Глава 2. Здравствуй, Тедас (2/2)
- Радонис падет перед Старшим, это неизбежно.
- Ты в этом так уверен? - Конечно! В противном случае не сидел бы тут. А ты все еще сомневаешься? - После того, как увидел Корифея – нет.
?Интересно, Корифей и Старший – это одно и то же?? Последняя дверь в коридоре не скрывала приглушенные стоны – там явно предавались плотским утехам. Энид перешла в другую галерею, охраняемую двумя сонными часовыми. Тяжелая резная дверь могла вести только в покои хозяина. Здесь стоило прислушаться повнимательнее. - О чем ты говоришь, какие шпионы? Нет, я не отрицаю, что шпионы тут могут крутиться, но красть посох – глупее не придумаешь. Этот олух хоть что-нибудь помнит? - Да, он утверждает, что видел прекрасную деву с огромными глазами. - Это точно были глаза? Не кое-что пониже? - Ливиус, мне не до смеха. Посох-то не проблема, а вот сам факт кражи оружия посреди лагеря… - Эта дева ему часом не приснилась? - Он не уверен, но нас насторожила гематома на его голове, как от удара чем-то тяжелым. - Кассий, друг мой. Я понимаю, день был тяжелый. Но давай рассуждать, как взрослые люди. Солдаты в лагере дебоширили – да, не отрицай, мне доложили, что они устроили поединки, делали денежные ставки, после драк упились и спали вповалку, как свиньи. Предположим, что вокруг поместья что-то вынюхивают агенты магистериума или кунари или даже Орлея. Но какому нормальному шпиону придет в голову красть посох? Когда его можно купить в ближайшем городе, заказать у мастера или даже спереть, но там, где этого никто не заметит? И какой шпион будет оставлять в живых свидетеля? Моя версия такова: нажрались, передрались, а посох либо отняли в драке, либо потерял пьяный, либо проиграл в карты.
- Но… - Если ты считаешь, что я должен компенсировать твоему отряду имущество, ты очень ошибаешься. Этот солдат был вне моих стен. - И все же я считаю, что надо усилить меры безопасности. - Не волнуйся, в поместье никто не проникнет незамеченным. Если же ты так боишься магистериума, то зачем ты вообще ехал на зов Старшего?
- Это мой долг перед империей! - Отлично сказано, друг мой. Ты честный человек и потому приехал сюда, дрожа от страха перед архонтом. В таком случае, я надеюсь, что ты выполнил все меры конспирации. - Конечно. - Вот и хорошо. А теперь давай разойдемся по своим спальням. Право, сегодня был нелегкий день. Роль гостеприимного хозяина приятна, но весьма ответственна. Кроме того, Старший приставил ко мне эту Кальпернию… - Она и правда бывшая рабыня?
- Да, она принадлежала ученому Эрастенасу, пока ее не забрал у него Корифей. - О ней говорят, что она якобы любит выкупать и всякими другими способами освобождать рабов. - Да, и потом пополняет этими бедолагами отряды своих венатори, – в голосе хозяина послышалось явное неудовольствие. - Занятная история. Впрочем, мне и правда пора, Ливиус. - Спокойной ночи. Дверь распахнулась, и оттуда вывалился пожилой одышливый мужчина. Кряхтя и опираясь на посох с круглым золотым набалдашником, он удалился в гостевой коридор. Энид, пользуясь оказией, скользнула в покои хозяина поместья, которого звали Ливиусом. Она не ошиблась – это был тот самый мужчина с клиновидной бородкой, позволявший себе стоять в присутствии искореженного страхолюда, которого, как подозревала Энид, называли Старшим и Корифеем. Он полулежал в широком кресле, одетый в свободную шелковую мантию желтого цвета. Ноги покоились в блестящем медном тазу, а хрупкая молоденькая эльфка, одетая лишь в набедренную повязку, осторожно подливала туда горячей воды. Мужчина расслабленно потягивал какой-то, видимо приятный, напиток из высокого узорчатого бокала тонкой работы. Энид, забившаяся в угол под прикрытием экранирующего амулета, начала было уже скучать, когда дверь распахнулась и в комнату уверенно шагнула белесая женщина. Она была довольно высокой, черное кожаное платье со стоячим воротничком, обтягивающим лифом и длинной широкой юбкой оставляло открытыми веснушчатые плечи и сухие жилистые руки.
- Кальперния, чем обязан в такой час? – спросил хозяин комнаты, плохо скрывая раздражение под любезной улыбкой.
