитывать силу давления и плавность движений. Первым не повезло. Они гибли, как мухи. Немного дёрнулся не туда, не так наклонился. Вжик, и нет человека. А человека ли? В какой-то мере, Князев считал себя санитаром полей, так сказать. Не волк, конечно, но многие погибшие того заслуживали. И точка. Стоун был интересен во всех смыслах. Анатолий любил упрямцев, готовых стоять на своём до конца. Но, в какой-то момент мужчина понял, что хочет сам заняться пленником. А это значило, что Николаю придётся подготовить его: вымыть, обработать раны и уложить на стол.*** Распаренная кожа ещё пощипывала от нанесённого на неё крема. Этот странный запах заполнил всё пространство небольшого помещения. Лежать на спине было неприятно. Слегка затянувшиеся раны доставляли сплошной дискомфорт. О том, что этот стрёмный русский придёт и будет сам его мучить, Дилан старался не думать. —?Согни ноги в коленях,?— пробасил Ник, закрепляя руки кожаными ремнями над головой. Мужчина постарался расслабиться, чтобы изодранные запястья не причиняли лишнего неудобства. —?А чем они тебе мешают в таком положении? —?усмехнулся Стоун, поболтав лодыжками. —?Если хочешь, чтобы яйца остались целы, лучше послушай меня. Не особо сопротивляясь, пленник позволил согнуть и развести ноги. Настолько открытая поза доставляла больше дискомфорта, чем мысли о возможном будущем собственной тушки. Приподняв голову, молчаливый палач разместил там кожаный валик. Приятная прохлада принесла временное облегчение. Немного придя в себя после жара парной, Дилан наконец начал соображать более трезво. Его незавидное положение усугублялось не просто отказом в сотрудничестве, а невозможностью вернуть то, что от него требовал Князев. К тому же, события последних дней показали, что особо с ним церемониться никто не собирается. А то, что его разложили на деревянном столе как индюшку на День Благодарения, могло значит только одно: его разрежут на куски и скормят стервятникам буквально завтра. Но перед этим явно будут и другие забавы русского авторитета. Ник поднес к его губам стакан с водой. —?Пей. После бани всегда сильно хочется пить. Это от того, что организм теряет много влаги при высокой температуре. У нас принято пить травяные отвары или чай с мёдом. Но мы не в России. Подойдёт и вода. Сделав глоток, потом ещё один, мужчина понял, насколько ему хотелось пить. Вода стекала по пищеводу, заполняя пустой желудок. Горьковатое послевкусие осталось на языке. —?Что в воде? —?прохрипел Дилан. Поправив прядь волос выбившуюся из пучка, Николай кривовато усмехнулся: —?То, что сделает немного более приятным твой вечер. Отдыхай, ночь может быть очень длинной. Скрипнувшая дверь возвестила об уходе русского. Устало прикрыв глаза, Дилан попытался расслабиться. Но то, что он не один, мужчина понял, когда большая мозолистая ладонь прошлась по внутренней части бедра. —?Я думал, ты явишься не скоро,?— хмыкнул Стоун, не открывая глаз,?— Что ты сделаешь со мной? Ты же знаешь, Зверь, что необходимого тебе у меня нет. Бархатистый язык прошёлся по ушной раковине, вызывая дрожь предвкушения во всём теле. Распахнув глаза, мужчина встретился с заинтересованным взглядом Князева. —?Что за дрянь была в воде? Улыбнувшись левой половиной лица, его палач тихо хмыкнул: —?Умненький. Шпанская мушка. Совсем чуть-чуть, и ты сам будешь активно участвовать в процессе. Действия хватит от шести до восьми часов. Не спорю, немного болезненный способ тебя возбудить, но тебе понравиться. —?Понравится что? Как ты меня резать будешь? Или евнухом сделаешь и продашь своим дружкам-арабам в гарем? —?Почему же? Не всё сразу. Для начала нам нужно побрить тебя. Терпеть не могу волосатых партнёров. Гладкая, нежная кожа?— это мой фетиш, детка. Сначала лицо, затем грудь. А на десерт твоё достоинство. Знаешь, есть определённая прелесть в гладких яйцах, перекатываются в ладонях,?