Часть 7 (1/1)

Он шёл по траве до своей берлоги. Капли утренней росы старались стереть с ног следы прошедшей ночи. Выглянувшее недавно солнце даже не думало начать нагревать воздух. Листья на деревьях что-то шуршали, унося вглубь леса. В мире, казалось, всё было неподвижно, тихо. Всё было таким простым и спокойным, что это как-то странно успокаивало и завораживало.Свет в берлоге был выключен. Все спали у себя в комнатах. Постояв немного в дверях, Белый всё-таки решился и вошел в дом. Он пошёл к себе, отмечая на будущее, что нужно будет после помыть полы, которые покрывались грязью и кровью с каждым его шагом. Сейчас же ему срочно нужно было достать ноутбук и посмотреть, что такого могло произойти с его приятелем.Белый медленно и осторожно открыл дверь в свою комнату. Он подозревал, что Исаак ждал его, но вероятнее всего уснул несколько часов назад, не дождавшись его. И Исаак, несомненно, имел право на спокойный сон. Он действительно спал. Лежал на кровати уткнувшись носом в подушку и обнимая большое одеяло. Белый на секунду отвернулся закрыть за собой дверь и когда он повернулся обратно был удивлён увидев, уже сидящего друга. Исаак сидел на кровати всё ещё обнимая одеяло и пытаясь разлепить сонные глаза. К тому моменту, как Белый нашёл место для кроссовок и поставил их, Исаак окончательно избавился от остатков сна.?Мне нечего тебе сказать?,?— Исаак прошёлся по Белому изучающим взглядом подмечая все детали. При виде грязных ног, покрытых присохшим слоем крови, он брезгливо поморщился. —??Пойду приберу за тобой?.Он встал с кровати и пошёл на выход из комнаты, но у самой двери остановился. Исаак ещё раз взглянул на Белого и не сдержался. Он подошел и с силой толкнул своего друга. Исаака переполняли эмоции, нет, это была не злость. Он просто отчаянно хотел хоть что-нибудь сделать. Орать не имело смысла, бить тоже. Да и толкать… но Исаак просто не знал, что делать. Отчаянно хотелось показать, что Белый был не прав, что поступил, как последний идиот. И Исаак, конечно, понимал, что его другу всё равно. Белый был уверен, что прав в каждом своём действии. Или, возможно, он даже не думал об этом. На самом деле непонятно, что это было. Послышался глухой стук, а следом хриплый стон. Спину Белого словно обожгло. Пока он был на арене, его не раз впечатывали спиной в колючую проволоку. И сейчас многочисленные порезы на спине и плечах давали о себе знать.Не церемонясь Исаак повернул Белого к себе спиной и стянул с него белую толстовку. Когда он увидел, в каком состоянии находится спина его друга, он не удивился. Он понимал, что собирается делать Белый с самого начала. И знал, к чему это может привести, к каким последствиям. Он посмотрел на располосованную спину. Из ран кривыми дорожками выступала кровь. Местами она уже успела свернуться, где-то ещё просачивалась из глубоких ран, крошечными каплями продвигаясь по спине вниз.Исаак, державший до этого друга за плечи, отпустил его и ничего не говоря, даже не кинув взгляд, отправился в ванную на поиски аптечки. Вернулся он с перекисью и ватными дисками. Найти что-то ещё ему не удалось.Белый сел на край кровати. Исаак сзади. Белый слышал какое-то движение и через короткое время, немного неожиданно, его спины коснулся прохладный материал. Сидели они тихо. Никаких лишних действий, никаких лишних слов. Исаак молча обрабатывал спину и плечи, Белый изредка громко втягивал воздух.Исаак просто не знал как на это реагировать. Он не переживал за него. Он просто… Непонятно почему. Но он был расстроен. Естественно, Белый залез куда не просили. И всё он, без сомнений, выведал, иначе не сидел бы с таким довольным вид. Но ведь всё это совершенно нечестно. Почему никто не спросил самого Исаака, нужно ли это было ему? Нет!Его совершенно всё устраивало. И не было надежды, что ему помогут. Помощь. Да она и не нужна была ему вовсе. В том мире, в котором он живёт, в том, где, когда-то жил и Белый. Никому не нужна помощь. Там, где оба они столько преодолели, нет слов: проблемы, несправедливость, боль, жестокость… это всё заменялось одним словом?