"Немного о старости и выражении чувств" (PG-13. Джунён/Донхён) (1/1)

Джунён ластится под бок к немного меланхоличному и далекому от времени и пространства Донхёну. Он поворачивает его лицо ближе к себе, касается сухими губами щеки, твердая шкурка на них трется о чужую кожу и всегда мягкие губы Донхёна встречаются с обветренными Джунёна. Последнему все равно, до тех пор пока трещинки не начинают болеть настолько, что неудобно даже есть (и сосать), а у старшего обряд?— умылся, всякие тоники, эссенции и эмульсии, крем на каждую часть тела и губы обязательно вазелином: возраст такой. Собственное отражение на стеклянной поверхности журнального столика и Джунён в паре сантиметров, что уже третий раз за вечер лезет ему в штаны, а губы-наждачки трут чувствительную светлую, даже можно сказать цвета больничных потолков, шею (он не виноват, что солнце его не любит), заставляют задуматься о цифрах, а именно о возрасте. Такого подвига он не потянет, поэтому чужие руки от бедер убирает, а часы мерно тикают не только в комнате, но и внутри с биологическим циферблатом и со стрелками его ушедшей юности.Джун фыркает куда-то в ключицы, когда его руки отпукать из захвата не намерены, он поцелуями поднимается выше, касаясь губ. Донхён поворачивается всем корпусом для удобства, а любящая солнцем кожа младшего предстает перед ним в лучшем обзоре. Джунён относится к футболкам противоположно мнению Донхёна о домашнем дресс-коде.Дальше они не зайдут. По крайней мере не сейчас, но Джун в процессе исправления. Он ловко управляет языком и целует уже глубже, с поцелуями у него всегда все было хорошо, Донхёну это немного не нравится, как может не нравится человеку, что не испытывает сильных отрицательных эмоций по жизни. Он никогда за собой такой позиции и мыслей не наблюдал, но дискомфорт от уверенных джунёновых скилов на этот счет в его-то молодые годы есть. Шуточки Ыйджина про совращение малолетних, как никогда кстати всплывают в голове. Руки Джуна тем временем стягивают одну из многочисленных кофт с бледного тела. Ну кто кого вообще совращает?Донхён немного пень в плане выражения чувств, и это удивительно, что социально-активный Джунён с жизненно необходимой ежедневной дозой общения и тактильности, нашел зону комфорта в его лице. Старший чаще молчит и больше, чем пару слов ?ты поел??, ?оденься теплее? и ?спокойной ночи? от него не услышишь. То, что они вообще сошлись в этом плане?— загадка. То, что Джунён вообще крутится в их старых кругах под названием ?кому за 30 и около того??— необъяснимое нечто. Сухён всегда тактично молчит о их знакомстве. Сухён первоисточник джунозаражения в их жизнях (донхёновой конкретно). Если младший косячит, вините его, отдуваться в случае чего тоже ему.Джунён часто говорит ?люблю? и ?хён мое все?, Донхён лишь может на это улыбнуться на сколько позволяют его лицевые мышцы, ему иногда хочется перестать быть таким, но младший в ответ своими ?счастливыми деснами? сверкает и под руки лезет, как бы прося погладить. Для него каждое касание и взгляд: утреннее хриплое хёново ?уже проснулся? за карими глазами и руки с вздутыми сине-фиолетовыми венами в слегка вьющихся волосах, как тысячи слов.Донхёну в этот пикантный момент на диване въедается в черепную коробку вопрос про опыт. Он не ревнует, ему это не свойственно, но любопытство сжирает, ведь знакомы они с джунёновых семнадцати и даже тогда его навыки были весьма неплохи.—?Хён, что-то не так?Он отрицательно машет головой, а от неудобной позы его и так слабая поясница начинает ныть. Осознание собственного возраста вгоняет в более апатичное состояние присущее ему.—?Ты сейчас опять думаешь о том, какой старый и немощный?Донхён молчит и неловко вторую стянутую кофту поверх третьей надевает, там еще и майка есть, Джун может поклясться, что целых две.—?Ты моложе моего брата!—?Вот блин утешение, он старше меня всего на месяц.—?Хватит уже думать о своих педофильских наклоностях,?— руки Джунёна снова хватаются за то, что он так усердно и незаметно стягивал раннее.Как тут не думать, когда в принципе все так и есть? Джун хоть и взрослый уже, но и он не молодеет.—?Хочу быть камнем,?— подытоживает Донхён, когда игра в раздень "капусту" продолжается.—?Так будь им, я все сделаю сам.И он становится и больше не произносит ни слова до самого ?спокойной ночи? и поцелуя в лоб под собственное учащенное сердцебиение.