Глава 7. Пепелище. (1/1)

На моих глазах спорили огонь да лед,Кто кому судья и кто кому прервет полет,А над этим всем, ветер поднимал свой флаг,Выше всех вершин! Вот так!Гр. ?Алиса??— ?Вот так!?Через несколько дней все газеты и новостные экраны пестрели сообщениями о самой крупной и грандиозной битве с нацистами за всю историю. Весть о том, что горстка отчаянных бойцов в космосе и на земле связывала боем многократно превосходящие силы врага. До тех пор, пока туда не прибыл ?Боец?, который ввязался в открытое столкновение и сумел выбросить десант. Это был ближайший к месту боя корабль галактического флота, он первым добрался до Крины и атаковал врага, не дав нацистам раздавить повстанцев. Большая часть помников погибла, защищая базу, как и половина отряда Суареса, как и часть экипажа ?Бойца?, которому бой дался ничуть не легче. Всех имеющихся штурмовиков командир отправил на деактивацию ?Валькирию?, поэтому сам остался почти без прикрытия. Все бортовые пушки работали на полную. Один из крейсеров нацистов был уничтожен. Еще два парализованы и захвачены десантниками. Они же и дали бой остальным нацистам. Несмотря на то, что стреноженный абордажем ?Боец? не мог маневрировать, его солдаты и матросы все же устроили ?Черной звезде? серьёзную взбучку. От тяжёлых повреждений полегла почти четверть личного состава ради того, чтобы ?Валькирия? была уничтожена. Оружие нацистов так и не выстрелило ни разу. ?Валькирия? была сбита над космодромом и совершила аварийную посадку. Если падение гигантского линкора со множеством взрывов и разрушений можно назвать аварийной посадкой. Почти все, кто был на линкоре, погибли. Те же, кто остался, забаррикадировались и во главе с раненым, но живым Брауном, заняли оборону и держали ее два дня. Один день закончился полным уничтожением корабельных орудий: Интегрпол стремился взять рейхспрезидента живым. Второй день ушел на переговоры. Шансов у нацистов не было и полиция предложила им два варианта: или рейнджеры взрывают двери и выводят Брауна с боем, либо остатки альянса сдаются добровольно. Через два часа, отданных нацистам на размышления, те сообщили свое решение: с целью сохранения жизни личному составу, рейхспрезидент принял решение сдаваться. Двери ?Валькирии? были открыты. Первым выходил Браун. Выходил с высоко поднятой перевязанной головой, осматривая окруживших солдат и офицеров как победителей: с честью и улыбкой. Особенное внимание он уделил некоему молодому рейнджеру, стоявшему в толпе. Увидев его, он остановился, самодовольно усмехнулся и уважительно кивнул головой. Перебинтованный рейнджер кивнул в ответ и больше ничего не сделал. За Брауном вышли и остальные офицеры рейха. Это были самые верные и преданные своему лидеру солдаты, чья жестокость иногда поражала даже самого Брауна. Почти одновременно с ?Валькирией? сдался и город нацистов и весь гарнизон базы. Всех их предали справедливому суду, уже на Земле. Хотя высшая мера наказания давно была отменена, для особо жестоких палачей сделали исключение. Нечеловеческие пытки и издевательства, которыми щедро осыпали они пленных, искупить иначе как смертью, было нельзя. Другие же получили тюремные сроки и работы на отдаленных планетах. Сам же Браун получил пожизненное заключение в колонии строгого режима для политических заключенных без возможности общения с семьей и лишением всех прав. Диас, старый опытный офицер, погиб вместе с большей частью помников. Диего героически пал в бою в космосе. Тело с трудом нашли в открытом космосе. Исполнить свою мечту, жениться после того, как выберется из передряги, ему было не суждено. Рико погиб тоже. В последний момент он успел состыковаться с ?