1 (1/2)

О чём поют цирикию,Кто знает ответ?

Пусть стрекочутдо бесконечности,

Глупые кузнечики.

Тишину опасности предупреждая.

- Лейд, останься. Для тебя - особое задание.

Когда уважаемый кайсё говорил подобным тоном, и дураку становилось понятно: речь идёт о чём - то чрезмерно важном.

Лейд не был дураком. В клане Саи дураки попросту не выживали.

Дождавшись, когда дом совещаний освободится, и все двадцать асинов исчезнут, растворившись в ночи, кайсё позволил себе подняться.

Лейд ждал его в зале, сидя на пятках и почтительно согнув голову. Кайсё молчал. Он часами мог находиться в полной неподвижности, точно так же, как Лейд и многие другие из клана Саи, зарабатывающие себе на жизнь тем, что убивали людей. Или охраняли. В зависимости от заказа.

Заказы приходили редко. И в последнее время клан Саи переживал не самые лучшие времена. Поэтому, когда наставник соизволил заговорить с ним в присутствии остальных, Лейд даже не удивился. Деревня находилась на грани выживания, и многие, ранее неукоснительно выполняющиеся формальности были отодвинуты на задний план. Гораздо больше Лейда удивило другое: Почему именно он?С детства асина и других, подобных ему, учили трезво оценивать ситуацию, отбрасывая в сторону эмоции и пыль ненужных амбиций. В клане Саи были воины гораздо опытнее и сильнее, чем Лейд. Впрочем, кайсё никогда не делал ошибок. А Лейд умел ждать.

Пламя высоких металлических светильников высвечивало суровое, ничего не выражающее лицо кайсё. Он поднялся и передвинулся в соседнюю комнату, просто двинув ладонью.

Лейд всегда восхищался его стремительностью и скоростью. Кайсё уже восемьдесят лет, и лицо изрезано морщинами, словно испечённый картофель, но до сих пор кайсё занимает главенствующее положение и двигается мягко, словно кошка.

Лейд плавно поднялся и почти столь же неуловимо перетёк следом за хозяином, чтобы, коснувшись лбом разделяющей границы доверия циновки, снова замереть, ожидая, когда выяснится причина подобного приказа.

Кайсе сел на возвышении и тоже замер.

За тонкими деревянными стенами вовсю стрекотали цирикию.

Говорят, что чем тоньше стены, тем больше простора для ушей. Но так думают лишь идиоты. Когда поют цирикию - это значит, что поблизости нет никого постороннего.

- Лейд, я хочу говорить с твоими глазами.

А вот это что - то новенькое.

Лейд поспешно выпрямился и сел, глядя на кайсё. Обычно задание давалось в устной форме, но сейчас...Кайсё бросил ему пергамент. Лейд поймал на лету и, дождавшись утвердительного движения глаз, открыл и прочёл.

После этого он бросил бумагу в жаровню. Они вместе дождались, когда она сгорит.

- Ты всё понял? - мягко спросил наставник. Лейд кивнул.

- Можешь идти.

Кайсё закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен, и Лейд, поклонившись, покинул комнату. Можно было не кланяться. Раз Кайсё не смотрит. Но так думают дураки и поэтому долго не живут. Кайсё смотрит всегда. Даже когда его нет рядом.О чём поют кузнечики?

Кто станет спрашивать у насекомых.

Много тайн есть у них в запасе,

Тебе ли поведают?

Вопросов в голове была куча. Не просто куча, а целая тысяча.

Лейд собирался недолго. Для асина нет понятия существования вещей. Всё необходимое, включая меч и снаряжение, он носит с собой; всё остальное должен уметь добыть сам.

Лейд покинул деревню через час и, бесшумно скользя по лесу среди деревьев, пребывалв полном смятении, впервые в жизни осознавая жуткую и страшную истину:кайсё сошёл с ума?

Вот уже три года страна находилась под правлением седьмого короля Гайтетсы Хиромы.

Проявив себя как мудрый и дальновидный политик и человек, чутко относящийся к нуждам своего народа, Хирома снискал всеобщую любовь и уважение. Искреннее желая ему долголетия и благоденствия, люди молили богов о продлении золотой эпохи Гайтетсу в храме Дайкуган.Но нашлись люди, которым правление седьмого короля пришлось не по душе. И эти люди, именуемые кланом Тойба, пытались совершить на него покушение.

