16. Умри сегодня (1/1)

Дела у герцога Ахиллуса шли хуже некуда.Почти сразу же после окончания объявленного падишах-императором Ашиаром двухмесячного перемирия для подготовки к войне старшие офицеры Дома Атрейдесов доложили ему о том, что одна их база превратилась в груду обломков вследствие произошедшего по неизвестной причине взрыва горючего и боеприпасов, а также о нападении ордосских налетчиков на другую базу, повлекшем за собой значительные разрушения и потери среди личного состава. Герцог сильно расстроился, пусть и не подал виду: мало того что погибло много людей, так теперь еще придется изыскивать новые средства на покупку техники и строительство стен вокруг основной базы. Он понял, что обойтись без защитных сооружений все же не удастся, иначе все важные объекты и саму базу разнесет на осколки первый же ордосский танк. Поэтому он изменил свои планы и приказал заморозить строительство еще двух баз, чтобы пустить все освободившиеся деньги на укрепление основной. Всех людей с той базы, которую не так давно обстреляли враги, пришлось быстро перевести на основную, потому что денег на восстановление разрушенных сооружений у герцога не было, а для проведения строительных работ требовались люди. Среди них были Тоньо и управляющий, которых сразу после прибытия отправили заниматься укреплениями.—?А ты слыхал новость? —?как-то раз сказал старик своему давнему знакомому, когда они вместе закручивали гайки на крепежах какой-то детали. —?Генерал наш что-то странное творит. Дочку свою единственную, Кассандру, сюда приволок. С ума сошел!—?Здесь же война,?— растерянно пробормотал Тоньо, в памяти которого разом всплыли пугающие картины недавнего ордосского нападения. —?Зачем?—?Да говорит, будто дома у нас, на Каладане, за ней толком догляду не будет, у ней же матери-то нет и сестра старшая утонула. Помню, как плакали мы все, когда молодая госпожа Электра умерла, ее из воды рыбаки вытащили?— вся такая синяя, холодная, а ведь при жизни была такая красавица,?— сокрушался управляющий. —?Если бы она замуж вышла, то могла бы за младшей сестренкой приглядеть, пока отец на войне, а теперь генерал Тирис Кассандру с собой привез, хоть тут и опасно.—?Так госпожа Кассандра, получается, сейчас здесь? —?бывший садовник задал этот вопрос с деланным безразличием, как если бы говорил о погоде на Каладане, которая порой не менялась неделями, пытаясь ничем не выдать того, что дочь генерала ему отнюдь не безразлична. —?Да, непросто ей, бедной, будет.Старик потянулся за гаечным ключом, лежавшим чуть поодаль в ящике с инструментами.—?Здесь,?— вздохнул он. —?Будет непросто, да еще как непросто, ты вон молодой, не то что я, да и то от жары задыхаешься. Только мы люди простые, ко всему привычные, а она девушка знатная, нежная, прямо как травка весенняя. Как она тут зной этот ужасный терпеть будет? А если на базу нападут? Ой, боюсь я об этом думать, не хочется мне на тот свет, пусть я уже и стар,?— закончил он свою невеселую мысль.Тоньо ничего не ответил, продолжая заниматься работой; металл накалялся на беспощадном солнце и жег солдатам руки даже сквозь перчатки, а противный песок, который был тут повсюду, умудрялся забиваться и в защитный фильтр?— или фильтр на самом деле был просто дешевый и некачественный. Кассандра, Кассандра… Юноша понимал, что испытывает к этой девушке нечто большее, чем просто дружескую симпатию, и ловил себя на мысли о том, что очень хотел бы снова ее увидеть, перекинуться хотя бы парой слов. Как жаль, что нельзя вернуть то, что было совсем недавно! Жизнь у молодого садовника и его семьи была очень нелегкой, и нередко он думал о том, как им тяжело и плохо, но потом, когда проходило какое-то время, он понимал, что на самом деле счастлив был раньше. Раньше, когда у него не было братьев и сестер, которых нужно было кормить, когда у него была работа, пусть даже тяжелая, изнурительная и высасывающая все силы, когда он снова нашел место, к тому же с питанием, когда не было никакой