Cry baby, cry baby... (1/2)

Уже минут тридцать валяюсь на диване в своём кабинете. Бегемотиха устроилась на спинке данного предмета мебели и делает вид, что дремлет. То и дело дёргающийся хвост выдаёт её готовность прыгнуть на невидимого врага. Она терпеть не могла Вернера, поэтому оставленный начальником службы безопасности запах действовал моей котейке на нервы... Я же пытаюсь собрать воедино мозаику, так любезно подаренной мне сегодня. И первый, пожалуй, главный вопрос, мучающий меня - зачем Вернер приволок с собой такую толпу? Это же тоже самое, что повязать на мне красный бант и лично отвезти убийцам. Можно ещё салют забацать с файер-шоу...Кхм! Не о том думаешь, Евгеша! Если размышлять логически, то толпа могла отвлечь чужое внимание от чего-то более важного. Но от чего? Я сразу же вылетаю, ибо всё внимание на себя взял именно я. Вряд ли, это Таня, Печорин и Берлиоз-Вернер... Значит, был кто-то ещё?Тяжело вздыхаю и закрываю глаза. Нет, так ведь и свихнуться можно! Встаю с дивана и подхожу к висящим на стене картинам. Всего их три: Шагал "Над городом", "Крик" Мунка и "Подсолнухи" Ван Гога. Дядя мой, хоть и не был большим любителем искусства, но страсть к коллекционированию картин питал. Именно поэтому, его кабинеты всегда имели парочку картин, иногда даже не связанных между собой. Однако данные произведения искусства имели не только эстетическое значение. За одной из картин всегда был сейф. Шутка была в том, что, если кто-то повернёт не тот рисунок, настоящий сейф самоуничтожался вместе со своим содержимым.Мне нужно выбрать один из трёх. Дядюшка был противником всякой романтики, значит, Шагал уже отлетает. "Крик" против "Подсолнухов". Безумие против безумия. Псих против психа.

...Да пошло оно всё! Я вам не гений с тремя Нобелями!

Со злости фигачу кулаком по Шагалу. К моему величайшему удивлению, та открывается, словно дверь, являя миру сейф. Вот вам и противник романтики...На сейфе кодовый замок, но с ним трудностей возникнуть не должно, ибо в плане шифров мой дядя был весьма последователен и однообразен. Все коды обычно были заныканы недалеко от одной из священных книг всех предпринимателей - "Капитала" Карла Маркса. Тут же начинаю обыскивать книжные полки с целью найти библию бизнесменов. Книга находится весьма быстро. Толстый том гордо возвышался рядом с... коллекцией "Playboy"-я?!Нет, дядюшка, конечно, извращ, но не настолько же!

Тяжело вздыхаю и перекладываю на стол все номера с грудастыми моделями. Бегемотиха приоткрыла глаза, в которых читался явный вопрос, какого хера творит её хозяин. Начинаю перелистывать и трясти журналы. Где-то на десятом издании в заднем кармане вибрирует телефон. Достаю гаджет и несколько секунд пялюсь на имя звонящего мне абонента...Берлиозик? Три сердечка? А не высоко ли Вы себя ставите, Вернер?Ухмыляюсь своим мыслям и прикладываю телефон к уху.

- Михаил Александрович, - томно выдыхаю в трубку. - Вы что-то хотели?- Я, конечно, знал, что ты и на другую сторону иногда ходишь, но не думал, что всё так запущенно, - с усмешкой отозвался Вернер. - Видать тебе совсем несладко, раз на таких старичков, как я, кидаешься.А вот сейчас обидно было! Подумаешь, два месяца нормального секса не было...- Ладно, забыли про твою личную жизнь, - сжаливается надо мной мужчина. - Ты мне лучше скажи, сейф уже открывал?- Пытаюсь, - отвечаю я, потроша очередной журнал. - Вернер, если бы Вы были дядюшкой, то в какой номер "Playboy"-я Вы спрятали бы шифр от сейфа?- Хм... Я бы взял прошлогодний выпуск за ноябрь.Отыскиваю в ворохе голых девиц нужный журнал и быстро пролистываю его.- Пусто, - сообщаю я начальнику службы безопасности.

