9. О любви ронинов из Ако и разговоре двух теней (2/2)
- Любовь, возможно, - сказал Яманами. Все зашумели, заспорили, даже всегда невозмутимо спокойный и добродушный Кондо оживился. Но развивать свою мысль Яманами не стал, привычно склонил голову, словно признавая себя побежденным, и в дальнейшем обсуждении участия не принимал.
- Не всякая ученость хороша, - высказался Хиджиката, когда они умывались после занятий в додзё. Соджи понимал, что сейчас для едкостей не время, но не удержался:- Хиджиката-сан, мне кажется, вы ненавидите чувства именно потому, что боитесь, вам с ними не совладать, - нарочито задумчиво проговорил он вполголоса, обращаясь скорее к черпаку для воды, чем к Хиджикате.
Против ожидания тот в ответ не вспылил, а только пренебрежительно хмыкнул.- Ты, Соджи, прямо как моя сестра - болтаешь невесть что. Может, еще и женить меня, как она, надумаешь?
Старшая замужняя сестра Хиджикаты была чем-то похожа на Мицу, и так же как Мицу, по-своему заботилась о младшем брате, изводя непрестанными наставлениями, когда он приходил к ней в Хино. Но если Соджи весело отшучивался, когда Мицу уговаривала его есть побольше и не пить холодной воды во вред здоровью, то Хиджиката на постоянные уговоры жениться и остепениться вспыхивал порой как сухой трут.- Ну зачем же жениться? - Соджи постарался взять тон старого прожженного кутилы. - Разве мало достойных внимания женщин и без этого?- Ого! - усмехнулся в ответ Хиджиката.А Соджи, не меняя тона, повел разговор, ловко свернув на приближающийся храмовый праздник в Фучу, во время которого случайные связи с незнакомыми женщинами считались делом почти благочестивым. И Хиджиката подхватил идею с неожиданным воодушевлением. А дальнейшее могло служить иллюстрацией к прекрасным стратегическим способностям Хиджикаты - разработать несколько вариантов плана по выманиванию "рыжей красавицы иностранки" ему, казалось, вообще не стоило никаких усилий.
- Все, что от тебя требуется - пригласить на храмовый праздник ту девочку, которую иностранцы приняли в свою семью. Ничего, поскучаете немного, а когда будут гасить огни, вернетесь в усадьбу. -Соджи подумал, что как раз тогда, когда гасят огни, собравшиеся разбиваются на парочки и уединяются в ближайших кустах, плеснул воды себе в лицо и поспешно принялся вытираться. Но лицо и тон самого Хиджикаты оставались невозмутимыми,и Соджи не мог сказать, подшучивает над ним Хи-сан или действительно всерьез увлекся идеей обольщения иностранки. Когда имеешь дело с Хиджикатой, ничего нельзя знать наверняка. ***
Когда Соджи уже вышел из Янаги и свернул с широкой дороги на более узкую, идущую в усадьбу Сэги, его окликнули. Яманами, который ушел из додзё сразу после обеденного разговора, сидел на придорожном камне, явно ожидая Соджи.
- Вы не будете против, если я составлю вам компанию, Окита-сан? Я собирался в Эдо, но встретил тут в Янаги знакомого, который как раз посещал вашего патрона, господина Доннеру. Заболтался немного. Теперь вот пойду в Фучу, там переночую, а в Эдо отправлюсь завтра с утра.- Разумеется, я буду рад разделить с вами дорогу. - Это была правда, Соджи всегда было приятно и интересно беседовать с Яманами, который единственный в Шиэйкане, похоже, не держал его за несмышленого мальчишку. И в особенности его тянуло поговорить с Яманами сегодня.
