Глава двадцать третья. Не все грибочки одинаково полезны (1/1)

…Тех, кто был особо боек,Прикрутили к спинкам коек,Бился в пене параноик,Как ведьмак на шабаше:?Развяжите полотенца,Иноверы, изуверцы,Нам бермуторно на сердцеИ бермутно на душе!?Сорок душ посменно воют,Раскалились добела.Вот как сильно беспокоятТреугольные дела!Все почти с ума свихнулись,Даже кто безумен был,И тогда главврач МаргулисТелевизор запретил…Владимир Высоцкий ?Письмо в редакцию? Амелия отнюдь не была настроена оставлять инцидент с Локхартом без внимания, и на следующий же день заявилась в школу снова. - В чём дело, Амелия? – спросила её удивлённая МакКошка. - В том, Минерва, что на этот раз к Хаосу обратился один из ваших преподавателей. - Кто же? - Гилдерой Локхарт. Вчера я попыталась взять его с поличным за попыткой изнасилования Астории Гринграсс, первый курс Хаффлпаффа. Как выяснилось, он назначал отработки ученикам, под этим видом насиловал их, а потом стирал память о случившемся. Однако он уже успел набрать достаточно много силы, чтобы на него не действовало даже усиленное Оглушающее заклятие, и лишь Адское пламя смогло остановить его. - Локхарт? Адским пламенем? Как же такое могло случиться? - Увы, Минерва, иначе остановить его не представилось возможным. Впрочем, за двенадцать установленных нами случаев растления малолетних ему что так, что так светило бы свидание с дементором, так что вчера он получил ровно то, чего давно заслуживал. - Уму непостижимо! Гилдерой, он, да, вёл себя манерно, у него была репутация звезды… - Я ему сейчас так эту самую репутацию испорчу, что люди будут плеваться от одних только воспоминаний о нём! – отрезала Амелия. – Эта самая знаменитость и звезда оказалась банальным насильником, и во всех цивилизованных странах за преступления, подобные тому, на чём был пойман Локхарт, зачастую публично вешают. МакКошка распахнула глаза настолько широко, что нам показалось, что они вот-вот вывалятся. Ну да, ну да, столь долговременная обработка этим липовым бородатым гуманистом не могла не принести плоды. Наград от школы за упокоенного Локхарта я не получил, впрочем, не удостоился и взысканий – по соглашению сторон случившееся было обставлено как применённое по преступнику самой Амелией Адское пламя. Мне ни жарко ни холодно, а им там будет полезно для здоровья – пусть посмотрит публика, почтеннейшая и не очень, каких мразей иногда приходится вылавливать и нещадно выкорчёвывать доблестной полиции. Впрочем, Москву мы со Светой в известность поставили. Оттуда пообещали оказать поддержку, посылку ждём летом. Когда истерия малость приутихла, подбил результаты, сколько же на нечисти, разруливании разборок и упокоенном Локхарте получилось добыть опыта. Итак, смотрим…Сила30Маг.сила 37Ловкость 25Здоровье 38Восприятие 23Интеллект 27Внушительность39Уровень 49Опыт28140Сл.уровень 29200Уклонение от крит. 10Сопротивл.яду59 (159)Сопротивл.псих.90 (190)Сопротивл.магии101 (201)Авторитет55Интерес 43Скрытность8Зрение 39Защита (бл.бой)73Атака (бл.бой)88Урон (бл.бой)44-85Жизнь 887/887Магия 887/887Очки жизни за каждый уровень39Очки магии за каждый уровень39Очки навыков за каждый уровень 12Стрельба 77Метательное оружие 61Тяжёлое оружие31Рукопашный бой88Разведка 59Кулинария 44Ловкость рук78Торговля 54Вождение транспорта 45Общение с дамами 70Так, а что там с делами сердечными? Будут ли там какие-то изменения?Сьюзен Совместимость: 86% Отношения: 66% (крепкая симпатия, предельное значение на ближайшие годы)Пенелопа Совместимость: 69% Отношения: 51% (крепкая дружба, благодарность за спасение) Ага, связь с Дорой достигла абсолютных значений и никуда снижаться не собирается, отношения со Светой по понятным причинам резко поднялись, Сьюзен же по-прежнему светится серебром – неужели она всерьёз на что-то рассчитывает и намерена чего-то от меня добиваться? Загадка, которую не разгадать, ибо у неё у самой не спросишь. А вот Пенелопа отдаляется, совместимость на фоне всего произошедшего уже несколько ослабела. Асторию Гринграсс выписали из больницы третьего марта, но в школе ей ещё появляться было нельзя – назначили домашнее лечение. Эти сведения передала нам её сестра Дафна, долго благодарившая за спасение своей младшей, за то, что я успел в последний момент предотвратить непоправимое. С тех пор, собственно, она и стала часто сидеть рядом с нами, что на уроках, что просто на посиделках после них.