Восстание алых лент было безжалостно подавлено, так как не нашло сторонников, а головы тойбинцев - так пренебрежительно называли в народе этих подлых собак - долгое время украшали главную площадь в столице Канны.

Но, как оказалось, урок не пошёл на пользу. И не раз, и не два, на короля совершались покушения, чтобы, устранив его, возвести на престол девятого дракона Гайтетсу, известного как принц Кира Риому.

Что случилось с восьмым драконом, было неясно. Точно так же оставалось загадкой, каким образом девятый дракон не только ускользнул от возмездия, но и, вообще, остался жив.

В народе короля любили и уважали. В клане асин - тоже. Ибо знали - король платит щедро.

Гайтетсу Хирома не поскупился, оплачивая гибель своих братьев. Точно так же, как в своё время он не поскупился на то, чтобы устранить своего отца. С его стороны это был мудрый поступок. Шестой дракон Гайтетсуничего из себя не представлял. И лишь под властью энергичного и решительного Хиромы удалось, наконец, объединить разрозненную страну, прекратить бесконечные феодальные междоусобицы и даже расширить территориальные границы. Гайтетсу Хирома, без сомнения, много сделал для своей страны. И если бы Лейду разрешалось думать, он бы сказал, что считает его идеальным королём для Эрована.

Но за все свои семнадцать лет, проведённых в границах клана, Лейд научился не думать, а беспрекословно подчиняться приказам. Потому что если много думать - это обязательно начинало грозить неприятностями.

Например, Лейд не понимал -почему девятый дракон оказался жив? Почему для его охраны и транспортировки к месту назначения выбран он, Лейд, в то время как в клане полно куда более опытных воинов и убийц. И зачем было всё так усложнять?

Когда Лейд прибыл на место назначения, первое, что он сделал, столкнувшись со своим заданием, это основательно ицветисто проклял кайсё.

Естественно, про себя.

"И ветер имеет уши, а цирикию могут петь до бесконечности".

О чём поют кузнечики?

В ожидании замерли скрипки:Там где людно, цирикию не станут петь.

Но если прислушаться,

В шорохе травотыщется знакомый мотив.

Иногда молчание красноречивее слов.

О чём молчат кузнечики?

В доме девятого дракона не было даже охраны.

Несколько стражей, лениво дежуривших у ворот, занимались тем, что играли в кости. И лишь при появлении гостей торопливо вскакивали и принимали подобающий вид. Судя по красным лицам и нервному смеху - пьяны, так же, как и все остальные в этом доме.

Лейд с лёгкостью перемахнул через двухметровую стену. И скрипнул зубами. О чём думают эти люди? Неужели жизнь принца ничего не значит для них? Со слов кайсё, многие, охраняющие Риому, понятия не имели о его высоком происхождении.

Знатный чиновник из столицы, находящийся во временной отставке. И лишь самые доверенные и приближённые были посвящены в эту тайну. Но какими бы ни были причины подобного поведения - за своё пренебрежение к обязанностям - эти люди заслуживали смерти.

При виде элегантного двухэтажного особняка, украшенного шёлковыми полотнищами и ярко освещённого пузатыми фонарями, у асина началась оскомина.

Из распахнутых перегородок доносились звуки музыки. Стрекотание тайко, умело заплетённое в звуках кото.Слышался смех и визг девушек. Шла вечеринка и, судя по тому, что иногда из дома появлялись наряженные гости разной степени подпития, она была в самом разгаре.

Девятый дракон даже не думал скрываться. С одной стороны - это было удачной идеей.

... "Если хочешь спрятаться, - не раз говорил кайсё, - стань веткой в вязанке хвороста" ...

Но это? Это было чересчур откровенно.

И этого человека он должен охранять, при учёте, что в любую секунду сюда могут пожаловать люди Хиромы Гайтетсу?

Лейд вошёл в дом, не скрываясь. За всё время следования никто даже не подумал его остановить и поинтересоваться, по какому праву он находится на чужой территории.

Перехватив одну из служанок, Лейд, чуть морщась от витающего по дому запаха благовоний, приказал проводить себя к хозяину.

По словам кайсё, принц находился в курсе ситуации и должен был быть готов к тому, чтобы покинуть дом в любую минуту.

Готов?

Девушка оценивающе оглядела его с головы до ног и попросила подождать.

