Глава 74, в которой неумолимо наступает зима (1/1)

...но сон, как назло, не шел. Снаружи хлопали дверями, топали по лестнице, смеялись и дымили, пахло жаренным, завывала стиральная машинка. Кто-то загудел у ворот, и снова хлопанье дверей и оживление... Фил уже мирно посапывала, чуть приоткрыв рот. Снурре попытался дышать в такт с нею — такое, бывает, помогает расслабиться, – но не в этот раз. В голову лезли всякие мысли. Больше про работу и Фил, конечно. Ведь скоро снег пойдет... Снурре тихо надеялся, что впадет до этого в спячку, но, кажется, не выйдет. А про уборку снега другие трактористы рассказывали, нехорошо усмехаясь, и сулили ему всякое. ?Тут-то ты, юксаре, от нас и сдристнешь?, – с гаденькой ухмылкой напророчил ему Гуннарссон, старший по ремцеху. А куда я сбегу, спрашивается?! Некуда мне бежать. Фил становится получше, но очень, очень медленно. И никуда я от нее не сбегу, и не потащу в таком состоянии за собой. Хорошо бы, конечно, махнуть в теплые страны с комфортом, и ей было бы неплохо провести зиму в покое, у синего моря, да только вот денег у нас таких нет. Правда, что ли, ограбить кого-нибудь? Снорка, например. Может, в долг у него попросить? Да он не даст, я тот еще надежный заемщик... Мюмлин муж? Допросишься от козла молока. А что, подбить Юлу, грабануть его, и смыться втроем на юга... Ага, чтобы они с Фил друг друга заклевали... Но попробовать одолжиться надо у обоих, с меня корона не слетит. Но ведь Энгстрём просто так не даст. Надо ему что-то впарить. А что?.. Что я могу ему предложить? Эксклюзивную историю жизни юксаре-тракториста? Ага, страш-ш-шно заманчивое предложение... Снурре зевнул, прикрыл глаза и теснее прижался к Фил, запуская ей руку под резинку фланелевых пижамных штанов, и поглаживая по бедру. Хождения по лестнице туда-сюда вроде наконец-то прекратились, и только с кухни изредка доносились оживленные голоса. Там как раз перешли от обсуждения известия о том, что Муми-мама и Нора впали в спячку, к тому, чем же следует заняться окончательно съехавшему (из общаги) Тофту. Тот отбивался, как мог. Берг, например, предлагал суровый мужской поход в горы. Ингрид считала, что ему надо увидеть Париж.-- И умереть! - хмыкнул Колин. - Нахрена вообще куда-то тащиться? Возвращайся на службу лучше, не дури, Форсберг не вечный.Муми-тролль полагал, что лучше всего - отправиться в плавание. -- Можно устроиться матросом, и отправиться в кругосветку! Вилле советовал ехать в Италию, расширять кругозор. -- В прошлом веке все молодые люди ездили в Италию. Там — сокровищница мировой культуры... -- А в Париже — Лувр! - встряла Ингрид. -- В Италии классно. Красиво, и еда вкусная очень, - буркнул Габбе, заглядывая на кухню в поисках чего бы пожрать. Он отрезал от ржаной буханки кусок, посолил. -- Маслом подсолнечным смажь, - посоветовал ему знающий толк в бюджетных закусках Берг. -- Ой, отрежь уже сала кусок, нечего тут сиротку из себя строить, - вмешалась Ингрид. -- Вы на этот раз такое жесткое сало купили, что мне его жевать больно, - огрызнулся Габбе, поливая хлеб маслом.-- Сало ему, видишь ли, жесткое! - Колин, вставший подлить себе кофе, дернул Габбе за чудом избежавший тюремной бритвы вихор на темечке. -- Ай! - воскликнул Габбе, схватил свой кусок хлеба и спешно смылся в гостиную, делать вид, что пытается заниматься под храп отсыпающегося Алекса. -- Ну зачем, Колин, - укоризненно покачал головой Вилле, - Может, ему пообщаться хотелось... -- Да что ему станется, - Колин отрезал сала себе, и теперь пытался с трудом прожевать. - Слушай, Инне, - с набитым ртом сказал он, - но сало-то и впрямь деревянное какое-то.-- Зато жарить его хорошо, - Ингрид толкнула его бедром, отняла оставшийся кусок, нарезала сало мелкими кусочками и кинула на сковороду, вытапливать. - Лук мне порежь.-- Я решил ехать в Испанию, - в который раз повторил Тофт. -- Зачем, ты же уже там был, - недоумевал Муми-тролль, - то ли дело пересечь Тихий океан!