Обратный отсчет (2/2)
- О, давно не виделись, - выдохнул он, сплевывая кровь под ноги возвышающегося над ним Мясника.
Точного удара по ногам хватило только чтобы урвать себе несколько мгновений и отползти от врезавшегося в асфальт лезвия циркулярной пилы. Мир вокруг кружился, пестря алыми и черными разводами, стонал сотнями приближающихся голосов. Данте рванулся вперед, перекатываясь и задыхаясь от внезапной боли в ребрах. На открывшуюся рану некогда было смотреть. Удар. Кувырок. Сменяющееся калейдоскопом оружие. Ни секунды на одном и том же месте. Прыжок назад. Переворот. Следующее перемещение.
Последний слабый вскрик и чавкающий звук. Мерзкий звук сжимающихся на мясе и перемалывающих кости челюстей… Он не успел… Мятежник по рукоять увязает в пронзаемых насквозь телах, силы едва хватает чтобы впечатать весь вес в стену, избавляясь от нескольких демонов сразу. Новый удар. На этот раз в затылок. Пожелтевшая трава перед глазами занимает место неба, мир продолжает вращаться адской каруселью, даже когда у него не хватает сил перевернуться на спину, которую разрывают когти пикирующих гарпий. Горло саднит от крика и сорванного голоса.
Запоздало приходит мысль о том, что в горящем от ран теле нет и намека на привычное покалывание. Регенерации нет. Снова. И теперь уже вряд ли будет.
Руки дрожат от попытки приподняться над землей, пока спину и бедра полосуют подступающие демоны.
Рывок. Слепой удар хлыстом. Тело рывком отрывает от земли, унося вслед за кричащей гарпией, что рвется с пронзенными насквозь ребрами, даже не осознавая, что еще пара взмахов крыльями и она рухнет. Секундная передышка только для того, чтобы увидеть, как все вокруг заволокло смолянистыми крыльями, пульсирующей демонической кровью, разъедающей траву, и отблесками измазанных доспехов. Несколько выстрелов сносят голову ближайшему демону и следующему за ним. И следующему. Черт возьми, Кэт стреляет лучше, чем говорила. Данте не успевает поднять разрывающуюся от боли голову, чтобы увидеть все своими глазами. Достаточно взметнувшейся вверх и влево стаи гарпий, чтобы понять кто их следующая жертва. Мучительную агонию в теле притупляет бьющаяся по венам сила, болезненно расширяющаяся все больше и больше. Удар в плечо. Головокружение. В сознание проникает уже знакомая малиновая дымка. Сладкий, успокаивающий голос. Он ведет. Он точно знает. Прыжок вперед, череда ударов вслепую. Разрезаемые мышцы и кости. Рубящие и колющие удары. Увязающие в трупах и скользящие по черной крови ноги. И никакой боли. Почти никакой.
Спокойная улыбка. Сжимающая рукоять окровавленная рука. Одна цель.