— жизнь. Исаак был, несомненно, рад, что Белый избавился от этого всего, но сам он был ещё там. И… на самом деле он никак не мог понять, почему не может уйти.Да, по идее оттуда, от Ужа, никто не может уйти, но Исаак мог. И он прекрасно это знал. И последние годы всё стало намного хуже. Всё очень сильно изменилось. И выполнять указания Ужа уже перестало быть выгодным, что-то произошло, всё поменялось.Раньше, лет сто назад, служба Ужу была удобной, хорошей, даже приятной. Особенно если ты умеешь делать то, что делаешь. И любишь своё ремесло. Белый в своё время дрался за Ужа. Охранял его, когда было необходимо. Выполнял его поручения. А взамен он наслаждался своим занятием и получал за это хорошую плату. Исаак для Ужа плавал. Доставал груз со дна морей, озёр, океанов, побеждал на соревнованиях по плаванию, когда требовалось, вёл судно, если просили и не задавал вопросов. Взамен всё тоже что и остальным. Спокойная жизнь, постоянство, какая никакая защита. Но в какой-то момент Уж решил поменять обязанности пловца, забыв спросить его об этом, хотя… когда речь идет об Уже, какой бы служба ему, не могла быть приятной, нужно выполнять всё что он говорит, а не задавать вопросы.Исаак мог уйти от него в любой момент. Уж знал, что Исаак в хороших отношениях с Белым, и, если тому понадобится, Белый за него заступится, самого же Белого Уж почему-то… боялся? Звучит это странно. Да и верится в это с трудом. Но видимо Белый имел свои рычаги давления на бывшего босса. Исаак же… Исаак знал, что стоит лишь намекнуть и Белый ему поможет, вытащит из этого болота и поможет не вернуться обратно. Но Исаак… нет он не настолько горд, чтоб не просить о помощи. Вообще, когда речь касалась их двух ни о какой гордости не могло быть и речи. Они всегда были как одно целое. Вдвоем они всегда были одним организмом. Просто. Исаак привык. Он просто привык быть рядом с Ужом. Постоянство. И всё. И, ладно, возможно, он боялся, что, если Белый будет пытаться его вытащить, сам может увязнуть.Исаак долгое время, просто не мог навестить своего друга. Он не хотел попадаться ему на глаза. Он знал, что Белый увидит его проблемы и кинется их решать. Он это знал. Они это знали. Они всегда знали мысли друг друга. Редко, когда говорили.Исааку просто этого не хватало. Не хватало быть с человеком, который просто понимал. Он хотел в кои то веке снова почувствовать это. Человека рядом. Без вопросов. И лишних фраз. Просто быть рядом. По одному взгляду, по одному присутствию другого они могли определить, о чем тот думает. Это всегда было для них легче общения. Легче фраз, вопросов. Это было легче самого существования. Легче чем дышать. Белый так давно не видел Исаака, что почти начал забывать это ощущение. Ощущение безграничной лёгкости и свободы. И сейчас было так хорошо. И так свободно. Как кислород после долгого пребывания под водой. С хрипами и тяжёлыми выдохами, когда вода покидает организм. Белый словно снова научился дышать. И ему было всё мало. Он понимал, что своими действиями заставляет задаться Исаака вопросом, не зря ли он приехал. Но Белый не мог по-другому. И он знал, что Исаак его поймёт.Взгляд Белого упал на толстовку. Исаак кинул её на пол сразу после того, как снял, и сейчас она всё также лежала у входа в комнату карманом вверх, будто напоминая Белому, что там лежит. Ему потребовалось всё свое терпение и самообладание, чтоб не вскочить в тот же момент и не вынуть флешку. Тогда он бы сразу пошел к ноутбуку и незамедлительно просмотрел бы всё что на ней было. Но он продолжил сидеть, прислушиваясь к дыханию Исаака. Он же, кажется, специально как можно медленнее обрабатывал раны. Он знал, чувствовал, что Белого, что-то тревожило он чувствовал напряжение в его мышцах и не хотел давать ему свободу в действиях. Он чувствовал, что Исаак?— единственное, что не даёт раскрыть все тайны.