Семьдесят два часа после исчезновения Паулы (1/1)

?Как бы там ни было, когда-то давно Найроби была права.При всей наигранной самодостаточности каждого из нас, время подготовки было отличным временем. Словно собраться всей огромной семьёй на юбилей общего родственника.Ага, или похороны?,?— с ехидством спорит сама с собой Токио, наливая в глубокие миски гаспачо.—?Спасибо вам всем за то, что вы откликнулись на мою просьбу,?— тихо произносит Профессор, поднимая бокал. Остальные следуют его примеру, а Цинциннати и Ракель держат в руках стаканы с соком,?— я хочу сказать тост, за всех вас, а ещё за тех, кто не сидит за этим столом. И за тех, кто никогда не сядет с нами за стол. За то, что они живы для нас. За то, что мы живы друг для друга.—?За семью,?— с лёгкой усмешкой заканчивает за него Манила.—?За семью,?— совсем без сарказма подхватывает Стокгольм.Ей сильно и напористо вторит Денвер, отпуская подзатыльник сыну.—?За семью,?— недовольным голосом повторяет парень.—?За семью,?— подхватывает Рио, на плече у которого дремлет маленький Рим.—?За семью,?— Алисия мягко гладит по вихрам сына, а под столом сжимает ладонь Ракель, помогая той держать ?лицо?.—?За семью,?— Хельсинки поднимает бокал над головой, чокаясь с бокалом Манилы.—?За семью,?— Токио с прищуром смотрит на Профессора в упор, и тот кивает.—?За вас,?— он делает пару глотков, а после разделывает индейку, словно это действительно рождественский ужин в кругу семьи.За столом много говорили и смеялись, хотя недосказанность и висела в воздухе.Денвер рассказывает, как они со Стокгольм едва не стали заложниками ограбления банка в Джакарте. Стокгольм улыбается и говорит, что дважды в одну воронку снаряд не падает, а у Денвера просто вовремя разыгрался аппетит, из-за чего они стали просто свидетелями в соседнем кафе, а не заложниками.—?На самом деле это было странно. И страшно, хоть там и не было жертв. Мы почти четыре часа просидели в кафе, нашли в себе силы уйти только после того, как все закончилось.Раскрасневшись после пары бокалов, Хельсинки, едва смутившись, признается, что сделал предложение Маниле. В Маниле, конечно. Хватило наконец смелости по дороге в Легаспи. Та, на вопрос, что же она ответила, картинно поводит рукой по волосам и цедит, что ей нужно подумать, но по её глазам читается восхищение, когда она смотрит на Медведя.—?Как так вышло, Хельсинки? Ты же… —?с ленивым любопытством спрашивает Токио.—?Она другая, Токио. Не обижайся, есть вещи, которые вы не понимаете. Она понимает.—?Не обманывай себя и людей, Хельси. Ты влюбился в меня,?— усмехается Манила и без стеснения целует его,?— и, знаешь что? Я хочу это попробовать. Я согласна.Остальные за столом одобрительно шумят и наполняют бокалы. Ещё один тост.Рио негромко рассказывает, как почти сразу после второго ограбления удачно вложился в какой-то проект. Он много и подробно говорит про то, что делает система. Кубитовая связь давно грозила потеснить сотовую, но без должного финансирования вряд ли был бы совершён прорыв в исследованиях.—?Представьте, больше нет проводов и вышек. Вообще ничего. Информация шифруется и передаётся через ?мостики? со скоростью, которую не дадут никакие провода. А как только передача останавливается, ?мостик? исчезает. Это как вода, она бежит сильным потоком, сметая все на пути, но когда замерзает?— по ней можно быстро перейти на другой берег. Они называют это ?Январской рекой? и планируют преобразовать передачу привычных нам данных. Связать же два сервера для совместной работы можно уже сейчас…Токио не сводит с него взгляда, но Рио не смотрит на неё. Иногда глядит на Алисию, больше?— на Профессора, понимая, что он разбирается лучше остальных.Его глаза горят энтузиазмом, хотя никто из присутствующих и не может в полном объёме оценить красоту проекта. Впрочем, когда через две недели перевозчик передаст Пауле маленькое устройство, похожее на пейджер, которое выдает номер телефона для связи на сегодня и никак не может быть отслежено, по крайней мере, пока, Рио лишь улыбнётся, когда Ракель будет благодарить его за чудо. ?Январская река? пока не умеет кодировать звонки, но это уже было в ближайшей перспективе.—??Январская река?,?— переспрашивает Профессор,?— сам придумал название? Весьма элегантно.—?Нет,?— чуть смутившись, пожимает плечами Рио,?— они сами. Я все же достаточно вложился в развитие. Не только деньгами, хоть это и было решающим фактором. Вот и назвали в честь меня.