-- А я бы все-таки подготовился и поступал в колледж, - пожал печами Йосеф. - И чего тебе на месте не сидится? Что скажешь, Берг? Имеет смысл идти к тебе в вечерку? -- Да ну! Если не в горы, то я бы махнул куда-нибудь, где солнце и прекрасные мулатки. Такие в юбочках из пеньки и ожерельях из цветов, и больше ничего. Вкусил бы дикарской беззаботности... - Берг откинулся на стуле, опасно балансируя, и мечтательно прищурился. -- И потом долго бы лечился от сифилиса, - хмыкнул Линд. -- Фу, пошляки, - возмутилась Ингрид, нарезая морковь. -- Твой Париж в этом плане еще опаснее, - хмыкнул Берг. - Там все проститутки заразные. -- Полегче, - нахмурился Колин. -- Прости, Ингрид, прости, - поднял руки Берг. – Тофт, не слушай всех этих теоретиков, я тебе говорю, как человек опытный, поезжай сразу в Африку. -- Что вы так все забеспокоились? Я уже позвонил в транспортную компанию с просьбой организовать мне маршрут. Поеду на пароме, а потом на поезде, - Тофт аккуратно тонкой соломкой шинковал капусту. -- А почему не морем? - снова встрял Муми-тролль. -- Меня теперь укачивает, - ответил Тофт. - Ну и дешевле, а спешить некуда. Относительно мирное течение жизни было нарушено появлением Альвы и Хольма на новой спортивной машине, которую Хольм успешно загнал в канаву, пытаясь заехать. Сначала его дружно вытаскивали, а потом выехали на шоссе и устроили экстремальный тест-драйв дорогой игрушке. Мужики с горящими глазами вырывали друг у друга ключи, как маленькие, гоняя от Иварсбода до Норфьярдена и обратно. Хольм только глаза закатывал в отчаянии. Последним за руль сел Тофт, и вот тут несчастному режиссеру стало по-настоящему худо. Тофт гнал по шоссе так, что Хольм в какой-то момент подумал, что он задумал расширенное самоубийство. Решил прихватить на тот свет и возлюбленную, и разлучника. Одно утешало, что на заднем сидении рядом с ним болтался Линд, а его Тофту вроде убивать не за что. Альва же на переднем сидении повизгивала от восторга. -- Ничего так, - сказал Тофт, вернувшись на Еловую и заезжая в ворота, - симпатичная игрушка.Хольм с трудом отскреб себя от сидения. -- Еще немного, и я бы решил, что зря застраховался. Ибо получать страховую премию было бы некому.-- Я ведь потихоньку, - оглянулся Тофт, и в глазах у него плясали черти. -- А теперь я! - воскликнула Альва. -- Ну уж нет! - не выдержал Хольм и спешно спрятал ключи в карман. Альва надулась. -- Сам ездишь, как пенсионер, и мне не даешь покататься.-- Нос не дорос, - Хольм панибратским жестом коснулся кончика ее носа. Тофт усмехался, сложив руки на груди. -- Ладно. На обратном пути, - фыркнула Альва, и зашла в дом.Алекс проснулся бодрым, полным сил и в хорошем настроении. Надо сказать, что ему, в отличие от Габбе, разложившему свои учебники на подоконнике и пытающемуся хоть что-то впихнуть в свою отупевшую голову, не мешали ни телефонные звонки, ни доносящиеся с кухни голоса, ни хождение по лестнице туда-сюда, ни стуки в парадную дверь... Габбе же обхватил голову руками и с отчаянием пялился на одну и ту же страницу уже добрых минут десять. Алекс зевнул, потянулся, и встал с дивана. -- Сколько времени? - спросил он.-- Часа три, - откликнулся Габбе. - Смеркается уже. -- Бр-р. Гноябрь. Прямо как был, в майке и трусах, Алекс подошел к брату. -- Учишься? Молодец, - он рассеяно глянул ему через плечо.-- Пытаюсь, - невесело отозвался Габбе. -- Ну, не вешай нос, - Алекс потрепал его по голове, - чего опять такой смурной?-- Да обычный я, - буркнул Габбе. -- Слушай, а у тебя ведь день рождения скоро, - Алекс сдвинул книги и сел на подоконник, - чего тебе хочется? ?Сдохнуть?, - подумал Габбе, но вслух такое Алексу говорить, конечно, не стал. -- В спячку впасть, - пробормотал он.-- Это дело хорошее, конечно. Но тут уж я ничего для тебя сделать не могу. А что тебе подарить-то? Габбе задумался. -- Ботинки зимние нужны, - наконец сказал он.