Через пять минут она вернулась и проводила Лейда в комнату, сообщив, что там он найдёт все необходимое, чтобы выглядеть более подобающе для встречи с господином, и что господин скоро придёт.

Господин и не думал торопиться. Почти два часа прождав Киру в уютной гостевой, Лейд ощутил холодное бешенство. Господин девятый дракон был прекрасно осведомлён о его прибытии. И должен был ждать его с минуты на минуту, дрожа за свою жизнь и понимая, что в любую секунду на них могут напасть. Однако эта невежливая задержка и - более того - это идиотское предложение могли значить, что, возможно, господин Риому не осознаёт сложившейся ситуации и не понимает тяжести своего собственного положения. Им надо бежать немедленно. Но вместо этого...

Он сделал несколько расслабляющих упражнений, заставляя сердце биться ровно и спокойно.

Лейд спешил в Дагон с такой скоростью, словно за ним гналась стая демонов, и вот, теперь вынужден сидеть в комнате, любуясь расписанными стенами, и медленно, но верно начиная понимать, что если, продолжая церемониться, он не предпримет никаких действий, возможно, произойдёт самое худшее и он не выполнит своего задания. Подумав об этом, Лейд снова принялся делать дыхательные упражнения.

Когда, потеряв терпение, асин поднялся, собираясь отыскать сумасбродного принца самостоятельно, перегородки распахнулись, и в комнату, благоухая духами, неторопливо вошёл высокий юноша лет двадцати. Первые десять секунд Лейд потрясённо молчал. Изнеженная, утончённая кукла: раскрашенная, напомаженная, манерная и явно понятия не имеющая ни о чём, кроме праздников и развлечений, удивлённо и высокомерно взирала на него, слегка сложив веер и - судя по задумчиво склоненной на бок головес каскадом увешанных колокольчиками волос -впечатление, которое произвёл Лейд на этого странного субъекта, было тоже...так себе.

- Тебе следует уделять внимание тому, как ты выглядишь, - наставительно заметил юноша. И представился.

- Ты можешь называть меня господин Риому. Я буду беседовать с тобой после того как ты, - он поморщился, - переоденешься и приведёшь себя в порядок. Осами сообщила, что вместо того, чтобы исполнить то, что я тебе приказал, ты уже два часа сидишь здесь, как последний баран. Даю тебе ещё один шанс. И поторопись, пожалуйста. Иначе наша беседа попросту не состоится.

Лейд подумал о том, что было бы неплохо убить господина Риому прямо сейчас. И сделать это самому.

- В любую секунду за вашей жизнью могут прийти люди Гайтетсу. Господин Риому, я умоляю вас, - он упал на колено, протягивая ему личное послание кайсё, - прочесть этот свиток и отправиться вместе со мной...Прямо сейчас.

Лейд и сам уже понимал всю бессмысленность этого разговора. Кира, проигнорировав позу Лейда, негромко рассмеялся, прикрыв рот веером.

- Так ты пришёл меня спасти. Как мило.

Лейд почувствовал, что стервенеет, и никакие дыхательные упражнения ему не помогают унять поднимающуюся злость, возникшую из - за абсурдности ситуации.- Мой брат никак не успокоится в своём стремлении уничтожить меня, - принц картинно вздохнул.

- Мои охранники мрут как мухи. Но, как видишь, честно исполняют свою работу. Я до сих пор жив. Приведи себя в порядок. Ты грязный и, к тому же, от тебя воняет.

Он демонстративно помахал веером.

- Чистота души должна пересекаться с чистотой тела! Без второго не может быть первого. - Принц сложил веер. - Так сказал один мудрец, правда, я не помню его имени. Я могу посидеть с тобой пока ты моешься, и ты расскажешь мне что-нибудь забавное. А то эти девушки такие глупые...

Это было абсурдно и немыслимо.

Надрываются скрипки, разрезая воздух тишиной.Молчи, молчи, кузнечик.

О чём молчишь ты, цирикию?

Поведай глазами.

- Ну кто бы мог подумать. Да ты - милашка! - присвистнув, сообщил принц, с удовлетворением рассматривая стоящего перед ним асина.

Мокрые волосы ещё не успели просохнуть, и мелкие капельки, падая на обнажённую грудь и плечи, стекали по спине.

