Chapter 5.2 (1/2)

Их четвёртое свидание отменяется, потому что Тони приглашают заграницу на какой-то саммит по безопасности, который на миллион миль выше питеровой компетенции знать подробности. Они даже не успевают назначить новую дату, как происходит очередной апокалипсис.

На этот раз катастрофа исходит от МОДОКа и стаи ярко-блестящих металлических птеродактилей. Они настолько технологично круто изготовлены, что Питеру приходится всю силу прилагать, чтобы вырывать им движки или что там у них. Это непросто, но они угрожают жителям Нижнего Манхэттена, разнося его в пух и прах.Питер, Тони и Сэм главные на линии обороны: вот сейчас двое супергероев пролетели высоко в воздухе, а Питер подстраховывает их снизу, выпуская паутину из веб-шутеров и перелетая от здания к зданию.Внизу Баки и Небула спасают мирных жителей, уводя их в безопасные места; Кейт скрывается на крыше, прицельно стреляя птеродактилям прямо в сердцевину.

- Черт, у меня закончились стрелы! - кричит она по каналу внутренней связи.- Соколиный Глаз, ожидайте спецдоставку, - тут же информирует Хилл, как всегда, спокойная и собранная.

- Да отвали ты от меня, птица-ящерица, - выкрикивает Тони, силясь стряхнуть птеродактиля с ноги, и как только ему это удается, выпускает по нему заряд из репульсора. - Так тебе, - торжествует он, когда механизм врезается в землю и взрывается. - Бойтесь меня, я настоящая гроза недодинозавров.

- Приятель, да кто вообще создал этих чудищ? - удивляется Сэм, пролетая рядом с Тони. - Кому-то вообще нечем заняться? Это надо же - понапридумывать таких страшилищ!

Возможно, эти страхолюдины и бессмысленны, но чисто с технической точки зрения они прекрасны. Питер в восторге от их конструкций и подумывает над тем, чтобы протащить одного в лабораторию, чтобы разобрать на предмет устройства.Он настолько увлечен этой идеей, что пропускает момент, когда волоски на руке встают дыбом, и начинает вопить паучье чутьё, поэтому растрачивает драгоценные секунды - и один из птеродактилей разрывает паутину, которой Питер примотал себя для удобства к высокому стеклянному офисному зданию. Питер стреляет паутиной, но не успевает закрепиться и резко падает вниз, пробует выпустить ещё, но веб-шутер заедает. К тому времени, как он понимает - что произошло, уже слишком поздно, чтобы хорошенько прицелиться хотя бы к какой-нибудь опоре.Он стремительно летит вниз. Ветер в ушах, обычно успокаивающий и приносящий удовольствие, сейчас пугает до ужаса. Всё возвращается на круги своя, - в порыве внезапной паники на ум приходит известное изречение. Последнее, что Питер слышит, прежде чем погрузиться в темноту, это треск, хруст и чей-то душераздирающий крик по внутренней связи.

Через минуту или около того, он с трудом разлепляет глаза, и видит склонившихся над ним перепуганных Баки и Небулу, а высоко над головами виднеется фигура Железного Человека. Питер стонет от боли: спина и черепушка просто раскалываются. Медленно и очень осторожно он пытается сесть, жалобно поскуливая.- Лежи! - приказывает Небула. - Медики уже рядом.Питер согласно кивает и ложится на спину. Всё действительно очень плохо.- Малыш, ты в порядке? - такой механизированный из-за брони и лишённый эмоций голос Тони всегда немного пугает Питера.

У него нет сил, чтобы ответить, поэтому он просто приподнимает руку и показывает большой палец.

- Уф, хорошо. Соник, присмотри за ним, а я сейчас задам жару этой летающей требухе, - и он молниеносно улетает в сторону.Питер отряхивает волосы, с них осыпается щебёнка; понятно - сломал тротуар, пробил его своей тушкой. Он надеется, что его не заставят оплачивать ремонт. По сути-то он и не виноват - это всё динозавры.