войны, никакого Арракиса с его убийственной жарой и песком, засыпающим все вокруг, когда он мог спокойно разговаривать с Кассандрой и оба они стояли под старой яблоней в таком тихом и безопасном саду генерала Тириса. Как давно это было? Совсем, совсем недавно, а кажется, будто прошла целая вечность и та яблоня осталась в другой, мирной, жизни вместе со свежим влажным воздухом Каладана и его серым облачным небом. Сейчас он отдал бы полжизни за каплю дождя и… за возможность снова встретиться и поговорить с Кассандрой. Может, ему удастся поглядеть на эту прекрасную девушку хотя бы одним глазком?—?Эй, ты чего замолчал? —?окликнул его управляющий. —?Давай еще поболтаем, просто так работать скучно. А вот скажи мне, Тоньо, если бы ты захотел жениться, да еще мог бы жениться на ком твоей душе угодно, ты бы взял в жены Кассандру?Юноша дернулся, словно его ударило током.—?Да что ж вы так шутите-то,?— нарочито обиженным тоном ответил он. —?Кто ж за меня ее отдаст? Да за меня никто и самую что ни на есть бедную девушку замуж не выдаст, у меня ж самого мало что в хижине с голоду мышь повесилась, так я еще и отца своего знать не знаю.Управляющий пребывал в веселом расположении духа и решил, что Тоньо на него обиделся.—?Да ты не злись, я же просто так пошутил, не имел желания тебя задеть, извини, пожалуйста,?— тут же проворчал он. —?Я вот о чем: ты себе представь, если бы Кассандра была, как и ты, простолюдинкой или ты родичем герцога, и ты бы мог на ней жениться, ты бы женился?Тоньо изобразил на лице полное равнодушие, пусть это и далось ему с трудом.—?Ну, я, честно говоря, не знаю… я бы у матушки своей совета спросил, что она об этой девушке думает, послушал бы, что люди другие говорят. Я же не знаю о ней ничего совсем, только видел ее несколько раз в усадьбе господина Тириса, подумал, что она красивая очень, да и все. Если бы мне сказали, что она хорошая, и посоветовали ее в жены взять, так тогда бы, наверное, и женился. Нельзя же так самому решать, без согласия старших.—?Правильно думаешь,?— одобрил управляющий. —?Старших, в особенности родителей, надо слушать, они тебе плохого не посоветуют. Это хорошо, что ты свою матушку уважаешь и не стал бы с ней спорить. Можно еще с родителями девушки поговорить, если они люди приличные, то и дочь свою такой воспитали. Кто знает, а вдруг тебе в жизни повезет и ты все-таки найдешь себе невесту? Я вон тебе уже говорил, вернусь домой живым, так женюсь обязательно.Юноша сделал вид, будто очень устал, работая на жаре, и пробормотал в ответ нечто невразумительное. Старик продолжал говорить о своем, расписывая, как нашел бы себе приятную во всех отношениях вдовушку, можно даже с детьми, зажил бы своим домом и наладил хозяйство. Тоньо вежливо кивал и поддакивал, делая вид, будто слушает управляющего, но на деле снова погрузился в свои невеселые мысли. Как всегда?— ?если бы?. Если бы у него был отец, если бы он был из обеспеченной семьи… Да в конце концов, если бы он мог просто пойти и поговорить с Кассандрой! Вот сейчас он работает, занимается своими обычными делами, а она сидит где-то тут на базе, совсем рядом с ним, возможно, даже в соседнем здании, он же не может ничего сделать, чтобы с ней встретиться. Нельзя, нельзя, нельзя, он скован по рукам и ногам этими негласными запретами, которые испокон веков существуют в мире, нельзя идти, куда ты хочешь, делать, что хочешь, жениться на той девушке, что тебе нравится, и даже с ней разговаривать. Старик интересовался, как бы Тоньо поступил, будь у него возможность все-таки жениться на Кассандре? Что ж, он знает, как бы поступил, пусть и не сказал этого вслух. Если бы он мог взять Кассандру в жены, он бы уж точно не стал делать так, как его отец, и тащить девушку в постель безо всякой церемонии, а потом даже не интересоваться тем, что где-то у кого-то от него родился ребенок. Он бы поступил как порядочный человек и попросил руки Кассандры у ее отца, они сыграли бы свадьбу, а уже потом у них родились бы дети. Несправедливо все устроено, одним можно делать все, что они захотят, а другим, наоборот, нельзя, и потому в жизни все и получается не так, как надо.