Появлялся в замке и отец сестричек, Альфред Гринграсс, оказавшийся старым приятелем Бродяги, который долго жал мне руку и заявлял, что дом Гринграсс теперь в долгу перед домами Поттер и Блэк. Примерно в середине марта, когда впечатления от дня Нечестивого Валентина, а теперь вся школа именовала сей праздник именно так, малость пригладились в сознании людском, из психушки в очередной раз сбежал Дамблдор, заявившись в Большой Зал средь бела дня, прямо так, как был, в смирительной рубашке и больничных тапочках. Н-да, а его там потчевали чем-то куда более убойным, чем в прошлый раз, шатается, словно пьяный, и дёргается как паралитик. Но одержимости моим благополучием старик не утратил ни на грош, ибо вызвал уже ровно на третий день после своего столь эффектного появления. Делать нечего, прошу мадам Спраут меня сопроводить, украдкой подмигиваю Свете, и отправляюсь на беседу. Ну что ж, я снова в кабинете директора, дважды уже успешно обнесённом. Сам же хозяин жилплощади уже успел сменить серый халат на привычный ему лиловый балахон со звёздами, но в сочетании с обритой наголо башкой это смотрится как минимум комично. В окружающем воздухе царит лёгкий след от амбре, какое бывает от не очень тщательно убранного сортира – неужели закладку всё-таки стронул? - Проходи, Гарри, присаживайся, - скрипит директор. – А Вы, Помона, что здесь делаете? - Гарри снова попросил меня сопроводить к Вам. Потому что я – его декан, и несу ответственность за него. - Уверяю Вас, Помона, в этом не будет необходимости. Гарри здесь будет в полной безопасности. - Я бы так не думала, - скептически ухмыляется мадам Спраут. – В школе в последнее время хватает угроз. - Вы безусловно преувеличиваете, Помона…- заявил Дамблдор, попытавшись выпроводить моего декана, но мадам Спраут не поддалась на уговоры. – Гарри, мой мальчик, расскажи мне, пожалуйста, что произошло с Гилдероем, что дело дошло до такой жестокости? - Профессор Дамблдор, дело обстояло примерно так. Ещё осенью нам стали попадаться студенты, страдающие какими-то провалами в памяти непонятной природы. У себя на Хаффлпаффе мы сразу же предупредили всех учеников, что если кто-то у кого-то получает отработку или ещё что-то наподобие, чтобы предупреждали старост факультета обо всех подобных случаях. Но до самого четырнадцатого февраля ни один студент Хаффлпаффа таких поздних отработок не получал. Однако вечером этого дня Дафна Гринграсс проинформировала меня и Сьюзен Боунс о задержке с отработки у Локхарта её сестры Астории. Подозревая худшее, мы связались с Авроратом и попросили помощи у Амелии Боунс, которая прибыла во главе команды авроров и застала Локхарта за попыткой изнасилования малолетней. Требование сдачи было Локхартом проигнорировано, а сам Локхарт принялся угрожать аврорам и проявил стремления нанести им ущерб. Со слов мадам Боунс, останавливающие заклятия также не оказали на преступника никакого действия, и в качестве крайнего средства авроры были вынуждены применить Адское Пламя. Увы, но мне пришлось поневоле стать свидетелем всего того, что тогда произошло. - И всё же я упорно не понимаю, из-за чего расправа оказалась такой жестокой. Гилдерой, он же мог ещё получить шанс исправиться. - А Астория Гринграсс, значит, пускай получает травму и несмываемое клеймо на всю жизнь? - О, Гарри, мой мальчик, ты не знаешь всего, но я убеждаю тебя, что все беды в нашей жизни из-за отсутствия любви. Жестокость можно было не проявлять, ибо Гилдерой очевидно заблуждался в своих деяниях, и вы были просто обязаны дать ему шанс начать жизнь заново! - Профессор Дамблдор, Вы уж простите, но Ваши рассуждения есть полный феерический бред, который не стоит даже воздуха, что был потрачен на его произнесение. Локхарт совершил преступление и был за это наказан. И во всех странах мира растление детей однозначно является преступлением. - Увы, мой мальчик, это ты заблуждаешься. Не хочешь ли ты мне что-нибудь рассказать? Ага, лезешь мне в мозги, старый хрыч, ну что ж, хочешь ты кина — будет тебе кино, фильм ужасов от компании ?