Они сидели в тишине, кажется, вечность. Исаак все также медленно обрабатывал раны, Белый сидел в ожидании. Через открытое окно в берлогу залетал ветер, настойчиво дуя в спины. Солнце с завидным упорством пробивалось сквозь задёрнутые шторы. Но, даже, несмотря на это, в комнате было темно.Белый даже немного удивился, когда ритмичные, лёгкие прикосновения к его спине прекратились. Он не сразу понял, что произошло. В какой-то момент ему даже показалось, что он задремал от ритмичных касаний. Как бы он не привык набивать людям морду, он был напряжён, а тёплые пальцы родных рук, привычно успокаивали.Пока Белый пытался осознать, что произошло, Исаак со странной жесткостью приобнял его. Он был аккуратен, старался не давить на царапины. Белый шумно вздохнул и окинул Исаака взглядом, на сколько мог. Его встретил тёплый, виноватый взгляд. Исаак пару раз особенно выразительно моргнул и положил свою голову на целое плече другу.?Ты же понимаешь. Рано или поздно это случится.??— Белый в ответ уткнулся ему носом в висок.?Ты пялишься на толстовку. Что там? —?Исаак совсем не хотел отпускать Белого. Пусть поздно, чем сейчас. А лучше никогда. Возможно, он мог бы отвлечь его, а после уничтожить то, что у него есть. А пока Белый будет снова добывать информацию наступит время отъезда и тогда узнает он что-то или нет, не будет иметь значения. —?Там всё что у тебя есть???Ты не посмеешь. Не сможешь меня отвлечь??— Белый улыбнулся и коснулся губами виска Исаака.?Я знаю.??— он задумался. Нужно было чем-то отвлечь Белого. Или, может, уже нет смысла отвлекать.Забыв про раны, он со всей силы, на которую был способен, вцепился в парня. Его руки и ноги обвили туловище. Белый резко вздохнул. Он, не обращая внимания на ?железные? объятия повернулся к Исааку лицом и обнял его в ответ. Белый почувствовал холодные ладони на своей спине. Пальцы, медленно шелестящие по спине. Когда они касались глубоких царапин, неприятное жжение мгновенно прекращалось прохладной лёгкостью. Волосы Исаака, мягко скользящие по лицу, дарили покой и Белый не задумываясь зарылся в них носом.Близость такого знакомого тела, родной, почти забытый запах дурманили сильнее любого алкоголя. Сильнее воздуха. Облаков. Сильнее звёздного неба. Им обоим всегда было мало друг друга. Всегда хотелось еще. Ещё раз прикоснуться. Сильнее обнять. Дольше смотреть. Быстрее и ярче чувствовать. Это не было зависимостью. Или было. Не наркотической. Что-то на уровень выше. Что-то сильнее. И действовало явно не так долго, так что постоянно хотелось ещё.Бывает идёшь по улице во время ливня. Вдыхаешь холодный воздух. Промок до нитки. И молния светит рядом. И вот ты уже дрожишь от холода. Вспышки уже слепят и надоедают, так они близко и часто сверкают. Но тебе этого мало. Хочешь, чтоб ливень был сильнее, хоть и понимаешь, что сильнее просто некуда. Хочешь, чтоб молния ударила рядом, чтобы ты смог коснуться её своей дрожащей от холода рукой. Хочешь, чтоб гром прогремел так сильно, чтоб даже земля под ногами двинулась. И дышать хочешь чаще. И вдыхать больше. Чтоб лёгкие разрывало от объёма.Исаак хотел утянуть его в свои объятия. Он хотел отвлечь его. И, кажется, Белый начал хотеть того же. Он поддался тонким рукам и длинным пальцам, перебирающим его ранки. Футболка мгновенно слетела с Исаака, падая где-то на пол. Не церемонясь, Белый взял его в руки мгновенно срываясь, это всегда происходило быстро. Будто он, собственными руками, срывал с петель дверь, которая вечность удерживает его эмоции в голове и не даёт им вылиться в действия. Сейчас дверь, казалось, не просто сорвана с петель. Он была разнесена в щепки, конечно, после она появится снова, но сейчас от неё не осталось ничего. И в глазах Белого заплескалось желание ручьём покидая все его мысли и своё естество выливаясь в действия. В касания кончиков пальцев, в укусы, в рваные, в глубокие, забирающие свое поцелуи.