Спешл. Медовый месяц на Окинаве. (1/1)

События, описанные здесь, локализуются в промежутке между последней главой и эпилогом, а точнее, это медовый месяц Кумико и Шина на Окинаве. Отчасти навеяно психологической травмой Шина после событий на складе в Йосиногаве.POV Ямагучи Кумико.Он сидит за нашим столиком в ресторане на первом этаже отеля напротив меня, с непринужденной улыбкой и в то же время таким пылким взглядом, что мне с каждой секундой все больше кажется, будто меня разложили голой на этом же столе, а этот красноволосый засранец просто дразнит меня своей близостью, но так и не делает ничего существенного. Это жар и страсть, это температурный бред и экстаз, и уже как-то совсем не до завтрака и даже не до осознания, что мы занимались любовью до пяти утра – черт возьми, я не узнавала его. Откуда эта такая веющая сладкой похотью наигранная отстраненность? Откуда такой заигрывающий и в то же время такой холодный самодостаточный взгляд, словно он заезжий красавец, цепляющий девушку себе на ночь? Я представляю, что будет с любой девушкой в этом ресторане, если он посмотрит на нее так, и меня охватывает такая дикая ревность, что… я хочу его только сильнее. Он мой, только мой, и я перегрызу глотку любой, которая осмелится положить на него глаз, и я знаю, что он думает также. И самым верным доказательством является этот гладкий теплый металл, который я сейчас сжимаю на безымянном пальце. Кольцо. Он – мой муж. Моя любовь навеки. И я с каждой секундой люблю его все сильнее, хотя кажется, что сильнее уже невозможно.

В этом отеле никто не знает, кто мы такие. Они думают, что мы просто безумно влюбленные друг в друга молодожены-аристократы. Мы не спешим афишировать, что здесь гостит новоявленный кумичо Куроды со своей женой – чем черт не шутит, как говорит мой дедушка: ?мы – люди широко известные в узких кругах?, и не дай бог у окон отеля начнут дежурить журналисты. И мы выбрали этот семизвездочный отель с vip-номерами, бассейнами на крыше и шампанским кристалл каждое утро прямиком в номер, в том числе и потому, что здесь гарантируется анонимность. Сюда приезжают и звезды, и персонал привычен к отдыхающим богатым парочкам, которым хочется забыться от груза повседневной жизни и не афишировать свои отношения, порой запрещенные их агентствами.Впрочем, мы наверное и так выделяемся. Вряд ли официант, который обычно обслуживает нас, видел, чтобы люди смотрели друг на друга, не отрываясь и игнорируя его, словно им не нужна была еда, чтобы припеваючи жить на этом свете, а достаточно лишь ощущения, что твоя ?половинка? сейчас рядом.

Кстати, вот опять.- Ты ни к чему так и не притронулся, - говорю я, притягивая к себе чашку с кофе ипочему-то чувствуя себя неловко – черт возьми, он настолько красив и самодостаточен, что мне не верится, что этот мальчик действительно весь мой. – Не может быть, чтобы ты был не голоден, – подмигиваю.- Я очень голоден, - ухмыляется он, окидывая взглядом, от которого снова тяжело дышать, и в следующую секунду, как ни в чем не бывало, переводит его в сторону – а мне хочется, чтобы он вечно смотрел на меня так, словно даже его взгляд – моя собственность.- Шин, милый, поешь хоть немного, - мягко улыбаюсь, и он внезапно берет меня за руки и нежно притягивает к себе, шепча на ушко:- Я хочу тебя…О господи, мне когда-нибудь было жарче? Я не помню.- Я тоже хочу тебя… - прерывистым шепотом в ответ, и я, пытаясь совладать с дыханием, стараюсь придать себе строгий вид. – Только после того, как съешь свою тарелку.Он в последнее время правда мало ест, и меня начинает это беспокоить.