Подарочный для Вардек (1/1)

- И передай эти списки Мартинссону, когда он вернется, - Курт небрежно опустил на край стола нескромной толщины папку. - Пусть пробьет их по базе, а то этим новым неучам даже школьную библиотеку вести доверить нельзя, - он задумался, и побарабанив пальцами по картонной обложке, вопросительно глянул на Анне-Бритт. - Сколько его уже нет? Месяц? Он в декрет ушел или как?- Курт, только вторая неделя, как он в отпуске. Парень устал, - со вздохом ответила она и сделала вид, что нашла в бумагах что-то архиважное. Значит, Линда ему еще не сказала.Волландер, не найдя в Хоглунд приятного собеседника, вернулся за свой стол. Кофе пришлось готовить самому и, сделав первый глоток, Волландер без сожаления отправил содержимое кружки в водопровод. Отчеты новеньких ребят напоминали шарады на китайском – никакой системности и выдержанности, которые он привык видеть в документах Магнуса, здесь искать не приходилось. Курт вздохнул и взял в руки одну из папок – свеженапечатанные листы тут же выскользнули из нее и разлетелись по ближайшим горизонтальным плоскостям красивым веерообразным рисунком. Волландер почувствовал, как у него дергается правое веко. Анне-Бритт хмыкнула, лишний раз доказывая женское жестокосердие. Курт положил руки поверх бумажного беспорядка и уткнул в них горячий лоб. Как пользоваться степлером в Академии тоже не учат? Они что – совсем идиоты?Это было ужасно. Четырнадцать дней ада. Магнус даже в свое отсутствие умудрялся устраивать на работе бардак. Половина дел застряла на мертвой точке и упорно не хотела двигаться с нее, потому что было некому оперативно подкинуть свежие сведения в кипящий котёл гениального ума под именем Волландер. Разгребать дела было не только трудно, но и невыносимо скучно. Никто не присылал короткие сообщения на рабочую почту: ?Ты не закрыл крышку кофемашины!? или с пометкой ?срочно? - ?У тебя футболка наизнанку. Под пиджаком не заметно, но по вороту видно. Переодень немедленно?.Нельзя выразить какими-то человеческими словами эмоции Курта, когда Лиза сообщила ему слишком сухое для такой новости ?Магнус не вернется?.Волландер не мог поверить – он настолько свыкся с мыслью, что вот-вот, осталось потерпеть совсем немного и Мартинссон вернется из отпуска – загорелый, отдохнувший, полный сил и терпения слушать речи Курта. Теперь ему казалось, что его обманули и вместо обещанного щенка подарили на день рождения лыжи. Зачем ему эти две совершенно бесполезные осенью палки, когда он ждал появления рядом родной души? Пусть большая часть их общения и сводилась к облаиванию друг друга.- Курт, это его решение и мы должны его уважать, - Волландер бездумно кивнул, рассматривая бесконечность перед собой.- Кх, - Курт прочистил внезапно пересохшее горло, - Куда он перевелся?- Ты знаешь, что такое "личная информация"?- Лиза! – женщины сегодня сговорились его довести.- В Стокгольм.- В Стокгольм?! – он вспыхнул и вскочил со стула, словно вот только теперь проснулся и почувствовал все масштабы разворачивающейся перед ним катастрофы. Проклятый город продолжал отбирать дорогих Курту людей – сперва туда сбежала мать Линды, затем сама дочь уехала в поисках более интересной жизни и вот – Магнус поддался передвижническому течению. – Он сказал, почему?- Личные обстоятельства, - Лиза подняла руки, разом отмахиваясь от всех незаданных вопросов. – Я не скажу тебе, потому что сама ничего не знаю.- И ты его просто так отпустила? – Волландер начинал злиться и не мог понять, кого следует винить.- А что я должна была сделать? Недостатка в кадрах у нас нет. С новыми ребятами еще надо повозиться…- Их надо связать и отвезти в лес! Это лучшее, что мы можем для них сделать, - поделился педагогическими задумками Курт.