Часть 3 (1/2)
Как-то еще в университете, мой научный наставник сказал, что мы не можем спасти людей от самих себя. Мы их лечим. Поэтому лучше вылечить того парня с пневмонией, а когда он вернётся с раком — нужно будет лечить рак. И вот когда я вышла на свой первый день работы в интернатуре, который я никогда не забуду из-за всеобщей запары, до моих еще юных мозгов дошло - диплом врача не делает нас целителями. Для этого достаточно увидеть, что теоретические знания никак не смогу повлиять на ход лечения и оказания помощи пациенту - либо ты делаешь и быстро соображаешь, либо тупишь и сравниваешь все с учебниками, наблюдая, как человек, за кого ты несешь ответственность медленно, но верно, идет по траектории движения к самой смерти.
За год своей врачебной практики я успела повидать много дерьма, среди которого есть наблюдение за тем, как организм чахнет даже не смотря на помощь. Еще тогда, Евгения Ивановна предупредила меня, что нельзя привязываться к пациентам, в особенности их жалеть - мы, хирурги, являемся обычными мостами между жизнью и смертью, ничего большего и проявление подобных чувств могут навредить нам самим. Так и выстроился мой панцирь, та броня, которую я напускаю на себя, когда перехожу порог Склифа.
Даже сейчас, доставая из разрезанной брюшной полости разорванную селезенку, я беспристрастно смотрю на то, как она опускается в чашку с физраствором и кровь начинает вырисовывать красные узоры, словно распускает щупальцы. Писк приборов, ползущая вниз капелька пота по моей спине и свободный выдох коллег-хирургов - результат удачной трехчасовой спленэктомии, от которой осталось наложить швы в нужных местах, а затем зашить саму кожу таким образом, чтобы жировая прослойка не вышла наружу.
-Молодец, Дашкова, - одобрительно пробормотал Брагин, вдевая нитку в иголку, - Такими темпами возьму тебя оперировать мозжечковую опухоль.
Даже не улыбаюсь, а просто киваю - вся моя концентрация на данный момент уходит к тому, чтобы приостановить небольшое кровотечение от сосуда, которое поддерживало работоспособность органа. Меня же поддерживало кофе, которое кажется находится на пике своей активности, раз я чувствую учащенное сердцебиение внутри себя.
Операция прошла нормально, но если смотреть на экстренную ситуацию и время в которое привезли пациента - можно сказать, что даже удачно! Мы успели вытащить молодую женщину оттуда, откуда никто не возвращается.
Ещё пять минут я обдумываю ход дальнейшего лечения Марины Раскольниковой, пока не вхожу в душ и не врубаю воду, которая холодными струями обдает вспотевшее тело. Стадо мурашек вперемешку с наслаждением от перехода к тёплой, даже к горячей жидкости, проносится по моему задревеневшему телу и кончается но кончиках пальцев,заставляя тихо простонать.
-Вам очень идёт медицинская форма, Лилия, но больше - находится в таком виде, - на входе в раздевалку я натыкаюсь на Лазаря, моего коллеги травматолога, который только недавно стал штатным сотрудником больницы и успел получить титул самого главного казановы, после Брагина, - Хотел бы я видеть вас в этом почаще.
-А вы предложите мне перспективу, возможно я и подумаю, - игриво улыбнувшись, я хлопаю глазками и заправляю мокрые волосы за уши, - Вы давно обещаете сводить меня куда-нибудь, но пока, как я вижу, ваши намерения не столь серьёзны, доктор Лазарев.
И развернувшись, веляя бёдрами, которые еле как умудрялось прекрывать полотенце, я ухожу в женскую часть и на забываю обернуться на одну секунду, чтобы встретить его восхищенный взгляд. Понимаю, у меня есть молодой человек, но это не причина остановки моего флирта с красивыми мужчинами - я слишком долго жила в одиночестве, чтобы теперь отказываться от этого,что я делать, конечно не намерена.