- Договорились, Кумико, - ехидное и страстное в ответ, и он натыкает на вилку жареных кальмаров и отправляет в рот с таким видом, словно мы уже в постели на грани потери рассудка. Боже, дай мне сил вытерпеть эту сладкую пытку. И сколько их таких еще впереди?...И да, он стал звать меня по имени. Наряду с теми многочисленными переменами, которые произошли в нем. Я часто думала об этом и приходила к выводу, что да, это был уже не тот Шин, в которого я влюбилась изначально. Но я с каждой секундой влюблялась все сильнее в него нового, и я не знала чувства, которое могло бы быть сильнее этого. Может, дело было в том, что он взрослел на моих глазах, а может, во всем был ?виноват? тот страшный день на заброшенном складе, но он действительно очень сильно изменился. И, если раньше я могла сказать: ?это мой парень?, то теперь на язык не поворачивалось ничего, кроме как: ?мой мужчина?. Его взгляд, его манеры, действия, слова – от всего веяло такой беспрекословной мужественностью и силой, что спорить казалось бесполезным заранее. Наоборот, хотелось сдаться и склониться к его плечам, преданно смотря в глаза и идя туда, куда он поведет за руку. Я уж не говорю о том, что даже бриться он стал в два раза реже – резкая смена сущности видимо отобразилась и на смене имиджа. Хотя мы тут вдвоем немного не в ?образах?: я в летних коротких платьицах, которых раньше никогда не было в моем гардеробе, и под которыми чаще всего купальник (или ничего, что ему так нравится, но это наш секрет))), с распущенными и слегка завивающимися от жары волосами; а он – в наполовину расстегнутых рубашках, чем-то напоминающими мне стиль Ке, в бриджах или шортах, с легкой небритостью и таким взглядом, который плавит металл.И секс… Да, если мне и раньше было не на что пожаловаться, то теперь… это не для цензуры, пожалуй. Скажу одно: пара оргазмов за ночь (день, утро, вечер?) уже порой кажутся пустяковым удовольствием для разминки. Так, прелюдия. Не знаю, может во всем ?виноваты? свежий воздух моря, непередаваемая атмосфера Окинавы и удаленность от проблем, а может – что это наш медовый месяц, который просто обязан стать одним из самых счастливых времен в жизни, и темперамент располагает… Но, что бы это ни было, мне хочется прожить в этом вечно.И я была бы счастлива, если бы все эти изменения дались нам благим путем. Но это было не так.И… вспоминая, каким беззаботным он был по сравнению с собой нынешним, мне порой хотелось услышать игривое ?Ямагучи? и увидеть взгляд, в черной глубине которого не засела грусть.Он узнал, что такое смерть. И он узнал, что такое смерть от его руки.

И я отдала бы все, чтобы избавиться от призраков Такато в нашей спальне и в его голове.Он думает, я не замечаю ничего, но на самом деле я просто не подаю вида, чтобы не травмировать его лишний раз – он не любит, когда я начинаю разговор об этом. Но надо быть абсолютной дурой, чтобы не понять, почему твой любимый вскакивает посреди ночи в холодном поту, или что-то шепчет во сне, стискивая руки и сдвинув брови; а потом, наяву, ни с чего становится мрачным, а во взгляде периодически начинает сквозить металл. От него всегда шла очень сильная энергетика, которую я чувствовала, даже когда ему было 17, что уж говорить о том, когда ему за 20, а он пережил такое, чего не переживают катаги и в 40. И это чувствуют даже его близкие, не говоря уж о том, что тогда должны чувствовать враги.К слову о ?врагах? и этом ощущении – как-то мы сидели поздно вечером, почти ночью, на побережье, на теплых камнях на пляже, наслаждаясь атмосферой и объятиями друг друга, правда ночной ветерок заметно заставлял меня поеживаться, как к нам подошли несколько парней, явно из какой-то группировки или уличной банды. Если у обычных парочек это наверняка вызвало бы панический ужас, то мы только с усмешками переглянулись и с вежливым интересом уставились на них. Пока что с вежливым.