Глава пятая: Хулиганы (1/1)

Пятого бюркла 2534 года (70.03.648 от Драккенхоума). Около полутора тысяч километров от северного полярного круга. —?Гуманитарии… —?бурчит Люймак, яростно выжимая рычаги допотопного бронекостюма. —?Обожрутся своих ноотропов, а потом ноют: ?ой, куда это мы попали?!?. —?метало-керамические лапы машины усердно разгребают камни. —?Люймак то, Люймак сё! Люймак туда, Люймак сюда! —?Слушай, мы же не просили тебя разбивать корабль. —?не унимается Зийвауд. Он всё ещё надеется, что им удастся переложить побольше ответственности с себя на пилота. Вместо того, чтобы отгрести очередную горсть оплавленного щебня, Люймак бьёт кибер-клешнёй по стене. Раздаётся звон металла и гулкий грохот?— все трое невольно вжимают головы в плечи. —?Ну да! Ты просто попросил посадить его! —?Правильно, только посадить… —?неуверенно начинает Кьюэта. Будучи единственной девушкой в коллективе, она всё ещё пытается использовать обаяние, хотя все её исследования доказывают, что софонам в этом возрасте вообще плевать на отношения полов. —?На потенциально опасную обитаемую планету, затерянную кварк знает где! —?не унимается Люймак. —?Без предварительного сканирования! Без орбитального маневрирования! Без анализа атмосферы! Люймак резко оборачивается к коллегам. Порывисто жестикулируя огромными ручищами бронекостюма, он заставляет их боязливо отступать. —?Вы хоть понимаете, чего стоит нормальная планетарная экспедиция?! Вы, [НЕПЕРЕВОДИМО] долбанные, вообще понимаете разницу между наземной экспедицией и космопоиском?! —?Скотче! Люймак, ради всего разумного, остынь! —?Снова пытается атаковать Зийвауд. —?Остыть? ОСТЫТЬ?! —?в ярости Люймак пинком открывает гермодверь и буквально вырывается из кабины. —?Ты понимаешь, как мы налажали? Ты понимаешь, что теперь будет, а, Зийвауд? Драматическая пауза. Три товарища со школьной скамьи, три угла идеального равностороннего треугольника?— Зийвауд Деямим, Люймак Сияга и Кьюэта Чудойл?— смотрят на дымящийся остов корабля. Гипердрайв оплавило атмосферным трением; обшивка по большей части осталась в глубокой борозде, вырытой при падении; струнный модулятор растрясло так, что его теперь невозможно использовать даже в качестве калькулятора, а антиграв вообще кварк знает где. Они даже не утруждаются использовать оценочный интерфейс окуляров, всё ясно и так: ремонту корабль не подлежит. —?НАС ОТЧИСЛЯТ!!! —?на всю неизвестную планету орёт Люймак голосом, полным ярости и отчаяния. В лучах заходящего солнца (которое на самом деле никуда не заходит?— это планета движется, но все трое и так это знают, и для экономии времени и сил задвигают подальше страсть к точности, которая другим разумным существам показалась бы болезненной) софоны наконец выбираются на поверхность: пробив землю, их корабль оказался в небольшом подземном гроте, из которого пришлось выбираться с помощью бронекостюма и рассерженного Люймака. Остановившись, они оглядываются. Сенсоры показывают, что атмосфера пригодна для дыхания, и все трое осторожно снимают шлемы, подставляя мелкую серо-синюю чешую скудным осенним лучам. Наступает неловкое молчание. —?Ты точно не знаешь, где мы? —?осторожно начинает Кьюэта. —?Это Возничий*. Йота или Э, точнее сказать не могу. —?Люймак действительно остыл. Его друзья отмечают, что он даже не назвал их пенистыми астрогаторами. Отмечают, надо сказать, с облегчением?— бронекостюм всё ещё на нём. Следующим шагом ко всеобщему примирению,?— думает Зийвауд,?— будет, если он не назовёт меня архиолухом. По образованию археолог, Зийвауд начинает внимательнее изучать пейзаж: их прекрасно научили сопоставлять все разрозненные детали обстановки, чтобы выяснить, что творилось на этом месте n лет назад. —?Итак, коллеги… —?наконец начинает он, собравшись с духом. Коллеги оборачиваются, и Зийвауд понимает, что выглядит вовсе не так важно, как хотел. Но отступать уже некуда. —?Если я правильно интерпретировал то, что увидел во время падения, мы?— на тёплой планете со сменой времён года, нормальной флорой и прочей скучной фигнёй. Сейчас происходит смена сезонов, так что ещё пара гворклов, и эта малышка будет точь-в-точь как наш родной Хеким. Сделав небольшую паузу, Зийвауд с удивлением обнаруживает, что друзья не только не перебивают его, но даже не хихикают. Ободрённый, он продолжает: —?Далее: я видел, что мы упали довольно близко к одному из полюсов: для удобства предлагаю считать его северным. Люймак поджимает тонкие губы и щурит глаза, без слов говоря ?Раскомандовался!?. —?На таком удалении от полюса?— не замечая его, продолжает Зийвауд,?