К тому моменту, когда прибывает медицинская бригада Щ.И.Т., он чувствует себя уже намного лучше. Они крепко обматывают повреждённые участки туловища бинтами, делают укол морфина и пытаются уговорить ехать с ними для дальнейшего наблюдения, но Питер на такое не согласен.В бандаже и с обезболивающими он и сам доберётся до дома, поэтому отмахивается от медиков. Хотя он ничего не имеет против ребят из Щ.И.Т. многие из них приятные люди, но он не доверяет самой организации в целом. Её связь с нацистами поневоле настраивает против. Сложно им реабилитироваться.

Питер прекрасно понимает, насколько ценными могут оказаться его образцы мутированной крови, и в какое биологическое оружие они могут её превратить, поэтому не спешит к ним на операционный стол.- Спасибо, ребята, но пациент я отвратительный, без обид, - говорит он им.

- Питер, тебе необходимо лечение, - беспокоится Небула.- Неб, позаботься тут за меня о динозаврах, - кричит он через плечо. - Я в порядке. Не откажусь от пиццы и поспать, ещё бы и аспирин не помешал. До скорого.

Он чувствует себя немного виноватым, оставляя команду в такой момент, но здраво рассуждает - пользы от него никакой, и самое рассудительное с его стороны заключается в отправление домой, чтобы не путаться под ногами.Такси в таком виде он не поймает, поэтому пару кварталов проходит пешком до ближайшей станции метро. Действия морфина хватает на три остановки, и в оставшееся время он морщится от боли, когда вагон метро немного подбрасывает вверх на рельсах.Питер поднимается к себе на служебном лифте, стягивая паучий костюм, как только переступает порог квартиры. Разворачивает марлю и видит, что представляет собой один большой сплошной синяк.Кое-как добравшись до спальни, он пытается справиться с домашними спортивными штанами, натягивая их таким образом, чтобы совершить при этом как можно меньше телодвижений. А потом решается оценить ущерб и насчитывает три повреждённых ребра, и это можно назвать сказочным везением. Любой, у кого нет таких супергеройских способностей, расшибся бы в лепёшку.

Счёт времени теряется; он просто сидит на кровати, моментами словно уплывая куда-то. Ах да, он же ударился головой, вероятнее всего у него ещё и сотрясение мозга. Хвала быстрой регенерации, он уже чувствует, как срастаются кости, но никто даже не представляет, какой это болезненный процесс на самом-то деле.

Измученный организм требует ледяной ванны для охлаждения воспаленных и повреждённых мышц. На этот случай у Питера в специальной морозильной камере всегда лежит пара мешков со льдом. Это далеко не первое его родео.Поэтому он плетётся на кухню, стараясь особо не сгибаться и не наклоняться, и задумчиво смотрит на лёд, прикидывая - как менее болезненно перенести его в ванную комнату. В этот момент в дверь раздаётся громкий стук. Нет, в неё просто барабанят без остановки, даже когда Питер кричит: ?Да иду я, чтоб вас черти забрали?.Доставка пиццы? Питер помнит, что думал о заказе, но не уверен, сделал его или нет. В голове сплошная каша.Он немного раздраженно распахивает дверь - и это не пицца. Это Тони. Он даже не переоделся после сражения, так и стоит в чёрном поддоспешнике, реактор светится лёгким синим цветом, царапина на переносице по-прежнему кровоточит. Одной рукой он опирается на дверной косяк, другая замерла в воздухе.Питер смотрит на него с упоением.

Лицо у Тони тревожно-серого оттенка, как будто он только что сошёл с экрана какого-то черно-белого фильма. Когда Питер появляется перед его глазами, живой и невредимый, в этих самых глазах вихрь эмоций - удивление, страх, паника и что-то еще, что Питер не может объяснить. А ещё в этих глазах застыли слезы.- Я думал, ты умер, - хрипло шепчет Тони. - Господи, малыш… Я думал, что ты умер.И Питеру хочется с разбегу прыгнуть на него, обхватить руками и ногами, но прежде чем он успевает додумать, что будет дальше, Тони делает шаг вперед, обнимает Питера за шею и целует.