-- Боти-и-инки-и-и... - протянул Алекс и слегка опечалился. - Слушай, с ботинками по деньгам никак не выходит, - вздохнул он. - С декабря же за школу платить придется. -- А как же? - поднял глаза Габбе. -- Ну, может, кто отдаст подходящие, или в Армии спасения нужный размер подстережем... Если не выйдет, то придется нам с тобой одну зиму в валенках проходить. -- Ясно, - Габбе опустил глаза в учебник. Ходить в школу в валенках. Над ним и так там все ржут, а тут просто животики надорвут, наверное. А если в Норфьярдене Хенрик увидит, то вообще... лопнет от смеха. – Может, ну ее, эту школу, Алекс? Сдам я как-нибудь экзамены в вечерке... -- Не выдумывай. Не хочу, чтобы ты туда ночами мотался, особенно сейчас, по зиме. Так, ладно, в любом случае, ботинки — это необходимость, а не подарок. Что тебе подарить? -- Да ничего мне не надо. -- Слушай, ну не обижайся. Если премию дадут, может, как-нибудь на ботинки и выкроим. -- Да я и не обижаюсь, Алекс, чего ты? Раз денег нет, так и ну его к черту, день рождения этот. Замнем, и все. -- Все-таки восемнадцать... -- И что? Одна радость, на малолетку больше не загремлю уже точно. -- И то неплохо! Ладно, не дуйся, сейчас я в ванную сбегаю, и пойдем прогуляемся, что ли. -- Да ну, неохота, холод собачий, темнеет уже... -- Всё тебе неохота, - Алекс схватил Габбе в охапку, взъерошил волосы, навалился сзади, пригибая ему голову, - давай, давай, шевелись! Движение — это жизнь! -- Отстань! - Габбе попытался вырваться, - то-то ты стонешь, как с работы придешь! -- Так то работа, - Алекс наконец отпустил Габбе, и снова зевнул. - Чего там на кухне, народ, что ли, собрался? -- Герр Бенгтссон приехал, Берг, Тофт и Янссон, и еще кто-то, на новой машине... -- А Снурре где? -- Они там у себя заперлись и не выходят, спят, наверное. -- Ну да, он всю неделю мёрз и мечтал, как целый день не будет из кровати вылезать. А Вилле? -- Он тоже на кухне. -- Ладно, пойду на разведку схожу. А ты пока думай, что тебе подарить! А потом пойдем хотя бы до магазина прошвырнемся, - Алекс достал из гардероба домашние штаны, натянул, и пошел к двери. -- Не пойду я никуда, - пробормотал Габбе ему вслед. – Ну что, кончили бестолку бензин жечь? - поинтересовалась Ингрид. - Давайте тогда закусим бутербродами... -- А обед-то будет? - Алекс вышел на кухню в майке, трениках и босиком, увидел Альву, смутился и сбежал обратно.-- Тапки надень! - крикнула ему вслед Ингрид. -- Какого черта?! - из спальни высунулся встрепанный и злой Снусмумрик. - Фил второй день плохо, вы можете уже не орать!?-- Ты сам больше всех и орешь, - парировал Колин. -- Сволочи, - Снурре зашел на кухню и сел за стол как был, игнорируя всех собравшихся, включая Альву и Хольма. - Другого места пошуметь нет?! Валите на улицу, вообще... Где Вилле? -- Он как раз собирался костер жечь. Они там с Бергом доламывают что-то во дворе, - сказал Йоссе. -- Вот и валите все к нему. Берите сало, сосиски, жарьте, только не орите... О, Хольм. Ты что, права, что ли, получил наконец?-- Ну да, - кивнул Хольм, – машину вот купил... -- Мажор сраный. Лучше бы нам денег одолжил. -- Я в кредит купил, - обиженно отозвался Хольм. -- Значит, еще и дурак, - хмыкнул Снурре, встал и налил себе кофе, отпил и фыркнул. - Добровольно в долги лезть... Фу, дрянь какая-то... Ладно, в общем, не орите тут, - он швырнул кружку обратно в раковину и вернулся к себе. -- Что там такое, Снурре? - зевая, спросила Фил.-- Это, оказывается, не трактор буксовал, это мажор Хольм себе машину купил, спортивную, и хвастаться приехал, с прошмандовкой этой, Альвой... -- Фу, Снурре... Она милая девочка... -- Она такая же девочка, как я командор полиции. Хитрая маленькая стерва. -- Прекрати, ты просто злишься. -- Конечно, злюсь, какого хрена он приперся сюда с этой своей тачкой за сто тыщ! Или за двести. Понятия не имею, сколько эта спортивная игрушка стоит, но жутко дорого. Вот угоню её и продам, и поедем мы с тобой на юга... -- Ага, в каторжную тюрьму мы поедем. Ладно, Снурре, все, хватит, раз ты разошелся, давай вставать и обедать.-- Да там и не готово ничего! Или они все сожрали, нам не оставили! -- Ну тем более, значит, надо пойти, приготовить. -- Ничего не значит, лежи вообще, сейчас я их всех выставлю... -- Снурре! Не смей. Это наши друзья, как бы мы без них были?! Все, я встаю, - Фил решительно перекатилась на край кровати и спустила ноги. -- Носки и тапочки сразу, - велел Снурре, - они еще и холода напустили, шастали туда-сюда через кухню. А нам лишний уголь жечь! -- Там же плита, - фыркнула Фил, послушно натягивая носки-- Толку-то, если дверь нараспашку держать. Холод по полу идет. -- Ну ты и ворчун, оказывается.