2 часть (2/2)

твою трость и контраст...- Да, - Джубей подхватил нить разговора.- Я представляю, как это выглядит. Это

случилось много лет назад. Несчастный случай. Все пришло в норму, кроме зрения,

но, врачи не теряют надежду.- А ты?- А я... я тоже не теряю, нельзя потерять то, чего нет.- Ты думаешь, навсегда останешься слепым? – Фучоин невольно сжал кулаки.- Я верю в то, что зрение может вернуться, но нет смысла надеяться. Это либо

случится, либо нет,- неожиданно он сменил тему разговора.- Ты сказал, что ты

художник. Пишешь маслом?- Я слукавил, - Казуки усмехнулся. - Художник я только для души, а работаю я на

фабрике - разрабатываю рисунки для тканей.- Это сложно.Казуки в этот момент действительно сложно, так он думает, разговор с Джубеем для него - непреодолимое препятствие - тема его слепоты кажется Фучоину неудобной и тяжелой, рассказывать о своей работе - скучно.

Он решается и говорит, пристально вглядываясь в лицо Какея:- Я рисовал тебя много ночей подряд, ты снился мне, Джубей, поэтому я искал

встречи.- И как долго ты бы ходил молча рядом со мной?- Хм... я не думал об этом.- Понятно, - Джубей снова улыбнулся и нашел руку Казуки, сжал в ладони кончики

пальцев. - Хорошо, что ты пришел, это не могло быть случайностью.Расположившись на подушках неподалеку от стола, Казуки и Джубей молчали.

Какей, до сих пор держащий ладонь Казуки в своей, повернулся к своему гостю и

чуть приблизился.- Можно я на тебя посмотрю?- Да.Какей раскрыл ладонь Казуки и провел по ней пальцами, следуя направлениям линий. Фучоин неосознанно подставляет вторую ладонь, и прикрывает глаза.

Прикосновения, как дождевые капли, невесомые, но ощущаются даже через ткань рубашки.

Казуки чувствует, как кончики пальцев касаются плеч, шеи, волос, скул... словно паутиной окутывают его ощутимым теплом. Он вздрагивает, когда пальцы Джубея в сотый раз прикасаются к коже... Хозяин дома пишет невидимый портрет.Невозможно открыть глаз, в этом для Казуки равновесие и даже равноправие. Он сознательно не смотрит, как Джубей трогает его щеки, касается мочки уха. В кажущемся хаосе прикосновений есть свой особый порядок, и художник чувствует его, он "видит", как пишется это полотно.Иллюзия разлетается на осколки, когда Какей проводит пальцем по нижней губе Фучоина. Художник вздрагивает, распахивает глаза. Дыхание резкое, словно только что бежал - хватает ртом воздух. Отодвигается в сторону:- Ты что?

- Казуки? Что-то не так? - Джубей замер, забыв опустить протянутую руку.

Казуки понимает всю нелепость происшедшего и даже слегка краснеет, понимая, как по-дурацки повел себя, но это прикосновение - легкое, невесомое... и пальцы горячие.

- Я просто не ожидал... - в голосе мешается смущение, неуверенность и что-то еще, даже острый слух слепого не помогает найти этому название.Джубей улыбается и протягивает ему руку:- А ты не закрывай глаза.- Хм, - художник усмехается, пытаясь скрыть неловкость. - все таки мне первый раз довелось так "знакомиться" с кем то.

Джубей усаживает его на диванчик, стоящий напротив токонома:- Вот, - он снова прикасается пальцем к губам. - Прости, я не хотел напугать тебя.- Ничего, я сам тоже хорош, - виноватая улыбка.- Казуки, какого цвета у тебя глаза?- Карие.- Красивый цвет. И кожа, - голос становится тише, - у тебя очень нежная.- Спасибо, Джубей, но, думаю, ты мне льстишь, внешность у меня сама обычная.- Ты не прав, я бы сказал, что...Раздается телефонный звонок, и Джубей поднимает трубку, а потом выходит из комнаты, что-то с жаром доказывая некоему Сейчиро.Оставшись в комнате один, Фучоин забирается на диванчик с ногами, устраивает голову на сгибе локтя, снова осматривает комнату и не замечает, как глаза сами собой закрываются. Он все еще рассматривает изречение на свитке за вазочкой с цветами, оглядывает стены, они становятся большими, даже бесконечными, как те, что были у замка из его детских снов.- Казуки, - Какей входит в комнату, - Казуки... - он слышит, как художник спокойно и глубоко дышит во сне.Достав из шкафа плед, Джубей укрывает Казуки и усаживается на пол, рядом с ним.Улыбается. Не делать этого - невозможно. Но только улыбаться он может совершенно спокойно, не боясь разбудить своего гостя. Хочется прикоснуться, но не хочется будить Казуки.Какей водит ладонью над его головой, не касаясь волос, а потом решается и дотрагивается. Фучоин коротко вздыхает и, кажется, засыпает еще глубже, сползая с валика на сиденье.Джубей поддерживает его, а потом укладывает удобнее, гладит по волосам, и не видит, как подрагивают во сне уголки губ Казуки.Сейчас, когда он спит, Какей может не опасаться, что чем-то обидит или напугает Казуки, он уверен в себе, в том, что в его действиях нет ничего, что не позволил бы ему Фучоин.Ладонь касается спины, проходится вверх-вниз по косе. Он хочет распустить волосы Казуки, находит резинку на конце косы и... вздрагивает сам - бубенчики нанизанные на резинку звякают. Джубей зажимает их в ладони и осторожно снимает с волос.

Художник спит. Коса расплетается сама, волосы мягкие, прохладные на ощупь с плеча каскадом струятся на пол.Хозяин дома собирает этот шелковый водопад, гадает, какого он может быть цвета, и вдыхает персиковый аромат прядей, пропускает сквозь пальцы, легко касается их снова,и еще несколько раз... Очерчивает пальцами контур уха и проводит по шее до плеча, касается тонких ключиц, впадинки между ними…