Часть 1 (1/2)

Щелкнула открывалка, и металлическая крышка соскочила с тонкого горлышка бутылки с характерным звуком, а через мгновение оказалась на столике возле зеркала. Маттиас отложил открывалку и, переложив пиво в другую руку, опустился в кресло позади себя, находящееся у противоположной зеркалу стены. Комната была почти квадратная, и даже наличие в ней, над маленьким столиком, весьма внушительных размеров зеркала, не делало ее сильно просторной. Почти посреди нее стояла широкая кровать, окна закрывали тяжелые, отдаленно похожие на бархат шторы, а пол покрывал ковер в замысловатых но совершенно не эстетичных рисунках. Кроме самой кровати в гостиничном номере имелись несколько кресел, тот самый столик возле зеркала, занимающий пол стены шкаф и небольшой телевизор. Не простецки, но и совсем не хоромы. К таким условиям трудно привыкнуть, особенно если приходится торчать внутри уже не первый час.

Маттиас сделал пару глотков мутной жидкости, поморщившись - пиво, конечно же, было до омерзения теплым, чего, впрочем, и следовало ожидать в душном номере отеля.

- Холодильник бы хоть поставили, - пробурчал себе под нос гитарист, в неизвестно какой уже раз оглядев комнатку. - Или хотя бы льда принесли. - он фыркнул, впрочем, делая очередной глоток, а потом потянувшись и отставляя открытую бутылку на столик, к, надо заметить, еще четырем точно таким же темно коричневым бутылкам, по неизвестным причинам оказавшимся в номере отеля. Помнится, Маттиас никого не просил приносить сюда выпивку, однако, против совершенно не был. Это помогало хоть как-то скрасить ожидание и скуку, которой было в достатке. Конечно, собираясь в далекий путь, в эту страну, он не ожидал начала буйного веселья сразу после выхода из самолета, но и несколько часов, проведенных в пусть и называющемся лучшим отеле города, как-то не входили в его планы. Тем более, что прилетели они сюда не на один и даже не на два дня. Первое настолько крупное мероприятие в Советском Союзе - Московский музыкальный фестиваль мира. Сюда, из Америки и не только, слетелись несколько более чем просто именитых групп, чтобы подарить людям здесь музыку. Прорвать железный занавес и, наконец, провести мосты между странами, принеся с собой мир и ветер свободы. Что в этом случае может быть хуже, чем сидеть в гостинице, вместо того чтоб идти гулять, осматривать достопримечательности и знакомиться с культурой? Скучнее ничего не придумаешь! Однако менеджеры и организаторы так не считали. Впрочем, как и в прошлый приезд группы Scorpions в СССР.Это случилось год назад - десять легендарных шоу в Ленинграде - они порвали всех, а билеты были распроданы все до единого. Серый, мрачный и вечно мокрый от дождя город оказался совсем не таким, каким выглядел, так же как и мрачные на первый взгляд люди. Музыканты сумели тогда разжечь сердца своих слушателей, сумели озарить улыбками их лица и разогреть сырой холодный воздух. От туда уезжали они уже почти родными, почти Ленинградцами, и провожали их с шумом, песнями и смехом.Глупо было ожидать, что по приезде в другой город встретят их так же радостно. Здесь музыканты очутились впервые, да еще и в сопровождении нескольких других, уда более шумных и скандальных групп, поэтому охрана и встречающие их люди были холодны, приветливы, но настороженны.

За дверью в коридоре послышались приближающиеся шаги, и Ябс лениво повернул голову на звук, закинув ногу на ногу и надеясь, что хоть что-то отвлечет его от бессмысленного созерцания собственной физиономии в зеркале.

Спустя мгновение дверь открылась и, как и всегда, не удосужившись даже постучать, в номер вошел Клаус. Выглядел он более чем по походному: коричневая кожаная куртка, большая ему, как минимум, на два размера и достающая по длине почти до коленей, одна из любимых фуражек на голове и темные очки, закрывающие почти пол лица.

- Далеко собрался? - Маттиас усмехнулся. - Никак пугать постояльцев в коридорах?

- Нет, только работников. - Клаус захлопнул за собой дверь и прошел внутрь комнаты, подтягивая попутно и без того закатанные рукава. - Они и так все смотрят на нас, будто мы шайка опаснейших мафиози. Вот скажи, разве это нормально? Я им улыбаюсь, а они хмурятся и уходят! - пожаловался он.

- Подожди, когда нас наконец выпустят от сюда, еще и охрану приставят, только не для нашей безопасности, а для защиты окружающих от нас. - Маттиас кивнул, и Клаус рассмеялся, сунув руки в карманы и прогулочным шагом пересекая номер. После чего, не долго думая, подтянулся на руках и уселся на пресловутый столик, тем самым избавив гитариста от нужды пялиться на себя самого в зеркало и заслонив его спиной.

- Что нибудь известно? Сколько нам тут еще торчать? - Маттиас подал голос спустя пару секунд неловкого молчания. Настроения у него совершенно не было, но он все равно был несказанно рад появлению их вокалиста.