Убить.*** - Быстрее! – Кэт негнущимися пальцами захлопывает окно и задергивает шторы, которые почти тут же разрываются осколками. Она едва успевает рухнуть на пол, прикрывая голову руками. Элери уже помогает отползти от запутавшихся в плотной ткани когтей бешено рвущегося внутрь демона. Они бегут прочь из квартиры, один лестничный пролет за другим. Нагоняющие нечеловеческие крики, заходящее от страха сердце, не слушающиеся ноги. Попытки достучаться хоть к кому-то из соседей. - Давай же! – умоляюще сипит Элери, пытаясь вскрыть дверь общей кладовки на нижнем этаже. Старый замок с трудом поддается, но все же со скрипом щелкает.Никто из них не мог бы сказать сколько на самом деле прошло времени с ее звонка в оперативный штаб. Они забаррикадировали дверь, залепили картоном единственное небольшое окно под потолком и спрятались в дальнем углу запыленной комнаты. С улицы доносились крики, визжали сирены. Элери сидела не шевелясь, все еще пытаясь переварить увиденное. Она с трудом смогла осознать, что в их мире появились демоны. В смысле вот настоящие. Во плоти. Потом эта эпидемия. Теперь этот мальчик, летающий в воздухе как герой из компьютерной игры. И целая стая этих… непонятных животных. Она когда-то была на войне, всего две недели, хоть ей и хватило. Но кажется даже тогда она не чувствовала себя так беспомощно. Тогда у них были шансы, так же как и у других. А сейчас… сейчас все казалось таким бессмысленным. От мыслей ее отвлек только громкий всхлип. Она обернулась на уткнувшуюся себе же в колени Кэт и едва нашла силы собраться самой. Она мягко приобняла ее за дрожащие плечи и не прекращая что-то говорила. Что-то из того, что когда-то говорила другим. Что-то, что когда-то помогало. Время тянулось мучительно долго. Когда они услышали голоса военных рядом со зданием от сердца наконец отлегло. На лице Элери возникла робкая улыбка надежды. Кажется, все осталось позади… - Куда ты?! – Морисон только успела подняться на ноги, а Кэт уже отодвинула шкаф и юркнула за приоткрывшуюся дверь. Нет. Они точно все безголовые и сговорились довести ее…
*** Кэт застыла посередине лестницы, уставившись на исписанные магическими символами стены подъезда. Демоническая кровь потеками сползала, образуя черные лужи на полу, напоминающие вязкий деготь. Страх сковывал движения, у нее даже дышать ровно не получалось. И все же она упрямо зашагала дальше, наверх. Туда, где слышались шаги. Она слишком поздно поняла, что метнувшаяся в ее сторону тень не один из соседей и вообще не человек. Трепыхающийся, мерзко скрежещущий зубами Батос лупил крыльями прямо по ее лицу и уже вцепился бы в шею, если бы она не умудрилась перехватить его доспех. Руки саднили, но у нее пока получалось его отталкивать. Больше она ничего не могла сделать.
Ей надо было освободить хоть одну руку и достать пистолет, но она бы не прожила дольше секунды, если бы отпустила демона. Перемазанная черными разводами маска удивленно исказилась и отвернулась от нее. Следующее, что увидела Кэт, было разрезающее его надвое лезвие. - Данте… - задыхаясь прошептала Кэт, даже не чувствуя, как из глаз полились слезы. – Ты жив, - не верящий голос сквозь всхлип отражался от стен и был встречен тишиной.
Она потянулась к нему, только теперь замечая, что его пальцы перемазаны демонической кровью, что клубится, пульсирует и расползается вверх по предплечьям, прямо под разорванным рукавам плаща. - Данте? Кэт осеклась и отступила обратно к стене. Все ее чутье вопило о том, что что-то не так. И раскрывшиеся, залитые черным глаза послужили тому подтверждением. Кэт взвизгнула, когда он резко метнулся в ее сторону, вонзая клинок рядом с ее головой. Струйка теплой крови потекла вниз по скуле, смешиваясь с солеными следами слез. Он смотрел на нее невидящим взглядом, произнося что-то на неизвестном ей языке. Бледное, почти белое лицо, проступающие красные вены, выжженные в белый волосы и глаза… два черных провала. Амулеты на ее запястьях трясло от демонической силы. Его лицо перекосило улыбкой. Совершенно чужой, пугающей.
Он обернулся на приближающиеся снизу шаги. Этого было достаточно, чтобы перехватить его запястье и двинуть коленом по открытой ране на животе. Кэт метнулась в сторону, буквально падая в руки не менее перепуганной Элери. Им нужно было бежать! Бежать как можно дальше. Они бы так и сделали, если бы Данте окончательно не рухнул на пол и не застыл в таком положении.*** Он долго плавал в вязкой тьме, то чувствуя что-то, то снова отключаюсь, иногда слыша какие-то голоса. Сознание возвращалось тяжело. Словно он увяз в болоте. Голова раскалывалась так, что хотелось сжать ее руками, но он даже не чувствовал рук. Все тело ломило и ныло, хотя он с трудом мог сказать, что именно из того что болело его рука или нога. Позже пришло чувство того, что губы пересохли, а язык прилип к небу. Хотелось пить.
