10 (1/1)
Морриган, конечно, знала, что родительский гнев — штука опасная, не раз ощутив на себе его силу. Но впервые ей удалось увидеть его со стороны и возрадоваться, что в этот раз он обращен не на нее. И заречься — никогда, никогда всерьез не задевать рыжего нытика, который почему-то был Алиму дорог. Да вообще никого из тех, кто может быть ему дорог. Потому что бесхребетный, вечно готовый вытирать всем вокруг сопли и снимать с деревьев беспризорных котят, эльф, в гневе был страшен. Поначалу-то, конечно, она кривила губы, когда Алим, шмыгая носом обнимал рыдающего в голос парня. Определять возраст на вид Морриган особо не умела, тем более у эльфов, котрые все молодые, пока вдруг разом не становятся стариками. Помладше Алистера, пожалуй, на несколько лет, но уже не совсем пацан. Так что ум-то должен был быть, теоретически. Обнаружь матушка, что Морриган попалась работорговцам, рыдать бы не стала, а навешала бы оплеух, а то и за розгу бы взялась — чтобы впредь была умнее. Поэтому утирать слезу умиления вместе с Лелианой поводов не было и она, залечив рану Стэна приготовилась скучать, пока все не успокоятся, но Алистер, обшарив магов, нашел какие-то бумаги, прочтя которые изменился в лице и, стиснув зубы так, что желваки заходили, сунул их под нос Алиму. Тот, прочтя, отстранил сына, сунул документы за пазуху, спросил ровным голосом: — Проныра, присмотришь за нашими?
Тот, даром что до сих пор выглядел зеленоватым, кивнул. Алим подобрал посох, крутанул в руках, точно проверяя, не разучился ли.
— Пошли.
И двинулся вперед с неумолимой целеустремленоостью голема из древних легенд, сметающего все на своем пути. И как от того голема, от него, казалось, отскакивают стрелы и магия, а подойти на длину клинка и вовсе ни один из врагов не успел. Казалось, конечно: то Алистер щитом прикроет, то Стэн отобьет болт мечом, то сама Морриган кинет барьер или целительное заклинание, то свистнет над плечом стрела Лелианы, уронив на пол очередного врага. Запутанные коридоры старого склада, переулок, такой же убогий, как и все тут, еще один склад — среди оказавшихся там эльфов действ действительно нашлись больные, и Морриган, повинуясь безмолвной просьбе Алима, занялась лечением. Это и в самом деле была чума, но ничего такого, с чем бы не справился толковый маг, вовсе не обязательно хороший целитель, и что-то подсказывало ей, что болезнь появилась здесь не просто так. Эльф, выслушав ее соображения, кивнул, замахнул склянку с лириумным раствором — словно крепкое вино пил, даже поморщился и мотнул головой так же — распахнул дверь на улицу, за которой обнаружилось еще два мага. Снова взвихрились заклинания, и снова она и остальные не успели сделать почти ничего прежде, чем все было кончено. — Ну ты даешь, Сурана, — высунулся из-за двери за ними Коулдри. — Вас там в круге сырым мясом, что ли, кормят?
Эльф без улыбки пожал плечами, то ли не расслышал, то ли не поняв, осмотрелся по сторонам — и осел на руки Стэну, неотрывно глядя куда-то в сторону здоровенного дерева. Рядом с которым, прижав ладонь ко рту, стояла и смотрела на них худая, как все эльфийки, женщина. Конечно, тут же снова начались обьятья, слезы, причитания и прочие сопли, и у Морриган уже вертелись на языке язвительные слова - в конец концов, обжиматься можно и не посреди улицы, но Алистер сжал ей руку чуть выше локтя и прошептал в ухо: — Откроешь рот — я его тебе с песком вымою. — Попробуй, — прошипела она в ответ. — И пробовать не стану. Просто сделаю. Им и без тебя досталось. — Заботливый ты наш, — Морриган выдернула руку.