- Ох, Волландер. Про Магнуса ты вначале то же самое говорил, - с улыбкой возразила Холгерссон. - Дай им шанс.Курт ее уже не слышал.- Я поговорю с Мартинссоном, - решительно заявил он, и прежде, чем хлопнуть дверью, добавил. – Даже если он уже в Стокгольме.Сказать, что после разговора с Холгерссон все валилось из рук - ничего не сказать. Курт не знал, сколько еще так продержится. Он сник и в очередной раз подивился, как просто им с Магнусом оказалось найти общий язык - достаточно один раз правильно прикрикнуть или наградить едким комментарием, и через два часа нужная информация уже лежит у него на столе.Когда-то давно психотерапевт посоветовал ему не сдерживать раздражение - говоря буквально "отпущенное в свободное плавание по волнам эмоций, оно принесет гораздо меньше вреда, чем оставшись запертым внутри вас". Волландер с невероятным упорством следовал этому совету долгие годы, почти не задаваясь вопросом о том, как себя чувствуют люди вокруг.Стоило признать, что перепалки с Мартинссоном доставляли ему ни с чем несравнимое удовольствие. Упрямый парень всеми доступными способами выказывал свое несогласие с предложениями начальства, но, в конце концов, подчинялся и делал то, что требовалось Курту. Эта невыраженная прямым способом агрессия, искрящая между ними, возбуждала, стимулировала и сохраняла в рабочем тонусе их обоих.Повышать голос на присланных из Академии юнцов было бесполезно. С таким же успехом удав мог шипеть на кроликов: те впадали в полушоковое состояние и либо замирали на долгое время без движения, либо начинали судорожно метаться по клетке, врезаясь в прутья. В обоих случаях пользы от них было мало.Кажется, если бы он сейчас взял канистру с бензином, облил и поджег новых стажеров, те все равно не стали бы шевелиться быстрее. Они были здесь всего месяц, а Курт уже готов был выть и лезть на стены.Но он этого не делал. Волландер вообще впал в странного рода апатию. Состояние напоминало то, что накрыло его сразу после развода. Ощущение, словно от тела, не спросив, оторвали приличный кусок и теперь необходимо заново учиться функционировать без помощи ранее важных органов. Тень какого-то личностного поражения следовала за Куртом по пятам и не покидала его даже в стенах родной берлоги. Он понимал, что следовало сделать не так, но нужно ли Магнусу его раскаяние? И что за таинственные личные обстоятельства вынудили его покинуть место, за которое он стоически держался все время работы в полиции.***Если вам понадобится однажды сказать человеку, как он вам дорог, не напивайтесь. Если вы все-таки опрокинули пару стопок во имя смелости предков, забудьте о словах – начинайте действовать.Звонком в квартире Мартинссона служила электронная канарейка, бодро симулировавшая гормональный всплеск. Но в столь поздний час их с Магнусом редко кто-то будил. А если этот кто-то не снимал палец с кнопки, ?доброе утро? к ним скоро спустится пожелать весь подъезд.Вынужденный спешно покинуть объятья уютной кровати, Магнус протопал босыми ногами по холодному паркету, глянул в глазок и обомлел.Такого гостя не пустить было дороже для жизни.Курт влетел в коридор, даже не поздоровавшись.- Что за цирк ты устроил?Магнус не знал, что разозлило его сильнее: то, что Курт отдавил ему ногу или что с порога начал говорить с ним так, словно он был котом, решившимся прокатиться на занавесках в отсутствии хозяина.- Волландер, по какому праву вы врываетесь, - начал Магнус, но осекся, заметив, как исказилось при этих словах лицо Курта. Вдруг человеку плохо? Бежал, судя по виду, запыхался. До Мартинссона вдруг донеслось пряное дыхание, которое вкупе с влажными глазами и непривычным румянцем на щеках не оставило Магнусу ни малейших сомнений – спонсором взятия квартиры на абордаж стал алкоголь.