— горячее дыхание опалило кожу уха, приятной волной опускаясь вдоль позвоночника. —?Пиздец. Лучше б ты меня пристрелил,?— всхлипнул Дилан, чувствуя, как кожу начинает покалывать.*** Мыльная пена ложилась ровным слоем на распаренную кожу. Помазок из натуральной шерсти барсука мягко массировал, не раздражая. Каждое движение вызывало в теле пленника дрожь, а сам Анатолий предвкушал это чувственное сумасшествие. —?Раньше цирюльники использовали только опасную бритву. Это теперь чаще всего в дело идут триммеры или электрические игрушки. Прелесть этого инструмента в том, что кожа остаётся приятной на ощупь после каждого бритья. Указанный инструмент блеснул в полумраке помещения. —?Главное расслабиться. Дернувшись, ты можешь сделать себе больно. Она очень острая. Я даже сказал бы ?смертельно опасная?. Четкими движениями мужчина снимал мыло и размягчённые волоски, оставляя ровные полосы. Когда последний клочок пены был убран, щёки и подбородок окутало приятное тепло от нагретого полотенца. —?Тепло уменьшит раздражение и смягчит возможные места порезов. Но, могу тебя заверить, со мной такие огрехи невозможны.*** По коже пробегали мурашки. Каждое прикосновение мягкого ворса заставляло тело наполнятся истомой. Возбуждение нарастало, и Дилан старался изо всех сил, чтобы позорно не заскулить. Стоящий от возбуждения член требовал внимания, но попросить отвязать руки он не мог. Тёплое полотенце, уложенное на шею и грудь, вроде бы помогало скрыть тихие всхлипы. Когда чужая рука прошлась по вставшему естеству, мужчина выгнулся в немой просьбе. При этом он понимал, что это не его желания, а затуманенный афродизиаком мозг сам реагирует, как ему вздумается. Тёплые ладони скользнули ниже, оглаживая мошонку и промежность. Нанося пену, Князев как будто издевался над ним, пытая не болью, а сладостным предвкушением. Вот только чего именно - Дилан не мог понять и сам. Голова кружилась от желания, тело просило ласк, но чувство опасности вопило во всю, что пора делать ноги. ?Ага. Уже бегу. Только ремни перегрызу?.*** Анатолию нравилось с какой стойкостью его ?гость? переносил то, что он делал. Он намеренно проводил помазком по коже так, чтобы Дадди ощущал лёгкий дискомфорт. Но, по видимому, примесь итальянской крови дала о себе знать, и очень скоро Князев заметил, насколько тот возбуждён. Это льстило. Под его рукой такой шикарный мужчина был предельно открыт, а главное - сдерживаемые стоны и всхлипы были отлично слышны в гулкой тишине. Опустившись к паху, он с минуту наблюдал, как Дилан, закусывая нижнюю губу, пытается не тянуться за его рукой. Нежная, бархатистая кожа так и манила прикоснуться к ней губами. Одёрнув себя, Анатолий, окунув кисть в мыльный раствор, стал методично наносить пену на лобок и мошонку. —?Теперь, мой хороший, будь предельно спокоен. Одно неверное движение бедрами, и ты можешь остаться без самого ценного,?— выдохнул он в ухо Стоуну, с удовольствием наблюдая, как по телу пленника пробегают тысячи мурашек.*** Если бы кто-то сказал Дилану, что он окажется настолько чувствительным, что сможет кончить, не дотрагиваясь до себя, он бы посмеялся над этим человеком. Но острая бритва и касания тёплой, шершавой руки сделали своё дело. Когда мужчина почувствовал, что лезвие бритвы скользит в такой близости от его достоинства, уровень адреналина подскочил до критического, а ощущения от ладони, скользящей по внутренней стороне бедра, подтолкнули его к краю. —?Вот так, lapushka,?— выдохнул мучитель, кривовато улыбнувшись. Оттирая белёсые потёки с живота, Князев не упустил возможности потрогать его везде. От этого становилось вдвойне противней - от того, что этот человек видел его слабость и сумел воспользоваться ею. Прикрыв глаза, Дилан сглотнул подкативший к горлу ком. Слабость на глазах врага?