Союзмультфильм?, или куда там нынче диснеевские архивы дели… …Седобородый старик осмотрелся вокруг. Обстановка была совсем другая, не такая, как в прошлый раз. Рынок? Южный город? Теперь он стоял скорее на внутренней палубе большого корабля, причём корабля немагического и явно недавно построенного. Создатели знали толк в удобствах, поскольку по палубе и потолку мерцали стрелки, приглашающие пройти вслед за ними. Дамблдор направился туда, чтобы оказаться в просторном помещении с большим панорамным окном, почему-то закрытым непрозрачными шторами. Вот только стоило сомкнуться створкам дверей, как старый маг оказался нещадно схвачен за плечи двумя стоявшими возле дверей воинами в железных доспехах, выкрашенных в небесно-голубой цвет, с какой-то незнакомой эмблемой на наплечниках. В приступе любопытства Дамблдор попытался прочесть надписи на эмблемах и похолодел – ?РЯЗАНСКИЙ ЛЕГИОН?. Русские? Ну да, зал, где стоял Дамблдор, оказался украшен золотым двуглавым орлом, распростёршим крылья, и красным флагом без каких-либо символов. - Альбус Дамблдор, - послышался голос откуда-то со стороны. Повернувшись, всё ещё пребывающий в ступоре старый маг увидел мужчину с седыми усами, облачённогов чёрный мундир с тремя звёздами на погонах и разноцветными лентами орденов на груди. – Верховный колдун Бриттской державы и системы Авалон в частности. Всю жизнь мечтал о бессмертии и добился его, а в жажде власти так выстроил общественный уклад на Авалоне, что все короли вплоть до Эдмунда Шестнадцатого Последнего были лишь марионетками в руках совета колдунов. Тем не менее, Британия все эти годы была верным союзником державы Атлантис, и только уничтожение последней вынудило бриттов действовать в одиночку. Корабли бриттского флота доставляли нам много проблем и ранее, но после того, как флот атлантистов был уничтожен полностью, а в отношении столицы Атлантиса, планеты Колумбия, был применён код Экстерминатус, бритты были вынуждены откочевать в свою родную систему. - Я не понимаю, что здесь происходит? Куда я попал? – вырвалось у Дамблдора. - Ах, да, это с нашей стороны невежливо, - усмехнулся таинственный адмирал. - Вы находитесь на борту эскадренного броненосца ?Святой Евстафий? Военно-Космических Сил Империи Человечества, и я – командующий действующим в этом районе флотом Империи адмирал Селиванов. И мы, собственно говоря, пришли за вами, бритты. Вы – последний осколок того ублюдочного конгломерата систем и союзов, которые вечно ставили нашей Империи палки в колёса ещё там, на Терре. - Что? Что вы сделали с…? - Так, позвольте Вам напомнить, Дамблдор. Изначально, до начала этой войны, ваше государство состояло из семи систем. Но когда Эйре, Гаол и Джерси капитулировали перед имперским десантом, а по отношению к Шервуду, Кастлмиру и Нью-Корнуоллу был применён код Экстерминатус, остался лишь один ваш Авалон. Но остался он ненадолго. - Что здесь происходит? Я ничего не понимаю! – завопил Дамблдор. – Что всё это значит? - Позвольте, я объясню ему, адмирал, - из тени вышел доселе незаметный человек, тоже в чёрном мундире и с орденами, но лицом очень похожий на… Гарри Поттера? – Позвольте представиться. Генрих Шварц Тридцать Девятый, комиссар Инквизиции первого ранга и прямой потомок того самого человека, кого Вы, Дамблдор, знали некогда под именем Гарри Поттер. - Тридцать Девятый? Потомок? Но где, Мордред бы его побрал, сам Поттер? - Увы, Дамблдор, он давно уже покоится на кладбище на Терре. Всё дело в том, что с тех самых пор, как он успешно удрал от твоей опеки, идёт уже вторая тысяча лет. - Удрал от опеки? Но я ведь желал ему самого лучшего! - Ты желал ему смерти, Дамблдор. Ты готовил его в одноразовые убийцы, камикадзе, разменные пешки. Именно ради этого ты лишил его родителей, потом – детства, засунув на воспитание к ненавидевшим его людям. Твои доверенные лица очень хорошо постарались, чтобы мой предок вырос одиноким, никому не нужным, не имевшим ни друзей, ни семьи, а ты сам сделал всё, чтобы они так и не смогли у него появиться. Те, кого он считал друзьями, отвернулись от него в трудный час. Единственный родной человек, бывший другом его отца, погиб при крайне непонятных обстоятельствах. И наконец, девушка, которую мой предок в те годы любил всем сердцем, была у него на глазах изнасилована, а затем жестоко убита, причём сделал это тот самый выродок, кого Поттер до того момента считал своим лучшим другом. Когда же он пришёл к тебе за разъяснениями и стал требовать отмщения, ты лишь отмахнулся от него, сказав, что ему не нужно привязываться к другим людям и вообще следует помнить о своём предназначении. Это стало последней каплей, и он решился бежать. На счастье, ему удалось обмануть твоих ищеек и покинуть Британские острова до того, как ты вышел на его след. Он поселился в России и сдал в тогдашнюю политическую полицию всё, что знал о тебе