20 Imaginations From The Other Side (1/2)
На что только не пойдет человек, чтобы продлить хотя бы ненадолго свою жизнь или жизнь близкого человека. А может, и надолго. Это зависит от ситуации. Но, тем не менее, если есть хоть крохотная надежда на лучший исход, то во имя него люди идут буквально на любые безумства, иногда которые даже и вообразить себе невозможно.
Превратить себя и своего лучшего друга в дракона, чтобы этот самый лучший друг не умер – это ли не безумство? Не безумство рискнуть всем, что имеешь, не задумываясь о последствиях, ради жизни одного-единственного человека?Маркус Зипен был уверен, что да, это полнейшее безумие.
Томен Штаух был согласен с этим лишь отчасти. Он, в отличие от Маркуса, понимал и кое-что еще: это было не только безумие. Это была еще и дружба, настолько крепкая и нерушимая, что ни люди, ни демоны, ни даже Лирел не сумеют ее сломать.В любом случае, оба придерживались одной точки зрения: это были жизни Кюрша и Ольбриха, и только они были вправе решать, как им поступать со своими жизнями. Ни Маркус, ни Томен даже не пытались их отговаривать или что-то еще, а просто сделали то, что должно.***Ханси, в свою очередь, тоже сделал то, что должно. Ибо для него не существовало иного выхода.***Карбарт давно не видал такой сильной грозы. Ледяные капли дождя вместе с маленькими льдинками беспрерывно летели вниз и с каким-то ожесточением хлестали по земле, по листьям, по крышам, по людям, не успевшим укрыться. В темном небе грохотало так мощно, что, казалось, вместе с этим грохотом в ужасе сотрясается вся земля. Это было похоже на конец света. ***Это было похоже на внутреннее состояние Ханси.Он был обездвижен, парализован холодным голубым свечением, которое оплело его и Андре. Это свечение было приятным в первые минуты, оно ласкало и успокаивало его, заставляя расслабиться и разнежиться, но потом оно стало неторопливо пробираться под его кожу, залезать глубоко внутрь него.
И Ханси понял, что не может двигаться, только когда ощутил боль. Сначала терпимая и почти незаметная, но впоследствии усиливающаяся и все более яростная, она поражала каждую клеточку тела Кюрша.
Невыносимо.Ханси казалось, что его одновременно режут изнутри, сгрызают его внутренности, медленно и старательно поливая их расплавленным маслом. Если бы он мог издавать звуки, он бы орал до разрыва связок. Он бы просил прекратить это, как-то остановить эту ужасную муку. Если бы он мог шевелиться, то он бы извивался быстрее змеи. Он бы, наверное, попытался убить себя.
Но он не мог ничего этого сделать. Его тело ему не принадлежало, но, в то же время, он чувствовал все, что с ним происходит.И в какой-то момент он не смог даже думать. Все мысли из его головы вылетели прочь, оставив после себя только инстинкт самосохранения, который вопил о том, что все это должно прекратиться.Все должно прекратиться, или я умру.
Ничего сейчас на свете нет важнее, кроме прекращения этой боли.
Я могу ее остановить. Я могу.Он действительно мог. Он чувствовал в себе что-то огромное и мощное, что-то, что словно ждало, когда его направят в нужное русло. Всем своим существом Кюрш настроился на это чувство.Вот тогда он стал сопротивляться. Можно сказать, он делал это неосознанно, но с огромным рвением. Кюрш сопротивлялся магии Магнуса изо всех сил, он отталкивал ее и изгонял прочь, не позволяя больше действовать на него. Что-то вспыхивало и гремело, то громко, то тихо, но Ханси было не до того.Выжить.Он должен выжить.И магия стала отступать.Одновременно с этим Ханси ощутил, что он снова принадлежит сам себе, и первое, что он сделал, это закричал. Его крик был смешан с плачем, с возгласом облегчения, а тело невольно охватила судорога.