- Тогда февраль этого года.Просматриваю и этот экземпляр.- И здесь ничего нет.- Май, позапозапрошлый.- Такой старый?- Просто та модель на обложке продержалась дольше всех. Две недели с Андреем Сергеевичем - это рекорд. Мы уже надеялись, что они поженятся..., - вздыхает Вернер.- И что же помешало их женитьбе? - спрашиваю, попутно ища журнал.- Новый выпуск "Playboy"-я.Одобрительно хмыкаю, на глаза попадается нужный номер. Дядю ничто не изменит, даже такой шикарный бюст пятого размера. Начинаю быстро переворачивать страницы. Почти в конце обнаруживаю между страницами согнутый в несколько раз листок с шестизначным набором цифр.- Нашёл, - сообщаю Вернеру. - А почему Вы спросилипро сейф?- У нас возникли небольшие проблемы, - голос мужчины становится серьёзным. - Я тут решил просмотреть личное дело твоего библиотекаря...- Он не мой, - отрезаю я, подходя к сейфу.- Так вот, - продолжает начальник службы безопасности. - Его нет в базе. Я даже своих знакомых из органов пораспрашивал. Так ите ничего не нашли. Короче, с вероятностью в сто один процент у этого библиотекаря липовые документы. Поэтому я хочу, чтобы ты посмотрел на него какие-нибудь бумаги в сейфе. Любая мелочь, любое упоминание. Отксерь всё, что можно и отнеси моему человеку. Не нравятся мне такие мутные работнички...- Разве он не проходил у Вас проверку, когда устраивался на работу? - спрашиваю, вводя код к сейфу.Все люди, что должны были работать на дядю обязательно проверялись Вернером. И поверьте, не зря. Чем больше ты богат и успешен, тем больше у тебя врагов.- Нет. Я даже не знал, что он работает на Андрея Сергеевича до того момента, как начал разбираться в этом деле, - в голосе мужчины почувствовалось напряжение. - Скорее всего, он нанял Печорина с помощью подставных лиц или не проводя документы о его приёме через компанию. В любом случае, пока всё не выяснится, держись от этого библиотекаря подальше.- Окей (как-будто мне вообще хочется с ним общаться). Где я могу найти Вашего агента?- В кофейне рядом с библиотекой. Она единственная, кто там работает. Зовут Соня Мармеладова. Как понимаешь, это псевдоним. Вы, между прочим, уже виделись сегодня (вот и попил кофе с утреца!). Она человек проверенный, так что всегда можешь обратиться к ней по любым вопросам. Вопросы есть?- Никак нет, сэр, - бодро отвечаю я, но тут же опоминаюсь, - то есть, есть! Да, сэр! Зачем Вы притащили с собой такую толпу? Вроде говорите, что защитить меня собираетесь, а сами будто приманку из меня делаете...- Евгеша, Евгеша, - немного с укоризной произносит Вернер. - Вот я иногда поражаюсь твоей недогадливости! По-твоему, я должен был в одиночку завалиться к вам и самостоятельно начинить здесь всё прослушкой? Я, конечно, профессионал, но не настолько.- То есть, - уточняю я, - пока Вы отвлекали внимание, кто-то из Ваших людей, смешавшись с толпой, устанавливал жучки?- Ай, умница! - смеётся на другом конце мужчина. - Можешь же, когда хочешь. Я и в твоём кабинете немного пошаманил. Но зря всё это, - его голос внезапно помрачнел. - Что-то полностью глушит сигнал на первом этаже и немного портит на втором. Не нравится мне всё это...- А Вы не думаете, что убийц может привлечь такой шум?- Хехехе! - Вернер вновь смеётся. - Да кто поверит в то, что владелец такого огромного наследства, уехал в какое-то захолустье, чтобы стать заведующим библиотеки?! К тому же слухи заглохнут так же быстро, как и разрослись. Уж Мармеладова об этом позаботиться.Только фыркаю в ответ. Посмотрим ещё, что эта агент может.- Ладно... Чао, Евгешка! Мне пора! Сейчас мою посадку объявлять будут.- Вы разве не остаётесь здесь? - удивляюсь я.- Неа, после похорон много дел накопилось.

