Глава 24, в очередной раз доказывающая, что лучший друг мальчика - его мама. (2/2)

-- Какая у тебя смешная стрижка, - Муми-мама обняла его и взъерошила ему волосы. Снусмумрик стоял, опустив руки.

-- Это для курсов. Там требуют.

-- Я слышала, ты учишься водить.

-- Да, трактор, - вымученно ответил Снусмумрик. Он прятал глаза и чувствовал себя страшно неловко.

-- Трактор?! Ничего себе! Вот это да. Ты должен мне рассказать.

-- Да. Конечно.

-- Столько всего случилось, пока я спала!-- Да. - Он снова сглотнул, оглянулся на Филифьонку, и решительно сказал: - Муми-тролль, наверное, не говорил вам, но мы с ним в ссоре.

Снорк с недоумением оглянулась на Муми-тролля. Тот внимательно рассматривал часы на башне управы.

-- Да уж рассказал. Ужас ужасный.Филифьонка меж тем в упор смотрела на Снорк. И взгляд у нее был очень нехороший, она даже начала скалиться. Она дернула Снусмумрика за рукав.

-- Смотри, Снурре... - тихо сказала она. - Снурре. Посмотри на фру Муми. Снурре. Серьги.Теперь они уставились на нее вдвоем. Фру Муми стало не по себе. Муми-тролль пошел красными пятнами.

-- Серьги нашлись, Снусмумрик, и, кажется, Муми-тролль должен тебе что-то сказать. И я очень, очень прошу тебя, и тебя тоже, Фелисия, его выслушать. - попросила Муми-мама.

-- Да, Мама вчера вечером нашла серьги, так неожиданно, на полке со шляпами... - начала Снорк, и замолчала.

-- Пожалуйста. - добавила Муми-мама.

Снусмумрик оглянулся на Филифьонку.

-- Мы... мы должны переговорить, - Снусмумрик взял ее за руку и отвел в сторонку. Бидон молока все еще стоял на земле.-- Что случилось? - спросила Снорк.

-- Видишь ли, милая, Муми-тролль думал, что Снусмумрик мог взять твои серьги, и сказал ему о своих подозрениях, - объяснила Муми-мама.

-- Ох... Как ты мог не сказать мне, Мумик?! Ты поставил меня в очень неловкое положение! Я все это время разговаривала с ними, как ни в чем не бывало, и гадала, почему они так странно реагируют!...

-- Фил... Я не могу ей отказать. Муми-маме.

-- Ну ладно.

-- Придется поговорить с ним, Фил.

-- Ладно.

-- Может, дома у... нас?...

-- Ну не посреди же базарной площади! Давай у нас. Чего спрашиваешь, твой друг, тебе решать.

-- Но дом-то твой.

-- Наш, Снурре.

-- Хорошо, - Снусмумрик вернулся, взял бидон. - Давайте поговорим. У нас дома, если никто не против.-- А мы в машину-то все влезем? - спросила Снорк.

-- Тут пешком пятнадцать минут.

Но они все-таки все влезли в машину, и пять минут до Еловой показались очень длинными. Снусмумрик постарался в основном сосредоточиться на том, чтобы не пролить молоко из бидона, и это ему почти удалось.

Дома он первым делом пошел на кухню, перелил молоко из бидонав кастрюльку и поставил на газ.Три литра молока, шутка ли дело, если прокиснут!

Филифьонка меж тем судорожно сдергивала с дивана белье и пыталась его сложить, пока гости топтались в прихожей.

-- Руки можно помыть в ванной! В конце коридора. Синее полотенце. Муми-мама, фру Муми, проходите сюда...-- Я так давно здесь не была, - огляделась Снорк. Чистенько, но бедненько. То есть совсем. Мебели и вещей почти нет. Гладильная доска и швейная машинка почему-то стоят в гостиной...

-- Снурре, наверное, пошел ставить чайник...

-- Муми-тролль, - Муми-мама села на диван, - иди, пожалуйста, к нему, на кухню, поговорите, а мы подождем здесь.

-- Может, что-нибудь вам предложить?..-- Нет, ничего не надо, спасибо, Фелисия, не беспокойся, пожалуйста.

-- Фелисия, я не знала, - начала было Снорк.-- Ты тут не при чем.

-- Очень неудобно получилось...

-- Ничего страшного.

-- Так невовремя эти серьги потерялись!-- Да уж.

