Глава 15 (1/1)
Через 15 минут езды, за которые на них никто не пытался напасть, Джонни увидел три зеленые железные коробки коробки на гусеницах. Это были бронетранспортеры М113, рабочие лошадки американской пехоты на протяжении почти полувека. Правда, в армии за предыдущие 10 лет их сильно потеснили новейшие БМП "Брэдли", но в Национальной Гвардии они продолжали верой и правдой служить своей стране. Броневики стояли стояли колонной на дороге, их задние двери, которые откидывались вниз, как подъемные мосты в средневековой крепости, были открыты. Вокруг валялось несколько винтовок М-16, солдатские каски, блестели россыпи стреляных гильз. Темнели пятна крови. Но трупов почему-то не было, наверно, "жуки" их сожрали. Датч проехал мимо первого БТРа и остановил машину.- Вроде целая. Давайте посмотрим.
Все трое выскочили из машины и осторожно осмотрели машину снаружи, посветив фонарями под гусеницы и внутрь открытой двери. - Прикрывайте снаружи, я попробую ее завести. Когда мигну фарами, залезайте внутрь, - с этими словами Датч нырнул в черный зев двери. Джонни и Джесси заняли позиции, перекрыв максимально широкие сектора. Внутри броневика что-то несколько раз лязгнуло, послышалось чихание стартера, перешедшее в мерное урчание дизеля. Мигнули фары. - Джесс, залезай! Пропустив Джесси перед собой, Джонни, пятясь назад, сам вошел в пахнущее железом, резиной и соляркой нутро машины. Заурчал электродвигатель, и задняя дверь поползла вверх, отсекая их троих от опасного внешнего мира. Джонни дождался, пока не исчезнет последняя щель, поставил автомат на предохранитель и обернулся. Бронетранспортер освещался тусклой желтой лампочкой. Задняя часть машины представляла собой десантный отсек. Вдоль стен тянулись обитые дерматином скамьи для солдат, на одной из которых устроилась Джесси. Посередине была стальная стойка с высоко расположенным сиденьем для пулеметчика, который должен был, высунувшись из люка, стрелять из пулемета, укрепленного на крыше машины. Джонни глянул вверх - люк был закрыт. Переднюю правую часть машины занимал большой железный куб. Джонни догадался, что там находится двигатель. Слева от куба было место механика-водителя, на котором сидел Датч с зеленым шлемофоном на голове. Он что-то прокричал Джонни, похлопав себя по шлему. Шум двигателя заглушил слова, но Джонни догадался, что ему нужно надеть такой же шлемофон, который лежал на скамье рядом с Джесси. - Джон, слышишь меня? - услышал Джонни в наушниках, натянув шлем на голову. - Да, слышу. - Сейчас поедем. Сверху над тобой рация. Попробуй разобраться с ней и связаться с шерифом. У десантников рации работают в военном диапазоне частот, может, они нас услышат.
Машина дернулась и покатилась по дороге. В пути Джонни честно попытался докричаться по рации до шерифа, но то ли связь глушили, то ли он делал что-то неправильно, так что ему никто не ответил. Несколько раз Датч что-то таранил, но Джонни не видел, что именно. Наверно, распихивал машины на дороге. Один раз их что-то ударило сверху. Датч чертыхнулся в наушниках, ударил по тормозам. Джонни догадался, что он стряхивает "жука" с крыши. Датч газанул с места, и Джонни показалось, что он услышал хруст раздавленной инопланетной твари. Оставалось только молиться, чтобы кислота не разъела гусеницы. Вскоре к привычному звуку мотора примешался какой-то посторонний воющий звук.- Датч, что с движком? Звук изменился! - Все в порядке, я включил противоатомную защиту. У машины есть слой материала, защищающего от радиации, и воздушный насос, который создает внутри избыточное давление, чтобы радиоактивная пыль не засасывалась. Это насос так гудит.Джонни успокоился, и так они ехали в молчании полчаса. Наконец Датч остановился. - Пока приехали. Я отъехал достаточно далеко от города и встал так, что нас закрывает гора. Переждем взрыв здесь. Джонни, там на люке пулеметчика есть перископы, а на них щитки. Закрой их, чтобы нас вспышкой не ослепило. Двигатель я пока не глушу, вдруг потом не заведем. Джонни закрыл толстые стекла жестяными щитками, вернулся на место и принялся ждать, иногда поглядывая на часы. Секунды тянулисьсловно вечность. Прошло десять минут, и Джонни уже начал сомневаться, а не ошибся ли Датч насчет ядерной бомбардировки,когда наушники шлемофона взорвались грохотом помех, а нестерпимо яркие и бритвенно-острые лучи света пробились сквозь тончайшие щели в корпусе машины. Джонни сбросил шлем и, зажмурившись как можно крепче, прижал Джесси лицом к своей груди. Свечение ослабло, и сквозь тарахтение дизеля раздался рев Датча: - Держитесь! Взрывная волна идет! Джонни ухватился, сам не поняв за что, в ожидании удара, Джесси сделала то же самое. Ну же, ну! Наконец БТР словно ударили гигантской подушкой, но Джонни удержался на месте. Видимо, гора и в самом деле ослабила ударную волну.- Джесс, ты как?- В порядке.
Датч обернулся и вопросительно посмотрел на Джонни, тот в ответ показал жестом "окей". Машина тронулась с места. Джонни сел на сиденье пулеметчика, открыл щиток и посмотрел в перископ. Внешний мир был залит жутким оранжевым светом, так что Датчу даже не нужны были фары. Через двадцать минут на дороге показался шлагбаум, а вокруг него... Джонни дернулся было к автомату, но через секунду понял, что стоящие у шлагбаума страшные большеглазые существа - не очередные инопланетяне, а вполне земные солдаты в противогазах и костюмах химзащиты. Датч затормозил у шлагбаума и замигал фарами. Джонни догадался, что это азбука Морзе, но разбирать ее уже не было сил. Один из солдат замигал фонариком в ответ, показав руками куда-то в сторону. Машина повернулась и не торопясь въехала на придорожную поляну, куда показывал солдат. Датч заглушил двигатель. - Вот и все. Все кончилось. Мы выжили. Можете расслабиться и отдохнуть. Нам тут долго стоять. Нашу машину должны обработать, смыть радиоактивную пыль специальным раствором. Оборудование для этого подвезут через пару часов, не раньше, так что можете даже поспать. Но сначала поешьте, там под скамьей я видел ящик с сухими пайками, - он потянулся, сбрасывая напряжение, - Ну вы, ребята, даете. Были бы мы в армии, я бы вас в свой отряд взял. Чтобы двое подростков такое совершили... Рассказать кому - не поверят. Хотя рассказать-то мы и не сможем. Нас заставят подписать миллион бумажек о неразглашении.