- Понятно. Тогда, до свидания.- Ага! До связи, Евгеш.Несколько секунд просто смотрю на экран телефона. Жучки были привычным делом в моей жизни. Почти с самого детства Вернер лично следил, чтобы я брал с собой кучу мелких приборчиков, и время от времени проверял, не стало ли их больше. Можно подумать, что у меня не было личной жизни. Скорее всего, так и есть. Но не могу же я обижаться на людей, которые так сильно заботятся обо мне. Тяжело вздыхаю и, наконец-то, открываю сейф. Внутри обнаруживаю несколько толстых папок с документацией, бутылку импортного виски, пачку чипсов (а она-то что здесь делает?) и маленькую чёрную коробочку. Именно её я вытаскиваю в первую очередь. Открываю. Судорожно вздыхаю, чувствуя лёгкую дрожь в коленях.

Блять, Онегин! Возьми себя в руки!Делаю несколько глубоких вдохов и выдохов. Рука в нерешительности замирает над чёрным металлом. В голове возникают неприятные воспоминания, но я тут же отгоняю их и беру в руку небольшой пистолет. Ствол привычно ложится в ладонь. Встаю в стойку, целюсь в тёмную точку на светлых обоях. Палец скользит по курку.Хочу выстрелить...Закрываю глаза и опускаю пистолет. Складываю оружие обратно в коробку к двум магазинам. Затем закидываю в рюкзак. Далее принимаюсь за документы. "Playboy" с грохотом летит с моего стола. Потом сожгу его нахрен. Или Печорину подарю. В честь нашего знакомства. Пусть развлекается. Документов оказывается больше, чем на первый взгляд. Открываю первую папку. Мои глаза медленно начинают ползти на лоб.

Да вы издеваетесь!Вместо каких-нибудь банковских теневых отчётов и другой чёрной документации меня встречают абсолютно чистые, белые листы. Внимательно осматриваю папку. Документы так и не обнаруживаются. Беру второй пакет - ситуация повторяется... В итоге, во всех папках лежали обыкновенные белые листы. Но ведь такого просто не может быть! Чтобы дядюшка честно вёл какие-то дела? Да я вас умоляю! Он и в супермаркет без подвоха сходить не мог, а тут целая публичная библиотека. Хоть и частная, но для посещения бесплатная. Не в благотворители же дядя, в конце концов, подался...Складываю "документацию" обратно в сейф, достаю виски. Пью прямо из горла, обжигая чувствительную глотку. Собираю "Playboy"и оставляю данную коллекцию рядом с мусорным ведром. Вы как хотите, но я уж лучше умру от воздержания, чем буду дрочить на бумажных путан.

Вновь разваливаюсь на диване, взяв с собой бутыль вискаря. Унюхав алкоголь, Бегемотиха спускается ко мне и начинает тереться носом о бутылку. Вот ведь... Спирт она не пьёт, а как вискарик херачить, так за милую душу!Улыбаюсь своим мыслям и закрываю глаза. Будь прокляты эти часовые пояса...*** Что обычно делают люди, если начинают тонуть? Пытаются удержаться на плаву? Сражаются за свою жизнь? Зовут на помощь? Или просто отдаются судьбе?А если я тону не в воде, а в собственном отчаянии? Должен ли я пытаться удержаться на плаву? Сражаться за свою жизнь? Звать на помощь? Или отдаться судьбе? Уже в который раз я вижу этот сон, однако продолжаю верить, что это и есть реальность. Жестокая. Беспощадная. Кровавая.Мне снова десять и я вновь стою в маленьком садике, что когда-то принадлежал нашему дому. Сейчас май. Всё цветёт. Медленно опадают лепестки вишни и яблонь. Они так похожи на снег...

- Евгеша! - знакомый голос зовёт меня вглубь сада, туда, где растут белые от цветения деревья.Не задумываюсь, бегу на зов. Под вихрем белых лепестков ко мне спиной стоит мама в своём любимом белоснежном платье. Рядом с ней папа в рабочей одежде. Наверное, он только-только вернулся. Подбегаю к ним.

- Мама! Папа! Я пришёл! - извещаю я родителей.

