Свадьба (1/2)
Казалось, в церкви собрались все знатные жители столицы. До начала церемонии оставалось еще полчаса, но почти все места были заняты, и никого, совершенно никого, Майя в лицо не знала. О многих она слышала. Например, графиня Юли прославилась тем, что мужей меняла, как перчатки, а перчаток у нее был целый сундук. Женщине при этом было всего сорок, и она снова выскочила замуж не так давно, всего каких-то три месяца назад, даже не доносив траур по предыдущему мужу.
Еще один известный гость на этом празднике – герцог Ратт. Мужчина лет тридцати, с всегда желтым лицом, в народе прослыл ?совой? за то, как смешно округлял влажные глаза и вертел головой, когда удивлялся. Были также и другие именитые гости, но Майя была несколько подавлена всей этой лживой и лицемерной помпезностью, поэтому от созерцания переполненной церкви вскоре отказалась.
Невестам отвели достаточно просторную комнату прямо рядом с входом в церковь, где они должны были облачиться в прекрасные белые платья, шепотом обсуждать предстоящую церемонию и ни за что не попадаться на глаза будущем супругам, находящимся в идентичной комнате напротив. Но ни шепотков, ни радости, ни предсвадебного волнения у Аюми с Майей не наблюдалось, только белые платья напоминали, что у этих двух особ сегодня свадьба.
- Что вас так тревожит, госпожа? – взволнованно спросила Элизабет, обмахивая бледную хозяйку большим серым веером.
- Я, конечно, не выпускала графа из покоев всю эту неделю, но мне не довелось увидеть его утром, и я очень беспокоюсь о его самочувствии… - Майя опустила взгляд на безвольно лежащие на коленях руки, облаченные в белые, короткие перчатки, и сжала кулачки.- О, вы могли бы сказать раньше!- служанка улыбнулась и сложила веер. – Я могу пойти спросить, как чувствует себя господин.Баронессе даже не пришлось ничего говорить, Элизабет, прочитав в глазах девочки надежду, торопливо вышла из комнаты и быстро скрылась в другой.
Питер был, наверное, самым счастливым человеком на Земле. Он сверкал белыми зубами, растягивал до боли в скулах улыбку на лице и щурился, как довольный кот.Его волосы сверкали на солнце, и из-за белого костюма казалось, что светится он весь. Мужчина не мог спокойно сидеть на месте, кружась по комнате вместе со служанками, на что те недоуменно краснели.
Нельзя сказать, что граф Хаями счастлив не был, но с утра врач напоил его восстановительным отваром и, видимо, он действовал еще и как легкое снотворное. Отдых помог Масуми: головные боли прошли, только изредка напоминая о себе, нога не беспокоила вовсе, и только почти полное отсутствие сил раздражало мужчину неимоверно.
Масуми также был весь в белом; новую трость сделали из слоновой кости, набалдашник из серебра. В золотые, чуть приправленные сединой волосы были вплетена белая лента, и даже глазная повязка слепила белизной атласа. В силу бледности кожа графа сливалась с одеждой, так что цветным угольком на холсте его тела остался только голубой глаз, мутный из-за сонливости.
Тем не менее, Масуми первый заметил вошедшую в комнату служанку Майи, целью которой, по всей видимости, он и был.- Простите, господин, но госпожа так волнуется о вашем самочувствии, что не находит себе места и не может насладиться свадебным предвкушением.- Передай Майе, что со мной все хорошо.- Но вы так бледны и…- Это из-за лекарства, - отрезал мужчина и встал, увидев просунувшуюся в дверь голову слуги. – Питер, нам пора.
Мужчина как-то нервно дернулся, улыбнулся еще шире и вышел из комнаты. Масуми прошел за ним.
***
Майя выслушала Элизабет и заметно повеселела, но уже через секунду побледнела и заметалась по комнате.- Что? Что случилось? – поинтересовалась спокойная до невозможности Аюми. Она не волновалась вовсе.
- А вдруг я что-нибудь забуду? Или упаду? Или чихну? О, Боже! – девочка чуть было не схватилась за голову, но Элизабет вовремя поймала ее руки, иначе прическе пришел бы конец.