Акулой?, но та уже была подбита. При падении Суарес выжил не иначе, как чудом. На Рико чуда уже не хватило. Подбитый катер Лео выбросило взрывом за орбиту, где его, едва живого, отыскали штурмовики. Выжившие офицеры и помощники Брауна в ходе допроса выложили перед Интегрполом всю информацию об оставшихся базах и кораблях нацистов, рассеянных по галактике. Они понимали, что война проиграна. На те базы тут же отправились корабли полиции. Некоторые сдались добровольно, многие другие оказывали сопротивление, которое было подавлено. Война была закончена. Однако о покое говорить было еще рано. Схваченный жнец устроил в рядах Интегрпола настоящий переворот. Добиться от него внятной информации не получилось: дракон оказал отчаянное сопротивление. Однако и тех крупиц было достаточно, чтобы начать тотальные проверки и аресты. Ведь если они сумели проникнуть даже в Интергпол, то о безопасности граждан галактики и речи быть не могло. За месяц было арестовано около десятка жнецов, которые засели под видом погибших сотрудников Интергпола. Всё это Алисе рассказала Кора уже на Блуке, пока девушка проходила длительный курс лечения и санаторного восстановления. Помимо пыток нацистами, истощения внутренних ресурсов организма за счет уколов сыворотки правды и адреналина, ей досталось падение катера с большой высоты, ожоги шестидесяти процентов тела, десятки переломов, перебитый позвоночник и тяжелейшая внутренняя травма. Возможности вылечить всё это на Крине не было, поэтому ее прямо в бактокамере, как и многих помников, отправили в клинику на Блук. Где она и находилась уже второй месяц, пока врачи сращивали ее кости, пичкали лекарствами и восстанавливали поврежденную кожу и волосы. Закончился курс интенсивной терапии, начались массажи, проверки у психиатра, лечебная физкультура.Сейчас было свободное время, они сидели на шезлонгах в прибольничном парке, который был окружен искусственным куполом, под которым всегда держалась летняя температура. Почти всё время, которое Алиса провела в клинике, она не находила себе места. Она почти ничего не знала ни о Пашке, ни о родных, ни о том, что происходит в галактике после боя на Крине. Новости приходили только вместе со штабными офицерами, которые опрашивали Алису о последних днях ее работы под прикрытием, составляли отчеты, но подробностей не сообщали. Один раз звонил Милодар, поздравлял с успешным завершением работы. Но и здесь нормального разговора не получилось. Милодар посетовал на загруженность, связанную с драконами и тут же отключился, пообещав позвонить. Поэтому, когда приехала Кора, Алиса впитывала все новости и засыпала подругу вопросами.?— А мои родители? —?беспокоилась Алиса,?— как они? Драконы не добрались до них??— Твои папа и мама в полном порядке,?— Кора отпила из стакана сок,?— они пока в укрытии на одной небольшой планетке в Малой медведице. Там они будут в безопасности, пока все не уляжется. Правда, не знаю, как скоро. Но, даже если и так, то теперь они должны оставить тебя в покое. ?Черная звезда? уничтожена. Учитывая, что он тебе сказал, ты свою часть договора выполнила.?— Да, но… —?Алиса сжала стакан,?— его же поймали. Не решат ли жнецы, что это подстроила я??— Если они дураки, то вполне могут. Но, если объективно, он сам загнал себя в ловушку, придя туда. В любом случае, на Земле сейчас большой переполох, началась повальная охота на драконов, службы безопасности шерстят все сферы, проверяют почти каждого. Думаю, им будет не до охоты за тобой. Но Кира и Игорь Селезневы все же еще какое-то время покурортничают.?— Как они??— Оба изнывают от скуки,?— Кора усмехнулась,?— рвутся работать. Игорь?— снова к Космозоо, к своим питомцам, Кира?— воплощать в жизнь свои проекты.?— Это на них похоже,?— Алиса улыбнулась,?— не могут сидеть без дела.?— Боюсь, что им придется поскучать,?— Кора пожала плечами,?— пока всех драконов на Земле не выловим, возвращаться им опасно.?— А Пашка? Он-то как??