Снег (романц, ангст) (1/1)

***

— Думаешь, ты отделаешься так просто? — шипит Рида Броска. Леске сглатывает. — Всего лишь умрёшь и полежишь рядом со своей сукой Джарвией? Нет, Леске, ты этого не заслужил.И гном едва с ума не сходит в попытке понять, что же она придумает. Отрубит руки-ноги? Скормит бронто?— Ты пойдёшь со мной.Леске думает, что ослышался.— Ты пойдёшь со мной на поверхность, — повторяет Рида.Пыльник смотрит на неё глазами размером с эдуканский щит.— Нет. Нет-нет, — бормочет он, — ни за что, ты с ума сошла.— Да, — сладко говорит Броска. — Ты пойдёшь. Пойдёшь, любимый. Знаешь, как я скучала?! — ревность и обида в её словах сливаются в ненависть.Они вместе отправляются к Белену, и дружки Риды внимательно следят, чтобы Леске не смылся. Принц говорит, что следующее задание — отправиться на Глубинные Тропы, и Леске думает, что лучше бы его всё же убили. Но, оставив дворец, Рида хмуро качает головой.— Нет, туда я тебя не потащу. Не сдюжишь.Леске едва не танцует от счастья.— Когда я вернусь, не беспокойся, я тебя найду. Где бы ты ни прятался.Она забегает в пару лавок, запасается провиантом и уходит на Глубинные Тропы. А Леске сразу же идёт в таверну: такой праздник, двух смертей избежал. Можно жить в своё удовольствие. В конце концов, это ведь Глубинные Тропы, а с Ридой лишь трое наземников. Она не вернётся. Ведь не вернётся же?..***

Мы, конечно же, все исправим, ____Будет даже лучше, чем прежде… ___Тэм Гринхилл

— Я говорила, что найду тебя? — шипит Рида Броска, вернувшись с Глубинных Троп. — Пойдём, любовь моя, нас ждёт поверхность.А Леске хочет провалиться под землю, зарыться в пол Орзаммара.— Нет, — говорит он. — Я с тобой не пойду.— Куда ты денешься? — изумлённо спрашивает Стражница. — Через шесть часов снаружи рассвет, тогда и выйдем. А сейчас попробуешь поспать и смириться с будущим.Они ночуют во дворце. Рида сама привязывает Леске к кровати: «Как в старые-добрые времена, помнишь?», — привязывает надёжно, намертво. И поэтому вдвойне удивляется, когда не обнаруживает его на месте.— Леске-Леске-Леске-Лес-с-ске, — шипит она, когда находит бывшего любовника.— Зачем я тебе, салрока? — спрашивает пыльник. — Ну зачем?— Как это! — нарочито весело восклицает Стражница. — Мы же были так счастливы вместе! Ты помнишь?.. До того, как ты стал спать с Джарвией.— У меня не было выбора. Ты же знаешь.Выражение лица у Риды становится уж совсем угрожающим.— А разве я тебя в чём-то обвиняю?! — воет она, едва сдерживаясь, чтобы не убить.Леске качает головой. Ему не нравится, что его пытаются заставить делать что-то настолько мерзкое как выход на поверхность.— Никогда я с тобой счастлив не был, — говорит он, и во взгляде Броски проскальзывает что-то прежнее... боль. — Я тебя вообще не знаю. Я любил девушку, а ты — монстр какой-то. Когда только вернулась, была чудовищем, а после троп и того хуже стала.Боль в глазах Риды снова сменяется злобой.— Ничего, Лес-с-ске. Мы выйдем на поверхность, и там разберёмся.И пыльник плетётся за ней — выбора-то нет. А сам думает: вот как она думает всё вернуть? Что тут можно вернуть, когда в ней нет ни капли от прежней Риды?..***

Где не любят слова и ужимки ______И, похожая на самолет, ___________Над костром пролетает снежинка ___Как огромный седой вертолет.______«День Выборов»