-- Нет, ну а что, совесть должна у людей быть, вообще, - бухтел Снурре, пока Фил вставала, одевалась, шла на кухню и поднимала на кухне крышки кастрюль и сковородок. -- Так что насчет обеда? - спросил Алекс, уже в приличных брюках и рубахе, - Габбе таблетки б пора принять... -- А ты приготовил?! - тут же взвился Снурре. - Может, картошку почистил, фарш провернул, я не знаю, лук порезал?! -- Ну ты скажи, что надо, я сделаю... -- Всё надо! -- Чш-ш, - Фил обернулась от плиты, - Ингрид сварила бульон и сделала зажарку, сейчас мы быстренько сообразим супчик и сварим картошки на второе, а Алекс нам селедку почистит... -- Габбе! - крикнул Алекс, - ну-ка иди сюда! -- Жрать они все горазды, - продолжал распинаться Снурре, лихо разделываясь с селедкой, пока Габбе чистил картошку на всех, - а вот приготовить... Алекс, куда ты-то пропал?! Давай лук режь! -- Зачем? Зажарка же есть. -- К селедке, зачем! -- Ладно, переоденусь только... - сник Алекс. -- Шустрее. И еще пару сельдей из погреба неси, едоков дофига и больше. -- И кислую капусту на суп, щи сделаю, - велела Фил. - Габбе, порежь мне картошку кубиками, штучки четыре. Или лучше пять. И там, кажется, еще печеночный паштет был, мы с Ингрид делали на днях, на бутерброды... -- Обойдутся! - возмутился Снурре. -- Ладно, тогда еще сделаем гренки с вареньем на сладкое, значит, черствый батон, молоко, яйца...-- Больно жирно... -- Да ладно, Снурре!-- Угу, Хольм купил машину за полмиллиона, но приехал ее обмывать к нам, нашим самогоном с нашей селедкой... -- За полчаса, Снурре, у тебя его машина успела подорожать со ста тысяч до пятисот. К вечеру, уже, наверное, будет миллион или полтора... - заметила Фил. -- Это новая тысяча восемьсот эс. Сотня лошадок под капотом. Дает сто км за девять секунд! Дисковые тормоза на всех колесах... Четыре передачи. Ее теперь у нас собирают, в Лундби. Классная! - вздохнул Габбе. - Как раз примерно миллион и стоит..-- Угу, а выдергивать все равно трактором придется, когда в снегу на брюхо сядет. Бессмысленная какая-то машина, ни толком подвезти кого, ни проехать, ни нагрузить, понты одни... -- Да уж, картошку в такой возить не станешь, - согласился Габбе. -- ...для меня главным при выборе была все-таки безопасность, - распинался Хольм у костра. - Слушайте, но все равно холодно. Спереди жарит, а сзади — мороз, – он повернулся спиной к огню. – Может, все-таки обратно в дом пойдем?-- Попробуй, - усмехнулся Вилле, - если Снурре пустит. -- Да куда он денется, - отмахнулся Хольм. Дверь на кухню оказалась заперта. -- И нехрен так ломиться, - Снурре приоткрыл дверь, - жрачка еще не готова. Кто хочет внутрь, тот согласен участвовать в хозработах, понятно?-- Мы согласны, - подняла руку замерзшая Альва. - А что надо делать? Оказалось, что она не умеет чистить картошку — и Габбе, мучительно краснея, пришлось объяснять и показывать. Альва поддразнивала его, дурачилась, и Снурре, в конце концов, отобрал у нее нож, отправил Габбе к Алексу, раскладывать стол, а Альву приставил жарить гренки. Это под его чутким руководством она освоила успешно. Вскоре на кухню потянулись и остальные замерзающие, и с готовкой удалось разобраться быстро. Последним, как самый морозостойкий, подошел Берг — и получил в качестве приза до верху полное помойное ведро. Благо, дорогу к компостной куче он уже знал наизусть. Альва красиво складывала салфетки, продолжая беззлобно поддразнивать Габбе, протирающего стаканы. Тот сопел и отмалчивался, и отвечал за него все больше Алекс. Вилле, Ингрид и Колин вернулись от костра с печеной картошкой и остатками сосисок, местами обугленных. Фил посовещалась с Ингрид, они порезали сосиски в суп, размяли картошку и определили ее туда же, и приправили всё это томатной пастой, после чего было решено сие варево именовать ?охотничьей солянкой?. Йосеф порезал большими кусками пару буханок хлеба, и все-наконец-то уселись за стол. -- У вас всегда так весело! - радостно сообщила Альва Габбе.