Тоньо снова задумался о том, кто мог быть его вероятным родителем. Наверное, это был обеспеченный человек, один из тех, у кого его мать трудилась в доме. Как его отец и мать понравились друг другу? Или отец вообще не интересовался ее мнением, лишь удовлетворил свои желания, а та пусть выкручивается с ребенком как хочет? Юноша по природе был довольно застенчив, но сейчас жалел о том, что не стал спрашивать у матушки о том, кто его отец. Конечно, она могла разозлиться и отказаться отвечать, но кто знает?— может, и рассказала бы. Тогда ее сын ушел бы на войну, зная, благодаря кому и как появился на свет; конечно, это ничего не изменило бы в его судьбе, и он жил бы, как и раньше, но почему-то Тоньо считал, что ему было бы спокойнее от этого знания.***Вечером после отбоя Тоньо долго ворочался с боку на бок; разные мысли не давали ему уснуть. Он по-прежнему думал о Кассандре, о своей семье, оставшейся на Каладане, о своем возможном отце, пока наконец не задремал, но вместо команды офицера его разбудил сигнал тревоги. Сирена громко взвыла на всю казарму; юноша резко сел на своей койке, протирая глаза. За окном еще были сизые утренние сумерки.—?Что такое? —?спросил он у сослуживца, спешно натягивая штаны и гимнастерку. С улицы до него донесся невнятный гул и грохот, словно там что-то взрывалось.—?Да ничего, наверное, просто учебная тревога,?— пожал плечами тот.—?Какая учебная, на нас напали! —?испуганно заорал молодой лейтенант, который вбежал в казарму, чтобы объяснить солдатам, в чем дело, и услышал их слова. —?Быстрее, быстрее, вставайте, берите оружие, и бегом отстреливаться, наши там уже обороняются, кто ночью не спал и на посту был!Вместе с товарищами Тоньо выскочил во двор; от неожиданности он даже не ощущал страха. Вокруг в воздух взлетали тучи песка?— он едва успел надеть защитный фильтр и очки, чтобы прикрыть глаза и нос, что-то бухало, гудело, выло. Юноше хотелось закричать, убежать в никуда, упасть на землю, лишь бы спастись от всего этого, но внезапно он вспомнил о Кассандре. Она здесь, и он знает, что она ужасно боится Харконненов. Конечно, у него мало шансов ее защитить и сделать так, чтобы никто ей не навредил, но пока он жив, он будет стараться, чтобы этого не произошло.—?Кто на нас напал? —?робко спросил он у старшины. —?Это Харконнены?Тот вглядывался в силуэты движущихся людей и машин, видневшихся сквозь пробитую врагами брешь в стене.—?Нет,?— сухо ответил он. —?Это снова Ордосы. С ними проще, если сейчас отобьемся, они уйдут?— до следующего раза. Трусливые и хитрые твари. Харконнены напористые, эти же подлые, от них можно ждать чего угодно! Да что ты застыл, словно пень! Давай, отстреливайся! Ждешь, пока тебе снарядом голову оторвет?Тоньо поднял ружье и несколько раз выстрелил туда, где Ордосам удалось пробить в стене дыру?— не целясь, наобум. Там по-прежнему маячили машины и люди в форме; их было плохо видно из-за туч песка и через стекла защитных очков, но солдат смог разглядеть, что один из врагов все-таки упал. Он выстрелил еще раз, и еще, и еще, но тут над его головой просвистело что-то огромное. В следующее мгновение раздался страшный грохот, взрывной волной юношу отбросило на несколько метров, окатив песком. Оглушенный, но не раненый Тоньо понял, что совсем рядом и в самом деле разорвался снаряд. Через силу он заставил себя подняться, стряхнул с гимнастерки песок и осмотрелся. Несколько его товарищей, включая управляющего, лежали чуть поодаль без движения. Спотыкаясь, он бросился к ним, чтобы проверить, живы ли они; двое были мертвы, еще трое едва дышали, а старику, с которым они так мило беседовали вчера, оторвало кисть левой руки, и теперь он был без сознания. Тем временем тяжелая техника Атрейдесов перешла в контрнаступление и открыла ответный огонь; благодаря этому Тоньо смог вытащить из поясной сумки перевязочный пакет и в меру своего умения кое-как замотал старику запястье, после чего позвал на помощь медслужбу.