Алисия рассказывает, как однажды в её дом пробрался мальчишка, которого она пытала несколько месяцев. И что тогда, пытая его, она почти ничего не чувствовала, а сейчас её накрыл животный страх того, что он отыграется на её сыне. Риму было два года, и кроме матери у него не было никого. Вот только получилось то, что получилось. В конечном счёте, возможно именно Рим и стал причиной. А может и Рио, наконец, повзрослел. И теперь она называет это Стокгольмским синдромом, а Рио зовёт её Парижем и воспитывает её сына.—?Рио. А зачем ты искал Алисию? —?спрашивает Токио, заставляя его все же обратить на себя внимание.—?Я… Я не знаю. Хотелось иметь эту возможность. Выбрать, что буду делать. Хотя и вышло все довольно странно.Токио… Токио показывает им фотографии. Это было похоже на ролик GoPro?— сноуборд, парашют, горный каяк, акваланг, бейсджампинг?— было похоже что она перепробовал все самые опасные развлечения. А потом была подборка фото из заснеженных гор. За два года она успела подняться на пять ?семитысяников? и получить неофициальное звание ?Снежного барса?, хоть и под чужим именем.—?В следующем году поеду в Гималаи,?— многозначительно протягивает Токио.—?Эверест? —?с лёгкой усмешкой спрашивает Алисия.—?Нет,?— поджимает губы Токио,?— Эверст это коммерческое кладбище в ?зоне смерти?. Аннапурна. А там будет видно.—?А кто делал фото? —?с лёгким любопытством спрашивает Манила. Токио лишь улыбается в ответ.***Класс был простым и светлым, с окнами, выходящими на океан.Занятия проводили поочерёдно Ракель или Серхио, но по большому счету ничего сложного не требовалось.Всё они знали, на что идут, а также какие навыки могут им потребоваться.Изменилось лишь то, что теперь требовалось быть более откровенными.—?В это раз нам не нужны будут деньги или золото. На этот раз мы захватим самое ценное, что осталось у Испании. Торреспана?— это не банк и не монетный двор,?— поправляет очки и скрещивает руки на груди Профессор,?— там конечно есть охрана, но в этот раз наше появление там пройдёт гораздо спокойнее.?Да ещё и сама Испания хочет видеть то, что мы хотим ей показать?.В сентябре планировалось провести ток-шоу с участием некоторых заложников, также свое участие подтвердили вышедший в отставку Суарес и пенсионер Прието. Под вопросом было участие Анхеля, уволенного пару лет назад со скандалом, но это было лишь вопросом финансирования. А проект намечался масштабный. С момента второго ограбления прошло пять лет и это не прошло для Испании без следа.Изменилось законодательство, касательно прав заключённых, касательно деятельности банков. Под натиском общественности по-прежнему рассматривались апелляции Тамайо, но изменения приговора не происходило, как бы влиятельны не были его покровители.—?И только нас по-прежнему называют террористами,?— жёстко продолжает Ракель,?— несмотря на то, что это Рио незаконно пытали,?— Алисия кивает и опускает глаза, а Рио сжимает её ладонь,?— Найроби казнили без суда и следствия по молчаливому согласию Прието, Боготу застрелили без оружия в руках. Сьерру сделали козлом отпущения.—?Попытались,?— кашлянула Алисия, немного разряжая обстановку,?— тебя я тоже удерживала незаконно.—?А все они живы и здоровы. Только Гандия сдох пару лет назад от сердечного приступа, и будь бы жив Богота, можно было бы предположить, что это его рук дело.?Ну, а Хельсинки скорее бы застрелил его, слишком сложной была для него другая схема?,?— мысленно заканчивает за неё Токио.Профессор тогда провел внутреннее расследование, тогда они все и познакомились с Крезо. Суровый мужик лет пятидесяти провел опрос всех с пристрастием. Убедившись, что никто не причастен, Профессор пропал на несколько лет.—?И вот сейчас нам предстоит увлекательное дело?— принять участие в разрекламированном шоу имени нас самих. Оказаться лицом к лицу с заложниками и противниками. Под прицелом камер.—?Мы захватим телестудию Мадрида и выйдем в прямой эфир Испании. Помните о том, что нам нечего скрывать. Мы не планируем никаких ограблений, мы лишь принимаем участие по приглашению Каэтаны Куэрво,?— продолжает Профессор.—?Почему именно она? Ведущей должна быть Эдурне,?— гогочет в своей манере Денвер, но стихает под убийственным взглядом Стокгольм.—?Прости, Эдурне я не рассматривал, мне казалось, что она певица, а не ведущая. Каэтана?— личность со своим мнением, в отличие от многих ?говорящих голов? на телевидении. Я не хочу, чтобы мы навязывали суждения о нас. Пусть делают выводы сами.—?Как мы выберемся оттуда, Профессор? Ведь вопрос не только в Торреспана, ты сам говорил, что нам нельзя не только в Испанию, нам нельзя даже в Европу,?