Часть 7. (1/1)

Раннее утро. Ч?ртов будильник тревожит мой сон своим существованием, я опять забыл его выключить перед сном. Моя рука тянется к белому проводку, под?ргав за который, я ловлю свой девайс, что летит со стола. Поймать его удалось, правда вот без жертв не обошлось, ибо ч?рный прямоугольник упал мне на голову, а затем обвис на проводе для зарядки.Вот тебе и доброе утро. С трудом разлепив свои зел?ные глаза, я понимаю, что стал немного старше, скоро мне уже пятнадцать – дни летят довольно быстро, когда ты ни о ч?м не думаешь.Тошнота?— мой вечный спутник. С тех пор, как я начал принимать таблетки, многое изменилось. Мне стало легче думать и принимать решения, эмоции на нуле, а постоянные скачки от состояния ?положите меня спать на этой лавочке? до ?погнали всю ночь лазить по крышам многоэтажек? доводят до полного пиздеца для моей нервной системы. Я либо не хочу спать вообще, либо хожу как сонная муха.Жизнь состоит из кучи проблем, а смысл жизни?— решать их.Так и жив?м.Я принял положение сидя и уставился в окно. Ч?рт, на улице ещ? так темно для новых подвигов, синева снаружи так и манит в свои объятия. Иногда я думаю о разном. Если бы я стоял на крыше многоэтажки и за спиной прозвучал взрыв, если бы я увидел за спиной большой огненный гриб, то я бы не расстроился, нет, я бы спрыгнул с крыши, вкушая всю прелесть свободного пол?та. Интересно, каково слышать этот звук, когда твой череп трещит по швам от падения? Наверное,очень стр?мно осознавать, что это конец. Нужно быть очень сильным, прежде чем решиться на такой смелый шаг, преодолевая инстинкт самосохранения.С тех пор, как меня закрыли на домашнем аресте, я стал много читать. Мой максимум?— это две книги за сутки. У отца вся литература необычная, и, когда я добрался до полочки с медициной, мне очень понравилась одна книга. Там сказано, что когда у человека поврежд?н мозжечок, он становится бесстрашным. У некоторых напрочь теряется чувство самосохранения и пропадает чувство боли. Минусами такого расклада являются проблемы с координацией, но мне кажется, что такие мелочи стоят того.За те три месяца, что я нахожусь на домашнем аресте многое изменилось: Ди молча хранит мою тайну. Он продолжает ходить к психотерапевту, описывая мои симптомы, а та прописала более серь?зные препараты. Я каждый день читаю, и вечером мы с Ди учим уроки, чему я очень рад: из-за нейролептиков мой мозг жаждет новых знаний, и мне настолько понравился этот эффект, что иногда я даже увеличиваю дозировку. Ночью мы с братом иногда выбираемся в город, чему я тоже очень рад, ведь глоток свежего воздуха приводит мысли в порядок, что как никогда кстати. Как и говорилось ранее, я стал умнее, брат это заметил в первую очередь, и теперь мы стали больше общаться. Из моего лексикона постепенно пропадают слова паразиты, хотя... Кого я пытаюсь наебать?Рука устала писать, и я молча выжигаю дыру в потолке, упираясь в спинку кресла на кол?сиках. На столе небольшой срач в виде пустых чашек из-под чая. Я отодвигаю их рукой, беру ручку и продолжаю писать в ежедневник.Я влюбл?н в брата по уши, иногда я дрочу на него в душе, мечтая о светлом будущем. Вспоминаю о нашем поцелуе, единственном поцелуе. Мы больше не затрагивали эту тему, будто е? и не было вовсе. Блять, это так странно, пиздец как странно. О ч?м я тогда думал? Впрочем, похуй, не хочу писать об этом. Очень тяжело, когда твой единственный друг и брат по совместительству?