16.09.99 (1/1)
Погас свет. Мы вышли на сцену. Оглядывая публику, я едва сдержал вздох. Девушки и юноши вопили, хлопали в ладоши, оглушая нас. Миха подошел сзади, поправил ремень, слабо улыбнулся мне сквозь грим, обнажив беззубую челюсть. Мои губы чуть исказились в улыбке. Я перевел взгляд на людей, прикоснулся к микрофону, притянул его к себе. Раздались звуки гитары, удары по барабанам. Горшок стоял в метре от меня, держа в руке свой излюбленный радио-микрофон, без, по его словам, идиотских, проводов. А я наоборот люблю старые устройства. Они более надежные, проверенные временем. Миша оскалился, хрипло рыча в микрофон, зажатый у него в руке. Его волосы стояли дыбом, на голове был, в прямом смысле слова, взрыв на макаронной фабрике... Я уже не помню, сколько лака на это потребовалось... я был слишком занят. Сцена, да, люблю я это место... хоть не особо много моих арий, но я был и так доволен... Кто тексты то писал?Яша и Балу выкладывались в полную силу. Я даже заметил, как с их лбов скатывались капельки пота. Поручик яростно бил по барабанам, казалось, что все мы - абсолютно трезвые, хотя, все не так. Каждый из нас, перед концертом, выпили по бутылке - минимум, хотя, думаю, для Горшка это было явно маловато, особенно глядя на то, как он отплясывал. Когда тот, изнемогая от жары, снял рубашку, оставшись топлесс... меня как громом поразило. Весь оставшийся концерт, я почему-то поглядывал на Мишу, но все же успевал оторвать взгляд, до того как тот почувствует его на себе. Даже исполняя свою коронную "Прыгну со скалы" я изредка смотрел на него.
С концерта мы все вернулись довольные донельзя. Публика просто неистовствовала... нас едва не порвали на части. Хотя, со мной явно что-то происходило. Почему-то напоминало о себе это выступление, Миха, практически без одежды. Черт возьми! О чем я думаю то!?
Ночь... поздняя, а я все пишу, закрывшись в своей комнате... Впервые мне не хочется рисовать, думаю, глядя в потолок. В квартире никого, кроме меня, и в стельку пьяного Горша.Внезапно, послышался стук в дверь. Я сел на кровати и озадаченно посмотрел в ее сторону.
- Миха?- Да, - раздался голос из-за двери.Горшок вошел, со скрипом отворив дверь. От него яро несло алкоголем и куревом, я едва сдержался, чтобы не фыркнуть.- Что с тобой творилось на концерте? - поинтересовался он, прислонившись плечом к стене.- Ничего, - уклонился от ответа я, не подавая виду о том, что я волнуюсь.- Тогда какого хера ты на меня так пялился? - все еще, стараясь сдержаться, спросил Михаил.- Я... я не знаю, - я понурил голову, вздохнув, не зная, что ответить.Горшок сел рядом, глядя на меня.- У меня смутное подозрение, будто я знаю, что с тобой... - он схватил меня за футболку, притянул к себе, поцеловал.Мои глаза расширились до размера тарелок. Я пребывал в шоке.
"Миха, который мне как брат, внезапно... прижимает меня к себе, целует..." - эта мысль не давала мне покоя. Но самым ужасным было, что я осознавал, что не могу отстраниться, не могу сопротивляться... Я не смог пресечь это действие и, отвечая на поцелуй, я положил руки на его талию, ощущая, как он прикасается ко мне сильными, в меру накачанными руками. Миша повалил меня на кровать, не прерывая поцелуя. Он чуть отстранился и на мой озадаченный вид, лишь криво усмехнулся. Он поцеловал меня в шею, спускаясь ниже. Я был не в состоянии сдерживать тихий стон, не сопротивляясь даже тогда, когда Миша стал стягивать с меня футболку. Какой-то частью своего затуманенного разума, я понимал, что Горшок - либо под алкоголем, либо под наркотой, но что я мог сделать? Я лежу под ним, не сопротивляясь его ласкам, а лишь принимая их, какая я все же тряпка. Не могу сказать "нет" собственному другу. Горшок явно был готов к этому. Он сбросил мою футболку на пол, сам он и так уже был полуголый. Я мелко задрожал плечами, почувствовав рядом со своим ухом его горячее дыхание. Горшок усмехнулся.-Не бойся. Я не сделаю тебе слишком больно... лишь немного, но потом, потом все будет хорошо.Я смутился еще больше. Еще бы: моим первым мужчиной станет мой близкий друг. Миха осторожно стянул мои брюки, улыбнулся, поцеловав в шею, лаская меня. Он осторожно проводил пальцами по моей коже, поглаживая. Я, осмелев немного, нащупал ремень брюк Михаила, расстегнув тяжелую пряжку, снял с него драные джинсы. Горшок прижал мои руки к кровати, хищно усмехнулся.
- Теперь не сбежишь, - прошептал мне на ухо он.Он резко вошел в меня, уперевешись в кровать руками. Миха двигался резко и не слишком осторожно, доставляя мне сильные неудобства.Мне было больно... я кричал. Однако, прижав мои руки к кровати, Миха не давал мне и шанса сбежать. Да и собственно, хотел ли я этого? Нет... я не хотел прерывать это действие.Горшок лежал напротив меня. Его грудь высоко вздымалась. Лоб был закрыт жесткими растрепанными волосами, хотя выглядел он довольным. Он улыбнулся мне, улегся удобнее. Я лежал на спине, развалившись на кровати, оттраханный собственным же другом. Миха подвинулся ко мне, прикоснувшись суховатыми губами к моей шее, в шутку кольнув оставшимися "клыками", словно вампир кусает свою жертву. Я чуть вздрогнул, выдохнув. Горшок улыбнулся.-А я ведь давно к тебе не равнодушен... - горячо прошептал он.Я не знал, что и сказать, лишь только слабо улыбнулся.
- Мой милый Князь, Князь тишины, - внезапно повторил он слова из песни "Наутилуса Помпилиуса" Затем, он обнял меня, крепче прижимая к себе.