- Ой, закурить есть? – спросил один, явно ища повод нарваться.Шин молча щелкнул зажигалкой, смотря, как на надоедливое насекомое, которое побеспокоило нас в неудачный момент.- Слышь, - парень вырвал у него пачку – меня, признаться, пробрала некая дрожь, ибо не хотелось, чтобы дело все-таки дошло до мордобоя – понятное дело, что служащие пляжа нашли бы на утро несколько невменяемых мужских тел, - но не хотелось этого хотя бы на нашем медовом месяце. – Если такой ?богатый?, может еще чем поживиться найдется? А то сейчас обшмаляем тебя вместе с твоей подругой, будете знать, как на нашей территории обжиматься.Шин поднялся с убийственно-спокойным видом и ядовитой усмешкой на лице, сделав шаг вперед к говорившему парню, отчего тот почему-то сдал назад. Энергетика, я уже говорила? Я горжусь своим засранцем, черт его дери. Горжусь и восхищаюсь, как никем и никогда.- Чья территория? – тихо и холодно проговорил он.- Тенкай! – выдал тот, стараясь вернуть себе самоуверенный вид. Парни рядом переглядывались, словно готовясь, если что, ?проучить? нас. А меня пробрал смех – узнал бы дядюшка Тенкай, чем занимается его подразделение на Окинаве, эти юнцы быстро бы вылетели из группировки, лишившись пары мизинцев.- Ребята, мы тоже из якудза, - все-таки говорю я, еле сдерживая усмешку и пытаясь сгладить обстановку. – Расслабьтесь, если не хотите получить отменных п*здюлей и от нас, и от своего босса.- Чо? Да чо ты вякнула?! Так и поверили! Вы кто такие вообще?- Курода Шин, - представился красноволосый парень напротив него с таким видом, что все стоящие перед ним ошарашенно попятились. А меня снова пробрала дрожь чуть ли не преклонения – черт возьми, я не могла представить себе человека, который сказал бы это эффектнее. До сих пор не понимаю, за какие заслуги мне повезло повстречать его на своем пути?.. Он – просто идеальный кумичо. И я не представляю человека, который не склонил бы перед ним головы после этих слов.И, действительно, парни, в шоке переглянувшись, попятились.- Внатуре чтоль…? – выдал один из них. – Курода… Ты… ты… тот самый Красный Лев?!..- Да, - сдержанно проговорил Шин. – Тот самый.- Еб***ть, - выдал еще один с ошалевшим видом, видимо в красках представив, на кого они нарвались и чем им это грозит, и мне снова стало смешно. – Так вы….Я, прерывая его, встаю с камня и беру своего мужа за руку, который переводит на меня слегка снисходительный взгляд – неужели ему так хотелось закончить этот вечер, подравшись с кем-то?- Да, - продолжаю весело. – Я – Оджо Куроды, и здесь и сейчас у нас медовый месяц. Тенкай-сан не предупреждал вас, что в клане Курода произошло такое радостное событие? Может, мне стоит переговорить с ним? Он все-таки названный брат моего деда- Бл*дь, епть же нафиг, - в страхе ругается парень, обратившийся к нам первый, после чего склоняет голову. – Простите, мы внатуре чота… короче, это… простите, Курода-сама.Шин, поджав губы и в следующую секунду взглянув на меня уже с привычным нежным блеском в глазах, ничего не отвечая, поднес зажигалку к сигарете парня, которую тот взял у него из пачки, и тот, в шоке смерив его взглядом, прикурил.- Спасибо, - произнес он, поклонившись еще раз. Остальные последовали его примеру. – Вы правда простите… просто сегодня мы… ну это… патруль типа… короче, не говорите Тенкаю-кумичо? – в его голосе послышались панические нотки. – Мы просто это… ну это… упражняемся типа… все дела…- Расслабьтесь, парни, - махнул рукой Шин, тоже закуривая и выдохнув дым наверх, прижимая меня к себе, видимо почувствовав, что от морского ветерка мне снова становится холодно.