-- Тебе, наверное, было страшно неприятно.-- Неприятно - немного не то слово, - Филифьонка криво усмехнулась.

Снусмумрик стоял у кухонного столика и смотрел на молоко в кастрюльке. Муми-тролль вошел на кухню, хвост понуро волочился за ним, цепляясь за половую доску.

-- Снусмумрик... - начал он неуверенно. - Мне очень жаль.

-- Мне тоже.

-- Я не должен был так думать...

-- Это точно.

-- Извини меня.

-- Ладно, - Снусмумрик повернулся к Муми-троллю. - Все?-- Что, так просто?

-- Ради Муми-мамы. А теперь давай, у нас тут дел по горло. Вон, огород стоит перепаханный.

-- Ты злишься.

-- А ты как думал, Муми-тролль?! Твои побрякушки нашлись, Мама привела тебя за ручку, ты сказал ?извини?, и все станет, как раньше? Нет, ничего как раньше уже не будет. Да и не было ничего. Просто будем... вести себя прилично, как старые знакомые, вот и все. Детство кончилось.

-- Слушай... ну я правда раскаиваюсь. Я вел себя отвратительно.

-- И что?

-- Я был не прав.

-- Хорошо, я понял. Ты раскаиваешься. От меня ты чего хочешь?

-- Чтобы ты тоже признал, что... Чтобы ты... Ты ведь тоже! Чтобы... Чтобы ты меня простил.

-- Муми-тролль. Может быть, когда-нибудь. Сейчас у меня на это нет сил, честно. Когда-нибудь я, наверное, смогу тебя понять... - Снусмумрик чуть не упустил молоко, но все-таки вовремявыключил газ, сдул пенуи накрыл кастрюлю крышкой. - ...и простить. А сейчас давай просто договоримся, что будем... вести себя спокойно. И все. Большего от меня не требуй.

Муми-тролль тихо вышел из кухни, и встал в дверях гостиной. Муми-мама вопросительно посмотрела на него, и он мотнул головой.

Филифьонка чуть улыбнулась уголком губ.

Муми-мама похлопала Муми-тролля по плечу и сама пошла на кухню. Филифьонка проводила ее долгим и не слишком приязненным взглядом.На кухне Снусмумрика уже не было. Он вышел на заднее крыльцо, сел на ступеньку, оперся предплечьями на колени, и смотрел, как скворцы скачут по перепаханной земле, выискивая червяков. В одной руке он держал губную гармошку, но пока не играл.

Муми-мама тихо вышла за ним следом и опустилась рядом. Снусмумрик взглянул на нее с досадой.

-- Ты очень злишься.-- Скорее, грущу.

-- И злишься.

-- Да.

-- Он тоже.

Снусмумрик усмехнулся. Поднес гармошку к губам, но не взял ни одной ноты, опустил обратно.

-- Ему это делать куда как комфортнее. Я не просто злился и грустил, Муми-мама. Я еще был изрядно напуган. И Фил тоже. Она, кажется, даже больше.-- Я очень тебе сочувствую, Снусмумрик. Тебе и Фелисии.

-- Но его вам жалко, конечно же, больше.

-- Онмой сын.

-- Ничего не поделать. Простите, но я действительно сейчас не смогу извинить Муми-тролля, у меня нет таких сил.

-- Он не так сильно виноват, Снусмумрик, как видится тебе. Он... глупый, но не жестокий. Муми-тролль просто не понимает, какую боль вам причинил, если бы понимал — то не сделал бы. Пожалуйста, вспомни все хорошее, что ты видел в нашем доме, и найди в себе силы его простить.

Снусмумрик молчал.

-- Он очень в тебе нуждается, хотя и не может сказать об этом. Ты всегда был его старшим другом, тем, к кому тянутся, кому хочется подражать. Муми-тролль пережил предательство очень близкого человека — своего отца, который нас бросил. Тоже по глупости, он тоже никогда не был злым. Просто легкомысленным. И поэтому Муми-тролль так легко заподозрил в предательстве тебя. Пожалуйста, постарайся найти в себе силы его простить. Хотя бы ты. Чтобы это не повторилось с ним снова.-- Я ему не отец.

Некоторое время они сидели молча.-- А помнишь, как вы раньше просыпались после спячки и первым делом лезли на гору?Снусмумрик хмыкнул.

