Фрэнк Айеро. Старые воспоминания. Глянцевые журналы. (1/2)
Странно, но Джи просыпается, когда обе стрелки больших гравированных часов Притчарда смыкаются вверху на двенадцати. Так поздно он не вставал, кажется, с тех пор, как закончился летний перерыв между учёбой и работой.Пропущенных от Билли Джо не наблюдается, присутствия Майка не чувствуется, и это приводит в смятение: не мог Джерард спать так много в будничный день, никем не потревоженный.Всё же предвещая звонок от раздражённого Армстронга он встает с матраса, быстро сдвигает его к стенке, бежит в общий туалет, переодевается в чистую одежду и наконец получает долгожданный звонок, но, как оказалось, не от Билли. Ему звонил младший брат.– Майки!– Доброе утро, Джи, – как обычно младший Уэй, хоть и пытается это скрыть, звучит, точно обеспокоенная наседка.Джерард улыбается.– Я уж думал что-то случилось! Неделя прошла, а ты не звонишь. Мама начинает потихоньку пилить мне мозг от волнения, но я не хотел тебя отвлекать...– Ты не отвлекаешь, – Джерард качает головой и подмечает, что короткие волосы не так сильно путаются, как это было с его длинными патлами. Он прислушивается к коридору – шагов не слышно, значит, можно спокойно говорить дальше. – Майки, я должен тебе сказать, что на работу меня никуда не приняли.– Оу... Сочувствую, Джи, я мог бы приехать за тобой и...– Я не закончил. Меня не взяли модельером или подмастерьем, но нашлась другая работа. Неплохой заработок для самого начала, так что, думаю, я смогу накопить на дополнительное образование в самом Нью-Йорке и попытать удачу ещё раз.– Ты уверен, что справишься, Джи? Мне не нужно бить тревогу? – на том конце трубки слышится обеспокоенный голос брата.
– Всё отлично, – заверяет его Джи.– Здóрово. Тогда я скажу маме, что ты живой, здоровый и работающий. Надеюсь, это остановит её от бесконечных причитаний... На созвоне, Джи.– Да... На созвоне... – старший Уэй хочет сказать что-то ещё, но гудки обрывают назревающий поток мыслей.
Билли Джо всё ещё не удосужился ему позвонить. Это очень не похоже на него: обычно Притчард врывается в свой кабинет ещё в начале девяти утра и начинает так громко говорить, что спать становится совершенно невозможно.
– Ах да, – мимоходом шепчет он прикрывая динамик ладонью, пока на том конце трубки безостановочно говорит чей-то торопливый высокий голос. – Билли уже ждёт тебя наверху и лучше поторопиться, а то будет, как в прошлый раз.
Уэй недовольно сопит: кажется, Армстронг рассказал блондину о беговых упражнениях, другого объяснения ухмылкам в свою сторону он дать не может.
В любом случае, если Билли Джо не звонит, Джи возьмёт инициативу в свои руки.
Он стучит дважды, прежде чем распахнуть дверь кабинета. Музыка сегодня напоминает жуткую кашу с комочками, ноты будто прыгают по срокам нотной тетради от самой высокой к самой низкой. От неё начинает тянуть в животе, а голова кружится, но, кажется, Билли не замечает беспорядочности звуков. Сидя на полу, он подминает под себя ткань и напряженно набрасывает стежки с таким лицом, будто собирается кого-то убить. Движения кисти руки лёгкие и быстрые; Билли Джо сошёл бы за модельера самого господа бога, если бы не нагнетающая атмосфера, от которой весь его нимб и крылья утопают в адской копоти. Смотря на Армстронга, Джерард уверен на сто процентов, что у Люцифера зелёные глаза, а не небесно-голубые.
– Кажется, диск заело, – смеётся он, хотя сам не видит в развернувшейся картине ничего смешного.Билли подтверждает его опасения, подняв по обыкновению выпученные глаза с так низко опущенными бровями, что становится до жути не по себе. Он отпускает из рук розовую сетчатую ткань и берёт булавку, которую до этого зажимал между губ, вместо своей излюбленной трубки. Уже за это небольшое отклонение от нормы можно начинать продумывать план к отступлению. На своё несчастье, Джер не придаёт столь важной детали большего значения, чем та заслуживает.
Булавка отправляется в игольницу, игольница пикирует в Джерарда, и если бы тот не среагировал бы должным образом, то дырок в его теле стало бы как минимум в три раза больше.– ОДНО ПРАВИЛО, БЛЯТЬ, ВСЕГО ОДНО – СТУЧАТЬСЯ! – Рука Билли Джо яростно нащупывает что-то в грудах разложенной ткани. – Я ПРОСИЛ НЕ ВХОДИТЬ БЕЗ СТУКА, ДЖЕРАРД. НЕ ВХОДИТЬ БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ!!