-- Прям обхохочешься, - буркнул тот, и спрятался за Алекса. Присутствие девушки, да еще и почти ровесницы, к тому же, острой на язык, его жутко угнетало. В гимназии классы были раздельными, и как с этими самыми девушками разговаривать вне светского протокола, Габбе и не знал. С одноклассницами же в иварсбодской школе он просто не общался, впрочем, как и с одноклассниками. -- Так, тихо, куда! - велел Колин. - Есть начинаем по команде. -- Какой? - тут же уточнила Альва, - ?Ложки к бою??-- Можно и так, - согласился Колин, - но вообще-то у нас тут хозяева есть, и они еще не сели. -- О, а пусть Снурре молитву прочитает, как летом! - встрял Берг. -- Отстань от меня, а! - огрызнулся Снусмумрик, которому сегодня все было не в радость. -- Да, тогда хорошо получилось, - согласился Йосеф. -- И ты туда же. Нравится вам из меня клоуна делать, - скорчился Снурре. -- О-о, а Снурре у нас силен в богословии? Вот уж неожиданно! - усмехнулся Хольм. Больше ему назло, чем по каким-либо другим причинам, Снурре прошел на хозяйское место, и постоял, сосредотачиваясь. -- Ну что ж... Развлекать людей ведь тоже неплохо, Господи, - задумчиво и тихо, будничным тоном начал он. - Мне нравится, когда всем весело. – Народ за столом притих. – Тепло, уютно и спокойно. Когда рядом нет голодных и несчастных, обиженных и забытых. Но так получается не всегда. Если нам сегодня удалось к этому немного приблизиться, вот и славно. Мы тут все разные, и желаем разного, и живем по-разному... Но вот собрались, и кое-как уселись, и вроде как примирились друг с другом, хотя бы на время. Так не отворачивайся от нас, Господи, помогай, когда становится невмоготу, ну и мы будем стараться по мере своих сил.-- Аминь, - откликнулась Фил. -- А у тебя все лучше получается, тренируешься, поди, - заметил Берг, и протянул разливающей суп Фил тарелку, - скажи, Йоссе? Ты же у нас эксперт в таких делах, в церковь ходишь каждую неделю... -- Это не тема для шуток, - насупился Йосеф. -- Между прочим, хорошо сказал, - вмешался Колин, - без дураков. -- Согласен, - кивнул Линд. -- Вы же атеист, Вилле, - встрял Хольм.-- Скорее, агностик... так что моя оценка бескорыстна. -- Но не беспристрастна, увы. Вы просто льстите своему арендодателю. -- Хм, да с чего бы? Зачем бы мне это? -- Ну, например, чтобы получить приоритетное право на горячую воду... -- ...но, Габриэль, – на другом конце стола Альва продолжала терзать Габбе, – согласись, что это просто буржуазный предрассудок... -- М-мн-не... Не могу согласиться, фрёкен Халльстрём... -- Какой удивительный консерватизм для твоего возраста! -- Да вы ж ровесники, - ухмыльнулся Колин. -- Девочки взрослеют быстрее, - немедленно парировала Альва. -- А мальчики вообще не взрослеют, - фыркнула Ингрид. -- Ну да, ну да, первые сорок лет самые тяжелые в жизни мальчика... - вздохнул Йосеф. -- ...погоди, так ты, выходит, когда служил? - Алекс с Бергом выяснили, что оба побывали в армии, и тут же сошлись на этой почве. Фил сидела, слегка прикрыв глаза, и, кажется, временами задремывала, Снурре с Хольмом подначивали друг друга, причем все злее и злее, Линд следил, чтобы они окончательно не сцепились, параллельно время от времени одергивая Альву, которая все не оставляла в покое Габбе, Тофт отрешенно молчал, погрузившись себя, и лишь изредка посматривал на Альву. Один Муми-тролль чувствовал себя лишним. Он попробовал было отвлечь Снусмумрика, но тот, кажется, не на шутку был увлечен перепалкой с Хольмом, Тофт на попытки Муми-тролля разговорить его почти не реагировал... ?