Ордосы оказались верны себе и на этот раз: поняв, что жертва пока что еще недостаточно слаба, чтобы не суметь дать отпор, они быстро ретировались, оставив у стен базы Атрейдесов один покореженный трайк-налетчик. Судя по следам крови на песке, с их стороны тоже не обошлось без жертв. Тоньо и других солдат спешно отправили заделывать пролом в стене, а раненых разместили в свободных казармах. Вечером того же дня за пострадавшими прилетел карриал, чтобы доставить их сначала в космопорт, а потом на родину?— у герцога не было возможности построить госпиталь на Арракисе, и на базе раненым оказывали только самую необходимую и срочную помощь. Юноша проводил домой старого управляющего, который из-за Ордосов теперь остался одноруким калекой, в душе почему-то ощущая не сочувствие, а зависть?— пусть старик и пострадал при взрыве, зато он едет на Каладан, в то время как его товарищам придется прозябать здесь.—?Ну все, отвоевался я,?— грустно сказал управляющий, кривясь от боли в раненой руке. —?Удачи тебе, сынок. Не дай себя убить, будь бдителен и возвращайся живым к своей матушке.—?А вы теперь как? —?Тоньо осторожно обнял старика, который, по счастью, мог держаться на ногах?— в отличие от других своих сослуживцев.—?Да уж как-нибудь,?— пробормотал тот. —?Думал я вот, что женюсь, так теперь мне и жениться не придется, кто за инвалида замуж пойдет, лишняя обуза. Лучше б я сегодня умер.—?Ну нет, тут вы неправы,?— юноша попытался подбодрить своего знакомого. —?Война идет, мужчин мало, пусть даже и инвалид вы, но правая-то рука у вас цела, и хоть что-то вы по хозяйству делать можете. Наверняка же найдется какая-нибудь вдовушка, которой нужна опора и поддержка, а вы к тому же человек добрый, обижать ее не станете. Так что не сетуйте на судьбу, все у вас еще будет неплохо, я рад, что вы сегодня не погибли. Только жаль, что поговорить мне теперь не с кем, мы же с вами хорошо поладили.Старик вымученно улыбнулся.—?Может, еще и свидимся. А то даже и поработаем вместе. Генерал Тирис?— человек добрый и милосердный, авось меня и без руки на работу возьмет.Тоньо с тоской окинул взглядом базу. Кругом песок, камни, железо, хоть бы один зеленый листик, как красиво было на Каладане с его зеленью, и управляющий уже совсем скоро сможет увидеть родину?— пусть и без руки. Он еще легко отделался: многие раненые лежали без сознания, кому-то осколками разорвало внутренности и перебило кости, и теперь люди нуждались в срочных операциях, а кто-то даже не дожил до прилета карриала, и их похоронили в песке прямо на территории базы?— транспортировка тел стоила слишком дорого, и родственники погибших вскоре получат от командующих уведомления о том, что их близкие погибли на войне. Он даже не смог бы описать словами то, что сейчас чувствует: тоску, подавленность, растерянность, страх…—?До свиданья,?— ответил он управляющему со слезами в голосе. —?Надеюсь, что смогу еще когда-нибудь поработать с вами.Похоронив убитых и отправив раненых лечиться на Каладан, солдаты Дома Атрейдесов взялись за восстановление разрушенных построек и укреплений. Рядовые бойцы, еще не умудренные малоприятным опытом, даже немного успокоились, хотя старшие по званию не уставали напоминать им о том, что расслабляться не стоит?— Ордосы славились своим коварством, подлостью, беспринципностью и умением наносить удары исподтишка. В этот раз все произошло точно так же, как и следовало ожидать?— в борьбе с такими врагами, как справедливо заметил один из лейтенантов, любая оплошность может стоить многих жизней.Казармы на основной базе Дома Атрейдесов располагались двумя группами, у каждой из которых имелась собственная система вентиляции. Как-то раз утром почти все, кроме караульных, наслаждались последними приятными минутами сна перед побудкой и построением, однако потом произошло то, чего все солдаты, несмотря на усиление мер безопасности, не могли ни предусмотреть, ни предвидеть?