— А это называется снег, — с видом знатока говорит Рида Броска.И дня не прошло с тех пор, как они покинули Орзаммар, а Леске уже забыл, какой ужас и отвращение вызывала сама мысль отправиться наверх. Всё казалось настолько... иным. Ярким, живым, шумным, светлым.Но первым Леске поразил тот огромный светящийся шар сверху. Как и большинство гномов, Леске всегда считал это глупой сказкой. Но это солнце и вправду тут висело!Едва ли не сильнее удивило открытое пространство. С каждой стороны было видно так много. И никаких домов, никаких стен пещеры...Уже потом он обратил внимание на то, сколько незнакомого вокруг. Леске не знал, как называется всё это, он не мог вспомнить даже, что это за цвета. В Орзаммаре голубыми или зелёными были только драгоценные камни, а где пыльнику их видеть?— А... — начал он тогда.— Небо, — ответила Броска.— Н...— Голубое, — сказала она.И Леске оглянулся посмотреть на подругу. Всё было так давно. Он успел забыть, как понимала его салрока. И в тот момент — впервые с их новой встречи — глаза у Риды были тёплые.Но всё это меркнет, едва на нос Леске падает первая снежинка. Потому что это — такое волшебство, по сравнению с которым вся его жизнь кажется не дороже глотка эля.— А это называется снег, — с видом знатока говорит Рида Броска. И тут же обеспокоенно спрашивает: — Тебе нравится?***

Если её не задевать, она почти такая же, как раньше. Она может улыбаться, может шутить, может отвечать подколкой на подколку. Только вот обижаться разучилась. Рида больше не дуется, — скалится. Теперь её гнев столь жуток, что боязно её злить. Голем. Воплощение силы и смерти....В остальном это всё та же салрока, всё та же смешливая девонька с хорошим ударом правой. Леске забывает о поверхности, забывает, что его увели из Орзаммара едва не силой. Он смотрит на Риду: как она варит похлёбку, как разнимает ссорящихся наземников, как спорит с торговцами, — и ему даже стыдно. Как он мог усомниться в ней? Как мог думать, что всё кончено?— Ты же знаешь, уйти на поверхность — это всё равно, что умереть, — признаётся он однажды. — Не ревнуй. Нельзя хранить верность мёртвой.Рида поднимает тяжёлый взгляд от котелка — готовила всегда Рика, и непривычное дело требует от Стражницы полного сосредоточения.— Я и не ревную.Леске фыркает, и Броска поправляется:— Ну, не к тому, что ты с ней спал. Просто когда встал выбор — я или она, ты выбрал её.Леске долго молчит:— Прости, салрока, — говорит он в итоге.— Уже, — отвечает Рида, кромсая в котелок очередное растение. — Ты ведь жив.Леске ухмыляется. Снова молчит.— Салрока, да что ж ты с ними делаешь, — не выдерживает наконец. — Дай сюда.Он отбирает у Риды ножик и быстро нарезает овощ. Он не знает, что это, но верит, что готовка этого чего-то не должна занимать столько времени. А иногда Леске поглядывает на лицо Риды и думает, что, может быть, она и права. Может быть, и получится что-то вернуть.***

Я не помешаю вам: _________Слишком счастье хрупкое. ___Вслед за ночью снежною ____Я уйду в рассвет… __________Тэм Гринхилл

Алистер не ожидал, что Рида потащит бывшего друга с собой. Как можно верить тому, кто уже предавал?.. Как можно доверять свою жизнь тому, кто меньше всего хочет идти с тобой? Но Алистер был готов смириться с этим решением Броски. В конце концов, командовала она......Гномы привыкли быстро: и к поверхности, и друг к другу. Испуг перед новыми и странными вещами сменился радостным, почти детским интересом. Ну а Огрен давно не замечал классовых различий, так что сошёлся с Ридой после первой же битвы, а с Леске — после второй попойки.Алистер немного завидовал: мир перед гномами был совершенно новым, и это наполняло их радостью и интересом к жизни.Алистер удивлялся: дружба между гномами завязалась всего за пару дней, в то время как с остальными их отношения до сих пор оставались прохладными.Алистер почти не ревновал: он просто понял, что имела в виду Рида.До этого ему казались такими дикими слова девушки. «То, что между нами, — ничего не значит», «Мы просто спим вместе, уймись уже, а?», «Какая любовь, Алистер? Перестань». Он всегда был уверен, что это говорит её воспитание. Что Рида лишь не привыкла к любви и нежности, что она просто не может расслабиться, поверить кому-то.И только глядя на то, как девушка увивается вокруг бывшего любовника, Алистер понимает: между ним и Ридой действительно ни-че-го не было. Не было этой тёплой улыбки, не было понимания без слов, не было поддержки, которая чувствуется в каждом жесте. А раз между ними ничего не было, имеет ли он право ревновать? И Алистер не ревнует. Просто... смотрит. Какими бы должны были быть их отношения, как на самом деле выглядит любовь, и чем она отличается от того, что придумал себе он.