- Молодец, - мама медленно поворачивается ко мне. - Сынок, пойдёшь к маме на ручки?Она окончательно разворачивается ко мне. Сердце замирает от ужаса, и я начинаю пятиться назад. Прекрасное некогда лицо изуродовано. Пустые глазницы кровоточат, дыры вместо щёк открывают окровавленную челюсть. В области живота расползается алый цветок, перекрашивая белое платье в новый цвет. Дыра становится всё больше, и на землю падают сердце, печень, кишки... Папа тоже поворачивается ко мне. Щёки прорезаны так, будто кровавые борозды - продолжение рта. Из-за этого кажется, что папа улыбается. Пустые кровавые глазницы глядят на меня. Рука отца самовольно отрывается вместе с рукавом формы, оголяя белую кость. Кровь хлещет на землю. Живот папы тоже разрезан. Внутренности медленно сползают вниз.Мать сплёвывает что-то на землю. Это её окровавленный язык. Она протягивает ко мне свои руки, от которых с громким хрустом отлетают пальцы.- Евгеша, - ласково зовёт она, - иди к нам. Мы так скучали по тебе...Папа тоже протягивает ко мне руку. Его череп медленно раскалывается.- Иди к нам, сынок, - так же зовёт он меня.Мне страшно! Хочу убежать, но ноги не слушаются. Коленки предательски подкашиваются. Чьи-то холодные руки обнимают сзади.

Мне уже не десять. Двадцать. Руки начинают блуждать по моему телу. В горле замирает крик ужаса. Ладони, ласкающие меня, окрашены в алый.

-Тише-тише, - холодные губы касаются виска, переходят на щёку, шею... - Всё хорошо. Мы так рады, что ты вернулся.Руки опускаются всё ниже и ниже. Рвут футболку, пачкают живот и грудь кровью, заставляют выгибаться и всхлипывать. Короткие поцелуи холодом обжигают кожу, причиняя нестерпимую боль. Приспускаются мои джинсы... Родители присаживаются рядом со мной.- Евгеша, возьми, - мама кладёт мне на грудь груду кровоточащих органов. - Нам ничего для тебя не жалко.- Возьми, сынок, - папа отдаёт свою руку и мамины пальцы, - Всё для тебя.- Не надо! - всхлипываю я, ощущаю тёплые скользкие внутренности на своей коже. - Пожалуйста, не надо! Не над... Ах!Холодная рука скользнула по внутренней стороне бедра. Пальцы касаются заднего прохода.- НЕТ! ПРЕКРАТИ! НЕ НАДО!!! - не своим голосом кричу я, пытаясь вырваться из крепких объятий.- Солнышко, мы же так много раз это делали, - поцелуй в шею, что-то начинает давить на узкое колечко мышц. - Не бойся. Тебе не будет больно.- Пожалуйста, не надо! - практически рыдаю на взрыв, трясясь в истерике. - Не надо! НЕ НАДО!!!Холодная плоть резко вторгается в меня. Замираю на несколько секунд, чувствуя, как меня поглощает боль... - Онежка, - ласково зовёт кто-то.Тихо всхлипываю, закрывая глаза. Мне просто кажется...Что-то тёплое касается лба, щёк... Боль медленно отступает. Боюсь открыть глаза, вдруг это всё ещё кошмар. Неосознанно тянусь за теплом. Теперь его стало больше. На шее, груди, руках... На губах тоже тепло, и я тянусь за этой теплотой, протягивая руки, прижимая к себе.Я хочу раствориться в этом тепле. Хочу чувствовать его внутри себя...- Спи, - рядом с ухом горячо.- Только с тобой, - выдыхаю с трудом.Тихо фыркает, но остаётся. Моё тепло, моё спасение...***- Женя! Женя! - кто-то упорно трясёт меня за плечо.

Нехотя открываю глаза. Надо мной стоит Таня. В руках у неё наполовину приконченная бутылка с вискарём.- Я, конечно, понимаю, что это твой первый рабочий день, - в голосе у неё звучит усталость и раздражение, - но это не повод, чтобы тут же напиваться.- Это не я, - отвечаю я, улыбаясь. - Это Бегемот.Кошка, развалившаяся на рабочем столе, громко мяукает, будто подтверждая мои слова. Сажусь на диване, ощущая какую-то внутреннюю лёгкость. Пытаюсь вспомнить, что мне снилось, но в голове лишь пустота. Что за волшебный вискарь?- Прости, что заснул, - беру у Лариной бутылку и ставлю её в шкаф. - Ещё не успел привыкнуть к этому часовому поясу.

- Не бери в голову, - устало вздыхает девушка. - Всё равно рабочий день уже закончился. Пошли домой.