— вся их бдительность оказалась бессильна против изощренных хитростей врагов. Вместо свежего воздуха в первую группу казарм прямо по вентиляционным трубам внезапно потек ядовитый темно-зеленый газ, и вскоре все, успевшие вдохнуть хоть глоток этой мерзости, оказались отравлены насмерть?— Ордосы застали неприятельских солдат врасплох, видимо, отлично изучив распорядок дня на базе противника.Тоньо Кари сильно повезло: его казарма находилась во второй группе чуть поодаль и оказалась подсоединена к другой системе воздухоснабжения, поэтому он не наглотался во сне отравы. Разбуженный сигналом тревоги, он быстро натянул форму, схватил оружие и выскочил на улицу. Открывшееся его глазам зрелище оказалось настолько страшным, что у юноши невольно задрожали руки и подогнулись колени. Чуть поодаль у выходов из первой группы строений в песке копошились, стоя на четвереньках или даже лежа, его сослуживцы, одетые в одно нижнее белье. Выпучив глаза и судорожно вцепившись пальцами обеих рук в грудь или в шею, они надрывно, тяжело кашляли, хрипели, задыхались и выплевывали на так и не успевший остыть после дневной жары песок кровавые лохмотья, совсем недавно бывшие их легкими.Молодой солдат замер в немом ужасе. Его товарищи, которым посчастливилось благополучно проспать ночь и избегнуть столь жуткой участи, смотрели на происходящее с таким страхом, что, казалось, еще секунда?— и они просто забудут обо всех приказах и побегут прочь в неизвестном направлении, словно дикие звери от наводнения, пусть вокруг и полные опасностей дюны, в которых можно за минуту найти свою смерть.Время от времени то один, то другой пострадавший терял последние силы, переставал кашлять и валился лицом в песок; еще несколько мгновений он пытался приподняться, опираясь на руки, еще боролся за жизнь, но потом лишался чувств, переставал дышать, и все было кончено. Вокруг наглотавшихся отравленного воздуха людей уже сновали санитары, надевая на них кислородные маски; кое-кто пострадал чуть меньше остальных, успев закрыть нос и рот одеялом, но и они получили серьезные повреждения дыхательных путей.—?Что это такое? —?наконец отважился спросить у старшины Тоньо, немного отойдя от первоначального испуга.—?Все то же самое, не зря я вам советовал ухо востро держать, да только все бесполезно,?— тот уныло махнул рукой, злясь из-за собственного бессилия. —?Ордосы в очередной раз нас перехитрили. Это их почерк?— газовая атака, я ж на прошлой войне был, они такое очень любят?— наших ребят и кислотой поливали, и смесью хлора с бромом, вон как сейчас, травили, только на открытой местности, а не в зданиях. Теперь вот и до казарм добрались, это явная диверсия. Наши все после такого покойники, никто не выживет.—?Почему?! —?в недоумении воскликнул рядовой.—?А потому, что у тебя, парень,?— старшина ткнул его пальцем в грудь,?— от такого все твои легкие внутри в кровавую кашу превратятся. Даже если на тебя потом маску наденут кислородную, тебе это поможет, но ненадолго?— ну, станет на какое-то время легче дышать, но потом ты все равно умрешь.Тоньо вздрогнул. Чем дальше, тем сильнее он ощущал себя зверем, загнанным в ловушку, или рыбой, попавшей в сети, но при этом отгрызть себе лапу и выбраться из капкана или разорвать сеть, как это делают пойманные животные, не смог бы при всем желании. Наверное, у него все же нет другого выхода, кроме как умереть в этих бескрайних песках, которые тянутся и тянутся с севера на юг и с востока на запад?— а есть ли на этой жуткой планете вообще такое понятие, как стороны света?Старшина тем временем пустился в воспоминания о том, как во время прошлой военной кампании ордосское командование, желая побыстрее захватить вражескую базу, отдало приказ применить отравляющие вещества, и на позиции Дома Атрейдесов медленно пополз темно-зеленый туман, убивающий все и всех на своем пути?