Но зато он освободился.Больше никакой боли. Никакой боли.- …Ты сам хотел этого, зачем ты сопротивляешься?! – услышал Кюрш откуда-то издалека. Ливень и гром заглушали все остальные слова, но этих было вполне достаточно, чтобы привести его в чувство.Я должен был выжить.- Я не убиваю тебя, кретин! – яростно выкрикнул Магнус. – Возьми же себя в руки!Я не хочу это испытывать.Но следующие слова повлияли на него отрезвляюще.- Ради Андре! Ты все это начал ради Андре, забыл?! Ты не умрешь, Ханси, зато может умереть он! – в голосе Маркуса слышался страх. Серьезно? Кюрш не мог быть полностью уверенным в этом, потому что после произошедшего он совершенно растерялся, однако, в то же время, страх в голосе было трудно спутать с чем-то другим.Было трудно даже открыть глаза. Ханси просто тяжело дышал, пытаясь восстановиться, а Маркус вновь стал что-то кричать ему.Андре все еще лежал рядом, и все еще живой – Кюрш знал это, хоть и не видел. Все его чувства сейчас были обострены до предела, Ханси ощущал себя одним большим оголенным нервом. Оттого болезненно воспринимались вопли короля, ливень, стучащий по полу, был просто оглушительным – что уж там говорить о громе. Но самым больным – морально больным – был тот факт, что у Андре уже не осталось сил бороться. Он уходил.- Давай… снова… — прохрипел Ханси, от всей души надеясь, что Маркус прекратит кричать и услышит его. Слава Лирел, это случилось.- Больше не сопротивляйся мне, — выдохнул король. К неожиданности Ханси, голос его оказался совсем рядом. Открыв глаза, Кюрш посмотрел прямо в голубые, как две льдинки, глаза Магнуса. Однако сейчас эти льдинки словно подтаяли: Зипен был испуган, встревожен, обеспокоен. Исчезла его привычная холодность.- Я клянусь, что больше не причиню ни тебе, ни Андре зла. Тебе нужно успокоиться. И ты сам этого пожелал. Так прими это проклятье или дар с честью, Ханси Кюрш, — добавил он тише. Затем, когда он коснулся ладонью лба Ханси, тот ощутил, как веки его, сразу став тяжелыми, закрылись.- Я принимаю, — пробормотал Кюрш. – Принимаю.И тогда все началось сначала.
Снова голубое свечение. Снова нестерпимая боль. Снова бесконечные мысли о том, что это, должно быть, никогда не закончится. Но теперь Ханси удерживал в голове одну-единственную мысль.Это все ради того, чтобы Андре выжил.Боль затмевала все, она словно пыталась отнять у Кюрша даже эту мысль, но он держал ее как мог.Ради того, чтобы Андре жил.Он, должно быть, умирал. Должно быть, Магнус ошибся.
Но Андре будет жить.Он будет.И тогда наступила тишина.***Этот мир приветствовал его
(пустотой)Здесь ничего не было. Ничего и никого, только демоны, блуждающие вокруг. И то, их присутствие было слабо ощутимо.(меня заперли в темнице Картерили)Здесь царила тишина. Вечная. Неподвижная, неколебимая. Никем вовек нерушимая.
Он слышал демонов, но их шепот тонул в бесконечности. Он видел демонов, но они исчезали в темноте.Пустота поглощала все.Совершенно все.Здесь не было будущего, прошлого, настоящего. Это были чертоги безвременья.Это были чертоги беспамятства. Чертоги Ничего.Зачем мне бороться и сражаться ни за что?Он был потерян и слаб, как ребенок. Ему хотелось заплакать и позвать на помощь, но он понимал, что помощь здесь не придет. Эту тишину нельзя разрушить, она крепкая и мертвая.останусь здесь навсегдаЭто была не смерть, это было хуже, во сто крат хуже. После смерти человек обретает покой, но в этой темнице не было покоя, толькомрак
Находиться здесь было невыносимо, а еще более невыносимо было осознание того, что он не может выбраться. И теперь это будет всегда. Вечные мучения от невозможности увидеть свет, вдохнуть свежий воздух, почувствовать себя свободным.дорога заканчивается здесьИ он ничего не мог поделать, потому что был одинок и брошен, был заперт и забыт, его дорога закончилась, путь оборвался, и он сгинет здесь, потому что не может бороться.
Тьма, частицу за частицей, стала поглощать его. Он понял, что теряет себя.Не мог плакать, не мог говорить, не мог даже пошевелиться, он умирал, и только мог только чувствовать близящийся конец. Себя. Всего.вспомни кто ты такой(– Кстати, меня зовут Андре Ольбрих…— Я Ханси Кюрш. И мне кажется… кажется, что я все-таки сдохну. Беги, Андре. Спасайся от дракона…)Голоса эхом прошлись по Пустоте, всколыхнув ее, и тем самым будто бы рассердив.