Гайтетсу, абсолютно не стесняясь, пялился на его тело и даже обошёл со всех сторон, с интересом трогая выступающие выпуклые пластины мышц. Лейд надеялся, что его одежду, отобранную по прихоти этого идиота, выстирают и вернут ему прежде, чем случится нападение. Его смущало чересчур наглое поведение Гайтетсу. Лейд стоял перед принцем абсолютно голый и нервно сжимал в руках меч, не зная, куда его приспособить. Точно так же, как и всё своё снаряжение, лежащее на полу, которое Риому рассматривал с таким видом, словно увидел забавные игрушки.

- Ты настоящий асин? А стрелять умеешь? А это для чего? Научишь пользоваться? Какой интересный у тебя клинок...

Принц хотел забрать катану из его рук. Лейд сжал её, принц дёрнул на себя и нахмурился.

- Кажется, - медленно проговорил он, - ты смеешь высказывать мне неповиновение, асин?

Лейду остро захотелось убить его. Вместо этого он выпустил меч из рук, давая принцу возможность рассмотреть своё оружие. Откуда этот напомаженный хмырь может знать, что для асина оружие - это часть души, и нет более ужасной вещи, чем позволить обнажить лезвие просто так. Всё равно, что заглянуть в душу. Сила покинет клинок, а этот ублюдок даже понятия не будет иметь, какое оскорбление и унижение нанесёт ему.

Но, отобрав его меч, принц даже не взглянул в его сторону. Он смотрел в глаза Лейду, находясь так близко, что невозмутимый асин мог ощущать лёгкое дыхание.

От принца исходил странный, обволакивающий аромат, рождающий видение звенящей золотой струны, по какой - то ошибке натянутой на тетиву лука. Она вибрировала от напряжения и, в то же время, была неподвижна, ведь не существовало стрелы, которая бы заставила её зазвучать так, чтобы родилась музыка.

- Ты, кажется, не понимаешь, асин, - мягко промурлыкал принц. - На время выполнения своего задания - ты моя вещь!

Он сказал это ласково, словно комплимент, и внутри сердца Лейда образовался замороженный булыжник.

В соседней комнате стремительно заиграла флейта - на одной резкой, пронзительной ноте.

Принц отбросил катану на пол, словно это была дешёвая базарная безделушка и улыбнулся загадочной, кукольной улыбкой, которая выражала всё и, одновременно, ничего, тщательно сокрытая слоем многочисленной краски и белил.

Искусственная красота Риому была невероятной. Но она ни в какое сравнение не шла с мерзостью его характера. Кира улыбался, растянув тонкие губы, и было абсолютно невозможно понять, о чём думает это хрупкое, похожее на безликую куклу, существо. Кажется, пока асин принимал ванну, смущаясь под его пристальным и внимательным взглядом, Риому успел ознакомиться с содержимым бумаги.

А там было написано, что он, Лейд, поступает в его полное распоряжение. И что на время выполнения задания он является личным рабом его высочества принца Гайтетсу, и что он, действительно, его вещь. Оружие, которое обязано защитить священную жизнь девятого дракона. Именно об этом сказал ему кайсё, перед тем, как Лейд получил разрешение покинуть клан Саи и приступить к выполнению своего опасного задания.

Но если бы Лейду было разрешено думать, он бы добавил, что этот приказ явно не включал в себя фрагмента того, что благородный девятый дракон окажется такой распоследний мерзкой сволочью.

Непокорство духа цирикию

Не сломить окриком.

Топай ногами, шуми :Усмехнётся кузнечик и, выждав недолго,

Снова станет петь

О глупости смертных.

- Интересно, это правда, что асины ничего не чувствуют?

Ногти Киры были выкрашены чёрным лаком. Длинные, как и положено всем знатным особам, аккуратные, покрытые странным золотистым узором. Риому, болезненно надавливая, провёл ими по груди неподвижно стоявшего перед ним наёмника, чувствительно ущипнув его за сосок.

- Нас учат терпеть боль, - проговорил Лейд, искренне надеясь, что этому уроду не придёт в голову, эксперимента ради, помучить его. Например, прижечь кожу раскалённым светильником.

Бровь Киры приподнялась вверх, и в глазах мелькнула искорка веселья.

- Только боль? - иронично поинтересовался он.