- Мы поздравляем вас с таким событием… - заискивающе произнес парень, косясь наверх, словно ожидая сигнала, можно ли ему выпрямиться. – Тенкай с Куродой очень дружны, и мы… мы просто не знали о смене кумичо… в общем… еще раз просим прощения.- Поднимись. Все, забыли, - отвлеченно кивнул Шин.- Вот, Оджо, возьмите, - внезапно один из них протягивает мне свою куртку. – Вам наверное холодно, тут, у моря…- О… аригато, - я немного неловко сжимаю ее в руках – можно было и не брать, но в данном случае это своеобразная компенсация за грубое обращение, поэтому почему бы нет. У меня прекрасное настроение, которое никакие засранцы с улиц не испортят, но пусть все-таки хоть чем-то заплатят за свое поведение.- Значит, медовый месяц? – пытаясь перевести разговор в приятное русло, спрашивает тот, с сигаретой, прикуренной Шином. – Здооорово… А вы были в клубе ….?Далее мы какое-то время разговариваем о клубах Сусукино и других развлечениях Окинавы, потом о группировках: дружественных, враждебных, своих, чужих… Они оказались довольно милыми ребятами на ?второй? взгляд, хотя я понимаю, что, если мы не были ?своими?, да еще и такого ранга, подобного обмена любезностями бы не состоялось никогда. Напоследок, распрощавшись и натерпевшись чуть ли не получасового шоу с их поклонами в нашу сторону – видимо, они все-таки хотели удостовериться, что мы не сдадим их Тенкаю; мы наконец ушли с этого пляжа.- Не холодно, малыш? – спрашивает Шин, прижимая меня за плечи к себе.- Нет, куртка однако теплая, - смеюсь, оглядывая оживленные ночные улицы с сотнями вывесок и разноцветных огней.- Их срубило твое обаяние, - улыбается он, склоняясь вниз и целуя куда-то в переносицу.- По-моему, их срубил твой деспотизм, - снова смеюсь, и он шутливо, но довольно ощутимо, хлопает меня по заднице. – Ой, Шиничи, больно! – кошусь в его сторону с ехидной ухмылкой.- Сколько раз… - начинает он с притворной злостью, но я резко подрываюсь к нему и целую в губы – слова замирают на устах, так и оставаясь не выговоренными. Как приятно знать, что я до сих пор, и, надеюсь, всегда, буду так действовать на него. – Хочешь, я начну произносить это имя таааак и в такиииих моментах, что ты очень скоро полюбишь его?- Зараза, - шепчет он. – Запрещенный прием…- А ты чего хотел? Знаешь же, с кем связался? – подмигиваю, и Шин внезапно демонстративно переводит взгляд на горящую неоновыми огнями вывеску: ?ХХХ 24?.- Не хочешь заглянуть? – ехидно ухмыляется.- Придурок, это заведение для тех, кто хочет снять себе дешевую шлюху, - хмыкаю и складываю руки на груди. – Ты же не такой?- Конечно, не такой, - он с хитрым блеском в глазах прижимает меня к себе, шепча на ухо: - Я хочу снять себе дорогую шлюху.- Подонок!!! – тут же стучу по его плечам, груди и всему, что попадается под руки, точнее, под кулаки. Когда очередной удар становится уже явно ощутимым, он перехватывает мои руки и резко прижимает к себе, шепча:- Успокойся, дурочка.Ох ты, неужели совесть взыграла и вспомнил, насколько болезненно я отношусь ко всем этим приколам про шлюх, в шутку или нет припоминая ему тот первый опыт, который состоялся не со мной. Ну, браво.- Ямагучи, прекрати х*рней страдать, – мягко улыбается Шин, продолжая целовать в лоб, переносицу, губы – кто здесь еще говорил о запрещенных приемах? – А, малыш?- Повтори… - с придыханием говорю я.- Что? – недоуменно вскидывает бровь он.- Мммм…. Ну… Как ты меня назвал?...Он выдыхает с ухмылкой.- Ямагучи. Я-м-а-г-у-ч-и…- Кажется я уже Курода, и даже вовсе не из-за своего деда, - специально растягивая слова, облокачиваюсь на его плечи. – Но все равно чувствую, что это что-то наше личное… и интимное…- Наше, котенок, наше, - снова череда сладких поцелуев.- Значит, мне можно называть тебя Шиничи? – глубокий и обреченный вздох в ответ.А потом снова была ночь любви. Такой, что я забывала свое имя и пару пресловутых фамилий заодно.- Ты любишь меня?- Что, есть какие-то сомнения, малыш? – он переворачивается на спину, и я оказываюсь на его плече, смотря со скрещенных рук в глаза.