— худшее, что могло с ним случиться. Скрипнула дверь, и на пороге появился Николай с подносом. Аккуратно разложенные на тарелках роллы и пиалы с соусами смотрелись очень аппетитно. Не имея возможности поесть в течение для, Стоун услышал предательское урчание в животе. —?Сейчас мы приведём тебя в порядок,?— продолжил Князев,?— а затем поужинаем. Молчаливый помощник поставил поднос на лавку и, ещё раз оглядев живописную картину распростёртого на столе тела, положил рядом небольшой тюбик. Заметив это, Князев хмыкнул, но ничего говорить не стал. И если Дилан ещё надеялся, что его развяжут и позволят сесть за стол, то оказалось, что у мучителя на его счёт совершенно другие планы. Выдавив немного масла на ладони, Анатолий принялся смазывать тело мужчины приятно пахнущей субстанцией. Запах цветов и зелёной травы всколыхнул все чувства, заставляя прикрыть глаза и наслаждаться процессом. В голове мутилось, а тело, предав его, требовало ещё и ещё касаний больших и тёплых ладоней, вызывая желание стонать просить, требовать продолжения, и пленник не сразу понял, что уже не молчит, а тихо стонет, прикусывая нижнюю губу до крови, пытаясь унять чувственную дрожь. —?Зачем ты это делаешь? —?тихо выдохнул он, когда рука Князева вновь скользнула вниз к паху.?— Зачем мучаешь меня? Натянуто улыбнувшись, Анатолий посмотрел ему в глаза: —?Ты невероятно хорош. Как противник, как мужчина, как враг, как тот, кого хочется видеть рядом с собой в постели и не только… —?А нормально подкатить слабо? —?фыркнул Биг Дадди, прищурившись. —?Нормально подкатив, я бы мог получить только по зубам, я полагаю,?— широко улыбнулся Зверь. Когда с массажем было покончено, Князев взял поднос: —?Я несколько лет провёл в Японии. И, знаешь, мне очень понравился один из способов поедания суши. Ниатомиори, довольно специфичный ритуал. Не каждая гейша способна пролежать долгое время, не шелохнувшись. К тому же, различные виды рыбы, используемые для приготовления роллов, раскладывают на определённые части тела. Это великая честь - отведать такое блюдо. Но, женское тело мне не интересно, как таковое, всексуальном плане. Они все одинаковые. А вот мужское… Разложив роллы по телу Стоуна, Князев уселся за стол. Порхающие в воздухе палочки нежно касались раздражённой кожи. Как оказалось, эта пытка была значительно изощрённей, чем бритье и массаж. Недокасания вызывали стаи мурашек. Возбуждение, нарастающее с новой силой, требовало выхода. —?Пожалуйста… —?взмолился Дилан, понимая, что это полная капитуляция. Поднявшись, мучитель наклонился над грудью пленника, и, глядя прямо ему в глаза, прихватил зубами горошину соска. Тихий стон сорвался с губ. Загнанно дыша, мужчина наблюдал, как Князев слизывает остатки ужина, нежно прикусывая чувствительную кожу. Грудь, живот, пах. Эти простенькие ласки вызывали бурю эмоций. Всё что ему оставалось - это наслаждаться процессом. Когда на теле не осталось и следа от обильной трапезы, Анатолий, наконец,поцеловал внутреннюю часть бедра, так манившую его всё это время. Вновь прикусив нежную кожу, мужчина оставил влажную дорожку, языком метя тело будущего любовника. Распалённое ласками, тело взорвалось новым оргазмом, стоило чужим губам коснутся его естества, а возбуждение даже и не думало спадать. Казалось, что тело решило устроить марафон нон-стоп, требуя всё больше и больше. Когда рука, увлажнённая прохладным гелем, коснулась единственного нетронутого за весь вечер места, Дилан вздрогнул, но, лишь на мгновение напрягшееся, тело отдалось на суд победителя. Один палец с трудом входил в не привыкшее к таким ласкам нутро. Взглянув на Князева, пленник увидел испарину, покрывшую его лоб и грудь, а когда скользнувший внутрь палец дотронулся до заветного бугорка, с его собственных губ сорвался крик. Дёргая связанными руками, Дилан царапал ремни, охватывающие запястья. Ему хотелось притянуть к себе того, кто дарил невероятные ощущения. Хотелось обнять и втянуть в поцелуй. —?