— твой возлюбленный. У меня больше нет друзей кроме него, связь с группой была потеряна по моей инициативе. Они не знают, где я живу, не знают, где учусь, вообще нихера не знают, потому что я ничего о себе не рассказывал, и правильно делал. Но признаться честно, я немного скучаю по тем временам, скучаю по их ебанутости и вечным пьянкам. У меня вс? так же лежит нетронутый фен, я не решаюсь от него избавиться, почему – не знаю. Понимаю, что надо, но я бы хотел попробовать его ещё раз, например, с Ди. Но боюсь, он этого не одобрит.Через четыре дня мне пятнадцать, и я не знаю, как буду праздновать свой др.Рука снова ноет от боли, и я откладываю ежедневник в сторону. На циферблате моих настольных часов шесть часов пятнадцать минут утра, можно попытаться заснуть, но уже не хочется. Поправляю свои грязные волосы. Блять, так стыдно за это.Когда Ди узнал, что у меня депресняк, он стал помогать мне во многом.Когда руки опускаются, ты не думаешь ни о ч?м, в том числе и о состоянии своих волос, на которых начали появляться колтуны от бесконечного ничегонеделания.Брат силой тащил меня в ванную комнату, первые несколько раз он прилагал все свои усилия, таща меня по полу, а затем старался нести меня на руках. Я особенно любил эти моменты и молча вдыхал запах его нестираной футболки. Ди отмывал мои непослушные волосы. Я тогда много плакал и извинялся перед ним, его лицо всегда было каменным в этот момент, а взгляд холодным, будто январский л?д на старом асфальте.Как бы он не старался, не все мои волосы удалось спасти, пришлось обрезать часть, из-за чего мне стало ещ? хуже.Но я понимал, что ему где-то в глубине души было не лучше. Однажды, во время такой процедуры мытья волос я услышал тихий всхлип, хотел повернуться, спросить, вс? ли в порядке, но не решился, мне стало ещ? хуже от осознания того, что я делаю ему больно. Возможно, он снова взглянул на мои изуродованные руки, возможно, Ди просто заебался быть моей опорой, кто знает?Исход один: я обуза для своей семьи, но благодаря их поддержке я стараюсь быть лучше. И у меня даже получается.Хочется курить, пиздец как хочется курить.Дома я себе такого не позволяю, не хочется портить отношения с родителями и выслушивать поучения в свой адрес, ведь последнее время я стал паинькой, который готовится заново пойти в восьмой класс. Отец определ?нно будет гордиться моими оценками, а мама пойд?т отмечать их вместе с т?тей Аней в баре.Где там моя куртка? Найдя зеленую кожанку на вешалке, я ощупываю е? на наличие сигарет в карманах. Обнаружив прямоугольную упаковку, я победно улыбаюсь и накидываю на себя любимую вещь в сво?м гардеробе. Чудно, осталось пробраться на улицу и не спалиться перед предками. Заст?гиваю кожаную куртку на молнию, и, сам не знаю зачем, натягиваю на руку напульсник.Спустя какое-то время мои ноги достигают земли нашего внутреннего двора, и я покидаю его пределы, надевая наушники.Заиграла мелодия нетипичной для меня группы. Эта песня?— чистый инструментал. В ней грусть, тоска, печаль, радость, счастье, горе, утрата чего-то родного и в тоже время поиск прекрасного. Да, именно так бы и написали в одной из книг моего папы. Песня называется ?I am waiting for you last summer?— through the walls?. Она вызывает настолько сильные эмоции, что их, пожалуй, не описать словами. Вроде как, это творение русской группы. Что ж, видимо, в России действительно непросто, но в этом есть сво? очарование. Я больше не тупой наивный пиздюк, который будет драться с Сусликом за свои слова в сторону рэпа. Я вырос с такого дерьма, и это здорово, наверное. Хотя зачем врать: наивность во мне все ещ? жив?т и никуда уходить не собирается.Ну, вот и парк. На улице появляются первые следы солнечных лучей, а лавочки, покрытые влагой, сонно стоят в сторонке. Я сажусь на одну из них, перед этим не забыв смахнуть капли росы рукой.