Лейд промолчал, не зная, что ответить на этот вопрос, а затем едва не потерял своей внешней невозмутимости, когда ладонь Киры неожиданно переместилась на его пах, без усилий захватывая в плен и сжимая равнодушно молчащую плоть.

- А если я сделаю так?

Лейд напрягся, готовясь к пытке, но вместо этого один из аккуратных, ухоженных пальчиков принца неожиданно принялся ласкать его. Медленно, удивительно чувственно. Лейд искренне надеялся, что на его лице ничего не отразилось, но, видимо, зря.

- Ты покраснел. И ты не только покраснел, - многозначительно прибавил принц и довольно расхохотался, словно сделал что - то забавное. Лейду захотелось дёрнуться назад, вырваться, ударить его, провалиться сквозь землю, потому что этот ублюдок стремительно выбивал у него из - под ног почву и все привычные законы равновесия. Но, вместо этого, он не сделал ничего, оставшись стоять гордой безразличной статуей. И только пылающий взгляд яростных тёмных глаз выдавал его истинное состояние.- Я всегда говорил, что слухи о вас чрезмерно преувеличены, - всё ещё хихикая, проговорил принц и, выпустив его из унизительного плена, хлопнул в ладоши, призывая служанок.

Когда несущие одежду девушки неслышно возникли в комнате для того, чтобы помочь Лейду одеться, асину на секунду захотелось стать досками пола. Стоять посреди комнаты с торчащим от прилившей крови членом - в осознании ядовитой насмешки чужих глаз - не самое приятное занятие.

Неизвестность рождает страх.

Лишь глупые кузнечики не думают о будущем.

Стрекочут пронзительно.

В какой - то миг Лейд начал понимать замысел кайсё. Возможно, его наставник знал, с чем ему предстоит столкнуться и, может быть, именно поэтому он выбрал Лейда - как самого уязвимого из всех. Всего лишь несколько минут общения с принцем не вызывали у воина никакого сомнения в том, что это задание изрядно закалит его выдержку или заставит покончить жизньсамоубийством.

И, возможно, поэтому, когда на них напали, Лейд посчитал это почти благословением.

Уже одетый и оставивший свою попытку достучаться до этого разряженного кукольного болвана, он покорной тенью следовал за Риомой, у которого, видимо, сохранились остатки рассудка, раз он приказал Лейду сопровождать себя на празднике вместо того, чтобы попросту взять и отослать асина за ненадобностью.

Они вошли в комнату для гостей и, встреченные всеобщим одобрительным гомоном, присели на почётное место на возвышении. Принц на подушках, Лейд по правую руку от него. Риому не приказал подать ему угощение. Зачем кормить слугу? Для этого есть кухня. Вместо этого он отослал прислуживающих ему девушек и протянул асину чашу, приказывая налить себе вина. Лейд, не переставая держать комнату в поле зрения, покорно взял кувшин.

Пронзительно звучала музыка.

Пять наряженных в алые шелка девушек, под непрекращающиеся звуки флейт и барабанов, исполняли сложный танец хризантем. Разлетались в воздухе длинные шарфы, мелькали в руках багровые букеты, качаясь вверх и вниз, взлетая и рассыпаясь, чтобы снова оказаться пойманными уверенными руками. Танцовщицы кружились по комнате, исполняя сложные фигуры, то - превращаясь в длинную тягучую вереницу, бегущую друг за другом, то - распадаясь на отдельные фрагменты.

От этого обилия мельтешащих разноцветных фигур у Лейда рябило в глазах.

В доме Риомы не было ни одного спокойного плавного уголка. Всё было ярким, вызывающим, кричащим.

Стены, обитые золотистым шёлком, расписанные парящими драконами, яркие наряды гостей, драгоценные украшения, цветы и удушливый дым благовонных курильниц.

Но Лейд не зря был воином и тренировался всё это время.

Поступки Риомы, и даже это празднование, устроенное им в день покушения, казались удивительно нелогичными. Кайсё не раз предупреждал принца. Риому должен был знать но, тем не менее, отнёсся к этому легкомысленно и небрежно.

И, лишь отточенная годами реакция асина, спасла девятого дракона от смерти в ту секунду, когда одна из танцовщиц, взметая волны стелящегося алого шёлка, внезапно оказалась слишком близко и выплюнула в принца зеленоватый дым. А после полетели отравленные иглы.