Скользя языком по зубам. Самим кончиком его касаясь раскалённого нёба. Кажется, сами языки начали плавиться как в жаровне. От родных прикосновений, казалось, летят искры и вот-вот начнётся пожар. Пальцы обжигали своими жадными касаниями. Кожа горела, этого казалось мало. Хотелось больше, больше и больше, но это было попросту невозможно. Разум медленно покидал тело. Плавно прощался с головой забирая с собой все мысли, оставляя только одно лишь желание. Жадное и всепоглощающее.Белый хватал, брал своё, сжимал, давил, вытягивал стоны и слабые хрипы, давно принадлежащие ему. Только ему одному. Он обхватил тело напротив сильными ладонями вжимая их в рёбра. Проходясь по каждому большими пальцами. Он старался, правда старался изо всех сил не причинять боль, но не мог ни о чём думать. Исаак привычно обхватил костлявыми ногами талию Белого, сильнее цепляясь, чтоб у того уже не было возможности отстранится. Пальцы сдавливали грудную клетку выжимая из него воздух, который превращался в хриплые стоны покидая его. Он так это любил и ему этого всегда так не хватало. Он любил вспоминать подобные моменты, проигрывать их в голове снова и снова, ведь никто не мог заменить Белого. И вот теперь на одно такое воспоминание в его голове станет больше. Исаак скользил своими пальцами по спине Белого принося мимолётную режущую боль. Его ладони отдавали холодом, но от этого обстановка только накалялась. Он знал, что приносит своими действиями партнёру лишь удовлетворение. Он всегда любил ощущение колкого льда, которое со временем сменялось жгучей лавой, тогда казалось, будто он способен растопить Исаака своими прикосновениями.Белый отстранился от него, и увидел в глазах лишь раздражение, ведь отступил он от губ лишь для того, чтоб смять губами нежную кожу шеи. Больно покусывая и по привычке зализывая красные отметки зубов. Ледяная кожа быстро нагревалась под губами поддаваясь горячему языку. Одна рука с рёбер перешла выше грубыми пальцами хватая твёрдый сосок. Исаак откинул голову назад, подставляя шею горячим поцелуям, грубые засосы еще долго не сойдут с тонкой белоснежной кожи, но это и к лучшему. Уже завтра ему предстоит уехать и бордовые отметины на память не плохая затея. Рука Белого перекочевала с рёбер на талию заставляя парня выгибаться ещё сильнее. Губы перешли к издевательству над грудиной. Он снова и снова проходил от шеи до сосков языком заставляя плавиться под ним, всё большую площадь тела. Из его рта то и дело вырывалось шипение. Исаак царапал спину глубоко вжимая ногти в кожу не осознавая этого, от некоторых, особо сильных, укусов.Это была борьба. Не на жизнь на время. Они пытались его обогнать, наверстать, растянуть. Это всегда было так. Будто они видятся в последний раз. Самый последний. Оба понимали, что в итоге вселенная снова сведёт их вместе. Они прошли вместе слишком много, они слишком сильно подходили друг другу, слишком доверяли и понимали. Но всегда боялись. Никто не отменял непредвиденные происшествия.Штаны полетели вслед к остальной одежде, трусы туда же. Белый встал с кровати, вместе с Исааком. Он жадно сжимал в руках его бёдра не давая упасть, хотя это казалось лишним, по личному опыту он знал, что тот мог с лёгкостью справится и без поддержки. Они снова встретились губами, руки Исаака хватались за шею вжимая пальцы в сильные мышцы, иногда переходя к проверке торса на наличие всех восьми его обитателей, и нахождения двух грудных на своих законных местах. В несколько шагов Белый дошел до окна закрывая его, братья не должны были услышать их с улицы или через другое окно. Также в несколько шагов он прошел к двери и закрыл её на замок. Исаак оторвался от его губ и выказывая своё нетерпение начал покусывать шею и пощипывать кожу на груди партнёра. Издав громкий, в какой-то степени звериный рык. Белый впечатал Исаака спиной в ближайшую стену вырывая из того воздух. Они пересеклись взглядами. Исаак замер в ожидании неосознанно закусив губу. Оба сходили с ума от желания. Обоим было необходимо продолжение. Белый так и вошел бы в него, но затуманенный разум неожиданно прояснился. Он поднёс несколько пальцев к губам партнёра. Тот