Клаус пожал плечами. - Черт его знает, я пытался выяснить, но никто не понимает даже по английски! Или прикидываются, что не понимают. А все наши как будто испарились. - он принялся болтать ногами, не достающими до пола.

- Замечательно, что может быть лучше! - обреченно покачав головой, Маттиас сложил руки на груди. Надежда в скором времени выбраться на улицу таяла с каждой минутой. - Нам, кажется, обещали экскурсию. Камер с собой навезли, снимать собирались. А еще обещали отвезти посмотреть подготовку площадки! А вместо этого уже который час нас здесь маринуют. - он бросил взгляд на электронные часы с яркими красными цифрами, стоящие на прикроватной тумбочке. - В конце концов, звезды мы или нет? - возмущенно добавил он.

- Наверное, ссорятся там сидят, кто будет нас сопровождать. Кажется уже все поняли, как они нас тут "любят". - Клаус изобразил кавычки в воздухе.

- Нафига тогда приглашали?

- Ну так приглашали явно не все эти мрачные охранники. Это их работа, которой они явно не довольны.

Маттиас фыркнул, соглашаясь. Конечно, очень теплого приема никто из них не ожидал, в конце концов, в Москве впервые проходил мероприятие такого масштаба. Но, учитывая свое более выгодное среди остальных музыкантов положение, они надеялись что им, как уже знакомой группе, разрешат чуть больше.

- Я бы согласился даже на простую прогулку, куда угодно, без всяких там переводчиков, лишь бы выбраться от сюда!- Ну, по идее, никто силой нас здесь не держит. - пожав плечами, Клаус ухватил со столика рядом с собой откупоренную бутылку пива, придирчиво оглядывая этикетку на ней.

- Хочешь сказать, нам стоит свалить от сюда без остальных? И без охраны? - Маттиас вскинул брови, внимательно посмотрев на кудрявого. Тот продолжал разглядывать обертку на бутылке, словно с показушной равнодушностью.

- А почему бы и нет? Или ты струсил? - губы Майне растянулись в самодовольной, заискивающей ухмылке, и Маттиас был готов поспорить, что тот прищурился под темными стеклами очков.

Этот прием Ябс раскусил уже очень давно, и Клаус знал об этом, так же как и знал, что тот в любом случае не сможет устоять перед ним. Стоило лишь только слегка затронуть тему трусости, как Маттиас тут же сдавался, пускаясь в любую авантюру. Хотя, в данном случае, предложение просто самостоятельно пройтись по городу не казалось Ябсу такой уж авантюрой.

Однако, трезвые мысли все еще брали в нем верх. - А если мы заблудимся? Как мы потом обратно вернемся? Вряд ли кто-то из местных нам сможет помочь. Да и представляешь что могут раздуть, если мы вот так вот просто испаримся?- Да не испаримся мы! - Клаус сморщился, отставляя бутылку на столик. - Можем Рудольфу сказать, чтоб если что...- Ага, как же, думаешь он после этого нас куда-то отпустит? - Маттиас хмыкнул. - Сто процентов с нами попрет, а тогда вообще смысла никакого не останется. Придется всей группой сваливать, иначе остальные обидятся.

- Всей группой это уже пожалуй будет слишком. - согласился Майне, закинув ногу на ногу и оперевшись рукой позади себя, у самого зеркала. - Но Герман с Фрэнсисом там себе еды в номер назаказывали, смакуют местные деликатесы, так что они то уж точно не скучают, а значит вряд ли пойдут с нами.

- Не знаю, все таки это не лучшая идея. - Маттиас покачал головой.- Как хочешь. - Майне довольно безразлично дернул плечами. - Тогда мы с Рудольфом пойдем вдвоем, он точно не сдрейфит. И одного меня не кинет.

Маттиас почти услышал, как скрипнули зубы, до того сильно он стиснул челюсти. Второй любимый прием Клауса - заменять его Рудольфом. Во всем! В чем бы он ни отказал, Клаус мирно соглашался, с милейшей улыбкой сообщая, что ничего страшного в этом нет и он попросит Рудольфа. Рудольфа, мать его, чье слишком уж частое присутствие в непосредственной близости от Клауса и без того бесило гитариста и ужасно забавляло виновника этого самого бешенства. "Чувак, мы с ним познакомились когда ты еще за партой в школе отсиживался, о чем ты?" - этот ответ на любое возмущение, по поводу и без, Маттиас получал тоже непозволительно часто, но сколько бы ни думал над достойным ответом, так и не нашел веских аргументов. А этот мелкий кудрявый паразит всегда знал, на что надавить, манипулировал просто мастерски, без тени сомнения или угрызений совести. А ведь Маттиас прекрасно знал, что еслиб Клаус действительно хотел позвать Рудольфа, то пошел бы прямиком к нему, а не ломал бы комедию, сидя тут у него на столе.Рывком поднявшись на ноги, Ябс в несколько больших шагов преодолел расстояние между собой и зеркалом, и остановился перед, очевидно, вполне ожидавшим похожих действий вокалистом, оперевшись руками о столик с двух сторон от него.- Хорошо, но только Рудольфу говорить мы не будем. И никому из остальных не будем. Просто выйдем ненадолго, пройдемся тут неподалеку и вернемся.