И вообще, никому нет до меня никакого дела, и совсем не интересно, что со мной, грустно мне или весело, доволен я или нет, - грустно думал он, – и зачем я только сюда пришел, лучше б дома сидел...? Но тут с ним заговорил Йосеф, Муми-тролль встрепенулся, и вскоре они уже прекрасно болтали вчетвером, с Колином и Ингрид. Так что домой Муми-тролль возвращался более или менее успокоившись. Ну что ж, зима наступила, но что тут поделать. Буду почаще заезжать на Еловую, всё не так тоскливо. Завтрак что-то изрядно запаздывал, и Туу-тикке все таки вышла из дома. Поеживаясь от холода, она споро добралась до кухонного крыльца. Дверь неожиданно оказалась заперта, впрочем, ключ нашелся на своем обычном месте. На столе стыли остатки трапезы на двоих, и Туу вздохнула. Все ясно. Жуя на ходу кусок хлеба, она неспеша обошла дом. В нем повисла та особая тишина, что воцаряется только с началом зимы. Последней она открыла дверь в спальню Муми-мамы, и убедилась окончательно: Муми-мама впала в спячку. Она вздохнула и присела на ковер, опершись спиной о кровать, доела хлеб. Ну что ж. Этого следовало ожидать. Притащила меня сюда и бросила одну! Рассердившись, Туу-тикке сбежала по лестнице вниз, обратно на кухню. Фырча и ершась, она принялась скидывать в раковину посуду со стола, с грохотом высыпала туда ложки и вилки, открутила на максимум газ горелки, пока из крана не потек почти кипяток... Она яростно наводила порядок, пока не успокоилась. Ну надо же. Туу присела к теперь идеально пустому и чистому столу и усмехнулась. От Фил, что ли, заразилась?! С каких это пор юксаре успокаивают себя, наводя порядок, а не наоборот?! Ох, всё стало каким-то неправильным. Она сварила себе кофе и неспеша выпила чашечку, а потом снова поднялась в спальню Муми-мамы, и долго стояла над ней, вглядываясь ее расслабленное лицо и прислушиваясь к тихому дыханию. Потом Туу зевнула, снова села на прикроватный коврик, и некоторое время сидела, обхватив колени, время от времени зевая, а потом и вовсе улеглась, сложила ладони лодочкой, подложив под голову, прикрыла глаза... …когда Муми-тролль вернулся домой, и, удивившись неожиданной чистоте на кухне, с надеждой обежал дом, – вдруг хотя бы Нора проснулась?! – то нашел Туу-тикке крепко спящей на коврике в маминой спальне. Муми-тролль замер в изумлении, почесывая в затылке. Потом он вздохнул, вынул из шкафа в гостевой спальне маленький матрасик, по пути мельком удивившись непонятной россыпи пуговиц на полу, и отнес его в мамину спальню. Туу оказалась неожиданно легкой, и Муми-тролль без особого труда уложил ее на матрас, потом подсунул ей подушку и накрыл одеялом. Все еще удивляясь и пожимая плечами, он спустился на кухню, попил кофе с сухариками. Когда Муми-тролль перед сном вышел проверить и зарыть маленький домик, то обнаружил, что пошел снег. Он пробежался, подхватив на руку хвост, зашел, зажег свет. Елка тихо сияла посреди комнаты. Кровать стояла неприбранной. На кухоньке всё было идеально чистым и нетронутым, свет из большого дома преломлялся через красные и зеленые ромбы окошка.Муми-тролль сел в кресло-качалку. Потом вскочил, зажег развешанную на окне гирлянду и выключил большой свет, вернулся в кресло, накинул плед. А тут ведь очень уютно. Одному в таком домике гораздо приятнее, чем в большом пустынном доме, где все спят... Муми-тролль посидел, раскачиваясь, а потом решился. Он содрал с постели белье, схватил в охапку и забежал в большой дом, швырнул его к стиральной машине. Прихватил чистый комплект, свою любимую кружку и банку кофе, запер дверь и вернулся в маленький домик. Ха-ха, если кто-то вдруг будет меня искать, или звонить, то ни за что не найдет. Он с удовольствием запер дверь, и, оставив гирлянду гореть, нырнул в кровать, и надо сказать, что на этот раз ему спалось гораздо лучше. Йосеф уехал домой вслед за Янссоном, Колин, подгоняемый Ингрид, покорно пошел за ней в спальню, а остальные всё никак не расходились. Линд завел долгий сложный спор с Хольмом о философии искусства, тем самым полностью его нейтрализовав. Всем остальным такие глубины были не по зубам, хотя Альва напряженно прислушивалась и время от времени пыталась вставить слово, чтобы им было понятно, что она заинтересована и тоже разбирается в таких тонких материях. Алекс с Бергом продолжали раскапывать неисчерпаемую тему – армейские воспоминания. Наконец-то они нашли друг в друге понимающих слушателей. Фил привалилась к Снурре, устроившемуся на диване у камина с гитарой, и тихонько подремывала. Тофт сидел в уголке и внимательно за всеми наблюдал. Габбе маялся. После вечерних таблеток его со страшной силой тянуло в сон, завтра рано вставать в школу, а тут ни в душ сходить, ни спать лечь. Он прихватил учебник, и постарался незаметно скрыться на кухне. Там все поверхности были завалены грязной посудой. Он прикрыл дверь, расчистил себе уголок и включил радио. Снурре успокоился, досада и зависть потихоньку из него выветрились. Он поймал взгляд Тофта. Что он так на него уставился?! Лучше на Альву свою пялься, дурак. Снурре скосил глаза на Фил. -- Может, спать, а? - негромко спросил он.