— Его отправили отдыхать на Паталипутру, но там он долго не задержался. Пожил буквально неделю. Едва подлечился и засобирался на Вестер. Врачи его удерживали, но он как с цепи сорвался. Заявил, что либо его отпускают и он летит чинить Гай-до, либо он всё там разнесёт. Кое-как уговорили остаться еще на неделю, чтобы пройти курс лечения у психотерапевта. У него обнаружили серьезное посттравматическое расстройство. Пришлось провести сеанс гипнозов и пропустить его через мозговые излучатели. Алиса помрачнела.?— Но сейчас ему лучше??— Да. Врачи говорят, что психика почти восстановлена, но стопроцентного восстановления обещать не могут. Отпечатки в памяти все равно останутся. А сможет ли он это принять?— врем покажет. Алиса вздохнула.?— С Гай-до всё совсем плохо? Его можно починить? Кора нахмурилась.?— Там нечего чинить. Его как будто пропустили через мясорубку. В том бою его изрядно потрепали, да так, что рванули контейнеры с гравитонным топливом. А оно ведь и металл плавит. Я видела то, что осталось от него: обугленный остов с клочками такой же обугленной обшивки. Понятия не имею, как Паша собирается его восстанавливать. Алиса поджала губы и зажмурилась, сдерживая слезы, закрыла глаза рукой.?— Бедный Гай-до… Бедный Паша… Почему на него так много свалилось, Кора? За что ему всё это??— Он знал, на что шел, Алиса. Он выбрал тяжелый путь. То, что сам он остался в живых, можно сказать удача. И, конечно, твоя заслуга. Я знаю, ты была почти его ангелом-хранителем.?— Вот только Гай-до не сохранила,?— Алиса отняла руку от лица,?— и люди из-за меня пострадали.?— О чем ты??— Крыс сказал, что я долгое время передавала дезинформацию. Что я, по сути, помогала им. Чего же стоила вся моя работа в их рядах??— Ты преувеличиваешь. Крыс сказал это, чтобы позлить тебя, подорвать твою волю. Ты передала достаточно, чтобы Интергпол зажал их в углу и заставил идти на Крину. Всё, чем ты им помогла, это лишь то, что слегка оттянула их поимку, но никак не помогла кому-то навредить. Почти все последнее время они находились в бегах. Благодаря тебе. Это уж не говоря о тех их базах, на которых побывал Интергпол по твоей наводке. Там были пленные, многие из них были на волоске от смерти. И ты их спасла. Так что не вини себя.?— Посейдон, мой друг, погиб, спасая меня. Паше я больно сделала. Я ранила его не слабее, чем смерть мамы. Будь я рядом с ним в этот момент, возможно, ничего бы этого не случилось, и Гай-до был бы жив. Эх, если бы только у меня был выбор… Вряд ли он сможет меня простить. Хоть и сказал, что понимает.?— Я говорила и с Пашей по этому поводу. Ему тяжело, но я не думаю, что между вами всё кончено. Алиса опустила глаза. Кора взяла ее за подбородок и заглянула в лицо.?— Скажи, Алиса. Ты любишь его? Алиса ответила на ее взгляд, вздохнула.?— Люблю Кора. Я больше жизни его люблю.?— Значит дай ему время. А потом лети к нему.?— Конечно полечу! Один он Гай-до не восстановит, я должна ему помочь.?— Вот и славно! А мне пора,?— девушка поднялась,?— дел еще много. Поправляйся и держи хвост пистолетом. И связь, ясное дело!?— Кора! Агент обернулась.?— А у тебя-то как с личной жизнью? —?Алиса улыбнулась.?— А как может быть с личной жизнью у агента галактической безопасности? —?усмехнулась в ответ она,?— работа?— вся моя жизнь. Кора помолчала.?— Есть, конечно, один офицер, который смотрит на меня необычно. Но про это?— секрет! Кора убежала. Снова. Появилась, принесла вести, хорошие, плохие, принесла надежду и птицей унеслась прочь. Алиса проводила ее взглядом, а затем уткнула лицо в руки. Нужно было лететь. Разговор с Корой хоть и с одной стороны помог облегчить душу, с другой?