- Да нет, это я так с тобой заигрываю, - ухмыляюсь и целую в шею. – А то у тебя такой отсутствующий вид, что мне аж не по себе. Подумала, может для тебя это так, просто секс?- Проклятье… - косится на меня с притворной досадой. – Чем я себя сдал?Вместе смеемся.- Я лююююблю тебя, - протягивает Шин, глядя куда-то в полоток из-под полуприкрых век. – Ты не представляешь, как, девочка моя… - я, расслабляясь, сладко растягиваюсь на его плечах, а он, помолчав минуту, внезапно добавляет: - Я за тебя тысячу раз убью любого.Так.

Вот этого я и боялась.- Ты в последнее время слишком много думаешь об убийствах, - приподнимаясь, говорю словно в шутку.Он тоже привстает на локтях и смотрит на меня как никогда серьезно.- Это правда нашей жизни. Если я буду размазней, то такой не буду нужен ни тебе, ни всей Куроде.

- Глупый, какой же ты глупый, - болезненно сведя брови, беру его лицо в руки и нежно целую в лоб, потом в нос, в губы, в подбородок… Черт. Черт. Черт. Он опять думает об этом.Мне так хочется расслабить его до такой степени, чтобы он прекратил думать о своей ответственности хоть на какое-то время. Я понимаю, как много на него свалилось – и учеба, и главенство группировкой, и груз всех случившихся событий, и наша свадьба, но… Как он не понимает, что у него есть я, есть дедушка, есть Ке, которые всегда помогут советом и делом, и будут за него горой? Никто не ждет от него каких-то небывалых свершений, он и так сделал уже достаточно, чтобы ?обойти? многих членов группировки, которые в ней лет по 20, но он считает, что все еще кому-то что-то должен.Любовь моя, черт возьми…

Иногда мне кажется, что он не теряет контроль над собой даже когда мы в постели – а мне так хочется, чтобы он научился отключать свой мозг также, как когда я с ним. Я тоже хочу заботиться о нем, и мне доставляет громадное удовольствие делать что-то для него, не требуя ничего взамен – осталось только, чтобы он тоже понял это. Я буду стараться и дальше. Время или техника – я добьюсь этого. У нас впереди вся жизнь.* * *Но, к слову, вспоминая о пресловутых бл*дских ?ххх?, не одной мне пришлось поревновать в этот сладкий период нашей жизни, и сейчас это вызывает только игривую усмешку.Как-то днем мы были на пляже: он кажется плавал или просто куда-то отходил, а я увидела ну очень знакомое лицо среди отдыхающих.