и о твоих махинациях, а сам переменил имя и стал Генрихом Шварцем, ибо немец в России смотрелся бы более естественно, нежели англичанин. - Но почему он так решил? - Потому что ему надоело смотреть, как всё, что ему дорого, из-за твоего вмешательства смешивают с дерьмом и обращают в него же. Поэтому, когда началась Третья Великая Война, то он пошёл воевать в первых рядах русской армии, ему повезло выжить и пристрелить своего бывшего друга на развалинах Лондона, а надпись, оставленная им на стене Тауэра, в числе прочих сохраняется до сих пор. Но, к несчастью, ни ему, ни его сослуживцам не удалось выйти на твой след – ты слишком хорошо спрятался, успев покинуть Британию, как только запахло жареным. - Но что стало с Поттером потом? - Потом он женился, и хотел жить мирной жизнью. Но когда великие державы, бывшие союзниками во Второй и Третьей Великих войнах и совместно добившиеся победы, решили объединиться и создали Империю Человечества, то о нём вспомнили и позвали на службу в ряды Инквизиции, как решили именовать политическую полицию Империи. И он служил с честью, до последнего дня, и умер на посту, пребывая в чине Верховного Комиссара Инквизиции, оставшись в имперской истории как человек, во многом создавший эту службу в том самом виде, каковой она является и в наши дни. Он завещал своим детям, чтобы каждый сын рода Шварц посвящал жизнь служению Отечеству, то есть нашей Империи. А первенец всегда и во всех случаях поступал на службу в Инквизицию. Эта традиция незыблемо сохраняется вот уже больше тысячи лет и будет продолжаться и далее. Тридцать восемь Генрихов Шварцев служили Имперской Инквизиции ранее, я – тридцать девятый, а когда настанет час, меня сменит мой сын, Генрих Шварц Сороковой. - Этого не может быть! Всё это – ложь! - Не-е-е-ет, Дамблдор, всё это – сущая правда, - ответил инквизитор. – Мы бы и так не забыли о тебе, даже если бы твоё вмешательство ограничивалось только нашей семьёй. Но именно с твоей подачи само существование Империи несколько раз оказывалось под вопросом, ибо именно твои, Дамблдор, сторонники много раз разжигали восстания и мятежи на окраинных системах, подкупали представителей и депутатов, устраивали диверсии на объектах промышленности. Нам досталось кое-что из архивов Атлантиса – всё то, что они не успели подорвать, и следы безошибочно указывают на тебя. Но ты так хорошо спрятался, что найти само местонахождение твоего Авалона мы смогли только сто двадцать лет тому назад, на диких задворках обитаемой Галактики. Да, здесь ты сотворил очень уютный дом сам для себя и верной тебе высшей знати, откуда и планировали распоряжаться судьбой всего человечества – в том числе и того, что видит в вас, аристократах, знати, королях и баронах заклятых врагов! - Но ведь это лучшие представители человечества! Как же может быть иначе? – искренне не понял Дамблдор. - Иначе – это так, как стали строить Империю мы. Русские, немцы, итальянцы, японцы, евреи – все те, кто стал в один ряд с нами, когда началась Вторая Великая война. Именно тогда и зародилось то боевое братство, что позже переросло в Империю, нерушимую до сего дня. Государство, где господствующими идеями являются патриотизм и социальная справедливость, где нет и не может быть никаких родовых титулов и сословий, а человека ценят в первую очередь по его заслугам и достижениям – и порицают за грехи. Ты же хотел как раньше, чтобы кучка знатных или же богатых мразей и дальше продолжала распоряжаться судьбами миллионов, ни за что при этом не отвечая. Но так больше не будет, мы не позволим этого. Атлантис уже пал, будучи разорён и уничтожен, теперь настала очередь Британии. Великая Ересь Стяжательства будет уничтожена там, где её породили. Откройте нашему гостю вид на его планету. На глазах ошеломлённого Дамблдора распахнулись створки штор, скрывающие большое панорамное окно, и вниманию старого мага предстал зелёно-голубой шар планеты, которая, по словам инквизитора, являлась его, Дамблдора, владением под названием Авалон. А вокруг того корабля, на котором старый маг находился, в пространстве висели десятки и сотни больших и малых кораблей – броненосцев и крейсеров, ощетинившихся десятками и сотнями орудий, авианосцев, напоминавших огромные баржи, и более мелких… Инквизитор начал читать описание планеты, и Дамблдор выхватывал в монотонной речи те или иные фразы. Да, Авалон есть планета, созданная им, Дамблдором, как дом для истинных магов. Да, всеми правами