— очень сильно озадачил. Выходило, что жнец не блефовал и в ряды Интергпола действительно проникли их щупала. Выходило, что доверять нельзя никому? Что теперь придется жить в страхе до тех пор, пока люди не договорятся или не уничтожат драконов? А сколько еще родителям скрываться? И что скажет ей Пашка, когда увидит? А что скажет она ему? Ответов не было. А начать их получать можно было лишь одним способом: лететь к Гераскину. Сразу отправиться не получилось. Хоть следователи и брали у нее показания до этого, приходили они крайне редко. Еще месяц назад, когда Алиса не могла самостоятельно ходить, они и думать не смели напрягать ее. Но теперь, когда девушка пошла на поправку, офицеры насели на нее по полной. Некоторые извинялись, ссылаясь на службу. Но все равно еще неделю заняли опросы. Алисе пришлось подтвердить многие преступления, которые совершались группировкой, в том числе и убийство Стивена Шнайдера. Но как только Алиса вышла за порог клиники, она тут же отправилась на космодром и взяла билет на лайнер до Вестера. Пять дней, проведенные в полете, она думала, подбирала слова, которые скажет Пашке, моделировала их диалог, но ничего конкретного не шло в голову. Она не знала, как он встретит ее, может вовсе оттолкнет и не пожелает принимать ее помощь? А может наоборот, помощь примет, но останется к ней глух. И с каждым пройденным парсеком ее напряжение росло. Когда она вышла из здания космодрома на Вестере, ее чуть ли не трясло. Найти Пашку сразу не удалось. Браслет связи Пашка, видимо, потерял в боях, а номера нового у Алисы не было. Пришлось наводить справки о прилетевших землянах, кое-где даже пришлось продемонстрировать удостоверение сотрудника галактической полиции. Почти сутки ушли на поиски, пока в справочном бюро Алисе не сообщили, что землянин Павел Гераскин прибыл на Вестер немногим раньше Алисы. По направлению от Интергпола арендовал ангар в конструкторском городке и вот уже десять дней оттуда не выходит. Взяв адрес, Алиса прыгнула во флип и полетела на место. Стояло раннее утро, яркие солнечные лучи обливали золотом все вокруг, отчего от зданий падали длинные синеватые тени. Паря на высоте птичьего полёта, Алиса заметила, как же Вестер похож на Землю. Во многом похожие красивые высотки, города, густо засаженные зеленью. Невольно вспоминалась Москва, такая далёкая, такая родная. И ее красный флаер с номером ?123?, на котором она так любила кружить над городом…*** Она замерла перед дверью в ангар, занеся кулак для стука. Снова она ощущала ту же робость, которая застигла ее врасплох на ?пять-четыре?. Снова терялись слова, дрожали пальцы, в груди шевелился неприятный комок. Да к тому же на этикетке у двери была краткая информация об ангаре, который к удивлению Алисы оказался рассчитанным на двух инженеров. Выходит, Пашка нашел себе помощника? Или просто не осталось других, одноместных? А, будь что будет! Двум смертям не бывать, одной не миновать. Алиса громко стукнула три раза и раскрыла дверь. Ангар был довольно просторным. Девушка знала, что такие сооружения делятся перегородкой на две части. В первой располагались инструменты, материалы, была площадка, на которой собирались космические корабли, компьютеры для разработки чертежей и моделей. Во второй размещался жилой блок, душ, спальные места, мини-кухня. Первое, что бросилось в глаза Алисе, это до боли знакомый остов, почти полностью черный. Вокруг валялись оплавленные куски обшивки, бесформенные кучи металла и пластика, бывшие раньше приборной панелью и экранами, большие раструбы ракетного двигателя, погнутые от жара топливные трубы. У Алисы сжалось сердце. Вот все что осталось от Гай-до?