Ого, вот это уже ооочень внезапно.С легкой улыбкой подхожу ближе и киваю, и он смотрит на меня также изумленно.- Кумико-чан?!- Шинохара-сенсей, добрый день.- Какая… хм… приятная неожиданность, - улыбается и оглядывается вокруг. – Ты тоже отдыхаешь тут?- Ну да, разве здесь не чудесно? А ты? Я думала, ты занят успешной карьерой на Хоккайдо.- Да, отпуск, - отмахивается и немного неловко добавляет: – У меня… с моей девушкой.- Ого!!! Девушка? Как здорово!- Мда… - похоже, он явно смущен.А я действительно рада за него – не помню, чтобы у него вообще когда-нибудь была девушка за то время, что он работал на нас. Хотя… много ли я видела под своим коконом фанатизма, когда для меня было счастьем увидеть его дома хоть раз в неделю? Усмехаюсь сама над собой. У меня ведь ничего не екнуло внутри, когда я увидела его. Это что-то вроде ощущения, когда встречаешь приятеля детства, с которым живешь в разных городах – просто рада узнать, что с ним все в порядке. И это приятно.- Ешизуми-чан, - представляет он девушку в купальнике, подошедшую к нам, и она склоняет голову. Довольно миленькая, с большими карими глазами и короткой стрижкой.- Очень прия… - только успеваю выговорить, как внезапно за плечи обхватывает чья-то сильная рука и прижимает к себе мертвой хваткой. – Ох, - выдыхаю от неожиданности.- Какие люди, - с едкой усмешкой оглядывает адвоката Шин. Тот, кажется, слегка ошарашен, и девушка рядом с ним тоже явно не понимает, чем вызван такой ледяной взгляд моего парня. – Шинохара, - цедит он сквозь зубы. Идиот, неужели он до сих пор меня ревнует? Это так глупо, что мне становится реально смешно.- Савада… - также прохладно здоровается тот.- Нет, - не разрывая зрительного контакта, говорит внезапное в ответ.- Что нет? – переспрашивает недоуменно.- Не Савада, - ухмыляется Шин и приподнимает вверх левую руку – обручальное кольцо играет на солнце яркими бликами. – Я – Курода.- Ооо… - изумленно выговаривает адвокат, уставившись на него, а потом переведя взгляд на меня. – Хм… ээээ… так вы… тут…- Да, медовый месяц, - Шин с самодовольной улыбкой и притворным равнодушием оглядывается вокруг, после чего, все также прижимая меня к себе, наклоняется и целует. Долго и явно понапоказ. А мне смешно и даже уже слегка неловко за это шоу. Ей-богу, ну что за детский сад?- Прекрати, - шикаю на него между поцелуями, и он с улыбкой отстраняется.- Ну, были рады повидаться, - подмигнув Шинохаре, он закидывает руку на мои плечи и мягко, но настойчиво, тянет в сторону, и мне, извиняюще улыбнувшись и кивнув на прощание, приходится подчиниться.Ешизуми-чан перевела недоуменный взгляд на Шинохару, после того, как этот странноватый красноволосый парень повернулся и с ухмылкой еще раз продемонстрировал тому кольцо, сложив безымянный палец на манер фака – его девушка этого впрочем явно не увидела.- И что это было, Томо?.. – непонимающе нахмурилась она.- Придурок, - скептически покачав головой, смотрел адвокат вслед уходящей парочке. – Всегда был психом. Еши, милая, не обращай внимания, пожалуйста.* * *- Шин, - с вежливой улыбкой смотрю на него, когда мы сидим чуть позже в каком-то кафе, а он, как ни в чем ни бывало, увлеченно отправляет в рот креветки. – Что, похвалился и сразу аппетит проснулся?- Ммм? – жуя, все с такой же неугасающей улыбкой, невинно смотрит он в ответ. – О чем ты, милая?- Ты придурок, - качаю головой, снисходительно глядя на него.- Не понимаю, о чем ты, - отводит ехидный взгляд в сторону.Я могла бы начать читать лекции за неприемлемое, по моему мнению, поведение, но не хочется портить настроение нам обоим. А может, именно в такие моменты, никем не запланированые и из-за этого самые настоящие, я вижу, что он все тот же колкий ревнивый засранец из школы Широкин, совершенно потерявший голову из-за влюбленности в свою учительницу.