Большим пальцем, довольно привычным движением руки я открываю пачку сигарет. Ч?рт, осталось всего три штуки. Беру одну из них и, зажав фильтр зубами, достаю красную зажигалку. Непонятно зачем прикрываю пламя рукой, ведь на улице от ветра не осталось и следа. Интересно, такие привычки, как прикрывать зажигалку, являются вредными? По сути, без них невозможно покурить, а курить?— вредная привычка. Получается, такой жест является вспомогательным, или что? В мире осталось много непонятных для меня вещей. Ч?рт, как же тяжело остановить ход своих мыслей, они заебали лезть в мою голову, надо сократить прием нейролептиков. Возможно, из-за них я так плохо сплю. Кто знает?Первая затяжка горького дыма вызывает волну мурашек, я залипаю на ядовитое серое облако перед своим лицом. В курении есть своя прелесть – это как ритуал, без которого дело не пройдет. Когда от сигареты осталась лишь половина, я резко возвращаюсь в реальность. Точнее, меня возвращают.—?Ну привет, пиздюк, давно не виделись.Рядом со мной уселся Стефан, он был в спортивном костюме, весь потный и тяжело дышал.—?Ч? ты тут делаешь, ты что, на утренней пробежке типа?—?Типа да, угости сигаретой, будь другом.—?И давно ты бегаешь? —?Удивл?нно спрашиваю я, разочарованно уставившись в пачку, где осталось всего две сигареты. —?У меня всего две осталось…—?Ну не последнюю же забираю. —?С этими словами кучерявый доста?т одну, тут же прикуривая, прич?м с таким выражением лица, будто давно мечтал об этом. —?Спасибо, как всегда выручаешь.—?Я где-то слышал, что спортсмены за здоровый образ жизни топят.—?Значит, я второсортный спортсмен. —?Закрыв глаза и выдохнув струю дыма, сказал барабанщик.—?А бывают такие?—?Ну, как видишь.—?Ясно, сейчас играете?—?Ну да, куда же без этого, отчим подарил мне новый кардан на днюху, теперь играть одно удовольствие, ебашу до тех пор, пока судорога не хватит ногу, знал бы ты, насколько это ахуенно!—?Верю, как жизнь в целом? —?Спросил я, затушив сигарету об асфальт.—?Да в целом неплохо, за исключением того, что ты уш?л из группы.На этих словах я, прикрыв один глаз, долго целился в урну, но, промазав, со вздохом поднимаю свою тощую задницу и направляюсь к ораве бычков, что е? окружали. Есть у меня такая традиция, если я промазал своим окурком, то поднимаю его и пять соседних. Так я и поступил, переваривая вышесказанное.—?Я не уходил из группы, у меня забрали телефон и закрыли на домашнем аресте. Теперь я сутки напрол?т читаю книжки и страдаю хуйн?й.—?Ясно, не думал сбежать?—?Это первая мысль, которая пришла ко мне в голову. —?Сказал я, присаживаясь на прежнее место. —?Но знаешь, я тут немного подумал и решил вернуть доверие родителей.—?Это правильно, не будь как я.—?Ты о ч?м?—?Просто забей. —?Сказал Стефан.Краем глаза я замечаю, как тот открывает чехол своего телефона и протягивает мне непонятную визитку.—?Ч? это? —?Безразлично спрашиваю я, даже не смотря в его сторону.—?Это номер, на который ты можешь позвонить в случае чего.—?Отделение психиатрички нашего города?—?Нет же, идиот, это мой номер, ну, почти мой номер. Короче, последнюю цифру замени на тройку, и все будет в шоколаде.—?А это чей?—?Моей мамы.—?В кино уже можно пригласить?—?Да пош?л ты… Короче, мне пора, сам решай, что с этим делать, просто знай, что место долго стоять не будет, Саня уже ищет нового гитариста. —?С этими словами Стефан поднимается и продолжает пробежку, упорото кряхтя своими л?гкими. Он оглянулся напоследок, а я дружелюбно махнул ему рукой. —?Подумай хорошенько!—?Давай, не сдохни там, на тебя смотреть больно, придурок!