Я Ханси Кюрш.Ханси Кюрш.Он хотел двинуться, но не смог, потому что потерял контроль над собой. Он вспомнил свое имя, он вспомнил имя своего далекого друга, но не понимал, зачем он должен двигаться. За что он должен сражаться.вспомни зачем ты пошел по своему пути(?Дом. Скарест. Мама?)(?Должен остановить войну?)Он хотел вздохнуть, но не мог, потому что здесь не было воздуха. Тьма давила на него, на его неподвижные легкие и сердце, отстукивающее последние удары. Он больше не мог существовать здесь, потому что не был создан для этого мира.вспомни зачем ты здесь(— Ради Андре! Ты все это начал ради Андре, забыл?!)Нет. Он не забыл. Ничего не забыл.(Не подведи меня, Ханси)Пустота держала его в тисках, она заперла его в своей темнице, но никто, ничто и никогда не сможет запереть Ханси Кюрша. Он был рожден свободным, и свободным умрет, если так суждено.Он ощутил, как его сердце стало колотиться быстрее, разгоняя по телу кровь, а, вместе с тем, и силы, которые все это время будто дремали, где-то глубоко в нем. Но теперь они проснулись.- Меня зовут…Он стал ломать тиски, разбивать свою тюрьму на миллионы кусочков, которые Тьма тут же поглощала.Но его она больше не поглотит.Ханси ощущал, как сила охватывала его, она бежала по его венам, как речка, звонко и торопливо, наполняя его изнутри светом, который был губителен для этой пустоты.И его крылья, сжигая темноту вокруг, расправились.- СВОБОДА!Все взорвалось.***Превращение должно было осуществиться, потому что Магнус сделал все необходимое в своем таинстве, и теперь все зависело лишь от Кюрша, на которого возлагались большие надежды.Но Кюрш…- Он не дышит,— сообщил Томен, сев на корточки возле парня. Для пущей убедительности он сначала подержал ладонь на груди Ханси, затем поднес ее к его лицу. – Ничего.- Уйди, — прошипел Маркус, стараясь не показывать, как его это обеспокоило, хоть это было и странно. Да, Кюрш – избранник Лирел, и стоило опасаться за его жизнь, но здесь у Зипена были какие-то другие опасения… более чувственные.
?Он ведь хотел спасти Андре, ради него согласился быть драконом, но теперь…? — помотав головой, Магнус сел на колени возле Ханси и потрогал у него пульс на сонной артерии. Он был слабый, но он был, и король, вздохнув, приказал Томену:- Посмотри, что там второй.За “второго” он тоже опасался примерно так же, если не сильнее. Все-таки Андре Ольбрих на протяжении долгого времени был его товарищем и союзником, и даже, несмотря на все эти ссоры…
?Нет, он не должен умирать. Никто не должен сегодня умереть?.Магнус не задумывался об истинных причинах своего беспокойства, потому что сейчас было необходимо что-то делать: когда он положил руку Кюршу на грудь, то почти сразу же понял, что жизнь из того утекает так же быстро, как бежит ручеек. Только этот ручеек грозил больше не вернуться обратно.- Тоже не дышит, — сказал Томен глухо и как-то беспомощно поглядел на короля. – Они...- Еще не мертвы, — прошептал Магнус, переведя взгляд с неподвижного Кюрша на такого же неподвижного Ольбриха. – Я не понимаю... почему его сила не проявилась?- А что, если он не избранник? – предположил Томен мрачно.Быть такого не может. Его не могли обмануть. Если Ханси не избранник, то все это просто не имеет никакого смысла…Раскат грома раздался особенно сильный. От него затряслись не только небеса, но и земля, и замок, и все вокруг словно дрожало в ужасе. Томен, сидящий напротив словно стал каким-то размытым.- В чем дело?! – крикнул он негодующе.- Молчи и не двигайся, — шикнул Магнус. Он слушал.Это был не просто раскат грома. Более того, это не было связано с грозой. Прогремело что-то другое. Более мощное и великое, но Зипен не понимал, что это.- Это не в нашем мире, — только и успел вынести он свой вердикт, как в следующее мгновение его и Томена буквально отшвырнуло назад.Они услышали новый грохот, будто замок треснул пополам, а вместе с ним разверзлась и земля, и преисподняя, и…И Картерили.Ударившись головой об стену замка, Магнус сполз вниз, и, прикрыв глаза от боли, на секунду очутился там.***Первое, что он ощутил – это обжигающий воздух, словно из самой преисподней. Маркус был уверен, что если бы его тело перенеслось сюда, то разом бы превратилось в пепел от одного лишь этого горячего воздуха.Затем Магнус услышал рев огня: он был просто оглушающий и ужасный, похожий на рев обозленного зверя перед тем, как напасть на своего врага. Король чувствовал, как горячие огоньки танцуют совсем рядом с ним. И, уже распахнув глаза в иную реальность, Зипен сумел, наконец, увидеть все. Он увидел Картерили, которое так неожиданно призвало его к себе.Противоположный мир, великий и могущественный мир с его тайнами, загадками и запретными знаниями охватил огонь, шумный, дикий, неуправляемый.И свободный.Демоны метались в нем и стенали, но, несмотря на свои огромные способности, они теперь ничего не могли сделать, потому что разом потеряли свою власть и контроль над Картерили, став слабыми и потерянными существами. Теперь власть была у Огня, которого они боялись.А Огнем был Ханси.Он находился посреди всей этой вакханалии, широко раскинув руки и высоко подняв голову, и… выглядел как истинный повелитель Картерили. Магнус неожиданно подумал о том, что он больше недостоин носить звание короля, потому что никогда не сможет быть таким. Таким, как Ханси, который сейчас казался самым великим, могущественным и непобедимым человеком во всем мире: и в обычном, и в противоположном. Даже демоны его боялись.И он был намерен уничтожить этот мир, Картерили, раз и навсегда, потому что теперь это было в его силах.