- Уже на ?Вы? в приватной обстановке, - выплюнул Волландер, - А до этого от ?Курта? тебя даже Холгерссон отучить не могла! - Мартинссон снова его раздражал. Одним тембром голоса и заспанным видом в помятой пижаме. Курт вздохнул с облегчением, хоть что-то в этой жизни не меняется.- Послушай… Курт, - Магнус хотел второй раз осторожно намекнуть Волландеру, что его присутствие здесь нежелательно, но тот уже скинул ботинки и деловито прошел в комнату, включив там свет. Мартинссон постоял в уютном коридора, возвел глаза к потолку и, прошептав ?Ну за что мне это??, отправился на поиски Волландера в своей двухкомнатной квартире.Курт сидел на диване, преданно заглядывал в глаза и ждал объяснений. Мартинссон стоял в дверях и не знал, что сказать этому человеку.- Почему ты уходишь? – тихо спросил Волландер и Магнус покачал головой, однозначно показывая, что обсуждать этот вопрос не намерен. Но Курт не был бы лучшим детективом Истада, если бы сдался так просто. - Зарплата не устраивает? Я поговорю с Лизой насчет премиальных.- Нет, дело не в этом- Дела хочешь вести сам? Я передам тебе часть своих – да, сперва под моим контролем, но через пару месяцев…- Курт, дело не в делах, дело в тебе, - перебил его бормотание Мартинссон.- Послушай, Магнус, я знаю, что часто был к тебе несправедлив и вел себя грубо. Но мы оба – взрослые люди. Я уверен, что мы сможем как-то изменить наши отношения, задать им иной тон.- О Боже, замолчи, - Магнус закрыл лицо руками и простонал. Волландер, как ни странно, послушался, - Давай я объясню медленно, с расстановкой, чтобы ты понял и тут же унесся отсюда на сверхзвуковой скорости, по дороге забывая мое имя, - Курт нахмурил брови, но приготовился слушать.Магнус долго разглядывал пол у себя под ногами, так что Волландеру показалось, что он уже ничего не услышит. Но Мартинссон глубоко вздохнул и начал:- Работа в вашем отделе, - Курту стало нехорошо от его отстраненного ?вашем?, – это ни с чем несравнимая школа жизни. И я… Я благодарен за всё, чему научился под твоим руководством, хотя порой мы друг друга… не очень хорошо понимали, - Курт фыркнул, - За всё это хочу сказать спасибо. Но уйти меня вынуждают личные обстоятельства… непреодолимого характера.- Ты понимаешь, что я не уйду, пока не узнаю, - ласково заверил его Волландер. У Магнуса мурашки по спине побежали от его вкрадчивого голоса – Курт мог быть опасным вне всяких сомнений. И психом на всю голову – тоже мог.- Я, - Магнус набрал в легкие воздуха, собираясь с силами, – Скажу, если весь разговор останется между нами.- Клянусь, - Курт кивнул и глаза у него заблестели в предвкушении – он как мальчишка получал удовольствие от раскрытия каждой тайны мироздания. Магнус всегда восхищался этой детской непосредственности Волландера, но сейчас жалел, что очередной загадкой оказалась его личная жизнь.- Я перевелся в другой отдел, потому что втрескался в своего начальника.- В Лизу?! – сорвавшимся на писк голосом просипел Волландер.- Нет, Курт, - Магнус поднял на него светлый взгляд и сказал мягким, почти ровным тоном, - Не в Лизу. Мне нравятся мужчины.Возникла ожидаемая, но оттого не менее неловкая пауза. В этой не определившейся с настроением тишине Волландер смотрел на него, не мигая, может быть, вспоминая, как в кратчайшие сроки открыть дверной замок и убежать в глухую ночь, истошно вопя, а может быть, ожидая, что Мартинссон добьет его еще какой-нибудь интересной новостью и бежать вовсе никуда не придется, но тот исчерпал свой суточный запас сенсаций.