Часть 3 (1/2)

Когда Джонни заранее позвонил, чтобы спросить у Мэй, может ли он привести друга (ну, лучше было сказать, что он приведет друга, потому что он не мог появиться без Питера), он был уверен, что упомянул, что приведет только одного друга. Не... не целую баскетбольную команду, потому что он был уверен, что именно столько людей потребуется, чтобы осилить огромную кучу еды на кухне.- Ты... ты только что приготовила всё это? – ошарашенно спросил Джонни.- Не глупи, - сказала Мэй. - Даже я не смогла бы сделать что-то подобное. Тебе просто придется есть немного меньше, дорогой, - добавила она, похлопывая его по щеке.Джонни посмотрел на Питера, а затем на его нынешнее тело. ("Идеальный пресс, - напомнил он себе. - Откуда у него этот идеальный пресс?")- Это шутка, - прошептал Питер ему на ухо. – Она шутит. Но она всегда готовит много еды, чтобы я смог забрать с собой то, что останется.- Вы, ребята, просто посидите здесь и дадите мне разогреть грибной суп, хорошо?Питер встал перед Джонни, чтобы помочь ей.

- Позвольте мне помочь вам, те… миссис Паркер…- Нет, нет, - настояла Мэй, подтолкнув его обратно в кресло за обеденным столом. - Составь компанию моему племяннику. Это не займет много времени.Джонни подождал, пока она окажется вне зоны их слышимости, и наклонился. - Пожалуйста, скажи мне, что ты хотя бы приготовил подарок для этой прекрасной женщины, или я клянусь Богом, Паркер…- Я подарил его на прошлой неделе, - быстро ответил Питер. - На случай, если что-то случится, а я не смогу…- Так ты стоишь многих людей, правда? Что может быть важнее твоих друзей и семьи?Питер, по крайней мере, имел совесть, чтобы выглядеть пристыженным.

- Выбирать не приходится. Вещи просто... происходят со мной, - он жестом обвел их обоих. – Такие, как это.Ох. Это было из-за Джонни.

- Что ты ей подарил?- Шарф.Джонни поморщился.- Что? Что не так с шарфами? – недоуменно спросил Питер.- Ничего такого. Просто. Ты знаешь. Твой вкус.- Что не так с моим вкусом?- У тебя его нет, - прямо сказал Джонни.- Джонни, я видел вещи, которые ты носишь.- Это называется высокая мода, ты, невежественная свинья.- В любом случае, ЭмДжей помогала мне с выбором.- Оу. Это хорошо. По крайней мере, у тебя достаточно вкуса, чтобы распознать лучший вкус.Питер закатил глаза в тот же момент, как тетя Мэй вернулась с супницей, наполненной бульоном, и поварёшкой, зажатой подмышкой.- Надеюсь, вы двое проголодались.- Ужасно голодны, - заверил Питер, когда желудок Джонни громко заурчал.- Прости, - пробормотал он.- Милый, я уже свободно говорю на языке, на котором говорит твой желудок. Налетай.Это слово было всем, что требовалось, чтобы заставить Джонни умять миску супа, тарелку спагетти с фрикадельками, картофельный салат и половину стейка. Питер не отставал, судя по всему. Иметь самовоспламеняющееся тело было адом для его метаболизма, Джонни знал это, но он был удивлен тем, как много влезало в тело Питера, при том, что он всё равно хотел еще.- Притормозите, вы же не хотите, чтобы вас стошнило, - сказала Мэй, на самом деле звуча обеспокоенно.- Это было долгое утро, тет... миссис Паркер, - сказал Питер, поправляя себя в последнюю секунду. – Мы вовсе забыли о завтраке.Мэй выглядела еще более обеспокоенной.

