3. (1/2)

*** Мирон просыпается от того, что его выпихивают с кровати ногой. На полу он понимает, что чуть раньше ему что-то снилось и, видимо, он что-то бормотал, чем помешал.

На постели раскинулась звездой Диляра, и это зрелище умиляет. Тёмные длинные волосы разметались, смуглые руки стиснули подушку, одна нога согнута в колене и поднята.

Такая потешная. С Дилярой он вообще часто улыбается, смеется и радуется. Такого ещё ни с кем не было.

Мирон сидит на полу, обхватив голые колени, и думает о Соне, которая когда-то была всем. Вспоминает Сэмми, с которой было сложно, потому что он человек-косяк, даже сейчас им сложно. Катю…

Все его похождения до рисования Круга, вовремя и после были какими-то смазанными. То ли он вырос, то ли влюбился впервые настолько сильно.

Диляра – Солнце. Он же больше похож на Луну. Она – мир, он – та ещё война.

Она появилась в его жизни так вовремя. Так обязательно, что отрицать нежное чувство глупо. Мирон благодарен.

Фёдоров встает и движется в кухню, пропуская кота, сгребает со стола мобильник и пишет в общий чат их компании, что надо бы уже всем собраться. Всем. Чтоб Ваня с Дарио, Марк и Ромка, Сэмми, Лиза, Вера с Олей, Андрей… Точнее, уже без Ромы и Андрея.

Ему вдруг хочется повторить тот момент, вернуть прошлое, когда Рома был жив, Доронины вместе, а Сэмми улыбалась ему и целовала. Когда её ноги были целы, а об аварии даже подумать было страшно.

И Верины стихи, и смех Лизы, и новые песни Оли про… как она говорила? Про Алису? Дааа, про неё. Про ожидание встречи, страх и счастье, про побег от реальности и от самой себя, от любви…

Он возвращается мыслями в реальность так медленно, как оседает на предметы пыль, танцуя в солнечных лучах. Ничего не вернуть. Всё происходит так, как должно. И сейчас его лучшее время.

- Мирон?

- Доброе утро, – он поворачивается к девушке, сердце наполняется нежностью от вида спутанных волос. – Сделать тебе кофе?

*** На его теле вдруг какие-то странные наросты, похожие на камни. Он забегает в незнакомое кафе, ему так страшно. Руки, ноги, грудь и бедра – всё осыпано камнями. Они холодные, гладкие, крупные, и их не вытащить, они буквально вросли в кожу. Люди в кафе надвигаются со всех сторон, он не может сдвинуться с места…

- Приехали.

Он моргает, отгоняя чужой кошмар, поворачивает голову и встречает улыбку Ди. На месте.

- Тут… красиво.

В чужой жаркой стране ему отчего-то легче. Спокойней. Здесь всё отвлекает.

Диляра тащит его вдоль улочек Марракеша – кривых, лабиринтоподобных. Здесь ничего не стоит заблудиться, но у них есть Аз. Аз – знаток истории, культуры и архитектуры Марокко, способный рассказать историю про каждый дом в Медине и легенду про каждую специю на рынке. Мирон улыбается, как мальчишка.

Видя её, танцующую в лучах солнца, позирующую для фото, задумывается, что идея начертить Круг и остаться с Дилярой не так уж плоха. Она отлична. И не измена это вовсе, ведь он по факту даже ни разу не стоял с мейтом лицом к лицу!..

Ведь он знает столько пар, кто нашёл своё счастье не с мейтом, так почему бы и ему не попробовать?

*** Дыхания смешиваются, на лбу у него проступает пот. То ли им просто жарко, то ли стало жарко в процессе занятия любовью. Он так редко использует для этого дела данную формулировку. Она возникает в его голове внезапно. Он кончает, придерживая Ди за бёдра, и буквально проваливается в чужой оргазм по связи. Родственная дрожит и закатывает глаза от удовольствия. Душ снял напряжение в который раз.

- Мир? Ты в порядке?

- Д-да… секунду… Просто очень хорошо…

Диляра понимающе улыбается, поглаживая его запястье, а он улыбается в ответ, не желая показать, что видит сейчас не её, а незнакомую ванную и руки, стискивающие душевой шланг.

После Мирон лежит, обнимая Диляру рукой, пока она лениво выводит буквы на его груди. По связи же видит продолжение видения – потолок чужой спальни, ловит ощущение приятного томления и удовлетворения где-то внизу живота. Мейт сонно поворачивается на бок так, словно лежит на чьей-то груди.

Реальность и видение играют с ним, и на какой-то момент Мирон буквально чувствует, что обнимает не Диляру, а свою пару. И в этот момент что-то в нём ухает далеко вниз и падает с криками.

*** С её 21-ого дня рождения прошёл почти год. На дворе январь 2019, и она переживает не самые лучшие времена. Ему знакомы проблемы с учёбой и поиск своего места в мире, а также очень знакомо чувство, когда твёрдо знаешь, что перед тобой не твоя пара, но не можешь ни испытывать чувств. Но Мирон теперь не стремиться ей помочь. Он сам не знает, почему игнорирует её сообщение в ВК, хотя вопреки расхожему мнению, его почта там не завалена непрочитанными письмами. Её письмо всего лишь шестое по списку, там всего одна фраза, один вопрос, но Мирон удаляет его и блокирует мейта.

Он запрещает ей теперь влезать в его жизнь.

По связи Фёдоров чувствует, что она лишь хмыкает, не злиться, просто сворачивается на постели и старается успокоить мысли. Как же ей чертовски плохо, так плохо, что в голову начинают лезть грязные мысли. Она думает, что Бог даже не позволил ей спросить совета у того, кто точно знает, как выбраться из этого дерьма. А Мирон думает, что пусть она напишет тому, другому, потому что ему это не всралось, у него своя жизнь. Мирон выходит из ВК, бросает мобильник на диван и идёт в кабинет, будто слыша за спиной её шёпот:

- И я тебя прощаю за все разы, когда ты меня оставил…*** Он пьёт кофе где-то в Питере, пока Ваня рассказывает ему о своём новом проекте. Мирон думает о ненаписанном альбоме, точнее о недописанном, о провальном сезоне на Versus, о парнях, о скором фильме, а ещё думает о… Дорониных. Оля и Андрей не были родственными, но были счастливы. Пока Оля не вышла из Круга и не встретила Вадима, свою пару. Самое дурацкое, что Оля и Вадим были знакомы лет десять, но оба не знали, что являются родственными.

С тех пор, как мейт знает, с тех пор, как он знаком с Минрахмановой, Мирон не может ни думать о том, что будет. Есть дурацкая дата встречи, которую он уже знает, возможно, знает и родственная, и которую никто из них не может отменить.

- И потом мы собираемся снять ещё пару видосов… А Музыченко такой!..