9. Брат. (1/1)

— Рамель, в какие игры ты играешь?— Почему ты думаешь что я играю, а? Разве это похоже на игру?— Нет, не очень похоже… Но мне кажется, что ты веселишься.— Возможно... Когда ходишь над пропастью по канату, в шутовской шапке, остается только веселится.— Ты мрачно настроен. Уже не так уверен в собственной победе?— Чушь. Грег, я всегда в себе уверен.— Я знаю… Но ход твой рискован. Ты, конечно же, не поведаешь мне о своих планах?Тот отрицательно покачал головой и поглубже укутался во мрак тесной комнаты в которой находился. Слабая свеча смогла выхватить лишь лица и слабые очертания двух мужчин. Хотя стороннему зрителю наверняка бы показалось, что там лишь один человек, что смотрит на свое отражение в темном зеркале, но действительность была в том, что оба были совершенно разными.— А ведь у нашего дорогого охотника тоже был близнец…Один из них жутковато улыбнулся, исказив ощущение зеркала.— Как бы и кто-то из нас не остался единственным…***Грузный человек, возвышавшийся над ним, ударил ногой в тяжелом ботинке. Ударил с силой, тяжело, с ненавистью, перекосившей лицо. С ненавистью, словно маска, скрывавшую дикий животный страх. Попал по лицу. Черноволосая голова безвольно мотнулась в сторону и кровь украсила левую щеку дампира.Они были похожи на собак, окруживших попавшего в капкан волка. Страх смешивался с лютой ненавистью к сильнейшему созданию. Они отваживались кусать, но все еще боялись предпринять что-то большее, даже понимая, что противник не сможет ответить.Дампир недвижно сидел на железном полу, поджав под себя ноги. Вернее у него не было другого выбора из-за металла, плотно обхватившего лодыжки. Руки, скованные над головой, были неестественно вывернуты, бледный цвет кожи на запястьях приобрел синеватый оттенок. За все время дампир не проронил ни звука. И это злило захватчиков больше всего.Через два часа после прибытия в их логово от полученной, при захвате дампира, раны умер их товарищ. Медноволосая Марис с темными кругами под глазами спустилась в металлическую комнатку, где держали пленного и долго, нервно вымещала свою злобу и боль на скованной фигуре. То, что дампир даже не изменился в лице во время своего «наказания», доводило женщину до безумия и она чуть было не выжгла ему глаза раскаленной иглой. Она остановилась только тогда, когда от усталости и многодневного нервного напряжения уже с трудом стояла на ногах. Она остановилась, но продолжили другие.Доктору Тсуруги с усмешкой предложили снять, так сказать, напряжение, но он так и не принял участия в экзекуции, наблюдая из угла комнаты. Открывавшаяся перед ним картина вызывала отвращение, он даже толком не мог понять к чему. К бездумной ли человеческой жестокости, то ли к полуживому дампиру, так безучастно принимавшему боль и унижения, то ли к самому себе, из-за собственного бессилия.Тсуруги обнаружил для себя, что даже сейчас, будучи в таком сложном положении, Ди оставался тем же незыблемо прекрасным. Словно все эти оскорбления, грубые комментарии и побои не касались его. Он казался древним и безучастным, и, по прежнему, сильным. И Тсуруги понимал, что это так. Что в жизни его непонятного «знакомого» наверняка случались гораздо более ужасные вещи, настолько ужасные, что все происходившее сейчас было мелочью, не достойной его гордого внимания.Доктор незаметно вздрогнул, когда на красивое лицо обрушился новый удар. А потом еще один, ниже, так, что, казалось, хрустнули кости. Непонятно, правда у кого… у человека, бьющего со всего размаху металлическим обрубком или у…Тсуруги несмело признал – он все так же невероятен, этот удивительный дампир.Комната как будто скрылась в легкой незаметной дымке…Черные глаза дампира, глубокие словно омуты, были спокойны и пусты. Длинные шелковистые локоны слиплись от крови, где подсохшей и бурой, где, по прежнему, ярко алой. Губы, потрескавшиеся и разбитые, казались теперь пухлыми, приоткрытыми словно для…Фигура его, стройная и ломкая. Практически все его вещи отобрали, оставив только черные штаны и рубашку, сейчас эти рваные лохмотья мало что скрывали и казались продолжением кровавых ссадин и чернеющих синяков.— Вот ведь гадина! Даже не пытается просить пощады! Ты… ссукин сын…из-за тебя… погиб Дженто!!!Хмурый человек средних лет с оттопыренными красными ушами, без разбору наносил удар за ударом короткой стальной дубинкой и, казалось, это слова его бьют без устали бессильную фигуру дампира. Мужчина отодвинулся на несколько шагов и, тяжело дыша, отер вспотевший лоб. На окровавленной дубинке отчетливо виднелись вмятины и несколько стальных шипов было сколото.Ди тихо, почти неслышно, вздохнул.— Мразь!..

В ответ на это высказался человек.— Да ладно тебе, Фредерик. Он хоть и монстр, но довольно привлекательный…Моложавый мужчина, сидевший ближе к выходу на куче барахла, почесал темную макушку и лениво хлебнул что-то из своей фляги.Фредерик в ответ свирепо рассмеялся. Он уже порядочно устал и избиение своей жертвы не доставляло ему того удовольствия что было вначале.— Так что, предлагаешь мне быть… ха… «понежнее»?— Хм… если он будет посговорчивее, то можно и понежнее…Темноволосый поднялся со своего места и, зевнув, потянулся всем телом. Короткая рубашка чуть задралась и стал заметен уродливый шрам на животе мужчины.— Ну что, выродок, будешь сговорчивым, а?Склонившись над дампиром, тот, со шрамом, грубоватым движением, напоминавшим ласку, огладил щеку пленника. Тот поднял вверх ясный взгляд, но у человека сложилось впечатление, будто это на него смотрят сверху вниз, а не наоборот. За свой взгляд дампир заработал очередную пощечину. Легкий шлепок…— Гордый до конца!?.Черноволосый от чего-то, развеселился…— Ну ничего, у тебя еще будет шанс исправится… Фред, ну помоги мне, а?Фред чего-то пробормотал про сумасшедших, но оставил свою дубинку у стены… Его глаза зажглись новым интересом.Другой, тем временем, покрепче ухватил дампира за подбородок, приподняв его голову.— Держи его за волосы… от всей этой движухи у меня разыгрался нешуточный…гм… «аппетит»…Черноволосый со шрамом рассмеялся, а потом начал одной рукой расстегивать свой пояс. Широкие грязно-серые штаны не могли скрыть небольшой выпуклости в паху мужчины. Ушастый Фредерик со смешком уцепился в волосы дампира:— Не боишься что укусит?— Ничче не укусит, я его научу хорошим манерам… Ну-ка, открой свой ротик, не будь таким упрямым…Доктор Тсуруги резко поднялся со своего стула, пока, даже не особо осознавая, что он будет делать дальше…Ко всеобщему удивлению дампир послушался, но лишь за тем, чтоб все лицезрели его внушительные клыки и угрожающе зашипел. Черноволосый инстинктивно отскочил в сторону. На лице его отразился испуг, а затем и неконтролируемая злоба…— Ах ты…Закончить он не успел, так же как и не успел заметить когда дверь в камеру отворилась и пространство вокруг них заполнилось парализующим ужасом. А массивная фигура в проеме сверкнула рубиновыми глазами:— Ну и что вы, по вашему, делаете?!______________________________________Фффффффууууух....Родила царица в ночь...)))))Тіки дюже не бийте....