— наверное, от такой мерзости умер бы даже песчаный червь, случись ему соприкоснуться с такой дозой яда. У солдат герцога Ахиллуса не оказалось противогазов?— не только по причине нехватки финансовых средств, но и потому, что никто не ожидал подобной жестокости со стороны врага. Их накрыло тучей отравы, и те их них, кто не успел уйти в укрытие, не погиб на месте и пусть даже смог хоть чем-то закрыть лицо, потом долго сотрясались в приступах мучительного кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленный песок. Пострадали не только люди, но и оборудование: медные предметы покрылись толстым слоем зеленой окиси хлора, продукты стали непригодны для употребления, поскольку руководство Дома Атрейдесов сэкономило на герметичной упаковке. Рядовые, слушая его рассказ, в буквальном смысле слова дрожали от страха; теперь они боялись ложиться вечером спать?— ведь утром-то можно и не проснуться… или проснуться с сожженными отравой легкими и кровавым кашлем.Вечером Тоньо и его сослуживцы все же придумали выход из положения; конечно, не факт, что это их спасет, но все же это лучше, чем ничего, тем более что противогазов на базе нет, не было и не предвидится, а подлые Ордосы способны на любую мерзость?— даже травить своей адской смесью мирно спящих людей. Добро б еще они такое с противниками в бою проделывали, так нет же, вон что придумали!—?Давайте-ка мы вот как поступим,?— сказал один немолодой солдат. —?Кто-то из нас по очереди будет каждую ночь дежурить в казарме и следить за вентиляционными шахтами. Если вдруг что углядит, пусть сразу поднимает крик и всех будит, а мы все, не одеваясь, бегом на улицу, может, хоть так живы останемся. Эти негодяи, видимо, изучили план наших коммуникаций и поняли, как можно подсоединиться к системе воздухоснабжения, вот и устроили нам диверсию с газовой атакой.Так они и сделали; первая ночь, в которую дежурил этот солдат, прошла без происшествий, и все нормально выспались. Однако на вторую случилось нечто из ряда вон: двое часовых, как всегда, совершали обычный обход территории, и вдруг один из них рухнул на песок с дыркой во лбу.Утром все собрались у тела злосчастного бойца; по всему было видно, что здесь работал снайпер.—?Ну и ну,?— качали головой офицеры и рядовые, не зная, как тут быть. Дом Атрейдесов всегда славился своим благородством и не применял запрещенных методов ведения войны, но их враги были людьми злобными, коварными и беспринципными, которые плевали на чужие страдания и не имели ни малейшего понятия о совести и морали. Вместо того, чтобы вступить в открытый бой, они намеренно подрывали боевой дух противника, изматывая его беспорядочными атаками и диверсиями, и, надо признаться, добились своей цели?— многие были бы рады бросить оружие и сбежать, если бы было куда.Все решили, что неизвестный снайпер был Ордосом, а часового застрелил потому, что тот его заметил и сорвал очередную диверсию, но следующей ночью погибли еще двое. Их убили абсолютно так же?— точным выстрелом в лоб, те даже и не успели понять, что произошло.Потом был убит еще один.И еще двое.Генерал Тирис, получив донесение о произошедшем, отдал приказ немедленно прочесать окрестности, но дело кончилось тем, что неуловимый снайпер, которого уже успели прозвать ?ночным охотником?, благополучно перестрелял всех, кого послали на его поиски, и незаметно скрылся во тьме, уложив на следующий день еще двоих.Один из медиков, осмотрев раны на телах покойных, высказал предположение, которое напугало всех?— и рядовых, и командный состав?— безо всякого преувеличения до полусмерти. Он сказал, что неизвестный убийца?— однозначно не Ордос, а Харконнен; Ордосы не пользуются оружием, из которого можно нанести такие повреждения, а на Гайди Прайме снайперские винтовки подобного типа продаются в любом магазине, и их с легкостью приобретет даже местный школьник.