Наконец, Курт перевел взгляд на собственные руки и стал неловко мять в пальцах край куртки:- В меня? – нашел нужным уточнить детектив. Магнус мысленно похвалил его за смелость и скорость мышления.- Да, в тебя, - тяжело вздохнул он. Наверное, какая-то часть морального груза после такого признания должна с глухим стуком свалиться с души, но Мартинссон ничего такого не чувствовал. Даже после двух недель аутотренинга его предательское сердце было радо видеть Курта, стучало, как сумасшедшее, и дай ему волю озвучить свои восторги – верещало бы не хуже дверной канарейки. Оно уверяло разумную часть Магнуса, что они видят свою любимую зазнобу в последний раз и можно себя хоть чуть-чуть побаловать по этому поводу.Не дожидаясь реакции притихшего Волландера, Мартинссон сам направился освобождать его путь к свободе.Он подобрал по пути тапочки и, погруженный в нелегкие мысли, дошаркал до двери. Магнус стал один за другим открывать замки, но то цепочка заедала, то механизм не проворачивался до конца, а то проклятая щеколда и вовсе застряла чуть ли не намертво, никак не желая сдвигаться с места. А может всему виной были нервно подрагивающие пальцы Магнуса?Какого дьявола Курта ввалился к нему в дом? Еще пять дней и в Истаде его бы и след простыл. Но судьба была против того, чтобы Мартинссон уехал без приключений.Когда между его лопаток опустилась теплая ладонь, Магнус дернулся от неожиданности и, если бы дверь успела открыться, непременно вывалился в подъезд.Мартинссон повернулся и оказался распят под преисполненным сострадания взглядом. О, вот только опереточной жалости в исполнении Курта ему не хватало!- Магнус… Я не хотел тебя обидеть, останься.И в этом месте точки кипения достиг уже сам Магнус.- Я-то останусь, Курт. Потому что это пока моя квартира! А ты немедленно пойдешь вон и найдешь себе новый объект для ежедневной практики в сомнительном остроумии! – Мартинссон понимал, что несколько пережимает ситуацию, но основной его задачей было выставить начальство за дверь в самые короткие сроки. Курт, послушный желанию Магнуса и отвергнутый в лучших порывах, ударился в негодование:- Никогда я к тебе ТАК не относился и не давал повода…- Да как же! Ни разу, Курт?! – Магнусу честно сорвало крышу от вседозволенности беседы. - Ты не задумывался, что мы с тобой – единственные ненормальные в отделении, что проводят там ночи?! Чаще всего – вдвоем. Наши зубные щетки и пледы в комнате для отдыха стали столь плодотворной почвой для слухов, что для меня станет огромной удачей – оставить их здесь, не притащив на новое место! - Мартинссон собирался высказать Волландеру все, что накипело за годы их отношений.- Какие слухи? – ему даже было чуть-чуть жаль Курта, потому что услышать столько шокирующей информации за один час – на такое даже полицейской стрессоустойчивости могло не хватить. Магнус закатил глаза: специально, зная, как это бесит Волландера.- Курт, ты либо оглох, либо тебя действительно все так боятся, что затыкаются при твоем появлении! Нас считают.., – он запнулся, подбирая наименее обидную для своей и без того потрёпанной гордости формулировку, - Почти супружеской парой. Они не знают о моих предпочтениях и, тем не менее, я обязан выслушивать шутки типа ?Мартинссон, а когда же ты разоришь Волландера на обручальное колечко?! Так жарко спорите - перестаньте грешить на людях!?, - Магнус открыл рот, чтобы выплюнуть следующую гадость, но вдруг умолк, зажмурился и покачал головой. Было очевидно, что в памяти его всплывают не самые приятные воспоминания о буднях полицейского отделения.У Курта хватило ума промолчать. Сказать ему было нечего: он понятия не имел, что Магнуса приходилось такое терпеть.