Они неспешно пошли по дороге, которая почти терялась порой в густых зеленых зарослях.- Яманами-сан... что вы имели в виду, когда говорили о... о ронинах из Ако?- Разве их верность господину не была тою же любовью? - без промедления ответил Яманами, будто только этого вопроса и ждал. - Все отдать ради того, кого любишь... и самое жизнь. Ведь могли же они хранить верность... сегуну и его законам, скажем.- Говорят, что любовь мужчины и женщины разнится, - сказал Соджи, вспомнив высказывание Хиджикаты на эту тему. С Яманами было легко говорить о таких вещах. - Мужчина отдает, а женщина умеет только брать. Поэтому любовь к женщине губительна.- Я не считаю, что это так, - усмехнулся Яманами. - Настоящая любовь всегда стремится отдавать. А та, что хочет лишь брать - это не любовь, это та самая отягчающая дух привязанность, от которой Будда учит избавляться.- Вот как...Соджи отвернулся, чувствуя себя чем-то вроде переполненного сосуда, готового взорваться изнутри от своей полноты. Нужно было срочно перевести разговор на что-то другое, и он сказал:- Так вы говорите, ваш знакомый посещал Доннеру-сэнсэя? - это было достойно удивления - Яманами ненавидел иностранцев и хоть и не стоял за их прямое физическое уничтожение, все же был сторонником "изгнания варваров". И вряд ли стал бы водить знакомство с кем-то, кто иностранцам симпатизировал. Тут Соджи снова подумалось, что его самого уже почти можно отнести к симпатизирующим.- Именно так, - легко кивнул в ответ Яманами. - Это очень поучительно - то, что делает Доннеру, когда пытается понять суть преступной личности. И лишний раз доказывает, что иностранцев со временем надо изгнать.Яманами проговорил это с привычной полуулыбкой, по которой нельзя было понять,серьезен он или шутит.- Мой знакомый был некогда учеником Есиды Сёина(4).- Того самого, которого казнили за попытку удрать в Америку на одном из "черных кораблей"(5)? - удивленно перебил Соджи. Он слышал, что многие приверженцы "изгнания варваров" были учениками Сёина, но никак не мог увязать эти две вещи.- Именно того, - кивнул Яманами. - Мы поспорили тут сегодня с моим знакомцем, и я только теперь понял - глупцы те, кто просто истребляет варваров. Сёин учил, что врага надо хорошо узнать и использовать то из опыта врага, что возможно. Вы не видели "черных кораблей", Окита-сан, вы были тогда еще очень молоды. Я тоже их не видал, но видевшие рассказывали, что они огромны, и те пушки которыми они оснащены, не идут ни в какое сравнение с пушками, имеющимися у нас, японцев. Американцы, англичане, французы, голландцы - надо признать, они обогнали нас в отношении техники, особенно военной, да и еще кое в чем. И чтобы избежать участи Китая, мы должны учиться.
Соджи слушал, раскрыв рот, и порой даже сбивался с шага.- Так было и в древности, до эпохи Воюющих провинций - Ямато взяла лучшее из опыта Китая и Кореи, преобразовала и стала только сильнее. Потому что дух Ямато непобедим. И поэтому Китай сейчас захвачен англичанами, а Ямато в скором времени станет сильнее и Англии, и Америки. Взять лучшее из их опыта и обогатить тем, в чем сильнее мы - несокрушимым духом и гибкостью. Сильно то, что молодо и гибко. Окита-сан, вы видели когда-нибудь ветки под снегом - старая ломается, а молодая выпрямляется, сбрасывая снежную тяжесть. Но для этого нужно очень много потрудиться - всем нам.- Боюсь, я в этом всем почти ничего не смыслю, Яманами-сан. Я только и умею, что мечом махать, - вздохнул Соджи. Ему казалось, что перед ним открывается ход в некий новый, пугающе новый мир. А между тем и в старом мире нового и пугающего для него сейчас предостаточно.Яманами в ответ улыбнулся чуть шире и ничего не ответил.***СайтоГость Доннела удивил. Чрезвычайно. Невозможно было даже предположить, что Кацура Когоро(6) - да, он пока еще именовался так, - вздумает посетить живущего в Японии иностранца, который даже среди своих соотечественников имел репутацию эксцентричного человека. Впрочем, возможно именно нетипичность этого иностранца и привлекла Кацуру. А может, Доннел сам его пригласил. Как бы там ни было, разговор этих двоих был вполне мирным и уважительным и закончился уже традиционным измерением головы. Черный кот, щурящийся на обоих мужчин, не привлек их внимания.Кацура - тоже из тех, кто выживает. А еще у него, оказывается, до странности неритмичная походка, и стопу ставит он плоско и чуть заворачивает носки внутрь, как медведь.Странно вспоминать то, чего еще не случилось. И что... кто знает, произойдет ли. Выживающий... Шел... какой же это был год? Не позже 1877, очевидно. Новые времена, страна вступила в гонку, пытаясь наверстать все, что было упущено за время закрытости. Он сам тогда уже не был Сайто Хаджимэ, давно уж не был. Он был полицейским инспектором и носил имя Фуджита. Фуджита Горо. И при встрече с представительным господином в европейском платье, которого спутница его называла Кидо-сан, не сразу узнал того, несмотря на редкостную даже для полицейского память на лица и наблюдательность. А когда узнал, и когда узнали его...Они сидели друг напротив друга, словно изготовясь к поединку. И бутылочка сакэ между ними была как межевой камень, разделяющий две враждующие провинции.
