Познакс Уланс/Анита Озолас; (1/1)

*** — Устал? — ладошки девушки проскальзывают по оголенной спине дремлющего Уланса, чья голова тут же поднимается с подушки. Он оборачивается, чтобы посмотреть на объект, который потревожил его, и расплывается в мягкой улыбке. Его возлюбленная приближается к нему на четвереньках, как кошка, облизывает губки и трепетно целует плечо, не разрывая зрительного контакта. По его телу бегут мурашки от ее взгляда, а горячая кровь тут же устремляется к паху. Он такой чувствительный, что заводится даже от невинных поцелуев. — Я так отвык от таких концертов. Очень выматывающие, но мне нравится, — мужские глаза блаженно прикрываются, когда влажный язычок Аниты касается ямочки под ушком, а через мгновение теплые губы нежно присасываются к коже на его шее, оставляя бледно-розовые пятна, которых к следующему концерту уже не будет. — Милая, я сейчас немного не в форме для… — Я все сделаю сама, а ты отдыхай и наслаждайся, — она заставляет его повернуться на спину и тут же забирается на мужские бедра. Познакс тихо мурлычет под ее умелыми ручками, которыми она гладит его расслабленное тело. Девушка покрывает поцелуями шею, ключицы, оставляет влажные следы, особое внимание уделяет косым мышцам, что ведут ее к сокровенному. Оттянув резинку боксер, она восхищенно приоткрывает ротик. Ей хочется проклинать латвийца за то, что тот выродился таким идеальным, и одновременно боготворить. Цепкие пальчики обхватывают член у основания, крепко сжимаются вокруг и пару раз двигаются вверх-вниз, от чего парень довольно жмурится и приподнимает бедра навстречу. Ему нравится. — Никогда не думала, что стану одержимой такими вещами… — откровенно признается девушка. — Это все твоя вина. — Моя вина в том, что тебе понравилось заниматься любовью больше, чем ты могла себе представить? — он усмехается, бросая лукавый взгляд на полушария ее груди, потвердевшие соски которой торчат из-под майки. — Сними. — Твоя вина в том, что ты слишком сексуальный, и я испытываю постоянное желание траха… — Нита, — исполнитель мягко смеется и, сев, прижимает указательный палец к ее губам, чтобы с них не срывались грязные словечки. Он ловит себя на мысли, что она слишком прекрасна в таком освещении и в таком виде. Ее волосы собраны в растрепанный пучок, губы немного опухши от поцелуев, глаза блестят, а грудь вздымается от частых вздохов. Тени от одной прикроватной лампы узорами ложатся на их тела, прижимающиеся друг к другу так, словно они — единственное, что есть в этом мире. — Ляг, Уланс, — она хихикает, когда он увлеченно занимается ее шеей, и давит ладонями на его грудь. — Вообще-то сегодня я доминант. — Доминанты не могут быть такими милыми малышками, — Познакс послушно опускается на подушки с улыбкой. — Ты сбиваешь меня с сексуальных волн такими выражениями. Молчи. Пропустив пару смешков, он томно выдыхает, стоит ей наконец-то опуститься на его член. Парень кладет ладони на ее бедра, помогая, гладит плоский живот, хватается за изгиб талии и двигается навстречу, концентрируясь на том, как потрясающе она сжимается вокруг него. Ее грудь маняще подпрыгивает от движений, что парню не удается удержаться на месте. Он садится и прижимается губами к соску, втягивая его в рот и посасывая. — Не можешь лежать спокойно, да? Откуда силы? — Озолас усмехается, запуская пальцы в его волосы. — Второе дыхание открылось, когда вошел в тебя, — латвиец хмыкает и поворачивает девушку под себя. Пару секунд он любуется ею, а после нависает и вновь наполняет собой. Девичьи ножки обвиваются вокруг его бедер, ладони гуляют по спине. Она ощущает себя невероятно защищено под ним, словно он способен укрыть ее от всех невзгод. И это на самом деле так. Толчки становятся быстрее, приближая их к бесконечному блаженству, а стоны громче и требовательнее. — Где бы я был сейчас, если бы не ты? — шепчет парень, заглядывая в ее глаза. — Ну, точно в этой комнате, но не во мн… Ай! — девушка вскрикивает, когда он грубо и полностью вгоняет в нее член из-за шутки. — Я иногда забываю, какой ты большой мужчина. — Напомнить тебе? Она кивает, прикусывая губы, а Познакс плавно наполняет ее собой до самого основания. Озолас ахает, откидывая голову, мелко дрожит и ерзает от неудобства смешанного с огромным удовольствием. Он двигается не спеша, растягивая ее и давая привыкнуть, но совсем не долго, потому что терпения нет. Быстрее, сильнее, жестче — и они улетают. Уланс наваливается на девушку, изливаясь в ее пульсирующее от оргазма тело, делает пару последних толчков и, не хотя, покидает ее. Будь его воля, он бы никогда этого не делал.