- Попрощаться. Завтра уезжаю с первым светом. Ты наверняка еще будешь почивать. – Кальперния не утрудила себя скрыть презрительную насмешку. Между передними зубами у нее был небольшой зазор, который придавал лицу выражение одновременно и детское, и хищное.
- Что ж, прощай. Вина на дорожку? - Оставь себе, Эримонд. Я пришла уведомить, что забираю твой первый резервный отряд. Ливиус Эримонд со стуком поставил бокал на резной столик и жестом отослал служанку.
- Тебе мало твоих венатори? - Наших венатори, Эримонд, наших. Или ты забыл приказ Старшего об объединении сил? Отныне каждый твой солдат – венатори, и он подчиняется прежде всего Старшему, затем мне, а потом уже тебе.
- Если на то пошло, в твоей иерархии не нашлось места Самсону. - Самсон занимается красными храмовниками, у него полно своих забот. - Ха, а он об этом знает? Кальперния потеряла терпение и, шагнув к развалившемуся мужчине, схватила его за грудки. Шелковая ткань ответила жалобным треском. Она приблизила свое покрасневшее лицо к исказившемуся Эримонду и прошипела: - Все пытаешься воду мутить, альтус? В политику наиграться не можешь? Думаешь столкнуть меня с Самсоном? Покоя не дает мое рабское прошлое? Какой пассаж – магистр подчиняется рабыне. Только я теперь тоже магистр, так что привыкай. И мной движет не твое мелкое желание возвыситься в магистериуме. Мне плевать на титулы твоей семьи и стоимость твоей недвижимости. Это поместье может стать моим по щелчку пальцев. Только мне это не надо. Я верю в Тевинтер и верю в Корифея. И он это знает. И видит насквозь твою мелочную душонку. Так что молись кому хочешь – Создателю или Думату – чтобы Старший не счел тебя бесполезным. И очень постарайся, чтобы не сочла тебя бесполезным я.
Она отпустила побледневшего магистра и направилась к выходу. Перед дверью беспокойно покосилась в угол, где сидела Энид. - Кстати, в твоей комнате кто-то колдует. Я чувствую магию. - Конечно, чувствуешь. Все поместье опутано магической защитой.
- Нет, тут что-то другое… – Кальперния оглянулась и снова вперилась взглядом в угол, прямо на съежившуюся под покровом невидимости Энид. - Надеюсь, ты не ждешь от меня раскрытия всех нюансов системы безопасности моего дома, магистресса? - Не жду, – раздраженно отрезала Кальперния и вышла из комнаты, не забыв как следует стукнуть дверью. Через минуту вошла давешняя служанка с горячим кувшином, обернутым в полотенце. Эримонд сказал ей плаксиво, как внук, жалующийся бабушке: -Этот день доконал меня. Оставь кувшин, милая. Не хочу больше парить ноги. Помоги-ка мне лучше заснуть. Картину этой ?помощи? Энид наблюдать не желала, а потому тихо расширила щель приоткрытой двери и вышла в коридор. ?Интересно бы найти Кальпернию?. После недолгих блужданий по галереям, она нашла комнату начальницы венатори. К разочарованию, та не творила волшебства, не вела тайных переговоров, а просто крепко спала. Копаться в ее вещах Энид не решилась, а потому пошла дальше в поисках тихого угла. Зашла в хозяйственное крыло и не преминула стащить с кухни кусок хлеба, сыра и увесистую жареную ножку какого-то местного млекопитающего. Проходя мимо комнат слуг, она услышала безутешные рыдания и чей-то успокоительный голос: - Не убивайся так, сейчас он в лучшем мире. Радоваться надо: хозяин милостив – он взял самого старого и больного из нас. Энид хотела было постоять здесь подольше и послушать, о чем шепчутся слуги – это всегда полезно. Но она почувствовала жуткую усталость. Постоянно подпитывая экранирующий амулет, она выбилась из сил. Еще немного, и энергии станет не хватать на полную невидимость. А играть в полупрозрачное привидение в доме, набитом магами и стражниками, было безумием. Она забралась в самый дальний чулан, поставила иллюзию в виде бревенчатой стены и, наконец, позволила себе дезактивировать амулет. От нахлынувшего облегчения даже закружилась голова. Королева, не евшая почти сутки, с урчанием накинулась на еду. Все, конечно, не осилила, остатки припрятала на завтра. Сделала несколько глотков из своей фляги, подложила под голову рюкзак и тут же провалилась в глубокий сон без сновидений.