- Ты живешь на работе - я живу на работе, - продолжил объяснять Мартинссон. - Мы живем на ней вместе уже не первый год! Я знаю, какой кофе ты любишь, сколько ложек сахара в него нужно сыпать и осведомлен, что врачи запрещают тебе его пить как с сахаром, так и без, - он, сам того не желая, посмотрел на Курта с немым укором во взгляде. – Поэтому, а вовсе не потому, что рассеян от природы, я подсовываю тебе чай, хоть ты и ругаешь меня за невнимательность и грозишься выплеснуть его в лицо в следующий раз. Неужели ты правда веришь, что я могу одновременно вести аналитику по дюжине дел и не способен запомнить твой ответ на ?чай или кофе??. Я помню размер твоих рубашек, потому что периодически их стираю, когда нахожу в ящиках твоего стола. Я в курсе, какие лекарства ты принимаешь и на что у тебя аллергия! Курт, ты понимаешь, что это называется брак?- Магнус, я не просил тебя становиться моей нянькой.- Прости, Курт, - Магнусу казалось, что вот он выжат до последнего слова, как Волландер сразу же подкидывал повод завестись по-новой, - Но ближе, чем я, ты к себе никого не подпускаешь. Больше повезло только Линде. Ты похож на ежа, что не умеет пользоваться своими иголками. Так вот задумайся – зачем оно мне сдалось?Курт молчал. Магнус заметил, что тот сильно побледнел. Черт, про Линду нельзя было говорить.- То есть ты всё равно уйдешь? – тихо пробуя на вкус собственную беспомощность спросил Курт. Затем посмотрел на растерянного Мартинссона. Да, у старого пса Волландера стоят слезы в глазах, и черта с два он отпустит этого мальчишку, пока тот еще стоит от него на расстоянии вытянутой руки. – Нет, - вторя своим мыслям, твердо сказал он и улыбнулся.Магнус не знал, что творится за улыбающимся фасадом Курта, поэтому отодвинулся от него подальше и навскидку возразил:- Нет, уеду, – и, осмелев, заверил. – Билеты куплены, насчет квартиры я договорился.- Завтра же пойдешь и заберешь у Линды заявление, - напирал Курт.- Можешь хоть со мной в Стокгольм скататься, в Истаде я не останусь, - звенящим от обиды голосом отозвался Магнус. Волландер снова всё за него решил! Выворачивай перед ним душу, признавайся в любви – все одинаково – Курт делает, как ему хочется.- Уйдешь? Вот так просто? Наплевав на обязательства и бросив нас всех посреди осеннего аврала?! – захлебывался возмущением Курт.- Нет! Дождусь декабря, чтобы положить заявление об увольнении тебе под ёлку! - орал Магнус.Они и прежде переходили на повышенные тона при обсуждении самых животрепещущих вопросов, но до того, чтобы кричать, дело никогда не доходило. И было что-то одухотворяющее и прекрасное в том, чтобы стоять в темном коридоре и орать друг другу в лицо. Если и мечтал Магнус об эмоциональном единении – это было оно. Ближе, чем сейчас Волландер его все равно к себе не подпустит. То, о чем Магнус не мог мечтать, так это то, что Курт в запале дернет его на себя за отвороты пижамной кофты и горячим ртом сомнет его губы.Первым ощущением была полнейшая дезориентация. Магнус взмахнул руками, тщетно пытаясь встретить точку опоры до того, как он всем телом завалится на Волландера. Но единственное, за что он смог ухватиться в своем неудобном положении, ожидаемо оказался Курт.Когда Мартинссон судорожно вцепился в его плечи, Курт принял это за хороший знак, переместил одну ладонь на шею, а пальцы другой запустил в непослушные кудри. Признаться, он давно хотел узнать, какова на ощупь эта воздушная конструкция из золотых вихров.Время летит быстрее, чем нам кажется. Через минуту Магнус послал к дьяволу все разумные доводы, почему этого делать не стоило, и ответил Курту. Спустя восемнадцать минут они, чертыхаясь и спотыкаясь об упакованные Мартинссоном коробки, добрались до кровати. Где-то через неделю после описанных выше событий, Магнус заваривал чай на кухне у Волландера.