- Я всегда напоминаю тебе не пропускать приемы пищи, Питер. Ты слишком худой.Мэй явно никогда не видела пресс Питера. Или его руки. И теперь, Джонни заметил это: парень часто был в мешковатой или непристойной одежде, которая скрывала это удручающе удивительное телосложение. Футболка, которую выбрал Джонни, была единственной вещью в его шкафу, которая подходила ему, и была достаточно изношенной, чтобы можно было сделать вывод, что она была там еще со времен средней школы. Он задавался вопросом, что такое режим тренировки Питера, и оставил умственную заметку, чтобы спросить.Локоть внезапно уткнулся в его бок, и Джонни повернулся к Питеру, раздраженно нахмурившись.В ответ тот слегка дернул головой в сторону тети.Мэй смотрела на него так, как будто ждала ответа.- Я думаю, мы были слегка... потеряны. Я постараюсь больше никогда не забывать об этом, тетя Мэй, - сказал Джонни, пытаясь выразить то, что, он надеялся, выглядело как улыбка на лице Питера. Джонни не думал, что он когда-либо видел его улыбку на его собственном лице. Все, что он знал - он обнажал слишком много зубов.Внезапно, по непонятным причинам, Джонни захотел узнать, как будет выглядеть улыбка на лице Питера. Как выглядела бы улыбка Питера. Не то, чтобы Джонни хотел бы сделать это для него.Мэй приподняла брови, но ничего не говорила некоторое время, просто внимательно смотрела на них обоих таким образом, что по позвоночнику Джонни пробежал предупреждающий холодок.Питер допивал полстакана холодного чая, когда Мэй наконец заговорила. Джонни каким-то образом понял, что сейчас что-то будет, и потому в его рту ничего не было. Что было к лучшему, потому что Мэй небрежно спросила их:

- Итак, как долго вы двое встречаетесь? - он бы подавился фрикадельками.Питеру не повезло. Чай со льдом обжигал нос, Джонни знал это по собственному опыту.

- Мы… он и я… мы не…- Успокойся, Джонни, - сказал Джонни, постукивая его по спине, пока он откашливался. - Мы не встречаемся, тетя Мэй.Эм. Это должно было звучать более убедительно, быть похоже на правду и все такое.Мэй моргнула, но затем то, что выглядело как понимание, осенило ее лицо, за исключением того, что Джонни был уверен, что она поняла совсем не то, что должна.

- Ох. Ну, если это пока неофициально или вы не хотите афишировать, это нормально…Тетя Питера была либеральна и совершенно не против того, что у ее племянника, по-видимому, был приятель. Джонни был впечатлен, несмотря на то что она всё неправильно поняла.- Мы не... мы не это самое, мы… о, боже, - застонал Питер, восстановив контроль над собой и наконец заметив, что он пролил напиток на свою мерзкую рубашку и на стол. Первое, что сделает Джонни, когда снова станет Человеком-Факелом – это определенно принесет эту рубашку в жертву огню. Тогда ему придется найти способ сжечь и остальные рубашки Питера. И если это значит, что Питеру просто придется некоторое время проходить без рубашки, то он лишь сделает всему миру одолжение.- Как скажешь, дорогой, - сказала Мэй. - Я пойду принесу бумажные полотенца, чтобы убрать это пятно.Питер повернулся к Джонни так быстро, как только она оказалась вне зоны их слышимости, Джонни удивился, что он не дал себе ремня.

- Мы отвлеклись, правда? – прошептал он, его тон был натуральным издевательством над Джонни. - О чем ты думал?Джонни фыркнул и скрестил руки с негодованием.

- Ты должен быть польщен тем, что она думает, что я сочту тебя достаточно горячим, чтобы потрахаться.Питер задушено вздохнул.Джонни уставился на него, глаза расширились, и румянец медленно пополз по щекам Питера к его затылку.