там обладают исключительно маги и никто кроме них. А люди, кому не повезло… что ж, на то они и люди, чтобы прислуживать магам и быть объектами для их увеселения и экспериментов, когда понадобится. И Дамблдор не видел в этом ничего зазорного — это же в порядке вещей, кто этих людишек считать будет? Однако имперцы с нависающего над Авалоном флота, похоже, думали иначе. Сквозь другие двери вошёл ещё один офицер, протянувший адмиралу кожаную папку с бумагами. - Товарищ адмирал! Эвакуация с Авалона завершена, челнок прибыл на карантинный борт. По сообщениям с мест, планета находится под влиянием Хаоса и находится в стадии превращения в демонический мир. Население планеты практически полностью изменено и превращено в безвольных варп-мутантов, изуродованных зачастую самым неестественным образом. Лечению они не поддаются, и оставив их в живых, мы лишь продлим их мучения. - Стало быть, мы не сможем их спасти. Вот видишь, Дамблдор? – сказал инквизитор. – Это всё твоя заслуга, и их кровь на твоих руках. Впрочем, сегодня мы закроем этот вопрос. Содеянное тобой зло вернётся тебе же. - Запрашиваю Вашего решения, товарищ комиссар, - обратился к инквизитору адмирал. - Ну что ж… Эту войну необходимо заканчивать. Перед моим прибытием сюда Императору было угодно удостоить меня Своей аудиенции, в ходе которой Он соизволил предоставить мне чрезвычайные полномочия для решения авалонского вопроса раз и навсегда. Мне было дано Его личное повеление: ?Авалон должен быть разрушен!?, и эти полномочия провести в жизнь Его волю дарованы мне в знак благодарности за давнюю и верную службу Империи всего моего рода. И я намерен выполнить Его волю до последней буквы. - Что Вы хотите сделать? – завопил Дамблдор. - То, что очень хотел сделать ещё тот, с кого начался наш род, тот, самый первый Генрих Шварц, который бежал когда-то из твоих лап и поклялся отомстить тебе за гибель, мучения и позор как его самого, так и всех тех, кто был ему дорог. Сегодня я воплощу эту клятву в жизнь. - НЕТ! Ты не посмеешь! - Что мне помешает, Дамблдор? – удивился инквизитор. – Вашего флота больше нет, оборонительные станции уничтожены, наш флот господствует в околопланетном пространстве. Союзников у вас тоже больше нет. Поэтому… - вздохнул инквизитор, чтобы начать речь. – Именем Императора, повелителя Человечества, и во исполнение воли Его, что люди должны быть объединены и жить единой семьёй, дабы противостоять угрозам извне и изнутри Империи Нашей… Во исполнение воли Его о воспрещении бытия вековечным устроителям ересей против Империи, готовившим новые расколы Человечеству… а также во исполнение Имперского указа о воспрещении бытия тварям Хаоса и неисправимо изменённым лживыми культами… я, комиссар первого ранга Имперской Инквизиции Генрих Шварц Тридцать Девятый, объявляю мир Авалон, логово Врага всего сущего, правителями и обитателями коего были учинены против человечества множественные ереси, слишком многочисленные, чтобы о них можно было упоминать по отдельности, заражённым демонической скверной и не подлежащим излечению. Мир Авалон приговаривается к очищению огнём. Приказываю применить код Экстерминатус. - От имени Военно-Космических Сил Империи я поддерживаю решение о коде Экстерминатус по отношению к планете Авалон, - заявил адмирал. На пульте выдвинулись два красных замка, и адмирал и инквизитор синхронно вставили ключи. После синхронного поворота панель мигнула красным и из неё выдвинулся рубильник красного цвета. Инквизитор подошёл к этому рубильнику. - Воля Императора — священный закон, служба Ему — путь наш, защита человечества — долг наш. Да свершится правосудие именем Его, да пребудет с нами Его благословение, - с этими словами инквизитор повернул рубильник. На момент красным окрасился весь пульт. Из-под днища броненосца вырвалось нечто сигарообразное и понеслось к планете. - О нет! Что вы натворили! Зачем? – заорал старый маг. – Как же вы можете быть такими жестокими! - Мы лишь воплощаем справедливость, Дамблдор. Всё как ты и любил говорить когда-то – Ради Общего Блага… Да, да, ради того самого так тобой любимого Общего Блага… Дамблдор, онемев, смотрел, не отрываясь. И на его глазах Авалон, его детище, созданное и выпестованное, где много веков правили только истинные волшебники, а людишки без магии были с рождения обречены на роль бесправной и безгласной игрушки в руках всемогущих магов, прожил последние секунды отведённого ему существования. От попадания