со смешинкой и нетерпением взглянул на Белого, он был с ним не первый день и сейчас находясь в таком возбуждённом состоянии не мог поверить, что Белый хотел действительно хотел растянуть его. Желание было настолько сильным, что яйца сводило с некоторой болью, Исаак взял пальцы в рот быстро повел по ним пару раз языком и им же вытолкнул изо рта ещё сильнее прижимаясь к Белому. Он слегка поморщился, когда в него вошли двумя пальцами сразу, он сдерживал себя. Ему было мало. Как всегда мало. Он готов был завыть, но лишь держался за шею парня, раздирая её ногтями, охлаждая пальцами… Белый вынул пальцы из него, получив разочарованный вздох, поднёс руку к своему лицу и прошелся языком по ладони оставляя на ней мокрый след, а после опустив руку вниз смазал чувствительный от возбуждения член. По комнате пронёсся приглушенный стон. Белый принял его своими губами одновременно с этим входя до самого основания. Исаак будто разрывался изнутри. Тупая тянущая боль вперемешку с лёгким удовольствием. Он пару раз трепыхнулся в руках Белого привыкая, но тот резко вышел опустошая его, вместе с Белым его покидали все ощущения и желания оставляя огромное ничего, Белый снова вошел. И снова стон ушел в любимые губы.Белый, то делал резкие толчки, то медленно покидал его, он держал быстрый темп в самые яркие моменты переходя на лёгкие не глубокие проникновения. Он контролировал себя. Его целью было не принесли себе удовольствие, его целью было заполучить все стоны мира. Его личного мира, и тот, с явной охотой, отдавал их Белому.В отличие от Белого Исаак не мог думать. Всё. Он уже не принадлежит себе. Да и не принадлежал, всегда это было обманом. И в такие моменты он осознавал это как никогда ярко. Он сжимался и расслаблялся, не по привычке, чувствовал пульсацию и дрожь чужого тела в себе и от этого просто сходил с ума. Он задыхался. Задыхался от одной мысли, что сейчас он ни на что не способен, что сейчас он не он. Он ловил тихое порыкивание для будущего, взгляд и все слова через него, он делал это на автомате, знал, что это единственное, что будет спасать его вдали от этого конкретного человека, вдали от этой души, что сейчас сливалась с ним в дыхании и стонах. Он цеплялся за волосы Белого, пока тот водил большим пальцем по головке и скользил остальными по разгоряченной плоти, и входил в него, снова и снова, пошло глядя в глаза и кусая губы.Белый с привычным полустоном полурыком кончил, а через несколько ловких движений руки, следом за ним, кончил и Исаак, отдавая последний стон в глубоком поцелуя посасывая обкусанные губы Белого из которых сочилась кровь. Руки и ноги ослабли и Исаак чуть не упал, но Белый, как и всегда, лишь крепче прижал его к себе не давая встретиться с полом и положил на кровать завалившись сверху.Оба молча лежали, восстанавливая дыхание и глупо смотрели друг на друга. Исаак отчаянно хотел провалиться в сон, но мысли, сознание накрыли его раньше, чем он успел отдышаться. Белый ведь не забыл. Он сейчас потянется за толстовкой и заберёт из неё то, что так давно хотел посмотреть. И посмотрит. И всё узнает. И, Боже, как же этого не хотелось. Будто прочитав его мысли Белый начал вставать с кровати. Исаак схватил его за руку сильно сжимая пальцы. Белый глянул на него:?Это ничего не меняет.??Может не надо???Отпускай руку.??— и Исаак её отпустил.Он уставился в потолок, понимая ЧТО узнает Белый. И он ведь никак не мог этого изменить. Так что оставалось обессиленно лежать и пялиться в потолок.Белый прошел в ванную. Флешка никуда не убежит, а вот грязь присохнет намертво и не только грязь. Он быстро ополоснулся, протерся полотенцем, вынул из толстовки флешку, взял со стола ноутбук и уселся на край кровати ожидая включения. Прошло несколько долгих секунд. Ноутбук включился. Ещё через несколько мгновений ноутбук увидел флешку, и Белый смог открыть папку: ?Ты уверен, что уверен, что тебе это нужно?? и не думая включил видео: ?Ой, не стоит оно того?, предварительно вставив наушники в ПК.