Поцелуй не ожесточённый, но довольно напористый. Питер прогибается, позволяя Тони брать и брать, и сердце его поет вместе с ним. Тони покрывает поцелуями шею, вылизывает кадык и толкает Питера обратно к двери, а что происходит потом, Питер не успевает понять, но вот уже Тони опускается перед ним на колени.С грацией хищника и со скоростью, мало ожидаемой Питером в подобной ситуации, с него стягивают треники до лодыжек. Пальцы Тони властно хватают и сжимают его бедра, а язык дразняще скользит по выпирающим тазовым косточкам.Питер втягивает воздух потрясенно, задерживает дыхание, охваченный влажным теплом, но невероятное наслаждение прерывается жгучей болью: травма рёбер - ранее слабая, но при сокращении мышц напомнившая о себе по полной.Эта резкая вспышка боли вынудила его поддаться вперёд, простонав, но Тони расценивает это неверно, думая, что это стон удовольствия. Питер цепляется за его плечи, пытаясь оттолкнуть, но при этом не прикладывая слишком много усилий.- Подожди, - он всё же умудряется выдохнуть, - Тони, пожалуйста, прекрати.Тони немедленно отстраняется, и поднимает глаза на Питера. Уязвлённость и обеспокоенность на его лице разбивают сердце Питера; между бровями пролегла морщинка, по которой хочется провести пальцем, для ослабления напряжённости.

- Хэй, что ты, - и он успокаивающе гладит Тони по волосам, - ты только не надумай сейчас ничего… Ты не представляешь, насколько мне бы хотелось продолжения. Я пытался склонить тебя к этому буквально в течение нескольких месяцев. Просто, дело в том… Кажется, у меня трещины в парочке рёбер, и дышать трудно.

- Вот чёрт, - Тони оставляет лёгкие поцелуи на кончиках пальцев Питера, - не могу поверить, что все испортил. Я же был полон решимости не делать этого.

- Ты ничего не испортил, - настаивает Питер. - Но в дальнейшем я рассчитываю на гарантированное повторное приглашение.И некоторое облегчение возвращается к непередаваемому выражению лица Тони после этих слов.- Ты вообще-то должен быть в больнице. Что за фокусы? - выговаривает он Питеру. - Небула сказала, что ты пошёл домой пешком. Пит, серьёзно?

- Я поехал на метро, - поясняет Питер, надеясь, что это не похоже на оправдательный лепет. - И нет, никаких больниц. Ты же знаешь, я прихожу в порядок уже через пару часов, а остаться в больнице - это ненужный способ заявить о своих силах всему миру.- Ты неисправим, - признает Тони. - Что я могу для тебя сделать?Питер задумчиво покусывает губы: часть его ненавидит просить о помощи, но тут он просто не может ею не воспользоваться.

- Я собирался принять ледяную ванну, но у меня возникли некоторые трудности с транспортировкой льда в ванну.- Ни слова больше, - улыбается Тони, возвращая спортивки Питера в прежнее положение и поднимаясь.

Спустя время Питер медленно хромает в сторону ванной комнаты, услышав, что его зовут. Стоило ему какое-то время просто побыть у себя в комнате без движения, как теперь он вовсю ощущает, как мучительно напрягаются мышцы. Он даже натыкается на ванну, не в силах переставлять ноги, и Тони ловит его под локти.

- Притормози, карапуз, - беспокойно говорит он, помогая Питеру снова твёрдо стоять на ногах.- Извини.Тони успокаивающе проводит рукой вдоль позвоночника.

- Эй, всё в порядке. Эм-м, могу я…?Он переводит взгляд на штаны Питера, и того это хоть и смущает немного, но он не может отрицать, что помощь требуется. Он кивает решительно, и Тони наклоняется, осторожно стягивая с него спортивки. Питер медленно выпутывается из одной брючины, потом из другой, используя спину Тони в качестве опоры.Не так он представлял тот момент, когда Тони впервые увидит его голым. Он чувствует, как лицо и даже грудь покрываются румянцем, но всё происходящее наполнено теплом и заботой, и так отличается от той страсти и напора, которые были вначале. От этой заботы у Питера перехватывает горло, и дрожат руки.Тони помогает ему сесть в ванну, и Питер думает, что он сейчас наверняка уйдет, но вместо этого Тони шуршит в аптечке и возвращается с болеутоляющими и стаканом воды.