— всего лишь груда почерневшего хлама. Она прошла дальше, осматривая многочисленные стопки запчастей, обтянутые полиэтиленовой плёнкой. Видимо, Интергпол действительно предоставил Пашке все необходимое для ремонта. Некоторые из них Алиса видела только на картинках. Удивленная находками, она не сразу заметила Пашку. Лишь когда она вышла за нагромождения, почти наткнувшись на компьютерный стол, она увидела своего друга. Он сидел за работающим компьютером, голова лежала на подложенной под щеку руке. Пашка спал. Алиса обошла компьютер вокруг и увидела, чем занимался Гераскин: на экране шла распаковка файла. К переходнику был подключен небольшой, размером с портсигар, носитель. Файл весил очень много, ибо распаковка шла уже третий час, а выполнена была только на 49 процентов. Попутно Пашка, видимо, собирал новую приборную панель, которая, почти готовая, стояла рядом. Видимо, Гераскин все это время был занят работой, поскольку заснул с отверткой в руке.Алиса невольно протянула руку, гладя Пашку по голове. Пальцы нащупали грязные, свалявшиеся волосы: Гераскин давно не мылся. Но Алиса не брезговала, лишь удрученно качала головой. Пальцы сместились с волос на заросшую щетиной щеку, прошлись старому шраму, тронули свежий, пересекающий лоб, бровь и верх щеки. На мгновение Алиса ощутила на лице обжигающую боль. Должно быть такую же испытывал Пашка в тот момент, когда получил этот шрам. Гераскин пошевелился. поднял на девушку сонный взгляд. Покрасневшие глаза обрамлены большими мешками. Алиса замерла на миг, не в силах что-либо прочитать в этом взгляде из-под полуприкрытых век. Усталость, грусть, сонное равнодушие, затаенное презрение или изматывающее отчаяние? Но Пашка в сотый раз сам разрушил все ее сомнения.?— Алис? Алиса чуть кивнула головой, слегка пожав плечами, мол, это я. И тут же ощутила его руки на своей талии. Его лицо уткнулось ей в живот, сквозь комбинезон проступило горячее дыхание.?— Я скучал. У девушки отлегло от сердца. Ее лицо тронула слабая улыбка, а руки сами собой обхватили Пашку за плечи, погладили по спине.?— Я тоже, Паш. Нежное объятие было недолгим. Пашка отстранился первым, тряхнул головой, отгоняя остатки сна.?— Как ты??— Только что с госпиталя. Сразу с корабля на бал.?— Работа идет полным ходом? —?спросила с улыбкой Алиса, оглядывая Пашкины наработки.?— Какой там! —?Пашка попытался подняться, покачнулся, схватился за стол,?— не знаю, за что взяться. Начал собирать остов, но понял, что это можно сделать и потом. Взялся за самое сложное, за мозг… Алиса почувствовала в его голосе отчаяние. -…тоже все не так просто оказалось. Собрать железки?— полдела, если не четверть. Не знаю, как собрать кристаллическое ядро. Ну, вернее, знаю, не знаю, где взять главное. Он щелкнул клавишей. На экране высветилась модель мозга Гай-до.?— Не знаю, где взять кристалл Z-7662. Похоже, весь секрет в нем. Он помогает Гай-до генерировать то, что мы называем эмоциями. Из него состоит периферия кристаллического ядра. Но у меня его нет. И где взять не знаю. Тогда решил отложить, заняться приборкой… Но…?— Паш, ты ужасно выглядишь,?— Алиса взяла Пашку за плечо, развернула, заглянула в лицо,?— когда ты последний раз спал??— Не помню,?— признался Гераскин,?— долго не могу заснуть, постоянно думаю о Гай-до. Ведь он из-за меня… А как засну, вижу их.?— Кого??— Мертвых. Мать, отца, Гай-до, Диего, Рико, Диаса, Робертса. Иногда живых вижу. Аркашу вижу. Как черви его… Черт, забыл! Пашка схватил со стола флакон, вытащил из него таблетку, кинул в рот, выхватил из палетки бутыль с водой, запил.?— Врачи говорят, они помогают. И я официально заявляю: не всегда! Фигню, как обычно, суют… Алиса горько усмехнулась. Ее мучения не стоят и десятой доли того, что испытал Пашка. Он потерял почти всех. Даже Диего, с которым он был едва знаком, но с которым успел подружиться, напоминает о себе во снах.?— Тебе нужно поспать,?— заявила Алиса,?— прямо сейчас.?— Ну, прямо сейчас я этим и занимался,?— устало улыбнулся Гераскин.?— Нормально поспать,?— девушка изогнула брови,?— часов восемь. И сходить в душ.?— Я дал себе зарок, что пока не найду кристалл, не буду мыться.?— Считай, что ты его уже нашел.?— То есть? —?удивился Пашка.?