-- Да что-то я присиделась так уютненько... - зевнула Фил. - Слушай, - шепотом сказала она, Тофт же уезжает скоро... -- Ну? -- Надо бы... Даже не знаю, Альва Хольма выбрала... Как-то утешить. -- Еще бы, что он, зря тачку что ли покупал... - негромко фыркнул Снурре. - Нашему тихушнику такую карту крыть нечем. Чем мы его утешим? -- Обидно... -- ?Сердце красавиц склонно к измене, и перемене, как ветер в мае?, - негромко напел Снурре. -- ?Ласки их любим мы, хоть они ложны,? - подхватила Фил.-- ?Жить невозможно без приключений...? – закончил Снурре. -- Там ?без наслаждений?, Снурре. -- Ну ладно, тебе виднее. -- Между прочим, это Верди. -- Кто? -- Композитор, Джузеппе Верди. -- Ну, это я не знаю. Я эту песенку на слух подхватил, один классный чел ее распевал... -- Это ?Ария герцога? из оперы Верди ?Риголетто?. -- Угу... Нам бы чо попроще. О! Знаешь ?Голубую стрелу?? -- Напой.-- “Голубая стрела без сигнальных огнейРазбивает стекло, исчезает в окне...”-- О, знаю. ?...Твой игрушечный поезд летит под откос,Только это уже почему-то всерьёз”... - подхватила Фил. Они запели вместе: – “Оловянный солдатик на фланге столаТы почти окружён, плохи ваши дела.Перевяжет сестра рассеченную бровьТолько это уже настоящая кровь.Он уходит один, и не слышно шаговОн не смотрит в глаза, он не верит в любовь.Он уходит туда, где зови, не зовиПо колено травы и по локоть в крови.На пылающий лоб ляжет мамин платокА в руках у неё из смородины сокМожно в синее небо с мольбою смотретьТолько это уже настоящая смерть.Он уходит один, и не слышно шаговОн не видит друзей, он не чует врагов, Он уходит туда, где зови, не зовиПо колено травы и по локоть в крови. Он уходит один, и не слышно шаговОн не смотрит назад, он не видит оковОн уходит туда, где зови, не зовиПо колено травы и по локоть — в крови...?*Тофт замер и вытянулся в струнку. Альва во все глаза смотрела на него, и даже Алекс с Бергом примолкли. На последнем куплете Тофт тихо встал и выскользнул за дверь. -- Черт, ребят, ну вы ему и напророчили, - наконец, сказал Берг. - За что?-- Да ладно уж, напророчили, - Снурре прихлопнул струны, и протянул гитару ему, - хочешь? -- Ну давай, а то нагнали тут тоски, кровь-любовь, - Берг взял гитару. - Теперь я вам спою. Гитара пошла по рукам, и даже Хольм спел на свои собственные стихи песню, после чего Снусмумрик решил, что на сегодня, пожалуй, хватит. -- Ладно, народ, дело к полуночи, а нам всем вставать завтра ни свет ни заря. Дорогим гостям уже, наверное, надоели хозяева.-- Да ладно, вы идите, а мы еще посидим, - заявил Берг. Фил зевнула, тряхнула головой. -- Имей совесть, Якке. Алексу и Габбе завтра тоже вставать, а они лечь не могут, пока вы не уйдете.-- Ну, мы пошли, - Хольм споро поднялся и протянул руку какой-то озадаченной Альве. -- Если ты сейчас же не пустишь меня за руль, - насупилась Альва, кутаясь в меховую накидку и стоя рядом с водительской дверью, - я всерьез обижусь, Рогер.-- Альва, тут сложный выезд, окажемся на шоссе, и я тебе дам порулить... -- Рогер, сейчас. Немедленно. Мне надо отвлечься! -- От чего? -- От всего! Надо сказать, что выехать на главную улицу, а потом и на шоссе у Альвы вышло, пожалуй, даже получше чем у него. Она раскраснелась, оживилась, и держалась за руль с хищным напряжением. Хольм сидел рядом, и любовался на ее профиль, на слегка растрепавшиеся волосы и загоревшиеся глаза... Ради такого не жаль и в кредит залезть. -- Ну вот, а ты говорил! - Альва выехала на шоссе и рванула по нему не хуже Тофта.На светофоре в Норфьярдене с ними поравнялись два мотоцикла. Альва закусила губу. -- Не вздумай с ними гоняться, - озабоченно сказал Хольм, – так, всё, съезжай на обочину, пусти меня за руль.