– Я стучал...– ПОШЁЛ НА ХУЙ! И ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ ВЕРНУТЬСЯ СЮДА СЕГОДНЯ!! – кажется, Джо совершенно не слышит его.
– Но... – пытается возразить Джерард.– НА ХУЙ! – Скомандовал БиДжей, и в несчастного Уэя полетела ещё одна нашедшаяся под аккуратно разложенным вилюром игольница. Пришлось очень быстро последовать совету модельера и захлопнуть дверь снаружи ещё до того, как очередной снаряд достигнет своей предполагаемой цели.Теперь Уэю суждено было провести весь свой день, уткнувшись в подушку и промочив её до нитки. Кажется, Нью-Йорк питался его энергией. Ещё немного, и он отправится в свой отчий дом без капли жизни внутри, полностью выжатый, как лимон. Крылья, что, казалось, так радостно трепетали за его спиной в ожидании расправиться в полёте, теперь приносили лишь зудящую боль. Они росли, раздирая кожу спины, деформируя кости, и Джерард всё сильнее сомневался в необходимости такого тернистого счастья.
– Я слышал, как тебя послали, чел. Сочувствую, — голос звучал весело, но совершенно не издевательски, скорее подбадривающе, и так мягко, как будто на теплом хлебе растекалось сливочное масло.
Джи повернулся к его обладателю и столкнулся со знакомым лицом. Лицом, которое он не видел уже полгода, но в котором так нуждался среди холодных эгоистичных масок большого мегаполиса.
– Сколько лет, сколько зим, Фрэнк Айеро!***– Мы знакомы? – Выдал брюнет, почти на голову меньше Джерарда, и прищурился, силясь вспомнить, где же он мог встретить Уэя.– Да, мы знакомы. Джерард. Джерард Уэй. Мы учились с тобой на одну и ту же специальность, – пауза продлилась слишком долго, и взволнованный Джи уже начал сомневаться в своих же воспоминаниях. – Калифорния? –неловко спросил он.– Калифорния! – В голове Фрэнка будто прорубили каменную стену забвения. –Джерард! Правда не помню, чтобы мы встречались лично... Да это же ты учился на последнем курсе. На тебя подавали надежды наши лучшие преподаватели и ставили в пример.
– Вроде того, – пробурчал Джерард, тихо смеясь. Как жаль, что все предсказания учителей не оказались пророческими. –А ты учился на первом курсе. Тебя несколько раз отводили к ректору за ужасное поведение, но Фрэнк Айеро был вроде как... достопримечательностью универа?– Сто двадцать девять, – кивнул брюнет.– Что?– Меня отводили к ректору сто двадцать девять раз. До круглого числа не хватило всего одного весёлого происшествия.– Тебя отчислили? Прости, если...– Нет. Я ушёл сам, – гордо заявил брюнет. – Надоело всё, хочу жить, а не существовать в той дыре глупых старых кротов, которые своими старыми идеалами и не вступают в каноны новой моды, которые, к слову, меняются сейчас чуть ли не каждую неделю, –снова молчание.Джерард задумался, так же ему было неприятно в университете или нет. В итоге он пришёл к мысли, что учёба с первого курса по вручение диплома устраивала его полностью. Да, было тяжело, немного устаревшие порядки портили веселье, но разве это было так важно? Его ни разу не звали "на ковер" за прогулы или поведение, никто не делал замечаний его внешности или работе на парах.
Веселье кампуса обходило Джи стороной, и даже о Айеро он знал лишь понаслышке. Прилежная учёба дала ему грамоту с отличием, известность в университете, похвалу от родителей, но к прекрасному будущему терни так и не прорубила. Может, он зря старался. – Хочешь поболтать о старых деньках, Джи? – Фрэнк растянул губы в пробирающей до мурашек улыбке. Если бы не его милый вид, он смог бы легко сойти за психа-убийцу. – Я знаю неподалёку очень хорошую кофейню.
– Был бы рад, но у меня совершенно нет денег, – вздохнул Уэй. В голову снова нахлынули мысли о мокрой подушке - вот его единственное развлечение на следующие двадцать часов.
– Зато есть у меня, – ухмылка Айеро напоминала оскал тигрёнка. Он схватил Джерарда за руку и как добычу потащил к лифту. Музыка со сломаного диска Билли Джо быстро стихала, пока двери кабины не обрубили её полностью.
– Как-то неудобно, – вздохнул Уэй.