Лейд успел отреагировать за мгновение до этого действия. Толкнул сидящего на подушках Риому в сторону, выхватив белоснежный веер из безвольной руки. Отмахнул воздух назад, делая одновременное движение по касательной. Ударом ноги отшвырнул красавицу в стену и поймал летящую смерть тонкими полупрозрачными пластинками, в скользящем танце веерного листа.

Пронзительный визг стонущей свирели в бесконечном скольжении разлетающегося во все стороны алого шёлка.

Пять призраков, раскинув струящиеся водопады прозрачной ткани, кружась, взмыли в воздух, расшвыривая десятки опасных жалящих иголок, один укус которых сулил мгновенную смерть.

Надрываясь, закричала флейта и оборвалась, подавившись собственным звуком. Музыкант начал медленно заваливаться назад.

Лейд выхватил золотой поднос, блокируя ядовитый стальной дождь. Быстро. Очень быстро. Метнул поднос вперёд, опрокидывая стол, подхватил принца за шиворот, бросая под прикрытие одного из столбов. И, не прекращая движения распахнувшегося веера, взмыл вверх, уходя из - под атаки струящейся вереницы длинных шелковистых шарфов, которыми девушки попытались связать асина, бросившись на него одновременно с разных сторон.

Ожившие мифические птицы, разматывающие алое оперение, в стремительном кружении которого невозможно было предугадать ни единой атаки.

Лейд выхватил вакидзаси, рубанув стремящуюся обвиться вокруг него ткань. Двинул запястьем, пойманным в алую ловушку, дёргая шарф на себя. Парировал атаку веером, крутанулся, ловя иглы дорожкой натянутого шёлка, ударяя ногами с разворота. Два шарфа запутались в атаке. Взмах клинка, веер. Одна из птиц, рассыпавшись волной кармина, упала вниз, нелепо разбросав воздушные крылья. Мёртвый цветок, срезанная хризантема.

Музыкант коснулся пола.

И только после этого раздался запоздалый крик.

Всё происходило слишком стремительно для пьяной реакции собравшихся в комнате гостей. Многие из них оказались мертвы до того, как сумели понять, что происходящее не является частью представления. Ведь это представление было так прекрасно.

Громкий звук лопнувшей струны като послужил сигналом, приводя в действие сорванную пружину взорвавшейся паники. Сорвавшись с мест, люди ринулись бежать. Некоторые до сих пор не понимали что происходит, и почему вдруг один за другим начали заваливаться сидящие гости, под истошный визг нескольких сообразительных проституток, большинство из которых были гораздо трезвее, чем казались на первый взгляд.

Танцовщицы, превратив комнату в алое безумство ожившей ткани, закружились снова. Им не было никакого дела до гостей, но сейчас они не оставляли ни единого шанса на спасение, безжалостно уничтожая всех, кто - случайно или нет - попадал под действие атаки.

Меньше людей, больше пространства для действий.

Для того, чтобы выжить, нужно было спрятаться, затаиться, не двигаться, упасть на пол и молиться, что разлетающиеся во все стороны смертельные плевки минуют твоё тело. Убийцам был нужен лишь принц. Но только Лейд был единственным, кто понимал это, и поэтому, защищая жизнь начавшего орать от страха Риому, он не сделал ни единой попытки, чтобы помочь этим сорвавшимся с места людям, которые падали, не успевая добежать до дверей.

Падали - и давали ему шанс, отвлекая внимание шиноби на себя.

Всего за несколько секунд безобидная гостиная превратилась в прекрасный ад, полный бесконечного струящегося шёлка, что в единое мгновение, став ожившей бурей, заволок всю комнату. Словно прозрачная алая паутина, где каждый находил свою смерть, по собственной глупости становясь жертвой бесконечных жалящих атак, которые, внезапно рассыпавшись, сосредоточились на одном человеке. Юном асине, в чернильном одеянии бога смерти, чей белоснежный веер порхал животрепещущей бабочкой, раз за разом разрушая слаженные движения нападающих. И непонятно было: где - руки, а где - ноги. Всё превратилось в странный безумный хоровод боя призраков, находясь в эпицентре которого, Лейд не позволял нападающим дотянуться до принца.

Пять духов ками,

Распахнув карминные зонтики одеяний,

Закружились по комнате птицами смерти.

Осыпаются белые лица

Дождём из лилий.

Краска и кровь мешаются в чёрных волосах,

Распахнутые клювы источают яд.