— Я не просто так приехала. Я, так или иначе, агент космофлота, а значит имею кое-какие возможности. Я сегодня же свяжусь с геологическим институтом Вестера, мне они не откажут. Понял??— Уверена, что получится??— Пашка, с каких пор ты сомневаешься? Сколько тебя помню, уверенности в тебе было хоть ведром черпай.?— Я уверен в себе, но когда от меня мало что зависит…?— Гераскин,?— Алиса погрозила пальцем Пашке,?— всё от нас зависит. А сейчас убери свое упрямство и падай на койку. В таком состоянии работник ты никудышный, а работы нам предстоит много. Пашка скривил губы, но всё же пошел в кандейку, где стояли две койки.?— Мы? —?спросил вдруг он.?— Мы, Пашка, мы,?— Алиса потрепала Пашку по волосам,?— больше я тебя не оставлю. Никогда. С секунду Гераскин стоял на месте, переваривая сказанное.?— Чудно,?— произнес он и рухнул на кровать. И тут же заснул крепким и здоровым сном. Алиса заметила, что теперь у него спокойное и умиротворенное лицо.***?— Ну вот, похож на человека,?— восхищенно проговорила Алиса, мешая в кастрюле мясо с гречкой. Пашка только что вышел из душа, чистый и гладко выбритый.?— А до этого значит не был похож? —?Пашка тер полотенцем шевелюру. На нем были только спортивные трико и больше ничего.?— До этого был похож на космического бродягу.?— Ну, это мне больше по душе,?— Пашка ухмыльнулся.?— Ну или просто на бродягу.?— Тоже неплохо. Алиса хотела что-то сказать, но замерла с открытым ртом, когда Пашка повернулся к ней спиной. Через всю спину проходила белая кривая полоса.?— Паш, что это? Пашке непонимающе посмотрел на нее.?— Ты о шраме? А! —?он махнул рукой,?— у меня их много. Алиса помолчала, замерев над плитой.?— Это с Эвридики, да??— Да, с Эвридики,?— сухо ответил Гераскин,?— кстати, те же твари, что Аркашу погрызли. У Алисы дрогнули пальцы. Она вспомнила, что, отчасти, по ее вине, случилась эта история с Аркашей, которую ей рассказала Кора. Снова накатило чувство вины.?— Одни беды я тебе приношу.?— Алис, не начинай. Вроде обговорили уже это.?— Нет, Паш,?— Алиса выключила плиту и подошла к нему,?— я не могу так. Это из-за меня случилось. Наша группа была на Эвридике в тот момент. Из-за меня Аркаше пришлось плавать в бактокамере и лечиться в психиатрии. Тебе?— тоже. Скажи прямо: ты ненавидишь меня? Пашка обомлел.?— Алиса, что ты несешь…?— Я знаю, что говорю. Не отнекивайся, пожалуйста. Я прекрасно знаю, что ты не можешь меня простить. Даже если и говоришь, что это не так. Я обманула тебя, обманула всех, как ты можешь ко мне относиться по-прежнему…?— Не могу! —?почти закричал Пашка,?— по-прежнему?— не могу. Но и оттолкнуть полностью?— тоже. Пашка вздохнул, стараясь себя успокоить.?— Слишком много ты значишь для меня, Алиса,?— заговорил он с придыханием. Затем шагнул к ней,?— весь этот год я пытался тебя забыть. Заглушить то, что было. Но не могу. Алиса молчала. Душа рвалась на части. Она всем сердцем хотела вернуть то, что было раньше. Но разумом понимала, что это уже не возможно. Слишком большую ошибку она совершила, слишком крепкая стена теперь между ними. И как ее сломать, она не знала. Как и не знала, как залечить Пашке раны. А он тем временем подошел еще ближе. Теперь его лицо было в считанных сантиметрах от ее. Желваки качались на щеках. Зубы сжимались от злости, а глаза горели от ярости… Или от страсти??— Не могу,?— почти шепотом повторил Пашка,?— я понимаю, что ты сделала всё, что было, из лучших побуждений. Что ты не виновата, что я поступил бы так же. В конце концов, ты спасла Аркашу и меня. И не один раз. Но…?— Но забыть ты не сможешь,?— закончила она за него,?— это невозможно забыть. Но не отталкивай меня хотя бы сейчас, когда я хочу помочь с Гай-до. Восстановим его и делай, что считаешь нужным. Я не говорю о том, чтобы вернуть то, что было между нами…?— А ты хочешь? —?вдруг спросил Пашка. Алиса опешила.?— Что ты имеешь ввиду??