***** (2/2)

— Не уходи, мне так… я не знаю.

— Приятно? Просто откройся мне, ты только думаешь, что у тебя нет чувств, но это вовсе не так. Ты просто привык думать, что они не твои. Здесь и сейчас ты — это только ты, это не стимуляция, не приказ. Осознай это, осознай и прими тот факт, что ты живой.

— Но я ведь…

— Ты спас его жизнь, иногда нам нужно всего лишь капельку тепла, и ты тот, в ком его и быть-то не должно, так как не воспитывали, именно этот ты взял и защитил. Протянул руку и вместо очередной вспышки боли принёс свет и тепло. Сначала ему, затем уже мне. Как ты только можешь-то? Как только додумался? Ты лучший, ты лучшее, что происходило в моей не сказать чтобы очень счастливой жизни, вот честное слово, мне попросту наплевать, где ты всему этому научился. Да и вообще, здесь и сейчас, в этом теле, это ведь было впервые.

— Да, в смысле, да, ты права, и я…

— Тогда какие проблемы? Чистый, светлый мальчик, а то, что прошлую жизнь помнишь, так и я не без греха, подлодки вот конструирую. С братом родным войны веду, как и ты практически без детства. Я не играла с другими, мне с ними скучно и тебе... тебе, наверное, было бы проще. Ведь ты обладаешь таким уникальным даром.

— Ты правда так думаешь? — резко вывернувшись, так, чтобы оказаться прямо напротив неё, прошептал всё ещё с трудом верящей в то, что слышит, Соске.

— Да, я люблю тебя…

— Я тоже, это ведь оно, да? Я чувствую, как внутри всё будто бы сжимается, нет, не от страха, это другое, совсем другое, и я…

— Просто сделай это, мы оба знаем, что это именно так, и я вовсе не против быть, так сказать, в полном и ясном сознании. — Спустя миг его губы обожгли её шею, ключицу, ямочку прямо под горлом. — М-м-м-м, — простонала оказавшаяся в его власти девушка, а в следующий миг её губы уже накрыл жаркий, полный страсти поцелуй.

Пробуждение было более чем сладким, оказалось, что они так и не сменили место своей дислокации, и как и были на ковре, так на нём и… От одной лишь мысли о том, что именно и как они вытворяли, щеки алели более чем очевидным румянцем. Однако она и не знала, что может вот так, а тем временем взгляд упал на его исцарапанную спину, и стало совсем стыдно, покалечила парня почём зря. И именно этот момент и выбрал Соске для того, чтобы проснуться, секунд тридцать он как-то осоловело пялился то ли на неё, то ли и вовсе в пустоту, после чего вскочил, нашарил валяющееся здесь же белье и с практические невообразимой для человека скоростью буквально молнией метнулся в душ. И уже из него жалобно попросил одеться хотя бы в халат.

Едва до Тессы дошло, что же именно стало причиной его настолько поспешного бегства, как она, алея, будто маковый цвет, принялась одеваться. Вот только халат, накинутый ей исключительно потому, что она и сама была бы вовсе не против водных процедур, увы, не помог. И едва Соске выбрался и напялил брюки, как вполне отчётливо скрипнул зубами и, приняв упор лёжа, с нотками мольбы произнёс: — Исчезни, демон, денься хоть куда-нибудь, иначе я за себя не отвечаю. — И тут же принялся за выполнение отжиманий с хлопком. Пришлось максимально быстро брать в руки форму и уже самой прятаться в душе, принять который и не замочить одежду задачей оказалось более чем нетривиальной.

Едва высунула нос, как стало ясно, что отжимания, судя по всему, перетекли в некое подобие зарядки, потому как конкретно в этот момент любимый выполнял упражнения на скручивание.

— Ты как, уже можно выходить, а то мне на мостик всё-таки надо. Я и так там почти не бываю, знаю, что мы вроде бы как идём на временную базу, затем сухой док, ремонт и неизвестность, в общем, мне нежелательно и далее отсутствовать. Мардукас и так один во всё впрягся. Кто ж спорит, моему отсутствию были более чем серьёзные причины, и тем не менее здесь и сейчас их уже более нет, так что…

— Да, я уже успокоился, сам не ожидал, просто пока приводил себя эм… скажем так, в форму, выполнил практически три четверти своей обычной дневной нагрузки, ну, и подумал, что чего уж прерываться-то.

— Хорошо, и, кстати, с этим придётся что-то решать, ведь если тебя будет так прикладывать от одного лишь взгляда…

— Позволь внести дополнение о том, что смотрел я на более чем обнажённую тебя, а это, знаешь ли…

— Прости, я не подумала о том, что…

— Ну, зато теперь мы в курсе, да я, эм, скажем так, испытываю в отношении тебя более чем недвусмысленный интерес, но я даю тебе слово, что уже к вечеру возьму всё это под строгий контроль. До этого как-то не требовалось, а сейчас, сейчас я… я даже не знаю, как это описать, просто чувство странное: лёгкости какой-то, что ли.

— Ладно, надеюсь, ты прав, а то я ведь могу и не выдержать.

— В смысле?

— В прямом, Соске, в прямом, хотя мне кажется, что это и вправду пройдёт, как сказал бы дядя Джерри, дорвался котяра до сметаны. Вот и мы, судя по всему, попросту дорвались. — Ответом ей стал кивок уже принявшего положение стоя любимого и более чем официальное пожелание хорошего дня, догнавшее уже у самой двери.