13. Цветы (1/1)
В мире, сожранном арагами, слишком высоко ценится то, чего раньше было в избытке. Простые вещи: чистая вода, пища, старые книги. Шоколад, который стал редкостью. Цветы, которые стоят целое состояние — площадь под выращивание растений сильно ограничена и используется в первую очередь под съедобные и лекарственные. Цветы — уже роскошь.
Нора смотрит на красивый, фиолетовый цветок и растерянно моргает. Переводит взгляд на серьезного Брендана, так и замершего на пороге ее комнаты. Думает, насколько глупо спрашивать о причинах его появления здесь. С цветком, который стоит целое состояние. — Это тебе, — говорит Брендан, и тонкие, нежные лепестки тычутся ей в пальцы. Нора машинально и неловко перехватывает хрупкий стебель, едва касаясь пальцев Брендана. Не понимает, зачем он это делает, но знает, что надо проявить вежливость. Роняет тихое “спасибо” и отодвигается, пропуская его внутрь — было бы странно закрыть дверь перед носом у человека, который принес ей подарок. Кроме Алисы раньше никто этого не делал.
Брендан не сразу шагает внутрь, мнется на пороге, но, оказавшись в комнате, с интересом оглядывается. С каким-то жадным, ей кажется, интересом, словно пытается увидеть здесь все и сразу. Хотя, что тут видеть? Комната как комната, как многие другие. Нора до сих пор почти ничего не меняла. Кроме фотографий, которых тут больше нет. Опомнившись, она снова смотрит на цветок и вспоминает. — Это же дорого, — говорит, наконец, Нора. — Зачем? Брендан смотрит на нее почти обиженно, заставляя Нору виновато прятать взгляд.
— Потому что мне показалось, что это заставит тебя улыбнуться, — внешне спокойно поясняет Брендан, потирая ладонью запястье рядом с браслетом. — Почему ты думаешь о деньгах? Нора и сама не может ответить на такой вопрос. Потому что она не заслуживает чего-то такого ценного? Потому что не понимает, зачем это ему?
— Я... — начинает она и теряется, путается в словах: Нора всегда слишком мало говорит. А сейчас приходится выражать что-то, объяснять, и это очень сложно. Проще кивнуть в ответ, согласиться — и промолчать. Брендан ждет от нее ответа.
— Мне никто не дарил цветов, — поясняет она, крепче сжимая пальцами тонкий стебель.
— Можно я присяду? — спрашивает он и, дождавшись ее поспешного кивка, аккуратно садится на кресло, почти с самого краю, будто готовый сразу встать и уйти. Морщится немного и снова смотрит на нее. У Норы от этого взгляда внутри неспокойно, слишком уж он внимательный и пристальный. Знакомый, как будто она где-то уже такой встречала. — Тебе не нравится? — спрашивает он, и почему-то Норе кажется, что ему не хочется думать, что она ответит “да” на этот вопрос. Но она и не ответит, потому что ей нравится, хоть это и странно и непонятно для нее. — Нравится, — говорит Нора. — Как он называется? Брендан меняется в лице. Он растерянно морщит лоб и оглядывается, будто что-то в ее комнате может подсказать ему ответ на вопрос. — Не знаю, — наконец, сдается он и снова трет запястье. — Просто он… Напомнил мне тебя. И я подумал… Нора вспоминает неожиданно. Кладет цветок на кровать и мчится к шкафу, в котором прячет самое большое свое сокровище. Книги. — Я знаю, — бормочет под нос она, оживленно перебирая корешки. — У меня была книга. Найдя ту самую, о цветах, она достает ее и оборачивается. Брендан все так же разглядывает ее, пока Нора спешно листает страницы. Ирис.
Она гладит изображение на странице, уже не такое яркое — время сделало свое дело. Цветок выглядит куда красивее и живее. — Что там написано? — спрашивает Брендан с едва скрываемым интересом. — Ирис, — повторяет Нора, поднимая на него глаза. Доверие, мужество, бесстрашие — пишут там же. Хорошие новости. — Понятно, — говорит Брендан, но по нему видно, что это не так. Название ему ничего не говорит.
— Здесь написано, что этот цветок значит “хорошие новости”, — поясняет Нора, закрывая книгу. — И мужество. Рот Брендана открывается и также быстро закрывается. Норе кажется, что он хочет что-то сказать, но он молчит. Это странно — обычно молчать привыкла Нора. — Его нужно поставить в воду, — спохватывается она, и Брендан подскакивает с кресла. — Точно, — соглашается он. — Надеюсь, он не засохнет быстро. — Я буду заботиться о нем, — со всей серьезностью обещает Нора. — Спасибо, Брендан. Он, уже почти добравшийся до двери, замирает. Не оборачивается, но говорит: — Ты улыбалась тогда. Нора удивленно смотрит ему в спину, и Брендан продолжает, все так же не стремясь обернуться. — Когда стала пожирателем богов и возвращалась к родителям. Ты улыбалась.
Его спина чуть горбится, и Брендан открывает дверь. — Мне очень жаль, что все так вышло. Но… Улыбнись, Нора. По-настоящему. В закрытую дверь совсем не интересно смотреть, но Нора не отводит глаз. Командир спрашивал, что она прячет за своей улыбкой. Брендан не спрашивает, но почему-то это видит. Это странно, но Нора ойкает и спешит — ирис надо поставить в воду. А потом — на стол, где можно его разглядывать и осторожно гладить тонкие лепестки пальцами. Едва ловя себя на улыбке, Нора вспоминает, почему взгляд Брендана показался ей знакомым. У нее был похожий.