- Сайто-сан... Прошу прощения, конечно же, инспектор Фуджита.
- Совершенно верно, Кацура-сан, то есть, Кидо-доно.
Кидо Коин - так звался тогда Кацура Когоро. И он, Сайто, и Кацура - оба эти имени словно превратились в тени, отбрасываемые их теперешними личинами. И вот эти тени встретились, и изо всех сил стараются притвориться людьми. Тщетно.- Да, нелегко забыть прошлое. В это время в Киото, помнится, стояла ужасная жара.- Вы правы, с тех пор такой жары я не припомню. Тогда, верно, простой искры было достаточно, чтобы весь город вспыхнул как сухой трутовик.- Я всегда говорил о необходимости осторожного обращения с огнем, Фуджита-сан. Пожары никому не приносят пользы.
- К одному из пожаров вы, помнится, опоздали, Кидо-доно. К тому, в Икеда-я.- Не опоздал, а пришел раньше, чем следовало. Путаница со временем, что поделать. Если помните, я тогда старался, чтобы как можно меньше собак могло узнать меня, потому, обнаружив, что место пустует, я почел за благо уйти.
- Вы удачливый человек, Кидо-доно.- Я - из тех, кто всегда выживает. Как и вы, Фуджита-сан.А потом Кацура сам заговорил о выживающих. Было это уже после второй или третьей бутылочки сакэ, хотя пил Кацура так же умело, как и сам Сайто.
- Выживающий - это не подлец и не трус, - говорил Кацура. - Скорее, это тот, кто очень не хочет умирать. Видите, я стал философом только теперь, когда почти перестал быть политиком и у меня появилось много свободного времени. Так вот, обычно люди, сами того не сознавая, стремятся перелистнуть страницу, чтобы заглянуть в продолжение - а что там, за чертой? И только выживающие всеми силами оттягивают этот момент. Им интересно пожить. Однако оттягивать этот момент до бесконечности, цепляясь за жизнь, тоже нельзя.Тогда Сайто подумал, что Кацура, возможно, в чем-то прав. Самому ему много раз стоило покончить с собой вместо того, чтобы вновь и вновь уцелевать, меняя имена, личины... Но вслух он сказал:- Выживать труднее. Умереть легче.- Это верно, - наклонил голову Кацура, - но линия между выживанием и трусостью подчас так тонка... И выживающий, возможно, теряет какое-то другое, истинное бессмертие, заключающееся не в вечном стоянии на месте, а в вечном движении.Потом он поднял глаза на Сайто и медленно произнес:- Сам я уже хочу умереть. И вы, Фуджита-сан, подумайте об этом - а то как бы вам и вправду не стать бессмертным. Незавидная участь.Кацура Когоро, он же Кидо Коин вскоре умер - от болезни, а может, и от яда, - как раз тогда, когда готовилась экспедиция на Тайвань, против которой он горячо протестовал.