hogwarts!au (1/1)

Лестницы и ступеньки под ногами казались бесконечными. Сердце в груди билось быстро-быстро, дыхания начинало уже не хватать, а злосчастный лазарет всё ещё не появлялся на горизонте. Сэм завернул за угол, крепче сжав свою палочку в руке, и ускорился, жалея о том, что трансгрессировать в стенах Хогвартса нельзя. Оказаться в нужном месте за пару секунд было бы очень кстати сейчас.Путь от главной гостиной Когтеврана до больничного крыла и правда казался ему бесконечно долгим. Возможно из-за того, что Сэм и не спортсмен вовсе. А может быть из-за охватившего с головой волнения за глупого Барнса.Ученики, редко встречающиеся ему на пути, расступаются, удивлённо глядя в след, кто-то кивает и даже здоровается, зовёт в Хогсмид, но Уилсон не слышит ничего, кроме отлетающих эхом от стен звуков шагов и оглушающих ударов собственного сердца.Лестница, поворот, длинный пустой коридор, ещё одна лестница, два поворота; чей-то наколдованный снег падает на плечи и голову, гриффиндорские первокурсники, весело хохоча, колдуют маленькие снопы искр, а Сэм думает о том, что мантию нужно было оставить в гостиной, потому что она сейчас здорово мешает.Дыхание срывается, пульс зашкаливает, но бежать, слава богу, осталось совсем немного: он слышит громкие голоса из-за поворота, чьи-то ругательства и смешки.—?Эй, бегунок, притормози-ка,?— Тони выглядывает из-за широкоплечего Роджерса, поправляя сине-платиновый галстук, и останавливает его, ладонями упираясь в грудь. Сэм дышит громко и часто, пытается спросить, узнать, как там Барнс, что с ним, кто сделал это, но сказать ничего не может. Тони ухмыляется криво и взволнованно разглядывает его. —?Отдышись сначала.—?Сэм,?— капитан гриффиндорской команды по квиддичу неловко переминается с ноги на ногу и смотрит на него большими грустными глазами, и это нихрена не добавляет Уилсону спокойствия,?— ты не волнуйся, с ним всё хорошо. Не совсем, конечно, просто пара синяков, но ничего серьёзного.—?Ага, ничего серьёзного, как же…—?Тони!Сэм вырывается из не такой уж и сильной хватки друга, и начавшегося тихого спора влюблённой парочки за спиной уже не слышит, аккуратно прикрывая массивную дверь.В лазарете тихо и пусто, все койки свободны, а мадам Помфри нигде не видно. С потолка, как и в Большом Зале, падает магический снег, не долетая до пола, а по всему периметру развешены рождественские украшения. В воздухе пахнет какими-то травами и лекарствами, но больше всего?— противным Костеростом, и от этого запаха Уилсона передёргивает.Волнение как-то внезапно сменяется настоящим страхом, и Сэм бегом преодолевает это небольшое расстояние от двери до Барнса, дрожащими руками дёргая тонкие белые шторки, едва не срывая их.—?Сэм?—?Ты…Баки удивлённо таращится на него, пытается привстать на локте и ругается сквозь зубы, когда не получается. У него под глазом яркий синяк, на щеке неглубокая царапина, левая рука скрыта под бинтами, и весь его вид говорит о том, что ему плохо и больно.—?Что случилось? Кто это сделал? Это Рамлоу, да? —?он сам не замечает, как приближается к Барнсу вплотную, мечется взволнованным взглядом по его лицу, пальцами аккуратно касается скулы. —?Ну конечно это Рамлоу, кто же ещё. Рамлоу и его прихвостни, да? Превращу этих слизеринских ублюдков в крыс, чтоб больше даже не смели…—?Сэм.—?… размахивать кулаками, а лучше в слизняков, и отдать их Хагриду, чтоб он скормил их какой-нибудь своей твари.—?Сэм.—?Я так испугался, когда Тони сказал, что ты здесь, хотел даже испытать на них Круциатус, но…Баки здоровой ладонью накрывает его дрожащие пальцы и мягко сжимает, неуверенно, будто бы через силу улыбаясь. У него волосы собраны в смешной хвостик, глаза странно блестят, а пальцы тёплые, ласковые даже. Сэм замолкает, переводя дыхание после сбивчивой речи, и смотрит во все глаза на него.—?На самом деле я сам виноват, не нужно было одному идти разбираться. Всё нормально, я быстро оклемаюсь.Он не сдерживает длинного облегчённого выдоха под чуточку насмешливым взглядом серо-голубых глаз. Слова Баки его не успокоили, совсем нет, но раз он сам говорит, что оклемается быстро, значит, всё и правда хорошо?Хотя кто этих гриффиндорцев знает…—?Так, значит, ты испугался? За меня?Чёрт возьми. Сэм ляпнул то, что совсем не нужно было говорить, даже не подумав, и теперь нужно как-то объясниться, наверное. Можно свести всё к какой-нибудь глупой шутке или к тому, что волновался, потому что Баки его… друг. Приятель. Ну ладно, очень хороший знакомый, с которым они общаются только из-за Роджерса, который встречается с Тони, потому что Барнс?— лучший друг Стива, а Уилсон хорошо дружит с Тони, и…—?Это омела?Сэм поднимает взгляд вверх и не сдерживает тихого ругательства: над их головами медленно распускается веточка омелы, заботливо наколдованная чьей-то уверенной рукой. Ему даже кажется, будто за дверью кто-то посмеивается, и он обязательно разберётся с этим умником. Может быть. Пока что у него есть дело поважнее.Барнс тянет его на себя, приоткрывая губы, и Сэм немного неуверенно и неуклюже целует его, опуская ресницы. У него мало практики в поцелуях вообще, а уж с парнями это вообще в первый раз, но Баки улыбается в поцелуй и отвечает.Значит, всё хорошо, так ведь?—?Лучше натрави на них пауков, они их до смерти боятся.Он обнимает Баки, стараясь не тревожить больную руку, и тихо смеётся, утыкаясь лбом в плечо.

Да, всё очень хорошо.