Альва улыбнулась, и, стоило светофору смениться, втопила педаль в пол... -- Габбе, всё, спать! - Алекс вышел из ванной и зашел на кухню, развесить полотенце на просушку. - Ты где? - он с недоумением огляделся.-- Снурре! -- Ну что еще? Фил спит уже, - свистящим шепотом сообщил он, высовывая голову из двери. -- Я что-то Габбе не могу найти. -- Ну здрасьте. - Снусмумрик вышел и прикрыл за собой дверь. - Что значит: не можешь найти? Может, он у Линда сидит? -- Да я звал... -- Уж я слышал. Колин с Ингрид спят уже, между прочим, тоже. Они вдвоем поднялись к Линду, но у него Габбе не оказалось. -- Я его последний раз на кухне видел, - сообщил Вилле, - когда курить ходил. Он там пытался на сундуке спать.-- Черт... - Алекс начал волноваться. -- Погоди, погоди. Давай к Тофту постучим. Может, там? -- Да с какой стати... Тофт читал в постели. -- Нет, Габриэля я не видел. А верхняя одежда и обувь на месте?-- Да куда ему идти-то на ночь глядя?! Колин выглянул из своей комнаты. -- Чего у вас тут за собрание, а, полуночники?!-- Да Габбе куда-то делся! Колин присвистнул. -- Интересные дела. А он таблетки свои принял?-- Вроде да... Тофт с Алексом изучали одежду на вешалке, Колин на всякий случай еще раз заглянул в кладовку и погреб, Снурре обежал сад — он лучше всех видел в темноте. -- Ворота и калитка закрыты, я сам запер после Хольма... И были закрыты, вроде.-- Точно были закрыты? Пиджак на месте, ключи в кармане. Свои ключи проверьте. -- Ботинки тоже на месте. -- Да блин! Габбе, ну что же ты! -- Тише, тише, Фил не будите... Сейчас найдем. -- Шинели нет. Которую Форсберг отдал, - сообщил Линд. -- Он еще ее не носил пока... -- Резиновые сапоги все на месте? -- Там вещи Тофта в кладовке, хрен разберешь... -- Ну нет. Ну нет. - Алекс вцепился себе в волосы. - Что, из-за валенок?! Фил сквозь сон услышала встревоженные голоса, и тут же проснулась. Что-то случилось. Она тихонько приоткрыла дверь, подслушивая, а то Снурре ей, конечно, ничего не скажет. -- Ну что, - вздохнул Снурре, - в лес идем искать?.. Или в поселок?.. -- Мы с Тофтом в поселок, - сказал Колин, - вы с Алексом в лес, Линд на месте на связи, по пути заглянем в участок... -- Чердак, - сказал Тофт. - И сарай, сначала. -- Так, погодите. Есть странности, - задался вопросом Линд. – Ботинки на месте. Зачем лезть в кладовку за труднодоступными сапогами, если они на виду...-- На чердак залезть ботинки и не нужны... - заметил Тофт. -- А шинель? -- Так, Тофт, сгоняй на чердак, и давайте на улицу, а то девочек разбудим... Тофт споро поднялся по лестнице, а остальные стали разбирать свои куртки и обувь. Фил вышла, накинув на пижаму шаль. -- Между прочим, это свинство, делать все молчком и скрывать от нас важные события. А на веранде вы смотрели, сыщики?..-- Алекс, ты смотрел?-- Я чего-то... нет. А ты? -- Я сад обошел... -- На чердаке нет, - сказал Тофт, спускаясь.Фил первая прошла по коридору и распахнула дверь на веранду, включила свет. -- Ну конечно, куда ему еще было деваться, когда тут спать не дают! -- Габбе! - Алекс чуть не сбил Фил, затряс накрывшегося с головой шинелью Габбе за плечо, - какого хрена ты тут делаешь, когда мы тебя по всему дому ищем?! Уже чуть ли не в полицию звонили! Ты что выпил, а?! Таблеток наглотался!? Ну! -- Не ори на него, - велела Фил строго, поднимая голос, - тихо! Колин прошел вперед, положил Алексу руку на плечо, чуть сдавил. -- И впрямь, он что, виноват, что ли, что вы там засиделись?Габбе всё никак не мог стряхнуть с себя сонную одурь от таблеток. -- Ты таблеток нажрался, признавайся, да?! Или пил!? -- Тихо, тихо, охолонь... -- Алекс, прекрати... -- Это ты пил! - проснулся наконец Габбе, - оставь меня в покое! -- Так, все, всё хорошо, все нашлись... Алекс пришел в себя, братья обнялись, все ввалились на кухню, доедать оставшиеся гренки. Фил даже разрешила открыть новую банку варенья. -- Надо эти посиделки ночные прекращать, - сказал Снурре. - Зима на носу, пора угомониться всем, - он зевнул и щедро намазал себе гренку вареньем. - Завтра на работе носом клевать... -- Снег пошел, - сообщил Колин, выходивший покурить на улицу, - все, баста, карапузики. Зима.