Эта операция была последней, но я все равно выхожу позже своего графика - такое бывает, когда ты берёшь экстренных пациентов и не знаешь сколько продлиться умение орудовать скальпелем. Но я не тороплюсь домой, поэтому и сижу на скамейке, беря телефон в руки, из-за чего удивляюсь увиденному - а именно десяти пропущенным звонкам от Никиты.
Внутри проносится опасное стадо эмоций и какого-то страха - может что-то случилось?
-Ты чего трубки не берёшь? - рассерженно-отчаянный тон и скорее всего сведенные вместе брови, где образуется глубокая складка, - Я переживал за тебя.
-Ты же знаешь, что незачем, Ник. Я всегда все держу под контролем.
Интересная картина получается - я сижу полуголая, немного переживающая, с айфоном возле уха и разговариваю с бывшим, который скорее всего пьян, потому что подругому его звонки объяснить никак не удается. Всё это так досадно и одновременно обыденно - я всегда распахиваю перед ним свои объятия, даже не смотря на всю боль, что была принесена с его стороны, как мне, так и Лизавете.
-Где ты была, Лилз? Мне так хуево и я хочу тебя увидеть, потому что только ты можешь понять меня, - передо мной стоит картина, как он скорее всего хватается за волосы и сползает вниз по стене, - Никто иной, кроме тебя не способен принять такого, как я, со всеми тараканами в голове, Лилз.
Будь мне девятнадцать, я бы уже давно была на вокзале в поисках билетов к нему. Будь мне девятнадцать, я бы все бросила, лишь бы помочь человеку, который покинул меня и оставил только руины после себя. Будь мне девятнадцать, я бы прижала его к себе и не отпускала, пока он не успокоиться и не отрезвеет. Но есть одно НО - я уже не маленькая девочка - мне пришлось похоронить ее вместе со своими безответными чувствами по отношению к Зимову и отставить лишь тёплое отношение уже к лучшему другу, чьи повадки для меня стали обыденностью, а не чем-то, на что можно молиться.
-Что случилось? - сжав губы, спрашиваю, чтобы сдержать дрожь в голосе. Она появилась не потому что я затосковала по былым моментам, нет. Мне просто стало страшно за нечужого человека, который редко так напивался, а если и напивался, то с ним начинала происходить всякая хрень, в которую никто не верит и которую он держит в себе, - Что такое, Зим?
-Я поругался с Аней, включая и Артёма тоже, - это уже интересно, - И причина тому, Лиля… это… ты.
Стоп, что?
Насчёт Ани я даже не сомневаюсь, но причём тут нестареющий мальчик? Буквально вчера он подписался на меня, а сегодня уже ругается с ним?
-И что теперь? - хладнокровно спрашиваю, потому что примерно понимаю к чему он клонит, - Хочешь сказать, что я виновата в этом?
-Нет, Лилз, я просто… просто зашла о тебе тема и Аня как обычно стушевалась, ты же знаешь ее, - ещё как знаю, эта змея кажется тыкает иголки в куклу, похожую на меня, - А с Депохой вообще как-то случайно вышло, я вспылил из-за того, что он все таки подписался на тебя, хотя говорил ему, чтобы он этого не делал.
Ещё один миллион вопросов, главный из которых - Никита, ты охуел? И так себя ведёт человек, который сам меня просил забыть и отпустить отношения, бывавшие между нами? Не ревновать к его новым партнёрам и не звонить в минуты пьянства? Серьёзно?
Видимо мои догадки и догадки Лихтиной были правдивы - один из нас не смог до конца освободиться от прошлого, тянувшее каждого назад. Благодаря поддержке матери и лучшей подруги я смогла освободить его и саму себя от своих любовных оков, в то время, когда у меня не было представления, как это делал Зимов. Благодаря тому периоду я стала более эгоистичной, но точно не к нему, раз теперь сижу здесь, выслушивая пьяный бред парня.