Дело кончилось тем, что солдаты стали бояться не только спать, но и заступать на дежурство. Генерал Тирис, чтобы создать видимость безопасности, приказал с этого дня отправлять с ними в караул также и технику в полной боевой готовности и при малейшем признаке тревоги открывать огонь на поражение. Однако все оказалось бессмысленным: танки стреляли в пустоту, а таинственный враг продолжал убивать одного часового за другим.Тогда начальство распорядилось отменить караулы и отдало приказ нести дежурство лишь в орудийных башнях и боевой технике, которые могли защитить солдат от снайперских выстрелов. После этого вылазки снайпера наконец прекратились, но никто не знал, какой именно вражеской подлости и в каком месте ждать снова. Все были напуганы, с трудом засыпали по ночам, сон солдат был тревожным, прерывистым, и просыпались они безо всякой команды, а во время выполнения разных заданий и работ постоянно озирались по сторонам, в любой момент ожидая угрозы.В какой-то момент слухи о происходящем дошли и до Кассандры Атрейдес, которая, словно затворница, проводила все время в отведенном ей помещении в здании командного пункта и занималась рукоделием либо читала, изо всех сил стараясь не думать о войне. Не выдержав, она как можно более почтительно обратилась к отцу с просьбой позволить ей покинуть опасное место и вернуться домой.—?Дорогой отец,?— сказала девушка,?— я понимаю, что, возможно, веду себя с вами не очень почтительно, потому что послушной дочери не подобает подвергать сомнению распоряжения родителей?— ведь это неразумно, а старшие всегда знают, что для нее лучше. Однако я очень прошу вас разрешить мне уехать на Каладан, поскольку обстановка здесь становится крайне неспокойной. Что, если дело дойдет до открытого боя? Мы и так потеряли много людей, даже не вступив ни в одно серьезное сражение!Генерал нахмурился.—?Моя дорогая Кассандра, ты все говоришь правильно, но тебе не стоит так сильно переживать и забивать себе голову мужскими заботами, ты же девушка, красивая, нежная, как цветок в поле. Конечно, я бы оставил тебя на Каладане… если бы было с кем! —?с явным сожалением произнес он.—?Я понимаю, дорогой отец, что вы желаете мне только добра,?— возразила его дочь. Кассандра понимала, что перед ней стоит сверхсложная задача?— убедить генерала в том, что для нее куда безопасней и лучше было бы уехать на Каладан. В общем и целом Тирис Атрейдес не был упрямым человеком, и его боевые товарищи, напротив, полагали, что он довольно разумен, сговорчив и готов к компромиссам, но эти его качества проявлялись лишь в общении с равными себе. В том, что касалось вопросов ведения хозяйства и воспитания дочерей, генерал был весьма упертым человеком, и Кассандре, равно как и ее покойным матери и сестре, порой приходилось проявлять чудеса изобретательности, чтобы упросить главу семьи позволить им сделать то или это.—?А раз понимаешь, то зачем такие просьбы? —?непонимающе пожал широкими плечами, плотно обтянутыми синей военной формой, генерал Тирис. —?Ты же знаешь, что я забочусь о тебе и никогда не сделаю своей единственной любимой дочке ничего плохого. Я отправил тебя учиться в самую лучшую школу, у тебя всегда были самые лучшие и дорогие наряды, самые красивые игрушки, а чуть позже, когда война закончится и ты наконец сможешь доучиться, я выберу тебе в мужья самого лучшего молодого человека благородного происхождения. Что же тебя тогда смущает?Кассандра отложила в сторону недоплетенное кружево и посмотрела на своего родителя с мольбой. Только бы ей удалось его переубедить! Неужели он ничего не понимает?!—?Да, дорогой отец, я совершенно с вами согласна,?— ответила она,?— вы всегда прекрасно обо мне заботились, я очень всем довольна, более того, я считаю, что у меня лучший в мире отец!Суровое лицо Тириса озарила радостная улыбка?— ему очень польстили слова дочери, тем более что он и в самом деле считал себя хорошим родителем.—?Однако меня сильно пугает то, что творится на наших базах в последнее время, и мне кажется, что здесь небезопасно,?— продолжала она. —?