***Я был у дома уже ближе к семи, в руках была эта долбанная визитка, с рекламой косметики и номером мамы этого идиота. Я не решился е? выбросить и оставил себе. Захожу во двор и принимаюсь карабкаться по дереву, но кто знал, что за моими действиями наблюдают?—?Тренируешься на роль скалолаза? Давай живей, малыш, горы уже ждут тебя!Я ошарашенно оборачиваюсь и вижу, как через дорогу переходит дядя Чес. Мо? сердце ушло в пятки, а здравый смысл в ебеня, стало настолько страшно, что я чуть не свалился с дерева. Мои дрожащие ноги вновь спустились на землю. Я даже не знал, чего ждать в этот момент, ведь дядя Чес был непредсказуем.—?Да не ссы, я ничего не скажу папке.—?А, спасибо большое, я, если честно, обосрался.—?Не парься, сам был такой же. Хоть нормально погуляли?—?А, да не, я примерно минут сорок назад вышел, хотел прогуляться по парку в гордом одиночестве.—?И покурить заодно.—?Ч??—?У тебя акциза на левом кармане висит, внимательней будь.—?Блять, нихуя себе!—?И не говори.—?Спасибо, Чес, я бы в жизни не заметил. —?Сказал я, нервно отдирая зел?ную этикетку от подлых сигарет. Зашибись, теперь он не только мой побег видел, так ещ? и знает, что я курю. День задался с самого начала.—?Да забей, захочешь?— сам расскажешь.Ага, конечно, разве что на том свете, дядя Чес.—?В общем, я залечу к вам на завтрак, не против?—?Нет конечно. О, это та самая гитара?—?Ага, собираюсь продать е? в ближайшее время.—?За сколько?—?За один и много нулей, мелкий, ты ч?, по музыке решил упороться?—?Ну типа того, пока меня на домашнем аресте не закрыли, я играл в группе, но вот как бы теперь вс? накрылось медным тазом.—?Ого! Кажется, нам есть, что обсудить, но немного позже. Напомнишь мне об этом? Я тут немного опаздываю на важную встречу.—?С мадам?—?Да-да! А ты не завидуй и полезай в теремок, а то пиздец будет.—?Удачи, дядь Чес!***Как только моя голова коснулась такой мягкой ткани подушки, я закутался в зимнее одеяло словно гусеница и вырубился. Сон был недолгим, мне ничего не снилось, и, честно говоря, лучше бы я не ложился спать вообще.Меня вновь разбудил будильник, только теперь в виде заспанной рожи Ди, который уже звал меня на завтрак.До этого дня я старался готовить его сам, но в этот раз ч?т пошло не по плану.Я накинул футболку с джинсовкой, надел домашние треники и ч?рные тапки с изображением котят. Сонно шоркая ногами по деревянной лестнице, я словил на себе взгляды всего семейства и, усевшись за стол, поздоровался со всеми.Мама рассказывала папе об их очередном споре с т?тей Аней, а папа в свою очередь увлеч?нно слушал е?, дож?вывая подгоревшую яичницу с беконом. Ди сидел молча, уткнувшись в телефон, а я просто наблюдал за происходящим, ковыряясь в своей тарелке. Аппетита не было от слова совсем, я встал из-за стола и пош?л в сторону туалета. Мне точно нужно умыться, не соображаю, что вообще происходит вокруг.Ничего не подозревая, открываю дверь туалета, и вижу то, чего ожидал увидеть меньше всего, а именно дядю Чеса, который справлял нужду, стоя в полоборота ко мне.—?Закрываться не учили?Чес лишь в голос посмеялся, а я захлопнул дверь, оперевшись о стену.Дома было жарко: весна, как никак. Я подворачиваю рукава и втыкаю в одну точку, пока в глазах не начинает темнеть от того, что долго не моргал. Ну и сколько он там ещ?? Честно говоря, мне и самому сейчас бы… Ну, поссать.И тут внезапно сам Господь Бог велел, дверь открылась, и из не? вылетает музыкант с козьей бородкой. Я молча захожу внутрь, предвкушая это волшебное облегчение, но вот же облом, меня хватают за запястье, и я в секунду застываю от ужаса. Вот же блять.—?Какого хрена, мелкий, жить надоело?Чес удивл?нно смотрит на мо? изрезанное запястье, и я понимаю, что мне пиздец, и на этот раз полный