-Зачем ты попросил его этого не делать? - тяжело сглатывая, спрашиваю я, сжимая пальцы до такой степени, что ногти впиваются в мягкую часть кисти и проносится контрольный сигнал боли.
-Я… Он давно о тебе расспрашивал, потому что мы с другими столько раз заводили разговоры о тебе - у меня от этого появились подозрения, что ты ему нравишься. А после вашей встречи он спросил у Лизы насчёт тебя, но я попросил его не общаться с тобой… и он согласился, но видимо… - в один момент его голос стал более расстянутым из-за выпитого стакана алкоголя, - Я не хочу, чтобы у тебя кто-то появлялся, Лилз. Я этого просто не переживу и с ума сойду от того, что к тебе кто-то прикаснется.Господи, да за что ты со мной так?Я конечно не была верующей, но другого объяснения и других вопросов подобного рода я не могла задать кому-то другому.
-Никита, послушай меня, пожалуйста - я скоро приеду в Питер и мы с тобой это более подробно обсудим, хорошо? Я не думаю, что этот разговор нужно вести по телефону. И единственное, о чем я прошу - успокойся и помирись с Искаковой и Артёмом, потому что это не дело - ругаться из-за такой, как я.
-Ты обещаешь, что приедешь раньше свадьбы Вадима? - сейчас он больше похож на маленького беззащитного мальчика, который нуждается в покровительстве взрослого человека.
-Обещаю.
Видимо эту роль низпослали мне, раз я являюсь его слёзной подушкой. Ни Аня, ни Лиза, ни Настя и ни Вадим. А именно я, тот самым человек, который застал его в самые трудные периоды жизни и всячески пытался помочь ему не утопиться в этой грязной пучине творчества и судьбы злодейки. Когда-нибудь это мне надоест, но не сейчас. Я все ещё дорожу им, дорожу теми воспоминаниями и моментами, благодаря которым я чувствовала себя счастливой и заполненной энергией.
Но услышав в динамике телефона пустоту, я сползаю, обречённо ложась на деревянную поверхность скамейки и размеренно дышу, понимая, что вновь и вновь наступаю на те же грабли, но уже связанные с другим человеком. Потому что перед закрытыми глазами появляется образ Бульвара Депо и его странная, но одновременно заманчивая улыбка - один уголок губ направлен вверх, а другой вниз.
***Сбитое дыхание и постанывания заглушает подушка, в которые уткнулся нос. Резкая, но приятная боль от удара по ягодице заставляет приподнять голову, что позволяет ему схватить за шею и стиснуть ее в железной схватке с целью перекрыть доступ к кислороду. Я двигаю бедрами ещё быстрее от стимула и контроля со стороны Назара, скрутившего волосы на кулак и вновь оставляющего красный след на заднице. И получаю от этого неимоверный кайф, потому что секс после ругани - самый лучший, в особенности с парнем, чей темперамент достаточно вспыльчив и его легко можно разозлить. А после этого получить громаднейшую порцию экстаза.-Ты прекрасно выглядишь, даже будучи подо мной, - издевательским тоном говорит он, замедляя темп до мучительной тягучести внизу живота, тем самым дразня меня, - В особенности, когда хватаешься за простыни перед оргазмом.
-Вот же сукин сын, - не в силах сдержаться и пытаясь хоть как-то дернуться, но от этого следует ещё один шлепок, - Зачем ты так со мной, черт возьми!Обла просто хмыкает и входит глубже, заставляя прогнуться еще сильнее. Ещё немного и я обмякшая грохаюсь на матрас, а он вслед за мной и даже не выходит, а просто наваливается сзади и давит всем весом своего тела.-Ты это специально что-ли, перед туром решила меня третий раз оттрахать? - тяжело дыша, спрашивает он и языком проводит по моей вспотевшей шее.