- Чувак, ты представил?- Нет, нет! – забывшись, воскликнул Питер, как только Мэй вошла обратно с коробкой бумажных полотенец.- Джонни Шторм, - резко сказала Мэй, произнося выговор, Джонни привык слышать голос своей сестры. - Когда мы внутри, мы используем наш внутренний голос.- Мне жаль, тетя… миссис Паркер.Джонни засмеялся, но Мэй перевела свой острый взгляд на него, заставив быстро проглотить свой смех. Что-то в этом взгляде сказало ему, что она прекрасно знала, что в первую очередь это ее племянник виноват в том, что Человек Факел воскликнул.- Ты можешь звать меня тетя Мэй, дорогой, - сказала она, смягчая интонацию. - Но старайся больше не кричать.Питер кивнул, когда закончил вытирать беспорядок на столе.- Твоя рубашка намокла, - заметила Мэй. - У Питера все еще есть одежда, оставшаяся в его комнате. Она старая, но, по крайней мере, сухая.- Да, я... я возьму рубашку, - пробормотал Питер, встав.Мэй ожидающе посмотрела на Джонни, когда Питер прошел к лестнице.

- Питер... разве ты не покажешь своему другу, где ее взять?Джонни оглянулся назад. Зачем Джонни показывать Питу… он сдерживался от щелчка по лбу. Потому что Питер был Джонни, а Джонни не должен был знать, где его комната.

- О! Правильно, - сказал он, поспешно вскакивая на ноги. - Я покажу ему дорогу, и мы скоро вернемся.Джонни нагнал его у подножия лестницы, и Питер, казалось, был удивлен его внезапному присутствию.- Надо показать тебе, где моя одежда, Джонни, - многозначительно сказал Джонни через усмешку.Глаза Питера расширились на долю секунды.

- Верно, Питер. Избавь меня от этой одежды.Джонни посмотрел на него.Питер, казалось, понял, что он только что сказал, и стал ярко-красным, спеша пройти остальную часть пути.- Мы идиоты - сказал он, закрывая дверь за Джонни, плечи немного расслабились теперь, когда они были одни вне слышимости Мэй.- Я думаю, что я был хорош. Но ты… ты худший лжец, которого я когда-либо видел.Питер стащил с себя запачканую чаем рубашку и направился к шкафу.

- Я не думаю, что ты должен гордиться тем, что ты великий лжец.- Нет, но это также называется актерское мастерство, - сказал Джонни, с любопытством оглядывая комнату.Квартира Питера была, мягко говоря, функциональной. У него были все его вещи для работы и аспирантуры, но рядом нигде не было чего-то личного, кроме того, что можно было найти в груде хлама. Но эта комната, где вырос Питер, содержала в себе куда больше.На стене были фотографии, прикрепленные на большую пробковую доску, помещенные в рамки, приклеенные к внутренней части двери шкафа, на столе… везде. Кусочки жизни, о которых Джонни и не подозревал. Он знал Питера, только как того парня с камерой, отравляющего существование Джонни, идеального вундеркинда, который флиртовал с Дорри Эванс и издевался над ним, выпустив худшее фото Джонни в истории издательства. Этого было достаточно, чтобы они досаждали друг другу всякий раз, когда находились рядом в течение больше двух минут. Но Джонни начал видеть, что он понятия не имел, каким был настоящий Паркер.Джонни остановился перед пробковой доской, чтобы изучить то, что там было. С фотографий на него смотрели юный Питер Паркер и его друзья. Сам Питер был не на многих из них, так как – предположил Джонни - ему были поручены обязанности фотографа, но лента из фотостудии, засунутая в правый верхний угол доски, привлекла его внимание. Четыре фотографии Питера и симпатичной блондинки, кривляющихся и смеющихся в камеру."О. Так вот как это выглядит", - подумал Джонни, увидев искреннюю улыбку на лице Питера, который, как правило, предпочитал серьезное выражение лица. Он не понимал, что его поразило это редкое зрелище, пока уголком глаза не заметил, что Питер приближается к нему.- Факел?Он моргнул и повернулся.

- Она красивая.Питер взглянул на фотографии и посмотрел вниз. Он показался внезапно очень уставшим.