— То, что ты услышала. Ты хочешь,?— его лицо приблизилось настолько, что ресницы почти задевали кожу,?— быть со мной? Алиса почувствовала, как у нее захватывает дыхание, а внизу живота начинает мучительно тянуть. Разгоряченное мускулистое Пашкино тело было совсем рядом, от дыхания веяло огнем, влажные волосы стояли торчком, словно демонские рога.?— Я бы всё отдала,?— проговорила Алиса,?— чтобы быть с тобой. Я твоя, Паша. Вся твоя, без остатка… Его губы обрушились на ее, словно цунами на скалистый берег. Крепкие руки обхватили за талию, прижали к себе. Алиса на секунду замешкалась, врезавшись телом в его грудь. Но, опомнившись, с наслаждением ответила на поцелуй. Руки сами забегали по его лицу, по волосам, скользнули по плечам, левая ладонь нырнула ниже, обняла его за пояс, стремясь прижать тела еще ближе. Алиса почувствовала спиной прохладную стену, к которой ее прижал Пашка, неистово лаская ее губы, переходя на щеку и изгиб шеи. Столь прекрасный, столь манящий, что отрываться от него не хотелось ни на секунду. Алиса выгибается ему навстречу, зарываясь пальцами в волосы, чувствуя, как волна удовольствия волнами проходит по телу. Она тяжело дышит ему в ухо, скрывая плохо сдерживаемое возбуждение. Ей кажется, что с ее души столкнули гигантский валун, и теперь вмятина постепенно расправляется с каждым его прикосновением, с каждым нежным поцелуем. Он возвращается к ее губам, ненадолго замерев перед ее лицом, давая возможность ей провести ласковым движением по его шраму на глазнице, соприкоснуться лоб ко лбу, всхлипнуть от счастья, чтобы потом вновь ощутить его губы на своей коже. Застежка комбинезона щелкает, срывая очередной барьер, молния бежит вниз, открывая Пашке красивые ключицы. Алиса вздрагивает, но не сопротивляется, чувствуя ласковые губы любимого на родинке на груди. Его рука пробегает по змейке молнии, гладит обнаженный живот, бок, спину. Лямка бюстгальтера спадает с плеча, обнажая больше, чем Пашка видел раньше. Алиса возбужденно стонет, мысленно взывает к остаткам разума, которые требовали остановиться, сдержать гормоны, чтобы не случилось непоправимое. Однако это оказалось тяжелее, чем она думала. Шершавые ладони Пашки были такими мягкими, такими теплыми, такими сильными, что самообладание утекало вместе с продолжающей бежать вниз молнией. Пашка замирает, увидев ниже грудной ложбинки светлые пятна, поднимает глаза на любимую. Она смотрит на него с затаенным страхом перед грозящей рухнуть преградой, но одновременно и с покорностью. Так лошадь смотрит на своего хозяина, гордая, но верная… Пашка понимает без слов, поспешно отстраняется, осознавая, что позволил себе излишнее. Алиса с облегчением, но в глубине души?— с сожалением, прикрывается полами комбинезона, не спеша застегивать.?— У тебя тоже шрамы? —?пробормотал Гераскин. Алиса кивнула.?— Это от ожогов,?— ответила она,?— третья степень. Врачи сказали, что вывести их сложно, но реально. Только нужно время и курсы пластической хирургии.?— Да, я видел, как горел твой катер,?— он проводит пальцами по ее щеке,?— бедная моя…?— Неприятно, должно быть, видеть это. Наверное, ты даже брезгуешь…?— Нет! Что ты… —?сбивчиво говорит Пашка,?— шрамы?— это ерунда! Тем более, если их можно вывести. Я просто не хотел… Чтобы вот так…?— Все нормально, Паш, я понимаю,?— Алиса дует на себя, стараясь охладить горящие щеки,?— я тоже хороша. Веду себя, как…?— Как страстная львица,?— Пашка ухмыляется.?— Скорее, как распутная девка,?— Алиса в ответ грустно усмехается.?— Здесь есть один плюс,?— шрам на глазу Пашки морщится?— Гераскин ухмыляется своей фирменной озорной ухмылкой.?— Какой? —?Алиса устало застегивает комбинезон, искоса смотря на друга.?— Ведь ты такая только со мной, верно? Алиса смотрит на любимого затуманенным взглядом, не скрывая глупой, но счастливой улыбки.?— А разве может быть иначе?