Питер с благодарностью принимает таблетки, запивая их водой, и возвращает стакан Тони. Затем закрывает глаза и погружается в охлажденную воду. От кожи практически идёт пар при соприкосновении со льдом. В дополнение к ускоренному заживлению исцеляющий фактор означает, что большую часть времени организм сильно нагревается, но особенно сильно нагревание усиливается при попытке справиться с серьезной травмой. Это похоже на то, как лихорадка помогает людям бороться с инфекцией, только у Питера это всё происходит интенсивнее раз в одиннадцать.Он так и не открывает глаза, но прислушивается: вот аптечка открывается и закрывается снова, потом что-то увесистое катят по кафельному полу, затем чувствует грубые пальцы, втирающие какую-то прохладную и успокаивающую мазь.

Питер всё-таки открывает глаза и моргает удивлённо - Тони уселся на корзину для белья, используя её в качестве табуретки, и втирает мазь в темно-фиолетовые синяки, покрывающие тело Питера. Да уж, птеродактили потрудились на славу.

- Хреново выглядишь, малыш, - выносит свой вердикт Тони.Питер может поклясться, что уловил в голосе нотки напряжения. Это из-за него, из-за Питера? Все потому, что он слегка заболел? И от этого что-то теплеет в груди.- Вот здорово, спасибо, - говорит Питер. - Это именно то, что я всегда хотел услышать от тебя, когда ты впервые увидишь меня голым. Нет, на самом деле, я прям чувствую, мечты осуществляются.

Тони фыркает.

- Ты и без меня знаешь, что ты очень красивый, - говорит он. - Тебе не нужно напрашиваться на комплименты от меня.Это как электрический импульс. Тони думает, что он красивый? Заалев щеками, он удивлённо смотрит на мужчину, взгляд которого скользит по шее, потом на грудь и вниз, где вода с пеной и кубики льда. Когда Тони снова смотрит на Питера, его зрачки расширены, но вот он моргает, и наваждение как будто рассеивается, и он снова втирает мгновенно впитывающуюся мазь в царапины на руках Питера.Питер чуть глубже опускается под воду, прислонившись головой к краю ванны и позволяя разуму дрейфовать, наслаждаясь прикосновениями к повреждённой коже, постукиванием кубиков льда, запахом лаванды - Тони, должно быть, добавил немного соли для ванн.Всё это убаюкивает. Питер доволен и чувствует себя окружённым заботой. Он задрёмывает, пока Тони тихо напевает мелодию, которую Питер не может распознать. Тони завершает дело с царапинами и синяками и кладёт руку Питеру на плечо, побуждая нырнуть с головой в воду, чтобы намочить волосы и смыть всю эту пыль от обломков и щебёнки.Он осторожно втирает шампунь в волосы, ополаскивает их, черпая воду ладонями, и потом мягко и успокаивающе массажными движениями гладит по чистым волосам.

Питер вдруг понимает, что всё это действо, пожалуй, самая интимная вещь, которую кто-либо когда-либо делал для него. И по какой-то причине это осознание наполняет сердце Питера болезненной тоской.Они так близки сейчас. Так близки. Но в последний раз, когда так было, всё лопнуло как мыльный пузырь - его попросту вышвырнули и бросили. И сейчас ему страшно, что всё может повториться. Легко. А он даже не знает, что сделал неправильно в тот раз.И это именно то самое смешанное чувство одновременного обладания и потери, от которого пощипывает в глазах, и помимо воли Питера слёзы катятся по щекам. И Питер надеется, что вода, стекающая с волос, делает их незаметными.Но Тони замечает и резко выдыхает, словно ему самому больно.

- Пит? Что не так? - спрашивает он шёпотом. - Я причиняю тебе боль?Питер мотает головой, разбрызгивая во все стороны воду с кончиков волос.- Что происходит, малыш?