— напряжённо спрашивает Стокгольм.—?Вопрос не совсем в том, как мы оттуда выберемся. Куда существенные вопрос, как мы туда попадём.Шоу планировали делать в записи, но такой вариант их не устраивал. Впрочем, настроить онлайн-трансляцию было не сложно технически. Другой вопрос, что съёмки шли не в прайм-тайм, а вот трансляция должна была пройти так, чтобы её увидело максимальное количество людей.—?Снова будем копать? —?спрашивает Денвер уже без улыбки и оглядывается на Манилу.—?Нет,?— просто отвечает Профессор и так же смотрит на Манилу.—?Отец шлёт вам всем привет,?— коротко отвечает и кивает Манила,?— тоннель из подвала телестудии до окраины города. Гораздо глубже метро и подводных рек. Кажется, после того, что мы сделаем, там можно будет просто проложить рельсы и обустроить пару новых станций метро.***Профессор мягко проводит ладонью по её волосам. Занятие закончилось, они с Ракель остались в классе одни.—?Каэтана нужна только для того, чтобы потянуть время.—?Да. Мы не сможем начать сразу, нам потребуется от двенадцати часов ожидания.—?В это время будет готов штаб рядом с Торреспана. После того, как Каэтана присоединиться к нам, нам нужно будет время на подготовку. Не больше шести часов. И после этого мы начнём шоу.В это время, в тот момент, как мы потребуем в качестве ведущей Каэтану, они обнаружат наш вертолёт. На его обследование отправят лучших специалистов. Альберто будет среди них. А я отправлюсь за Паулой.?Что, если она тебе не поверит. Что, если не пойдёт???— бьётся молотками одна единственная мысль.—?Серхио, это должна быть я.—?Я знаю. Но это по-прежнему слишком опасно.—?Речь о моей дочери.—?Не только, Ракель. Речь ещё о твоей сестре и матери, речь обо мне и о них всех. Крезо будет внутри. Единственное, что будет у тебя?— фальшивая личность и пара часов на то, чтобы убедить Паулу. После этого нужно будет бежать без оглядки, добраться до порта Валенсии.—?Что, если она тебе не поверит? —?тихо произносит вслух Ракель то, что её беспокоит.—?Все строится на теории, что Альберто избивает твою сестру.—?Такие люди не меняются, Серхио. Я выросла рядом со своей сестрой. Она не социопат. А значит она находится по его влиянием.—?Паула должна осознать это. Она наблюдательная, полноценная, свободная личность. Даже если она не почувствует давления по отношению к себе, то увидит это со стороны.—?Так и будет.?Так и есть?,?— с грустью думает Профессор.—?Посмотри,?— демонстрирует сводку звонков Мадрида на 911. Накануне один из них пришёл от девочки Паулы, проживающий по адресу своего отца.—?Есть запись звонка?—?Да.?911, что у вас случилось???Меня зовут Паула Викунья Мурильо. Я проживаю по адресу,?— девочка торопливо продиктовала адрес,?— моя мачеха лежит в постели и не может подняться, стонет, что-то случилось?.?Скорая помощь в пути. В доме есть ещё взрослые???Нет, папа ушёл на работу, дома только она, я и мой сводный брат?.?Ты знаешь номер телефона отца? Можешь ему позвонить???Мэм. Мне кажется, что это папа что-то сделал с мачехой. Они ругались утром?.?Дай сюда трубку?,?— Ракель замирает, слыша голос сестры,?— ?со мной все в порядке. У меня менструации болезненная. Девочка испугалась и все перепутала. Отмените приезд скорой. Простите за ложный вызов?.И если ему и казалось это существенным доказательством того, что Паула согласится уйти с ним, то Ракель лишь снова охватил липкий ужас прошлого.—?Когда мы скажем им? —?переводит Серхио разговор на детали плана.—?Не сейчас точно. Они расслабятся, будут не внимательны при подготовке. Ты уверен, что нам нужен Суарес? Я боюсь повторения истории с Гандия.—?Чем больше будет участников, тем больше внимания будет приковано к эфиру. И тем больше времени будет у нас,?— отвечает он. Выпутывает карандаш из её волос, мягко целует, забирается ладонями под рубашку и гладит спину.—?Захват в полдень пятницы. Двенадцать часов на то, чтобы доставили в студию Каэтану. Ещё двенадцать до прайм-тайма,?— выдыхает Ракель.—?По пятнадцать минут на каждого участника?— два часа на всех нас. Видеоролики с первого и второго ограблений ещё два часа в общей сложности. Гостей должно быть не меньше восьми. Это как раз недостающие нам два часа.—?А потом мы попросим Королевское помилование и остановим эфир.—?Ещё шесть-двенадцать часов. После этого самым вероятным развитием событий будет штурм—?Но это уже не будет иметь значения,?— она целует его, а потом уводит из класса в комнату.Всё детали плана продуманы как никогда.Проблема в том, что это снова не его план.