Глава III (1/2)
Ракель проснулась раньше обычного. Голова трещала. Встав с кровати и сделав пару шагов, она пошатнулась. В глазах потемнело, Мурильо схватилась рукой за стоявший рядом комод. Глаза медленно открылись, оглядев комнату. ?Боже, как болит голова?, - подумала девушка, задержав взгляд на столе, на котором заряжался телефон. Она тяжело вздохнула и, покачнувшись, подошла к предмету мебели, взяла гаджет в руки. Несколько сообщений от Алисии и Себастьяна, пара уведомлений от социальных сетей о постах блогеров. Словом, ничего нового. Ракель сняла телефон с зарядки и направилась в ванную.Стоя перед зеркалом и чистя зубы, она смотрела на себя, и в голове у нее мелькали воспоминания прошедшего дня. Девушка скривилась, с отвращением выплюнув зубную пасту, и, прополоскав рот, умылась холодной водой. На глаза навернулись слезы, подбородок ее задрожал, и, не желая плакать, Мурильо кинула взгляд на своё отражение. К горлу подкатил ком, и она была готова расплакаться, но нет. Это было бы несильным поступком. Как всегда говорила Алисия, слёзы - это удел слабых людей, в которых нет стержня. Ракель продолжала стоять напротив зеркала, глядя на себя и, отведя взгляд в сторону, выдохнула. Пальчики впились в края раковины. Прошло несколько секунд, которых вполне хватило для того, чтобы успокоиться.
- Ты в порядке? - спросила мама, когда девушка спустилась на кухню.
- Конечно, - улыбнулась она через силу и, придвинула к себе чашку с кофе, сделанным мамой.- Почему ты вчера ушла с уроков? - не отрываясь от газеты, спросил отец. Он медленно поднял голову и строгим взглядом посмотрел на дочь. Ракель, занервничав, нервно сглотнула, отвела глаза, настойчиво не смотря на папу: почему-то она почувствовала сильное отвращение к нему.
- У меня болел живот, - ответила девушка, дрожащими руками кладя сахар в кофе. Мурильо сделала пару глотков, после чего, сославшись на сытость, встала из-за стола, дабы пойти в школу.
- Поешь ещё чего-нибудь, - настойчиво протянула Мариви, указывая дочери на печенье. - Хотя бы печенье, ты вообще ничего не ешь.
- Я на завтрак только кофе пью, ты знаешь, - тихо проговорила Ракель, выскальзывая из кухни.Отношения с родителями у неё были довольно необычными: отец был с ней строг, мама - нет. Больше питая нежность к младшей дочери, Марте, глава семейства почти не замечал своего первого ребёнка. Именно отсутствие ласки со стороны отца повлияло на отношения девушки с парнями. Не получая должного внимания от него, Ракель с раннего возраста добивалась любви мужского пола. Ей нравились только тепарни, которые были способны неделями игнорировать ее, закрывать глаза на ее боль или желания. Она была мазохисткой в каком-то роде, что было последствием отцовского внимания к ней. Именно это сломало самооценку девушки, которую Алисия пыталась восстановить, буквально по осколкам собирая ее на протяжении уже почти трех лет. Разговоры одноклассников, учителей тоже в какой-то степени влияли на ее мнение о себе, хотя она и старалась не обращать на это внимания. Слухи об ее сексе с Ортигоссой, расползшиеся по школе, были настолько распространены, что некоторые начали считать ее шлюхой, несмотря на то, что Себастьян был ее первым во всех смыслах парнем. Их отношения длились уже почти год, но это не мешало отцу девушки пренебрежительно относиться к избраннику дочери. Он никогда не воспринимал парня всерьёз. Каждый раз, когда Ортигосса появлялся в доме Мурильо, глава семьи провожал его презрительно-высокомерный взгляд. Отец Ракель никогда не воспринимал ее всерьез. Все ее детство прошло для него незаметно, потому что ему не было интересно, чем занимается его старший ребёнок. Гораздо больше внимания он уделял Марте, младшей дочери, примерной и умной девочке, которая с начала этого года уехала учиться в Англию по обмену. Мурильо гордился ей, все больше переставая замечать старания Ракель обратить его внимание на себя. В детстве она не понимала, что он любит Марту больше, но чем взрослее мы становимся, тем чаще наблюдаем и улавливаем то, что раньше могли даже не разглядеть.Итак, Ракель дошла до школы. Пару минут она стояла на крыльце, не решаясь войти в здание. Боясь увидеть его. Это был ее маленький страх, который она пыталась отрицать.
- Чего стоим? - раздался веселый голосок подруги, и Алисия, ловко проскользнув мимо Мурильо, оказалась напротив неё.
- Задумалась, - попыталась улыбнуться девушка. На лице Сьерра промелькнуло какое-то сомнение. Она огляделась по сторонам, как будто ища кого-то и, буквально на секунду, недовольно нахмурилась.
- Что ж, пойдём, нас ждёт ещё один день в школе, - подмигнула рыжая и, взяв подругу за руку, повела ее внутрь.
- Ещё один чертов день в аду, - прошептала Ракель, проходя мимо учеников. Толпа окружила девушек почти сразу с тех пор, как они оказались внутри. Множество улыбок, разговоров, где-то раздавался громкий звонкий смех. На Мурильо накатило ощущение подавленности. Хотелось лечь и не вставать. Лежать и молча плакать от боли, которая сильно сдавливала грудную клетку. На глаза накатились слёзы, и девушка сильно сжала тонкие пальчики Сьерры, которая, глядя на всех свысока и всем видом показывая, кто здесь королева, шла вперёд. Ракель на секунду закрыла глаза и глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Голова все ещё болела от прошедшей ночи, проведённой в истерике. Внезапно она ощутила, что ладонь Алисии больше не находится в ее руке. Мурильо открыла глаза и огляделась по сторонам, растерянно ища подругу.- Прошу прошения, - раздался тихий мягкий знакомый голос, причинившей ей столько боли в один момент. Девушка непроизвольно вздрогнула, поднимая голову вверх. Он стоял перед ней, неловко сжимая руки в кулаках. Его взгляд, как будто испуганный, метался по коридору школы, то останавливаясь на девушке, то вновь пробегаясь по холлу. Ракель почувствовала, как в горле пересохло.
- Что? - спросила она, переминаясь с ноги на ногу.
- Я.. хотел бы поговорить, - Серхио неловко замолчал, собираясь с мыслями: он волновался, и мысли его путались.
- По поводу? - нагло спросила девушка, поднимая подбородок и гордо глядя на него. Он молчал, опустив глаза в пол и рассматривая свои ботинки. Мурильо усмехнулась, покачнула головой и скрестила руки на груди.