Мне страшно, отец. К сожалению, я всего лишь слабая девушка и не умею сражаться, поэтому и прошу вас разрешить мне вернуться на Каладан. Вы знаете, что я всегда вас слушаюсь, ни разу не было такого, чтобы я пошла против вашей воли или повела себя неподобающим образом. Позвольте мне вернуться на нашу планету, а я в свою очередь обещаю вам, что до вашего возвращения ни разу не выйду из дома и буду делать все в точности так, как скажет нянюшка.—?Хватит, Кассандра, я не собираюсь больше тратить свое время на бесполезные разговоры,?— твердо произнес генерал. —?Прости, но я не могу выполнить твою просьбу. Твоя няня стара, она не сможет позаботиться о тебе, как необходимо, а я смогу. Не слушай ничьих разговоров, занимайся своими делами, не обращай ни на что внимания и спи спокойно, а когда нам придет время вернуться домой, я тебе скажу. Неужели ты не веришь в то, что твой отец справится со всеми врагами?Девушка неуверенно закивала, а когда отец ушел, поначалу снова взялась за кружево, но потом швырнула его в угол и беззвучно заплакала. Неужели он действительно ничего не понимает, не видит, что ей страшно, что солдаты, хоть они и мужчины, тоже боятся? Неужели и в самом деле думает, что все в порядке?***Тем временем Раднор на основной базе Дома Харконненов с явным удовлетворением читал донесения разведки, а Тейна делала очередную зарубку на стволе своей снайперской винтовки, из которой успела уложить не одного врага.—?Вот видите,?— наставлял главнокомандующий детей барона и молодых офицеров,?— все складывается просто замечательно. Вы, юные горячие головы, все в бой рветесь, оно, конечно, похвально, но делать все нужно с умом и наименьшими потерями. У герцога Атрейдеса и его присных вместо мозга что? Хуй. Вместо денег что? Тоже хуй. А мы умнее, и с деньгами у нас все хорошо. Видите, как вышло? Ордосы оказались верны своей тактике?— начали врагов своих понемножечку трепать. Те перетащили свои основные силы на главную базу. Ордосы продолжили свои диверсии и нападения, но до открытой схватки дело пока не дошло. Что это значит, как вы думаете?—?Что скоро дойдет,?— высказал предположение Кэйлин Харконнен.—?Правильно, молодец. А твоя умная и хитрая сестра воспользовалась случаем и еще больше деморализовала наших противников, которые наверняка уже насрали полные штаны благодаря Ордосам. Я уверен, что новобранцы герцога трясутся от ужаса?— эти вчерашние крестьяне и рыбаки не годятся в подметки ни нашим, ни ордосским профессионалам. Когда дело дойдет до открытого боя, добрая половина бравых солдат герцога просто побросает оружие и сдастся в плен либо даст себя убить. А что мы будем делать дальше?Сын барона пожал плечами, заинтригованно глядя на Раднора.—?А дальше мы воспользуемся случаем и замочим двух зайцев сразу. Когда Ордосы полезут в открытый бой с Атрейдесами, которых они уже запугали и измотали, с другой стороны на базу наших каладанских друзей двинемся уже мы. Раздолбаем сразу и их, и вооруженные силы Ордосов. Никого из солдат Дома Атрейдесов, если не хотите, можете в плен не брать, они все равно по большей части нищие и бесполезные, добивать тех, кто бросил оружие, тоже не обязательно?— стрелять вам в спину или делать пакости они точно не станут, это не Ордосы. Высший командный состав, включая генералов?— мочить, мочить и еще раз мочить, нет уебков, нет проблемы. А вот что до замороженных опарышей?— тут я даю вам приказ взять живыми кого-нибудь из их главных, если возникнет такая возможность. Мне бы очень хотелось прощупать почву и выяснить, как там у них все устроено и организовано, а заодно разузнать, кто ими руководит, и, возможно, найти какие-нибудь ниточки для того, чтобы с ними связаться. Кроме того, мне интересно, есть ли какой-нибудь способ надавить на Дом Ордосов.—?Вас поняли, командир,?— хором ответили его подчиненные.—?А раз поняли, то молодцы. Идите пока отдыхать и ждите моей команды к наступлению. Кстати, Тейна, а если не секрет, то сколько атрейдесских хмырей ты из своей красавицы настреляла? —?с улыбкой поинтересовался главнокомандующий Дома Харконненов, разглядывая зарубки на стволе.