имперской торпеды некогда благословенный магический мир вдруг вздрогнул, голубая атмосфера планеты внезапно стала оранжевой, сияние разрасталось, поглотив всю сферу, а потом начало постепенно выгорать, оставляя лишь безжизненную оплавленную поверхность. Когда же пламя полностью догорело, там, где когда-то был Авалон, мир Истинных Магов, теперь на орбите светила болтался лишь безжизненный серый каменный шарик, напрочь лишённый атмосферы, океанов и каких бы то ни было следов органической жизни. От увиденного старого мага хватил удар, и, как будто бы сквозь вату, он услышал: - Товарищ комиссар, а что мы будем делать со стариком? - А он нам не нужен больше. Воля Императора исполнена. Авалон экстерминирован, как и всё бывшее на нём. Что же до последнего из авалонцев, то без своей планеты он больше не представляет интереса для Империи. Всё, что он мог знать, уже давно известно и нам. Какие-либо тайны, которые скрывал Авалон, уничтожены вместе с ним. А такого уникума даже в зоопарке содержать не станешь, ибо он неизбежно примется распространять ересь и смущать людей. Так что засуньте старика в боевую торпеду и отправьте в сторону его же собственного бывшего мира. Пущай полетает… Адмирал, инквизитор и все бывшие на мостике броненосца грубо захохотали, и железные воины, державшие Дамблдора за плечи, включились в общий смех. А потом старика грубо выволокли с мостика, и хватка у железных воинов оказалась тоже железной. Его тащили, провожая смехом, и смех адмиралов подхватывали офицеры, а за ними принимался хохотать в голос даже самый последний матрос. Протащив через весь корабль, старика впихнули в длинный сигарообразный объект устрашающего диаметра, закрыв за ним крышку и отрезав тем самым мага от мира звуков. Спустя некоторое время последовал толчок страшной силы, и началось падение торпеды с Дамблдором на безжизненную планету, некогда бывшую ему домом. Ниже, ниже, ниже, быстрее и быстрее… - Не-е-е-е-е-ет!!! – заорал Дамблдор, теряя сознание и проваливаясь в чёрный вихрь беспамятства… -Э-эй! Ау? Профессор Дамблдор? Вы меня слышите? – спрашиваю старика, видя, что он закатил глаза и явно отключился. - Нет… Общее Благо… Что сделали… Я никогда… Они… Не может… - бессвязно забормотал директор, когда мы с мадам Спраут попытались его растормошить. - Готов! – выдыхаю, убедившись в бесплодности усилий. – Перенервничал, болезный. - Что же он хотел сделать? – удивлённо спросила мадам Спраут. - Уставился вдруг тебе в глаза, молчал пару минут, а потом вдруг его как ударило. - Откуда ж я знаю? – вздыхаю я. – Видимо, ему показалось, что у меня на лбу что-то написано. А там ни узоров нет, ни цветы не растут, и что ему было там надобно, скорее всего, так секретом и останется. Видите, у него уже не спросить. - Скорее всего, ты прав, Гарри, - печально отметила мадам Спраут, посмотрев на всё так и несущего какую-то бессвязную чушь директора. – В таком возрасте нервничать опасно. А он только из больницы. - Больница та, скорее всего, была психиатрической, судя по тому виду, в котором он появился в школе, - замечаю я, и мадам Спраут не удерживается от смешка. – Потому что в рубашку с длинными рукавами обряжают только там.

- Откуда знаешь? - От отца Доры, он врач и иногда просвещает нас по поводу медицинских традиций. - Ах, да, Тед Тонкс, ты ведь так и живёшь у них с Андромедой… Да, да, помню его, он как раз и хотел стать целителем, поэтому должен знать точно. Нужно сказать мадам Помфри, чтобы она отнесла директора в Больничное Крыло.

- Ы-Ы-Ы-а-а-а-а-а! – простонал Дамблдор, чтобы в следующую минуту изречь нечто на первый взгляд связное. – А вы знаете, что такое Общее Благо? Нет, вы не знаете Общего Блага! И это хорошо, потому что я вам когда-нибудь это объясню. Но не сейчас, потому что мне нужно для начала придумать, что же такое это Общее Благо! Да-да-да, придумать и обосновать! – вполне связно и грамотно произнёс он. - М-да, - чешу подбородок. - Сомневаюсь, что это поможет, мадам Спраут. Надо его немедленно в больницу сдать, для опытов… Судя по его речам, зря он из психушки убежал. - Может, ты и прав, но Поппи всё равно должна вынести свой вердикт. Ладно, я схожу и объясню ей, а ты постереги тут. - Хорошо, мадам Спраут. - Куда вы все уходите? – удивлённо спросил директор. – Неужели вам неинтересен мой рассказ об Общем Благе? Не обращая на впавшего в маразм старика никакого внимания, моя декан покинула кабинет директора, я же остался как бы на хозяйстве.