-- Как мы нашли ?Приключение?, и все вместе поплыли на остров хатиффнатов...-- Но ?Крадущийся волк? звучало все-таки более стильно...

-- Как вы ловили рыбу...

-- Последний счастливый год в Муми-доле. Почему вы оставили при себе Малышку Мю?

-- Наверное, потому что она очень хотела остаться и не побоялась об этом сказать?...

-- Мю всегда была сообразительной. И решительной. Она правда стала секретным химиком?

-- Да.

-- Мерзость какая... Когда все так испортилось, Муми-мама?! Почему?!

-- Сама не знаю...

-- Ведь было так хорошо! - Снусмумрик зажмурился, чтобы не заплакать. Муми-мама осторожно положила ему ладонь на спину, погладила.

-- Ты ведь простил его, правда?..

-- Да...

-- Ну вот, - Муми-мама поднялась, и хлопнула себя по коленям, - а теперь давайте съедим что-нибудь очень вкусное, у нас с собой огромные мешки еды. Они разожгли во дворе костер из старого забора, и пожарили на углях все, что только можно жарить на углях, потом на огонек заглянул Леви Нюстрём, обладающий потрясающим нюхом на различного рода праздники, следом подтянулись и остальные музыканты, и вечер вышел очень веселым. Муми-тролли уехали уже совсем в ночи.Снусмумрик долго ворочался, и никак не мог успокоиться. Он почему-то жутко маялся. Вроде как, когда кого-нибудь от всей души простишь, положено испытывать покой и облегчение, а он вместо этого только все больше мечется.Филифьонка проснулась от его неусидчивости, и с тревогой наблюдала, как Снусмумрик поднялся, залез на антресоли и вытащил бутылку коньяка, отпил прямо из горлышка, и поставил обратно. Впрочем, он сделал всего лишь пару глотков. Она вздохнула.

-- Не спишь? - спросил Снусмумрик, залезая обратно на диван.-- Проснулась.

-- Я никак не могу успокоиться. Не понимаю, почему. Полнолуние, что ли.

-- При чем здесь луна? Это из-за Муми-троллей.

-- Да ладно, вроде все уже, проехали. Я его простил.

-- Не ты его простил. Тебя заставили его простить. Не дали позлиться. Не дали никакой компенсации. Просто загнали в угол памятью о прошлом и благодарностью.

-- Ты подслушивала?

-- Я на кухне была. Ставила чайник и переливала молоко в банку. И, да, подслушивала. Меня, знаешь ли, эта история с Муми-троллем коснулась тоже. И меня от нее тошнит.

-- А ведь да... Я даже не потребовал, чтобы он перед тобой извинился, прости!

-- Ну, он извинился, но мне этого не то чтобы достаточно.

-- Что будем делать?..

-- Забьем на них. Зато мяса поели. Пошли они к черту, Снурре! Просто... ну, Муми-маму, конечно, тебе огорчать не хочется, но...

-- Знаешь, а ты права. Я только сейчас понял, что мне, пожалуй, даже... как-то... я не знаю, хуже, что ли, стало... А сейчас ты все это сказала, и немного отпустило. И правда, это я у них пол-детства провел, но ты-то нет! А ты психанула даже больше.

-- То, что ты у них когда-то жил в детстве, никак не меняет того, что Муми-тролль гадко себя повел по отношению к тебе сейчас. То есть это разные вещи. Ты можешь быть благодарен им за то, что было, и злиться за то, что происходит сейчас.

-- Ты так думаешь?

-- Да!

-- На самом деле, мне бы хотелось его простить...

-- Может, когда-нибудь и простишь. А сейчас спать давай. И не пей втихую больше, ладно?

-- Да я пару глотков только, чтобы заснуть...

-- Ну вот и давай спать.Муми-тролль вел машину, и улыбался.С души как камень свалился. Вот ведь, Мама проснулась,и все снова хорошо! Он с облегчением вздохнул. Серьги нашлись, со Снусмумриком они помирились, и даже жена на него особенно не сердится. К тому же вечеринка с музыкантами ее развлекла. Куплю ей еще и этот дурацкий кулон на годовщину, и все будет вообще замечательно.Он лихо свернул с дороги к дому, разбудив задремавших на заднем сидении Маму и Снорк, и бодро зарулил в гараж. Жизнь была снова прекрасна, даже не смотря на то, что завтра рано на работу...