Глава 3 (1/1)

В жизни каждого случается дерьмо. Но, кажется, жизнь Уилсона состояла из него, как минимум, на 95%.[Кажется, нас кинули…]{Я, конечно, догадывался, что ты тормоз, но не ожидал, что всё так плохо.}[Это реально ужасно. Давно мы не были в таком отчаянии.]{Да. И если всё пойдёт в таком же темпе, то мы либо сопьёмся, либо убьём всё население планеты.} Уэйд сидел в самом тёмном углу бара на окраине совершенно чужого города. Его лицо полностью закрывала тень, падающая от капюшона чёрной толстовки. Он уехал из Нью-Йорка в тот же день. И он даже не помнит, как называется локация, в которой он находится. Сколько он выпил за эти две недели? Не подсчитано. Сколько было совершено суицидов с того дня? Неизвестно. Он не страдал. Он ненавидел. Ненавидел себя. А Питера он продолжал любить. Огромное количество часов проведённых в самобичевании дали о себе знать. Ведь ?как можно любить такого, как я??. Ведь ?я?— урод, псих, мудак?. Ведь ?Питер заслужил лучшего?. Из окна светила луна. Лучи медленно подползали к стакану наёмника и рассеивались в коричневой дряни, которую он пил. Жаль, что организм так быстро выводил алкоголь, если вообще его воспринимал не как обычную воду. Задумавшись над тем, что он всё же хочет напиться до беспамятства, Дэдпул поплёлся к барной стойке. Положив целую пачку наличных, он заказал бутылку чёрного абсента, уровень крепкости которого близится к 90%. Уж такой градус его организм проигнорировать не сможет. Он решил ограничится алкоголем и не прибегать к помощи тяжелых наркотиков. По-крайней мере, пока что. Питер звонил Уэйду каждый час, независимо от того, чем он занимался. Спал он мало, редко и обрывками. Ел не чаще одного раза в два дня. Душ правда принимал ежедневно. Но только холодный. Он заставлял его вспомнить о своей вине. Паркер до сих пор не мог поверить в реальность происходящего. Разве он мог так поступить? Мог. Неужели он сделал больно человеку, которого реально любит? Сделал. Он сам задавал себе вопросы и сам на них отвечал. От этого вес каменной глыбы, лежащей на душе, увеличивался в разы. А телефон из раза в раз повторял одно и то же:?- Что… Как это работает?—?Это автоответчик Уэйд! И он уже включен на запись.—?Вот придумают же люди… Без этого будто прожить нельзя было. Короче. Если ты не паучок и не его сладкая попка, то вали нахер и не занимай телефонную линию. А если тебя зовут Питти и именно ты по ночам стонешь прыгая на моём члене, как ковбой на буйной лошади, то… Ай! Питер! То прости, что не поднимаю телефон. Я либо дрочу, либо истекаю кровью. Да больно же! Отпусти Уэйда-младшего и его шарики!? Эта запись вызывала улыбку на лице Питера. Теперь он дослушивал её до конца. Каждый звонок. Он оставил уже сотни письменных и голосовых сообщений. Он говорил в них о любви, просил прощения, рассказывал о том, чем занимается и как ему плохо. И ни на одно не получил ответа. А Уэйд ни одного и не просмотрел.