Глава 1. Попытка заговорить. (2/2)
Спустя пару секунд он краем глаза наблюдая за товарищем заметил, что тот смотрит на него с явно выраженным пренебрежительным недоверием — ему было трудно поверить, что бывают люди, способные сдать проходной экзамен по химии лучше, чем он сам, поэтому существенная часть рассказа Ямамото не произвела на Ягами ожидаемого впечатления. В свою очередь лицо первого озарила ехидная ухмылка, как раз говорящая о его неоспоримой правоте и, разведя руки в стороны, парень сказал на выдохе:
- Просто забудь.
Забыть оказалось не так — то просто. Эксцентричная натура Эда время от времени давала о себе знать, абсолютно не позволяя одноклассникам спокойно насладиться тихой и мирной школьной жизнью. Бывало, двести семнадцатый кабинет сотрясало от громких сквернословий в адрес двух очкаристых отличниц, гонцов ученического совета, из последних божеских сил просивших бывшего Стального алхимика стать новым председателем. Однако же Эдвард был неумолим и не на какие провокации не поддавался, так что вскоре весь класс мог без запинок предсказать события очередной стычки и даже с высокой точностью передать диалоги.
За те немногие дни своего прибывания в этой специфической школе, Лайт успел заметить очень многие странности ранее описанного субъекта. Одна из таких странностей проявлялась не часто, а только в определённые дни, когда Вильмас — сенсей вдруг заявлялась в класс через несколько минут после звонка и с торжествующим видом наваливала на стол целую кипу бумаг, из которых лишь малая часть имела непосредственное отношение к уроку. Разобравшись, она принималась за долгие, невполне понятные объяснения, длившиеся в лучшем случае до середины урока, и в момент, когда в кабинете воцарялась ликующая тишина, вдруг раздавался пронзительный и оглушительный вопль ?Кря — а— а!?, после которого весь класс в момент оказывался на полу.
Вторая странность носила несколько другой, если так можно выразиться, характер. Дело в том, что нынешний президент ученического совета, Таро Кавасаки (тоже, кстати, тот ещё кадр), в отношении порядка и установок был предельно чёпорен и щепетилен, поэтому любого, кто посмеет нарушить хоть одно школьное правило — ?закон должен неукоснительно соблюдаться, иначе не будет порядка? — ждало жестокое наказание, которое настигнет любого, кто посмеет переступить порог дозволенного. Однако не трудно догадаться, что такой расклад устраивал далеко не всех, и среди этих смелых, не боящихся носить в школу шаровары и наушники, а так же тех, кого вполне устраивал их естественный для себя, но не самый естественный для всех остальных цвет волос, был, конечно, и Эдвард Элрик. Последний мной изложенный пункт относился как раз — таки к нему. Стоило юноше засветиться на перемене минимум за десять метров от кабинета ?своры ботаников?, как на весь коридор, где, кстати, была хорошая акустика, разносился угрожающий вскрик: ?Эдва — а — ард Элри — и — ик! А ну, стой, наглец! У тебя пшеничные волосы!?, после которого бывшему Стальному ничего другого не оставалось, кроме как обратиться в бегство.
Так исторически сложилось, что путь Эда к отступлению пролегал и через класс 9 — В этажом ниже, где учились его друзья шаманы. И, услышав услаждающие его слух звуки, Лен Тао, не задумываясь не на секунду во мгновение ока выскакивал из кабинета, наплевав на еле державшуюся на петлях дверь, как обычно со своим вечно готовым холодным оружием устремлялся вслед за одноклассником — президентом и сверкающим пятками товарищем, крича на бегу что — то вроде: ?Эда мочим?! Я с вами!? Надо ли говорить, что на этой ноте злоключения алхимика не заканчивались... На повороте, где — то в районе буфета он вдруг обнаружил ничего не подозревающего Йо, который с видом малоопытного провинциала клянчил у владычицы яств очередную булку с карри. Завидев надвигающуюся процессию, Асакура в момент выронил из рук приготовленные деньги и позабыв про свой голодный желудок ринулся вперёд наперегонки со своим семпаем, так как у Кавасаки имелись некоторые претензии по поводу внешнего вида и к нему. Надо сказать, в качестве подельника Йо был не самым удобным вариантом...Третья странность заключалась лишь в том, что Эд, каким — то чудесным образом каждый раз во время контрольной или проверочной умудрялся сдавать листок с тестом за полчаса до срока, после чего возвращался на своё место и сладко посапывал на парте. С начала учебного года парень прибывал в меланхолии, однако же сейчас, кажется, вновь возвращался в своё обычное непринуждённо - беззаботное состояние, хоть и слишком уж медленно. Что до Лайта, то сейчас он опять погрузился в бездну будничной суеты, совершенно позабыв о своём весьма своеобразном соседе и, наверное, уже свыкся с его непростым характером. Первая попытка заговорить с треском провалилась, и этого оказалось достаточно, чтобы раз и навсегда покончить с этой безнадёжной затеей, поэтому ближайшие несколько дней, начиная десятым сентября и заканчивая тринадцатым Ягами старался как можно реже оглядываться в сторону соседней парты.
Но зайдя четырнадцатого числа в класс за четверть часа до звонка и по своему обыкновению усевшись за парту, Лайт вдруг внезапно почувствовал, что им движет какая — то неведомая сила, —парень до сих пор не может понять, что же то было и зачем он это сделал. Однако прежде, чем он успел отдать себе отчёт о своих действиях, юноша уже сидел на полуобороте к соседней парте и едва слушающимся его голосом спросил:
- Такое странное поведение для привлечения людей со сверхъестественной силой? - несуетно, словно бы в замедленной съёмке Эдвард обернулся к Лайту и спокойно произнёс после еле слышного вздоха:
- Когда ты заметил — то?.. - Ягами задумался, слегка растерявшись. На миг ему показалось, что с ним разговаривают не как с полноценным человеком, а как с какой — нибудь принадлежностью, вроде ручки или настольной лампы.
- Вообще — то недавно...
Эдвард подпёр щёку кулаком и вновь устремил ничего не выражающий взгляд в окно, где в это время девушки из параллельного класса играли в волейбол. Затем он словно неожиданно очнулся ото сна и опять уставившись Лайту в лицо цепляющим взглядом произнёс с каким — то странным трепетом в голосе:
- Слушай, а мы с тобой уже встречались когда — нибудь? - Лайт отрицательно покачал головой, выражая вместе со всеми остальными нахлынувшими на него эмоциями некое сожаление.
В следующую минуту начался урок, поэтому диалог, опять — таки не самый содержательный, пришлось прервать. В тот момент Ягами даже не мог подумать, что это недолгий разговор и станет поворотной точкой в его отношений с Эдвардом. Хотя тогда его волновало совсем другое: Элрик мог запросто его отфутболить, как это случилось в первый раз и не исключено, что тот вразумительный ответ, который алхимик удосужился дать сегодня всего лишь попытка насмешки над ?жалким смертным?, что отличнику показалось вполне возможным. Но так как понять, что твориться в голове у Эда было практически невозможно, Ягами вновь уставился на свежевымытую доску и заскучал.
А про прошествию некоторого времени случилось кое — что такое, что никто, даже Лайт никак не мог предугадать. Возможно, всё это началось ещё сегодня, хотя смысла это, по сути, никакого не изменит. Буря нагрянула без предупреждения, заставив привычную картину мира разлететься в дребезги. Как это часто и бывает, всё случилось внезапно.