- А, ты, мальчик, не хочешь приобщиться к Общему Благу? – обернулся ко мне Дамблдор. – Ты хочешь, чтобы я тебе о нём рассказал? Слушай меня, да-да-да, я говорю очень полезные мысли! - И тебя тоже вылечат, дедуля, непременно вылечат, - отвечаю ему. Дамблдор как будто слушается и много раз кивает головой. Ну что ж, нести службу здесь уже не нужно, потому что всё самое ценное уже давно перенесено отсюда куда следует, и бумагами Дамблдора уже второй год как занимаются в Москве, в одном хорошо известном здании на Лубянской площади. Артефакты же здесь присутствуют и вовсе необратимо проклятые, тзинчево колдунство ещё осенью кое-где различил – так неужели именно Тзинч тут приложил свою силу? - А, Вован, хорошо ты вырубил старого пердуна! – захихикала Шляпа. – Теперь дурка ему самый что ни на есть дом родной. Что, опять в мозгах хотел покопаться? - Он по-другому не умеет. Во время второй отсидки в дурке ему, похоже, отключили осторожность, полез напролом и таблички ?Не влезай – убьёт!? не увидел. А вот нечего лезть, куда не приглашали! - Вот именно. Не, с тех пор, как ты тут был в прошлый раз, он ничего нового не притащил. Хотя твою закладку в сейфе он всё же стронул, оттого и запашок тут такой. Воздух он тут, конечно, отчистил, но не до конца. Вот, если честно, задолбало уже тут висеть, а надо. - Скоро заберу, дайте срок. - Подожди год-другой, и забирай, ладно, уговорил. Всё равно толку тут много не будет, и даже если кого-то на смену Дамблдору и пришлют, многого они тут не добьются. Так, что-то я на тебе чую… Признался уже кому-то? - Вы о чём? - Да всё о том же. Вижу, был уже с кем-то из подруг близок? - Ну да, было такое. - И правильно. У тебя с той Дорой твоей нынче как? - Не просто ?как?, а душа в душу. - Ты смотри! Уже! Ну и слава Магии, давно пора. Ищи, говорю, ищи ещё! - Две уже есть, сколько надо-то? - Чем больше, тем лучше, хотя сколько сыщешь, ещё ведь к тебе могут прийти и от тех родов, что пресеклись ?по мечу? и где остались только женщины подходящего тебе возраста… Ладно, Вован, слышу, идут уже за стариком, осенью ещё поговорим. Бывай, до встречи! В открытую дверь действительно вошла школьная медсестра мадам Помфри, за ней мадам Спраут, а следом мистер Филч в компании двоих истинных англичан с седьмого курса Гриффиндора. - О, люди, новые люди! Слушайте, я расскажу вам о том, что такое Общее Благо! Я его недавно придумал! – весело промолвил трясущий головой директор. – Когда птицы летят на север, масло падает на кошку, а девочка побежала гулять, потому что мыши съели книгу… мальчик взял волшебную палочку и пустил её вниз по реке, она зацвела, и выросло палочковое дерево… - Увы, у директора, судя по всему, обширное расстройство разума, скорее всего, на почве нервного перенапряжения, - мадам Помфри была безутешна. – Нужно доставить его в палату, и я попробую проверить его здоровье более тщательно. Аргус, помогите, пожалуйста. Филч свистнул гуталинам, и те с откуда-то взятой сноровкой положили Дамблдора, всё ещё мотающего головой и бормочущего всякую бессмыслицу, на носилки и унесли прочь. Следом покинули кабинет и мы, и горестно улыбнувшаяся мадам Спраут отпустила меня восвояси. Когда я рассказывал о случившемся Свете, она только усмехнулась. - Говоришь, попытался прочитать твой разум, и наткнулся на твою защиту? Ну и поделом ему. Говоришь, третий раз? Без троицы дом не строится. А у тебя воображение богатое, сама убедилась. - Ну да, я старику попросту мозг перегрузил, впарив ему то, что он оказался не в состоянии осознать и осмыслить. Вот его и отключило. - Вот будет смеху, если он так и не сможет прийти в сознание. - Ага, это называется ?