Глава 5. Захлебываясь в эмоциях (1/2)

Чарли наблюдает за ними недолго, может минуту, может две. Он словно в каком-то густом тумане. Стоит и смотрит. И ощущение такое, правильное. Он даже не совсем понимает, что чувствует. Но все-таки Чарли не удается остаться незамеченным. Когда Рей поднимает глаза, то видит его и приветливо машет рукой, подзывая к ним. Чарли улыбается и, широкими шагами пересекая дорожку парка, подходит к скамейке.

Генри сидит и улыбается, счастливый такой. Чарли давно его не видел таким, особенно когда он вдали от Николь. Обычно с Чарли Генри все время хмурый, пытается убежать куда-то и спрятаться. Но не сейчас.

– Ну что, как погуляли? Все мороженое в Нью-Йорке съели?– Чарли смеется и по-отечески мило треплет Генри по макушке. Генри только пытается увернуться от этого, но у него не очень-то получается.

– Мы съели мороженое, но не все. Тебе оставили. И еще погуляли по парку. Генри очень хорошо себя вел и много интересного рассказал мне про Нью-Йорк. Да, Генри? – Рей широко улыбается и смотрит на мальчика. Генри же кидается обнимать Рей.

– Нам было очень весело! Рей такая классная!– восторженно восклицает Генри. А Чарли это словно укол зонтиком. Нет, он не ревнует Генри к Рей. Вот только Генри готов обнимать кого-угодно, кроме своего отца.

– Я не волшебник, я только учусь, – отшучивается Рей и обнимает Генри в ответ. – Я думаю, твой папа тоже заслужил порцию объятий.

Генри как-то без особой охоты отлепляется от девушки и кидается обнимать отца. Чарли обнимает сына и улыбается Рей, словно мысленно пытаясь отблагодарить ее за все, в том числе и за понимание всей ситуации. Но Рей, кажется, и без слов все хорошо понимает, так как улыбается в ответ.

– Генри, теперь скажи Рей ?Спасибо? за прогулку и мороженое. И мы отпустим ее домой отдыхать. Генри вырывается из объятий Чарли и снова кидается к Рей. Та будто даже немного краснеет от ситуации и виновато опускает глаза, но ловит мальчика в объятья.

– Пап, а может она пока останется с нами? Можно? – Генри говорит очень быстро, несколько раз спрашивая разрешение и повторяю слово ?можно??.

Чарли даже не успевает ничего ответить, как в разговор вмешивается до этого молчавшая Рей. – Генри, мне и правда уже пора домой. Но я была очень рада с тобой познакомиться. Еще увидимся! – Рей обнимает Генри на прощание, а затем встает со скамейки. – Чарли, вечером еще спишемся. Пока! – Рей машет рукой и быстрым шагом скрывается между людьми, гуляющими по парку, оставляя Чарли с Генри наедине. Генри только обиженно надувает губы, но машет вслед. А Чарли печально вздыхает. Он все еще расстроен, что потерял контакт с Генри. Даже с едва знакомой девушкой его сын за пару часов стал значительно ближе, чем с родным отцом. Чарли старается изо всех сил. Но, видимо, пока еще не пришло время.

*** Неделя, что Генри находится в Нью-Йорке, пролетает стремительно. Репетиции, прогулки с Рей, встречи. Генри только к концу недели начинает потихоньку оттаивать. Почему-то Чарли кажется, что все дело в Рей. Это она так благотворно влияет на его сына. И он ей безмерно благодарен, только что вслух это не произносит. А Рей и не просит никакой награды. Ей будто бы действительно очень нравится возиться с мальчишкой.

Когда Чарли наконец отвозит Генри, его жизнь становится пустой. Как будто не хватает какой-то очень важной части. И эта часть – его сын. За неделю Чарли привык, что Генри всегда дома по вечерам. Что он укладывает его спать, а на ночь читает сказки, в том числе про космос. Про далекие-далекие звезды и красивые планеты. И теперь одиночество будто бы с новой силой давит на Чарли. Он борется с ним разными способами. Чарли даже начал бегать утром и вечером (когда как повезет), чтобы куда-то выплескивать свою энергию и злость, скопившиеся за день. Бег помогает расслабиться и проветриться.

Проходит еще неделя, но уже без сына. И Чарли вроде бы даже снова привыкает жить один, если это так можно назвать. Только дни все еще такие однообразные, аж до тошноты. Как и репетиции. Единственное, что вносит хоть какой-то сумбур, это Рей. Она широко улыбается, каждое утро приносит Чарли большой стакан кофе. А сама не пьет. Отмахивается и говорит, что предпочитает простой черный чай как истинная англичанка. Чарли только улыбается в ответ и думает о том, что приучит ее к кофе. Когда-нибудь.

И вот очередная репетиция. Чарли и Рей спорят. Они спорят так, что вся труппа старается не дышать, наблюдая за развернувшейся баталией. Впервые за пару недель взгляды Чарли и Рей на постановку не сходятся.

– Ты разве не видишь, что пьеса рушится на глазах? – Рей так громко говорит, что еще чуть-чуть и она перейдет на крик. Чарли искренне не понимает ее возмущений. Может, конечно, и понимает. Но принимать их не собирается. Пьеса в норме. Все хорошо. Наверное.

– Да где она рушится? Все хорошо. Актеры работают, декорации на месте, – спорит Чарли, пытаясь отстаивать свою точку зрения. Вот только у Рей, видимо, кончилось терпение.

– Ты издеваешься? Бет никакая. Она говорит о смерти отца так, будто это происходит каждый божий день. А это отец. Самое важное, что есть в твоей жизни. Может, тебе было наплевать на своего отца. Мне было глубоко наплевать на своего, которого я даже не знала. Но главной героине не наплевать. Это больше не пьеса о твоей жене. Прости, бывшей жене. И эта пьеса даже не о каждом из нас. Эта пьеса о девушке, которая потеряла отца. Она его любила всем сердцем. А кто-то взяли убил его. И она должна ненавидеть убийцу. Прямо до такой степени, что у нее перехватывает дыхание и непроизвольно из глаз текут слезы – как будто ее кто-то душит. А Бет говорит слово ?Должна? будто просто должна заплатить чертовы налоги. Сколько они там у вас? Да неважно! – Рей буквально на одном дыхании вываливает все это из себя. Кажется, она готова сказать намного больше, но уже не хватает сил.