Артем Никитин/Карина Николаева; (1/1)
*** — Хватит бегать от меня, Карин. Я не отступлюсь, ты ведь знаешь, — артист настигает девушку в повороте коридора, по которому она пыталась сбежать с вечеринки. Она просто хотела весело провести вечер в компании друзей, может, познакомиться с новыми людьми, но тут все омрачил он, как грозовая туча, появившаяся в голубом небе. Артем остановился в проходе в гостиную и быстро нашёл взглядом то, ради чего вообще оказался в доме малознакомой девушки. Николаева сидела в компании своих подруг, выпивала и казалась такой счастливой и радостной, будто неделю назад ей не вонзили нож, на рукоятке которого были его инициалы, в сердце. Девушка умело сменяла маски, не давая никому узреть ту боль, что пропитала её хрупкое тело, что бежала по венам и артериям вместо собственной крови. А ему было нелегче видеть это. Никитин влюбился в неё за искренность, которой обладали единицы, но сейчас и этого в ней больше не было. — Дай мне извиниться перед тобой, — после глубокого вздоха произнёс он. — Зачем? Чтобы тебя совесть перестала грызть?! — она скидывает его руки со своих плеч и отворачивается, ощущая, как слезы подступили к глазам. — Мне правда жаль, Карин. Я не думал, что ты расценишь шутку как предательство. Признаю, что я ужасный шутник, а главное — идиот, как ты сама называешь, и не думай, пожалуйста, что я говорю это неискреннее. Больше всего в жизни я не хочу, чтобы тебе было больно, чтобы ты страдала из-за такого ублюдка, как я. Ты заслуживаешь всего самого лучшего в этой жизни, а я просто ошибка, из-за которой ты не должна так переживать. Понимаешь? — парень обходит её и аккуратно приподнимает лицо девушки за подбородок, чтобы видеть её глаза. — Ты не ублюдок и не ошибка, — она помотала головой, наконец-то решившись посмотреть на него. — Никогда так не говори. Я достаточно умна и ни за что бы не влюбилась в плохого человека. — Но все-таки идиот? — он мягко усмехается и опирается спиной о стену позади себя. — Самый большой идиот на всей планете земля, — кивает девушка, делая шаг навстречу к нему, чтобы расстояние между ними не увеличилось. Как бы она не пыталась отказаться от него, тело все равно тянуло к Артему, словно магнитом, и она не могла сопротивляться. Особенно сейчас, когда 3 бокала красного вина успешно бродят по организму. — Прости меня, малышка. Прости, — он мягко поглаживает её щеки, стирая мокрые дорожки слез, и не отрывает взгляда от её губ, по которым так соскучился. — Ты обязательно найдёшь кого-то, кто... Николаева не даёт ему договорить. Она приподнимается на носочках, обвивает руками шею парня и прижимается своими губами к его. Он реагирует быстро, и в следующую секунду уже крепко обнимает её, даря невероятное наслаждение от собственной близости. Девушка тает в его руках, как шоколад на солнце, млеет от того, как нежно их языки ласкают друг друга, как губы парня аккуратно присасываются к её шее, как он собирает её волосы пальцами на макушке, чтобы они не мешали им целоваться. Как же мало нужно было для того, чтобы вновь ощутить себя полноценными. Никитин дергает ручку двери и проводит девушку в комнату. Свет поступает сюда только через окна от уличных фонарей, но он им не нужен. Футболка, платье, штаны, белье — все это препятствие к любимому телу. Оказавшись под ним, девушка блаженно прикрыла глаза, обвив бедра парня ногами и отдавшись ему полностью. Внутри первобытное чувство безмерной принадлежности обволакивает каждый орган и просачивается через поры, которые становятся последней инстанцией, сцепляющей их между собой навсегда. — Я люблю тебя, — теряется где-то в темноте. — Я люблю тебя, — словно эхом звучит ответ.