- Отлично! - тут же оживившись, будто бы в исходе беседы он изначально даже не сомневался, Клаус спрыгнул со стола, наклонился, ловко пронырнул под рукой Маттиаса, которая все еще лежала на краю стола, и направился в сторону двери. - Там холодно, куртку возьми. - бросил он и вышел в коридор.

- Ага, и компас с картой местности. - буркнул себе под нос Ябс, после чего бросил последний взгляд в зеркало и тоже направился к двери.***Одна белая, безликая дверь, сменяла другую, и Джон сбился со счета уже после двенадцатой. Коридор, по которому он шел, казался совершенно бесконечным, а простые деревянные двери с крошечными золочеными цифрами номеров, разглядеть которые, не остановившись и не вглядевшись, было просто невозможно, только добавляли ощущение абсолютной бесконечности.

Настил под ногами был отдаленно похож на красный ковролин, однако не отличался яркостью или праздничностью, как это обычно бывает в дорогих отелях в США. Здесь он скорее выглядел строго, впрочем, как и все остальное убранство. Никаких излишеств, никаких красивых мелочей. Не дешево - но слишком серьезно. Это слегка напрягало, как был уверен Джон, не одного его. Да и не только убранство отеля вгоняло его и всех его сотоварищей в легкий ступор. Удивление вызывало практически все. Здесь, в этой незнакомой западной стране, все было таким же, как этот чертов коридор, как весь отель - сердитым, угрюмым и неприветливым. Даже небо в тот день, когда самолет, принесший в эту страну музыкантов приземлился в аэропорту, было серым и угрюмым, а в лицо кутающимся в куртки иностранцам ударил холодный, совсем не приветливый ветер.

А потом были люди...много людей, и Джон готов был поклясться, что мог бы пересчитать по пальцам искренне улыбающихся из них. Большинство были сдержаны, спокойны и очень озабоченны. Чем - Джон понять так и не смог, ведь для него, да и для всех кто летел в том самолете, происходящее было весьма приятным событием - таким же, как в принципе и все концерты. Но сердитые охранники явно считали по другому. Мало кто мог не реагировать должным образом на пару дюжин диких, по мнению большинства совершенно безбашенных мужчин с длинными всклокоченными волосами, горящими глазами и широкими улыбками на лицах. Чужаки выглядели слишком непривычно, нестандартно, и этим пугали и заставляли насторожиться.

Джон еще в тот момент подумал, что обязательно изменит это. Заставит этих мрачных, настороженных солдат улыбнуться, заставит поверить им, как не раз заставлял верить других.Но потом Винс Нил, стоящий рядом, тряхнул головой, поправляя блондинистые волосы, и скривив губы изрек, что по таким мордам хоть кирпичом бей - хуже уже точно не станет, а Томми Ли за его спиной разразился одобрительным смехом. Это как-то сразу поубавило инициативы и подпортило настроение.

Следующим совсем не позитивным открытием стал отель, в котором разместили музыкантов. А так же обслуживающий персонал отеля, держащийся вроде бы и дружелюбно, но все равно как то очень настороженно и сдержанно. Никто не хотел вести с ним дружеских бесед, никто не улыбался и никто не предложил ему, чем заняться.

Именно поэтому теперь Джон бесцельно бродил по пустым коридорам отеля, пересчитывая бессчетные двери, периодически наталкиваясь на постояльцев - в большинстве своем пожилых дам, косящихся на музыканта с явным неодобрением. В номере сидеть Джон больше не мог - и так проведенное там все утро было таким скучным, что с легкостью могло бы свести с ума. Джон не привык сидеть сложа руки - а если и сидел, то только в хорошей компании и за знатным количеством выпивки. Сейчас же не было ни того, ни другого. Доставленные в номер несколько бутылок странного, неизвестного пива были до омерзения теплыми, а все его согруппники завалились спать, так как долгий перелет, во время которого ни один из них не сомкнул глаз, утомил не на шутку. Конечно, ведь только Джон был способен проспать всю поездку как сурок в теплой норке, а теперь был вынужден маяться в одиночестве.

Он мог бы поехать на стадион, туда, где к следующему вечеру готовится сцена, попробовать дать пару ну очень умных советов, проконтролировать... Но Джон прекрасно понимал, что это не родная Америка. Никто здесь не будет, а если даже и будет слушать его разглагольствования, то все равно не поймет ни слова.Сунув руки в карманы джинс, Джон отметил для себя номер одной из очередных дверей - 445 - а потом замурлыкал себе под нос мотив одной из своих песен. Скучно было до безумия.И именно в этот момент одна из дверей впереди распахнулась, и из дверного проема вынырнула худая и очень высокая фигура. Джон сразу узнал ее. Узнал этого человека, и сердце его встрепенулось, словно вспорхнуло куда-то в район горла, а кончики пальцев онемели от неясного тепла. Джон узнал бы его по одним только движениям, по паре небрежных жестов...