Позже, вечером, мы были в караоке. Хоть это и считается довольно распространенным развлечением среди молодых компаний, я бывала там крайне редко, и сама пела только один раз в жизни, с университетской компанией, выпив перед этим бутылку вина в лицо. Мда, вспоминать стыдно.- Я никогда не пел в караоке, - лениво отзывается Шин, плюхаясь на диван и откинув голову на мягкую обивку.- А ради меня? – улыбаюсь лукаво.Он берет в руки список проигрывающихся мелодий, разглядывает, после чего отшвыривает его в сторону и равнодушно оглядывается вокруг.- Ни за что, - закидывает руки за голову. – У нас же с тобой ?просто секс?, с чего мне это делать?- Ненавижу тебя, - швыряю в него пару подушек.- Это была твоя идея. Я никогда не любил караоке.- Ну и ладно, - с демонстративно обиженным видом отворачиваюсь. – Раз мой возлюбленный не хочет мне петь…- Ямагучи, я не романтик, - снова закидывает голову назад с легкой усмешкой.- Тогда выпьем и пойдем, - притворно надув губы, смотрю в меню.* * *Я стояла на балконе нашего номера в отеле и курила, задумчиво смотря куда-то вдаль, когда дверь слегка отворилась. Он остановился позади, молчаливо улыбаясь – я чувствовала эту улыбку даже не поворачиваясь.- Кумико?- Ммм? – зажав сигарету в губах и пытаясь не расплыться в ответной дурацкой улыбке – я вообще-то еще типа обижена.- Yurari yureru hikari hitotsu…- Ээээ…? – поворачиваюсь с изумленным видом, забыв про сигарету, которая тут же падает изо рта. – Правда чтоль? Ты…- …itami iyasu koto naku kieru… - продолжает напевать он, не обращая внимания. – I take your life forever, you take your life forever… Hirari ochiru namida hitotsu omoi todoku koto naku kieru… I take your life forever, you take your life…Я улыбаюсь и на глазах внезапно выступают слезы.- Ну надо же, - пытаюсь отшутиться.- Я не стал петь, потому что в репертуаре не было этой песни, - смотрит серьезно. – А я не знаю ничего, больше подходящего для нас.Подхожу ближе и обнимаю его, заглядывая в глаза так, словно хочу сказать без слов, что я готова умереть за него хоть в этот самый момент.Можно это слишком пафосно и оскорбительно ко всем другим парам на земле, но я не думаю, что кто-то любит свою ?половинку? сильнее. И я хочу всю оставшуюся жизнь посвятить доказательству этого. Мы были созданы друг для друга – и сейчас мне кажется, что я поняла это еще в этот момент, когда увидела его три года назад в классе с табличкой 2-D – хотя если бы мне сказали это тогда, я бы вряд ли оценила юмор. Он, наверное, тоже. =) Но, так или иначе, этот мальчик для меня – Единственный. Единственный и первый, во всем. И все, что было ДО, давно послано к черту, у нас обоих, как очередное доказательство, что это лишь островки глупого осознания и опыта на пути к абсолютному счастью и целостности. Я хочу, чтобы у всех было так, и чтобы ничто и никогда не затронуло наших (и ваших) чувств друг к другу. Но я не фанатик, я понимаю, что не всегда все будет так гладко – я знаю это, и готова к этому, как и к этому уже навсегда отмеченному грустью блеску в его глазах. Я знаю одно – пока мы есть друг у друга, мы справимся со всем.- Я люблю тебя… - шепчу, прижавшись к его плечам и вдыхая родной и такой пьянящий запах.- И я тебя.Не знаю, мистика это или нет, но я почему-то уже тогда почувствовала, что внутри меня растет что-то такое любимое и родное, принадлежащее теперь только нам обоим.* * *Перевод песни:

?Качается медленно отблеск светаНе исчезнет эта вечная боль,Я беру твою жизнь навсегдаТы берёшь мою жизнь...? (с) Arashi – Truth