А потом сознание вновь ухнуло в ало-малиновую дымку, затмевающую все, манящую, обещающую покой. Просящую взамен только одно. Убить. Ком подступил к горлу. Он увидел перепуганное лицо Кэт. Снова почувствовал ту неуемную невероятную жажду, которой невозможно противостоять. Ему нужно было только дотянуться и перерезать… Он захрипел, вздрагивая всем телом и судорожно хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. - Знаешь, это плохая привычка, - знакомый сарказм, знакомая прохлада свежих компрессов. - Кэт… - единственное, что он смог выдохнуть в этот вращающийся вокруг него мир. - Нет, всего лишь врач, который штопает тебя… который раз? – злость в голосе приобретает стальные оттенки. Плохо прикрытая злость, подкрепляемая жестко ощупывающими его пальцами. Грубые движения, ни намека на заботу. - Где? – картинка двоится, но он хотя бы способен различить лицо Элери. Чертовски злое и напряженное лицо. Она сжимает зубы и сильно тянет повязку, пока он вскрикивает от резкой боли от сдавливающих зашитую рану бинтов. Женщина молча выходит, даже не обернувшись. Взгляд натыкается на опустошенный оранжевый пузырек на столе рядом. Зрение все еще подводит его, поэтому он даже не пытается прочитать, но смутно догадывается, что Морисон могла вкатить ему и что-то посерьезнее. Иначе он мог по крайней мере стоять прямо, а не рухнуть на колени при первой же попытке шагнуть. Голова была ватная. Рядом на расстоянии вытянутой руки от того места, где сидела Морисон, лежит Эбони, наверняка заряженный. Он обессиленно прислонился к дивану, щурясь на яркое солнце за окном.
Удивительно мирно, если вспомнить что недавно было. Сюрреализм какой-то. Он с содроганием вспоминает о располосованной спине, о кровоточащих разорванных мышцах на бедрах и осторожно тянется перевязанной рукой чтобы убедиться – под слоями бинтов уже зажившая кожа.
Раны еще напоминают и будут напоминать наверно до завтра, шрамы останутся возможно еще на несколько дней, но кажется регенерация заработала. Она же видимо помогала вывести из организма те лекарства, которыми его напичкали. Следующая попытка подняться на ноги уже была успешной. Хотя он смачно выругался и на то что поднялся, и на то что зрение вернулось, а главное на то, что он увидел в зеркале.
Бледное, перекошенное болью и злостью лицо и выцветшие волосы. Снова. Он медленно дошел до стены, устало опершись ладонями на комод и прислонился лбом к холодной поверхности зеркала. Смотреть на себя не было никаких сил. Судьба та еще сука. В пятнадцать он вскрыл собственную грудную клетку руками, чтобы добраться до сердца, чтобы только увидеть своими собственными глазами – единственное, чему он еще мог тогда доверять, что оно у него есть, что оно живое и бьется. Что он не урод, не демон, что он не похож на всех этих ублюдков, топящих мир в крови. Какая ирония. Года идут, а он теперь не может доверять ни свои глазам, ни самому себе. - Кто ты? – губы ломает в кривой болезненной улыбке отчаяния, пока глаза ненавидяще и опустошенно разглядывают свое же отражение. Голоса за дверью отвлекают, заставляют прислушаться, глушат разрастающуюся в сознании черную дыру. Элери застывает на пороге и поджимает губы, наблюдая как Кэт порывисто бросается к Данте.
- Я буду в гостиной, - холодно бросает Морисон и прикрывает за собой дверь. Он готов провалиться прямо в несуществующий больше Лимбо или ад за то, что только что вспомнил и за то, что чуть не сделал… Еще тяжелее осознавать, как Кэт рада его видеть, чувствовать с какой отчаянной теплотой обнимает его после всего, что он сделал и что собирался. - Я кажется схожу с ума, - наконец срывается с его губ, когда Кэт по-прежнему молча обнимает его, утыкаясь носом в повязку на груди, а он едва набирается смелости приобнять ее в ответ и провести вокруг наклеенного на скулу пластыря.