mine. hangyul/gijoong (R) (1/1)

Киджун сдавленно ноет: ?Хён?, и упирается ладонями в чужие плечи.Не то чтобы неприятно. Не то чтобы Хангёля что-то останавливало: ни легкая разница в росте, в возрасте, ни большие наивные глаза Киджуна, которые, в общем-то, просят о нежности, но Хангёль так не умеет. Хангёль только крепче сжимает чужую шею и тянет на себя, заставляя наклониться. Все эти трепетно-влюбленные взгляды Киджуна оставляют горький осадок в Хангёлевой душе, но тот лишь злится и целует жестче. Он не любит ходить вокруг да около. Не любит эти томные вздохи Киджуна, когда холодные ладони Хангёля забираются к нему под футболку, не любит его дрожащие искусанные губы, которые тот жалобно поджимает, чтобы быть как можно тише. Просто Гёль не хочет, чтобы о них знали. У Хангёля уже взрослая жизнь, у Хангёля?— Суун, а он все еще играет в первую любовь с Киджуном, черт знает почему. Просто Киджун не может оставить его равнодушным: Киджуново имя у него где-то под ребрами, и потому?— больно; потому Хангёль зло сжимает кулаки каждый раз, когда сталкивается с его любопытным взглядом через щель в двери. Потому что Киджун любит подглядывать, особенно когда Гёль с Сууном, будто эта боль безответных чувств доставляет ему удовольствие, будто он мазохист.—?Ты же этого хотел,?— не спрашивает, а утверждает Гёль, чувствуя, как Киджуна начинает потряхивать. Да, это так, да, Киджун только об этом и думает. Но Хангёль так извращает его светлое и чистое, что Киджуну обидно до слез. И хочется снова упереться в чужие плечи, только слабо, вяло, или просто перетерпеть и дать всему закончиться?— будь что будет. —?А чего ты хотел? —?зажав чужой подбородок пальцами, Гёль заставляет смотреть себе в глаза, от чего мальчишка только сильнее бледнеет.Нет, Киджун не настолько наивный, он прекрасно понимает, в кого влюблен. И что все действия и попытки привлечь внимание продиктованы эгоистичным ?будь моим?. Моим, а не Сууна. На вечер, на ночь, хотя бы на пять минут. Хотя бы на чуть-чуть заставить Хангёля забыть о Сууне и думать только о нем.—?Все нормально,?— мотает головой Киджун и робко стягивает с себя белую футболку. Врать он умеет хреново, и Хангёль не верит, даже не пытается. Хангёлю плевать на чужие мотивы, у него здесь собственный интерес. Он только сильнее хватает Киджуна под коленями и затаскивает на свои бедра. —?Все нормально,?— чуть увереннее повторяет Киджун, сбивчиво дыша в чужой висок, когда чувствует горячие губы на своих ключицах. Ресницы дрожат, во рту пересыхает. А Хангёль лишь больше дуреет с вида этой белой кожи, этих пухлых и искусанных губ. У Киджуна все еще подростковое тело, несформированное, мягкое, и шея длинная, требующая поцелуев.Хангёль просто теряет голову.?Хотя бы на пару минут, — убеждает себя Киджун, запуская пальцы в чужие взмокшие волосы,?—он только мой?.