— по идее должны расти широколиственные и хвойные леса, но я их здесь не вижу, и не похоже, чтобы ландшафт принял такую форму сам собой. Некоторые признаки,?— здесь Зийвауд немного напрягается: у него нет времени на то, чтобы перечислять эти самые признаки, но отказ от этого перечисления грозит тем, что Люймак и Кьюэта посчитают его теорию бездоказательной. —?подсказывают мне, что раньше тут стоял лес, и я не удивлюсь, если мы набредём на пень или яму от вырванного корня. —?Ты намекаешь на разумную жизнь? —?Кьюэта чувствует себя очень странно. С одной стороны обитаемость планеты добавляет уйму новых хлопот, но с другой… С другой стороны, не будь Зийвауд и Люймак её друзьями, никто вообще не взял бы её в космопоиск. Потому что ксенопсихологов на Хекиме?— тьма, а созданий, к которым они могли бы приложить свои таланты, пока ещё не обнаружили. Зрачки девушки становятся почти круглыми от внезапной надежды. Внутренним взором она уже видит себя на первых полосах новостных сводок: ?Кьюэта Чудойл: первый контакт со внехекимской цивилизацией?. —?Вообще да, Зийвауд. —?Люймак выглядит встревоженным. —?Лес-то сам себя не вырубит. —?Если только это не Коясил… —?по привычке вставляет Зийвауд. —?Это всего лишь теория. Его и видели-то только в телескоп, там даже не летал никто. —?по привычке отвечает Люймак. Этот спор повторяется уже не в первый раз. Кьюэта не слышит их. Прежде чем изучать теории о психологии других рас галактики, она, разумеется, изучила психологию софонов. Психологи Хекима согласны (а с психологами это бывает довольно редко) в том, что рано или поздно в жизни любого софона наступает так называемая ?эврикация??— момент наивысшего подъёма и напряжения интеллектуальных сил, смешанный с неглубоким трансом и эйфорией. Обычно это происходит, когда софон делает особенно важное открытие. При этом эврикация?— не что-то, что можно было бы назвать атрибутом высокоразвитой цивилизации с картинами, сонетами и всем таким?— она имеет чисто гормональную природу: когда три четверти твоей родной планеты покрыты вечной мерзлотой, естественный отбор просто не может не запихать в тебя мощный механизм поощрения научного мышления?— иначе ты не откроешь огонь, и так и помрёшь, как распоследний [НЕПЕРЕВОДИМО]. Будь у софонов тесные контакты с другими разумными существами, Кьюэта описала бы суммарный эффект эврикации как смесь религиозного экстаза, инсайта, психоделического путешествия и родов. —?Так вперёд же, Рыцари Святого Контакта! —?неожиданно восклицает Кьюэта, триумфально вскинув четырёхпалую руку в холодеющее небо. —?Но, Люймак, ты совершенно упускаешь из виду тот факт, что… Что?! —?Опустив некое подобие кулаков (которые очень трудно сжать, когда все четыре пальца противопоставлены друг-другу в форме креста), студенты ошалело смотрят на Кьюэту. —?Мы найдём новую жизнь! Мы найдём собратьев по разуму! —?восторженно кричит Кьюэта, всё ещё тряся кулаком. —?Чё это с ней? —?технарь до мозга костей, Люймак всегда относился к гуманитариям с таким пренебрежением, что прогуливал пары по общей психологии с усердием, достойным лучших из софонов. —?Что-то с атмосферой? Резким движением Кьюэта взбирается на его бронекостюм, хватает за плечи и вплотную приближает лицо к ветровому стеклу. Люймак видит, что её зрачки стали окончательно круглыми. Сидя в надёжной кабине, он начинает чувствовать себя совершенно беззащитным. —?О-о-о! С атмосферой?! Понюхай этот воздух! —?подавая пример, Кьюэта вдыхает полной грудью. —?Этот воздух пахнет ОТКРЫТИЯМИ! —?Э-э-э… всё пучком, Люймак. Ей просто в голову дало, как про разумную жизнь услышала. Так бывает. Люймаку не легче: когда в одном дискурсе встречаются женщины и ?так бывает?, он чувствует себя, как на минном поле. —?Отцепись, придурошная! Что на тебя нашло?! —?Эврикация. —?быстро осознав, что в качестве жертвы Кьюэта избрала не его, Зийвауд тихо наслаждается сценой. —?Нефиг было прогуливать психологию. —?[НЕПЕРЕВОДИМО]! —?восклицает Кьюэта, наконец перестав терзать друга. —?Мы найдём их! И пожмём им руки! Или потрёмся носами! Или чё там у них! Выбрав направление по чистому наитию, она едва не бежит. —?Куда?! —?Люймак, при эврикации софон только выглядит невменяемым: сейчас её наитие наверняка имеет веское теоретическое обоснование. —?И что? —?снова раздражается Люймак. Он ничего не понимает. Он ненавидит не понимать. —?Пойдём за ней, разумеется. —?Зийвауд обречённо пожимает плечами. —?И пусть говорят, что нам на самом деле нужны отражения Хекима, а не другие миры! —?радостно тараторит Кьюэта,?— И Пусть говорят, что мы не готовы к чуду! Да [НЕПЕРЕВОДИМО] я всё это! Вперёд!