Боже, что ты творишь со мной?! —?прошептал он, чувствуя, что в тело входит уже больше, чем один палец.*** Извивающееся в экстазе тело было лучшим лекарством для зачерствевшего с годами сердца. Анатолий с трудом сдерживался, чтобы не взять пленника тут же. Но, как никогда, ему хотелось обласкать, изнежить отравленного афродизиаком мужчину. Такого же циника, как и он сам. Чувствуя, что и сам долгоне продержится, если продолжит в том же духе, мужчина подтянул ближе к краю стола опутанное ремнями тело. Дилан дёрнулся, когда в него вошел немалых размеров член, но, потратив всего пару мгновений, Анатолий понял, как правильно двигаться, чтобы партнёр получил не меньшее удовольствие, чем он сам. Покрывая тело любовника жадными поцелуями, он с силой вбивался в нежное нутро. Запрокинув голову, Дилан тихо скулил, пытаясь освободить руки, раздирая израненные запястья, кусая губы вновь и вновь. —?Пусти, пожалуйста… —?прохрипел он, дёрнув кожаные ремни в очередной раз. Тихий щелчок разрезал тишину, а освободившиеся руки тут же скользнули Зверю на плечи, чтобы мгновение спустя притянуть его ближе. Поцелуй с привкусом крови был в новинку. Израненные, потрескавшиеся губы блуждали по его шее, торсу. Прикусив мочку уха, Дилан с тихим смешком отметил, как волна дрожи прошла по телу любовника. Новый щелчок, прозвучавший в помещении, позволил пленнику обвить талию любовника ногами, притягивая как можно ближе. И снова взорвавшийся мир не принёс облегчения одурманенному организму. Тихо рыкнув, Дилан заставил партнёра поменяться местами. Теперь уже Анатолий ощущал голой спиной шершавую поверхность стола. Устроившись на нём сверху, мужчина медленно заскользил на члене мучителя, растягивая эту пытку удовольствием. Он то медлил, то ускорялся в одному ему известном ритме. Дёрнув его на себя, Анатолий втянул его в долгий поцелуй. Он вылизывал, посасывал губы партнёра. Чувствуя, что разрядка близко, он скользнул ладонями под упругие полушария ягодиц, ускоряя движение. Приятное тепло разлилось по телу при виде Дилана, запрокинувшего голову, выстанывающего какие-то глупости в полубреду. Когда смуглая ладонь, скользнув по широкой груди, опустилась на горло, слегка сдавливая его, вновь будто схватывая, как добычу, вытатуированного орла, Анатолия накрыл самый острый оргазм в его жизни.*** Чёртово сумасшествие длилось почти до утра. Они успели испробовать все поверхности в бане. Когда же на горизонте забрезжил рассвет, они лежали в обнимку на постели в апартаментах Князева. Тихонько ероша волосы на затылке любовника, Стоун с ленцой думал о том, стоит ли попытаться сломать этому мудаку шею. Но, ощущая полную расслабленность во всём теле, решил, что пока не стоит. Ведь это же будет чудесная игра в ?кошки-мышки?. Соскользнув с постели, он надел первую попавшуюся футболку и штаны. Выглянув в коридор, Биг Дадди понял, что путь чист. На улице, под навесом, стояла череда мотоциклов, принадлежащих подчиненным Князева. Выбрав тот, в котором какой-то идиот забыл ключи, мужчина открыл ворота, и, надавив на газ, умчался в пески. Наблюдавший за всем этим безобразием, Николай лишь оглянулся на вышедшего из комнаты довольного Анатолия: —?Может, всё же снарядить отряд? —?Зачем? Пусть бежит… —?Но… —?Зачем, Ник? Мы же ещё встретимся. Уж я в этом не сомневаюсь. Дикие звери хороши на воле, но быстро чахнут даже в самой комфортной клетке. Вместе с тем, любой, даже самый дикий и злобный зверь непременно вернётся туда, где ему было хорошо - это всё он знал по себе. Знал он и то, что Дилану понравилось...