Отчего бабуля померла? Да грибочков объелась. А что шея в синяках? Так есть не хотела…? - процитировал я древний анекдот. - Н-да, не все грибочки одинаково полезны, - прыснула смехом Света. - С тобой точно не соскучишься, говорю в который раз уже… одна из причин, по которым я тебя и заметила тогда… - она смачно меня поцеловала. – А если учесть, что ты же и стоишь за попаданием директора в психушку в тот самый первый раз… - Сейчас почтеннейшая и не очень публика это увидит во всей красе… - и над этим прискорбным для публики фактом мы со Светой на пару долго хохотали, прильнув друг к дружке. Вечер продолжился песнями и завершился новым сеансом укрепления душевной связи путём объятий, поцелуев и не только… пару-тройку раз таки основательно укрепили... Уроков по Защите от Тёмных Сил в этот учебный год больше не было. Экзамен оказался отменён для всех курсов, кроме пятого и седьмого, а аттестуемых, изъявивших желание связываться с теми профессиями, для которых сей предмет имел характер обязательного, Амелия на правах главы Аврората собралась назначить экзаменатора из числа своих подчинённых. Ни для кого не было секретом, чем же именно оказался по факту Локхарт и на чём в итоге он и попался, поэтому книжками упокоенного мошенника и растлителя мы ещё долго потом растапливали печку. Те, кто в начале года пошёл у него на поводу, теперь делали пристыженное выражение лица и тащили весь этот ворох макулатуры к нам в дровяной склад, чем обеспечили нас растопочным материалом не на один год вперёд. А директор так до конца и не оправился. Те, кто приходил в Больничное Крыло, потом веселил народ рассказами о том, как старик несёт всякий бред, варьирующийся от бессвязного набора слов до вполне грамотного, жаль только бессмысленного, рассказа на тему Общего Блага. В итоге Дамблдора отправили в больницу Святого Мунго, но даже там врачи давали очень мало шансов на улучшение ситуации. О помешательстве старика мы со Светой рассказали Доре, и её звонкий смех был слышен мне даже здесь – по связи душ. Как моя солнечная красавица позже призналась, она от таких новостей получила прямо-таки эстетическое наслаждение – всё же моими стараниями она была очень даже в курсе низменных побуждений Дамблдора и его одержимости мной. Так что мы втроём сошлись на том, что старик полез, куда не следует, и получил по заслугам. На том и порешили. Оставшиеся недели учебного года пролетели прямо-таки стереотипно, мелкую нечисть даже не считали, а какодемонов, буде таковые появлялись, что я, что братаны-близнецы Пруэтты отстреливали всеми доступными способами. Для какодемонячьих потрохов, кстати, нашлось применение – на основе синей крови братаны изобрели универсальный растворитель, расплавляющий всё вплоть до золота и камня, а потому допустимый к хранению только в зачарованных сосудах. Профессор Слагхорн, под руководством которого процесс изобретения, собственно, и шёл, едва узрев полученный нами результат, сразу же выставил в своих ведомостях высшие баллы что мне, что Фреду с Джорджем, заявив при этом, что наших достижений, даже уже полученных, вполне может хватить на степень Мастера Зелий. Что ж, ждём, ждём, Слагхорна мы все очень уважали. Рецепт зелья из какодемонов ушёл и в Москву, откуда в ответной передаче Света услышала что-то о Государственной премии. Оправившаяся от шока Астория Гринграсс вернулась из дома в конце апреля, уже после Пасхи, и передала мне просьбу своих родителей присмотреть за ней. Ну что ж, поможем, коли надо. Альфред со мной общался как с равным, а не через губу, как большинство всех этих сэров, значит, нормальный человек, а с такими мы тут вроде как дружим. Но вот настал и последний учебный день, и МакКошка привычно уже объявила итоги года. В этот раз кубок поднял в руках наш хаффлпаффский староста-семикурсник, равенкловские китайцы заняли второе место, истинные англичане оказались третьими, а место слизеринцев и так известно какое. В ночь перед отъездом сходил попрощаться со Светой, намеревавшейся во время каникул съездить домой в Россию, и прощание предсказуемо затянулось до утра. Еле успел потом вещи забежать собрать. ...Поезд пришёл в Лондон точно в срок, и вся наша честная компания разлетелась по встречающим родителям, дедушкам-бабушкам и просто лучшим друзьям, пообещав друг другу писать письма и обязательно встретиться в сентябре здесь же, на перроне поезда в Хогвартс. Ну, а дома, когда я наконец-то туда добрался, первой меня встретила моя милая и родная Дора, выскочившая навстречу и засиявшая золотом от счастья. - Ты приехал, любимый мой! - весело закричала она. - Я вернулся, любовь моя… - говорю ей, подхватив на руки и закружив в счастливом танце. - Я снова здесь, моё солнышко… - Как же я соскучилась по тебе… - шепчет Дора мне на ухо. - Пойдём? - Пойдём. И мы прошли в дом, взявшись за руки. Для меня начиналось второе лето в этом мире…