- 1 - (1/2)
Гарри, папа девочки Шерли (так он ласково называл Дебору), был умным, опытным копом и лечил подобное подобным. И умел оставаться незаметным у всех на виду. В Готэме такие способности были незаменимы, если ты коп, и в квадрате незаменимы, если ты завел семью и намереваешься проскрипеть до пенсии. Может, папа был не совсем прав, с точки зрения абстрактных добропорядочных, высокоморальных и не существующих в их городе граждан, однако он, в самом деле, проскрипел почти до пенсии и умер на больничной койке не от ранения. Вдобавок, его жена до самой своей смерти не узнала, чем параллельно занимается супруг в рабочее и личное время, а это уж вовсе из области фантастики. Папа был условно, относительно прав. И выиграл несколько собственных жизней.Жизнь номер один называлась ?В меру честный коп?.
На работе папу Шерли ценили и уважали; он обзавелся широким кругом приятелей и собрал досье на коллег и стажеров (не считая обширной картотеки преступных элементов). Отчасти он обеспечил некоторую преемственность, если принять во внимание профессию его сына.Жизнь номер два называлась ?Отличный семьянин?.
Мама Шерли умерла спокойно, оставив двоих подросших детей на самого надежного в городе мужа. Мужа, который, по легенде, задерживался только на работе. В свободное, пусть и не регулярное время водил сына и дочь на прогулки и на бейсбол; учил детей приемам самообороны; без досады и раздражения разбирал домашние задания и жизненные ситуации; приходил на их выступления и сам проводил профилактические беседы в школе. Также папа увлекался фотографией и частенько снимал семью и друзей, сам проявлял пленку, печатал фото и позволял детям ему помогать.
С женой он был мягок, предупредителен, и, как считала мама, таким же он был и с детьми. Что ж, наполовину мама оказалась права: папа был очень, очень, очень предупредительным, казалось, даже мысли он умеет предупреждать: кто-то только подумал, а папа уже озвучил все вслух и принял необходимые меры…
Нет, никакие не меры! Все было хорошо, почти нормально, никаких жестоких наказаний или извращений. У них ведь, действительно, получилась замечательная семья. С мужественным, героическим папой, заботливой мамой, скованным, немного не вписывающимся в идеал сыном (но после подросткового периода это прошло) и мега-удачной дочкой, умницей и красавицей. И папа их очень любил. Конечно, как же иначе.Третья жизнь папы Шерли называлась ?Темный пассажир? (или коротко ?Тень?) и затрагивала некоторые аспекты психиатрии.
В вывихах психики папа вообще разбирался получше иных дипломированных мозгоправов. Психиатры налетали на своих пациентов в клиниках, в уютных комнатах с тревожной кнопкой, дюжими санитарами, охранниками, смирительными рубашками и медикаментами, способными слона завалить. А кто доставлял туда психов в буйном, опасном состоянии, не имея при себе таких ништяков? Правильно, папа Шерли с коллегами. Более того, со многими даже договориться удавалось, снижая количество жертв и разрушений. Плюс сам факт, что после таких встреч папа возвращался живой и не сильно потрепанный. Короче, мозгоправы на его месте столько не продержались бы, потому что быстро бы кончились, необратимо и совсем.Когда папу хоронили, у гроба собрались люди, лучше всего его знавшие. Шерли с братом по центру, с одной стороны копы, медэксперты, прокурор, парочка судей, с другой – не занятые отсидкой и неотложными делами преступники и маньяки вне обострения. На поминках обе стороны как-то незаметно втекли одна в другую и вместе тепло вспоминали покойного. Шерли с братом то и дело наталкивались на смешанные группки собутыльников, выслушивали стандартные соболезнования и дежурные предложения помощи.
После нескольких рюмок стороны стали практически неотличимыми, просто у одних были значки, а у других нет. Но главное ведь сам человек, а не одежда или значок.Поначалу Шерли с братом пришлось туговато. Они законсервировали родительский дом в пригороде до лучших времен и сняли на двоих квартиру. Брат учился на эксперта и практиковался в папином участке. Шерли грызла гранит медицинских знаний и практиковалась на брате и знакомых с обеих сторон. Потом они выпустились, дружно поступили на работу, но все как-то не могли разъехаться.
Дело в том, что у брата не совсем гладко складывалось с девушками, а алиби порой требовалось, равно как и услуга ?трезвый и не испачканный подозрительными жидкостями водитель?, клининг-помощь и взгляд на проблему со стороны. Всю эту техподдержку обеспечивала Шерли. Нет, брат ей тоже помогал по-своему, но, признаться, Шерли вздохнула с облегчением, когда он стал всерьез встречаться со своей Ритой. Дамочка была нервной, со сложной судьбой, сидящим бывшим и двумя спиногрызами. Однако ее странности прекрасно сочетались со странностями брата Шерли. По крайней мере, алиби и прикрытие ему были обеспечены. Брат старался выглядеть добропорядочным счастливым возлюбленным с серьезными намерениями. Рита таяла, боялась, что что-то пойдет не так и все больше привязывалась к нему.
Зря она боялась, конечно. "Не так" все пошло задолго до появления Риты в их жизни то ли когда родилась Шерли, то ли когда папа принес домой ее брата.
По документам, брат был приемным. По крови – родным, точнее, единокровным. Брат был сыном папы и папиной подружки, наркодилера и информатора полиции, которая погибла в мафиозных разборках. Ее зарезали с особой жестокостью на глазах у малолетних сыновей. Зачем женщине со столь бурной жизнью понадобилось заводить аж двоих детей, Шерли до сих пор понять не могла. Но факт оставался фактом: у подружки ее папы было двое сыновей; старшего определили в фостерную семью и позже усыновили, а брата Шерли папа забрал домой.
Впрочем, уже после смерти папы старший брат ее брата нашел их и устроил счастливое семейное воссоединение, не пережить которое у Шерли имелся вполне себе реальный шанс. Но обошлось. Братья серьезно поговорили, разобрались с запутанными семейными узами и трагедиями, а те следы, которые с них после родственных посиделок так и не сошли, по мнению самой Шерли, только украшали мужчин. В крайнем случае, шрамы можно убрать, как Шерли убрала свои.
Брат продолжал встречаться с Ритой и тянуть канитель с освобождением жилплощади.