Том/Грант, пре-слэш для lou la chance (1/1)

Они познакомились в поезде.Не так, как это происходило в книгах или фильмах — не так, как знакомятся прекрасный главный герой и удивительная героиня, вовсе нет.Они познакомились среди коробок в товарняке.Грант часто видел тех, кто не свернул с пути свободы, и всё это были люди жалкие, забитые, выхолощенные. Уставшие и пропылённые насквозь.У человека напротив глаза светились жизнью.Рано или поздно у всех них иссякали темы или кончалось дыхание бунтовать: даже среди ровесников Гранта было довольно тех, кто решил бросить якорь, остепениться. Забыть о новом видении.Что до старожилов среди них — они просто становились обычными хобо, честными, работящими бездомными. Они оставались в поездах не потому, что таков был их способ сохранить голос. Просто ни к чему более они готовы не были.Не были готовы к жизни.А человек напротив грыз кончик сточенного карандаша, не обращая на него ни малейшего внимания.На вид нельзя было даже сказать, сколько точно ему лет — могло быть тридцать с небольшим, а могло быть за пятьдесят. Неизмеримо больше, чем Гранту, в любом случае.Человек поднял голову, и их взгляды пересеклись.В крохотном пространстве забитого под завязку вагона товарного поезда всё обретало почти сакральный смысл, и это каждый из них знал прекрасно.Грант поднялся и в один шаг пересёк узкий проход, садясь рядом с человеком с горящими глазами. А представился тот всё равно первым.— Том, — его ладонь оказалась сухой и сильной.Привычной к работе.— Грант. Далеко едешь?— В Оклахому.— По пути.— Можно?Стеснению здесь места не было, да и прямо говорить, чего хочешь, оставалось самой эффективной стратегией. Ищите, да обрящете, просите, да будет дано вам, так? Потому Грант только указал взглядом на потрёпанные листы бумаги в руках нового знакомого.Тот усмехнулся и просто развернул кисть, передавая записи.Следующие минут десять Грант слышал только стук колёс на стыках рельс и грохот собственного сердца. То, что он читал было потрясающе — и было невозможно знакомо.— Ты пишешь, как Кавана, — пробормотал Грант, — то есть. Ой. Это комплимент был, надеюсь, ты…Том рассмеялся громко, весело, хохотал, запрокинув голову, и никак не мог успокоиться, а Грант только смотрел на то, как подпрыгивает его кадык. Наконец взяв себя в руки, Том повернулся к нему всем корпусом и сел по-турецки, упираясь локтями в колени. Помолчал немного, улыбаясь и разглядывая Гранта, как диковинную зверушку. Потом протянул ладонь — и он уже успел вложить в неё бумагу, но Том беспечно отмахнулся, перехватывая его правую руку.— Давай попробуем сначала. Меня зовут Том Кавана. А тебя как зовут?— Грант Га… Что?! Да ты шутишь!Том покачал головой, не прекращая улыбаться.Грант не мог поверить, что напротив него сидел кумир, тексты которого он мог цитировать наизусть с любой строчки. Хотя и никогда не видел даже на фотографиях — откуда им взяться. Это казалось сном — так что он даже ущипнул бы себя, если бы ему не было так неловко.— Га?..Он точно издевался. Грант запоздало понял, что рук они так и не разомкнули.— Гастин.— Ну, Грант Гастин. Как ты и сказал, нам по пути.Прозвучало как обещание.