Алистер удерживать не стал, смотрел на эльфов, которые теперь вдвоем обнимали сына. Подозрительно моргнул. Вот не хватало еще, чтобы он тут нюни распустил. — Давай, порыдай, без тебя воды маловато. Алистер открыл рот, скривился, махнул рукой, отворачиваясь. Правильно Все равно мозгов не хватит придумать действительно остроумный ответ. — Алим, хорошо, что ты вернулся, — раздалось из-за спины. — И даже не знаю, чему радуюсь больше — тому, что твое появление оказалось столь своевременным или столь впечатляющим. Морриган оглянулась. Коулдри выводил из двери пожилого эльфа, почтительно придерживая под руку. Непохоже, чтобы старик в самом деле в этом нуждался — да, он выглядел бледным и осунувшимся, но на ногах держался уверенно.Алим выпустил своих, поклонился. — Рад видеть вас в добром здравии, хагрен Валендриан. Старейшина склонился в ответ. — Спасибо. От всех нас. Когда отдохнешь и повидаешься с семьей, загляни ко мне, найду чем отблагодарить. — Не стоит. — Загляни, — он высвободил локоть, выпрямился. — И пока мы все не разошлись по домам… Что делать с теми, кто завтра должен был забрать нас? Не дождавшись груза, они могут прийти сюда. ?Как придут, так и встретим?,хотела сказать Морриган, но вовремя одумалась. Сейчас у них не было выбора, а добровольно ввязываться в серьезный бой из-за совершенно чужих эльфов? Их тут целый эльфинаж, в конце концов, собрались бы с дрекольем…
— Я бы отплатил тому кораблю тем же, запустив чумную крысу, — сказал Стэн. — Чтобы из порта чума расползлась на весь Денерим и Вольную Марку? — ужаснулся Алистер. — Не расползется, — сказал Алим. — Проявитсяпримерно через неделю, так что никто, кроме экипажа не пострадает… Но неделя — это долго. — Дайте мне головы этих магистров, — ухмыльнулся Проныра. — Найду ребят, которые могут ночью подкинуть их на корабль. Думаю, намек поймут. — Или придут мстить, — сказал Валендриан. — Не думаю. Они в чужой стране, вне закона и не станут бросать корабль. В любом случае я не вижу других вариантов. — Придут — встретим, — сказал Алим. — Я тоже не вижу. Морриган показала головой. Здорово, видать, страж разозлился. Интересно, пошел бы он мстить, если что? А стала бы матушка мстить за нее? Нет, наверняка. Махнула бы рукой и сказала: поделом, дуре. — Ты вернулся насовсем? — спросил староста. — Нет… Но если ребята Проныры управятся сегодня, завтра будет ясно, ушел корабль или… — Ага, значит, еще надо мальчишек в порт, приглядывать. Сплошное разорение… но что поделать? Валендриан вздохнул: — Отправлю подростков на крыши караулить в том проулке. Если что — дадут знать. Думаю, дня за три все так или иначе решится. — Я могу посторожить, — сказала Морриган.
Все равно сейчас снова начнутся сопли, смотреть противно. Еды и вина в мешке ей одной на три дня хватит, а и не хватит — невелика печаль. Сидеть на крыше, смотреть на небо и не видеть грязи вокруг — почему бы и нет? Ей не нравился город, камень, грязь, вонь бесчисленного количества тел — людских, эльфийских. Лошадиное ржание, собачий лай, дерьмо под ногами… Скорее бы уйти отсюда. Три дня — это если страж найдет корабль для своих. Ох… — Вы ведь маг? — спросил староста? — Можно вас попросить… в эльфинаже остались больные. — Я пройдусь, — сказал Алим, прежде, чем она успела ответить. — Только не сейчас. Сейчас я даже светлячок не сотворю. Валендриан кивнул. — Хорошо. И еще раз спасибо. Пойдемте по домам. Алим снова коротко поклонился, развернулся к жене. — Тейвел? — Дома. Болен, но дома.
Эльф длинно выдохнул, на миг прикрыл глаза. — Хорошо. Пойдемте домой.