Глеб. Жизнь после (1/1)
Казалось, что этот миг может тянуться вечно.
Что стоит рисковать жизнью, чтобы заработать любовь.
Что нужно подойти к самой черте смерти, чтобы получить хоть какое-то спасение.Чак Паланик ?Удушье?И, улыбаясь, мне ломали крылья,Мой хрип порой похожим был на вой,И я немел от боли и бессильяИ лишь шептал: "Спасибо, что живой".В.Высоцкий Зеленоглазый брюнет заспанно спускался с винтажной лестницы в большой зал, где стояли столы со стульями, была барная стойка, много светодиодные лампочек и обычные светлые лампочки весели по нескольку штук над столами. Стены были отделаны под кирпич, висели винтажные фотографии и ретро диски, которые необычно дополняли стены, не оставляя им шанса быть голыми. Включая освещение в зале, брюнет подошёл к стеклянной двери и повернув ключ в замочной скважине, перевернул табличку с ?ЗАКРЫТО? на ?ОТКРЫТО?.
Архангельск был родиной Олега Савченко, и Голубин был даже не против туда переехать. Он любил снег, любил холод, но всегда мёрз. Поэтому он ходил в тёплых Олеговых свитерах, пил кофе с коньяком и вечером разводил камин.И всё было у него теперь хорошо, и жизнь наладилась, и родной человек рядом, и совместный бизнес.. И много снега с холодом. После тех страшных событий в жизни Глеба, было даже не удивительно, что он решил всё бросить и уехать подальше. Похоронив Мирона, Глеб закончил на отлично одиннадцатый класс, собрал все свои вещи в сумки, продал квартиру и взяв Олега за руку, уехал временно в Санкт-Петербург, где там поступил в университет. Окончил его с красным дипломом, получив особую гордость от директора. После Питера, переехали окончательно в Архангельск, и там остались. Поначалу было трудно, тяжело, но когда они открыли свой бар, через какое-то время дела пошли ?в гору? и жизнь наладилась окончательно.
Глубоко вздохнув, Глеб взял пачку сигарет, всё тех же Senator с вишней, достал одну и накинув куртку вышел на крыльцо. Пар валил изо рта, мешаясь с дымом, и лёгкие хлопья снега падали на заснеженные дороги, предвещая много воды и слякоти весной. Он уже привык – болеть весной, постоянно промокая в кроссовках, лежать и с температурой под 39,5 и выслушивать причитания Олега. Ему это нравилось. Даже слишком. Было что-то в этом, такое приятное и уютное. С Олегом ему было комфортно и уютно. Он вызывал чувство теплоты и нежности, не смотря на то, что он серьёзный грозный дядя. Они понимали друг друга с полуслова, им даже иногда порой хватало взгляда чтобы понять чего они хотят друг от друга, им было достаточно и этого. Им было комфортно друг с другом, дополняя и созидая.
За столь долгое время, Глеб смог разлюбить Мирона, точнее, чтобы не обманывать себя самого, запрятал это чувство на тысячу замков и дверей навсегда. Зачем же покойников любить? Их нужно помнить, а не любить, решил он так. Тем более, что после смерти Мирона ему пришлось через многое пройти и пережить, смиренно преклоняя голову. Не так-то просто переехать, забыть всё и начать жизнь с нового чистого листа – но у Глеба это получилось очень даже хорошо, оно и к лучшему. Посмотрев время на часах, Глеб даже немного удивился 9:59 открылись на час позже обычного,а посетителей нет. ?Странно, очень странно..? – подумал Голубин и затушив сигарету в снегу, вошёл в зал. Быстрым шагом поднявшись на второй этаж, брюнет увидел ещё спящего Олега и улыбнувшись столь приятному моменту, взял свою одёжу и прошёл в ванную комнату. Раздевшись до гола, парень встал под горячие обжигающие струи и взяв гель начал намыливаться. Ему нравилось, что в жизни всё наладилось и всё стабильно последние года четыре, не считая остальных четырёх – где был универ, переезды и обживание в новом городе. Всё было хорошо, и ему это нравилось.
Через минут десять, как Глеб принимал душ и по-хорошему собирался уже вылезать, в душевую кабину забрался заспанный Савченко, который уже прижался грудью к спине Глеба, утыкаясь носом ему в плечо. — Доброе утро... Решил сразу с душа начать утро? — спросил Голубин умывая лицо водой и подставляясь под ее струи. — Очень доброе.. Хотелось бы ещё поспать, но пора бы уже.
Глеб начал чувствовать, что что-то горячее и большое упирается ему про меж ягодиц и усмехнувшись, повернулся лицом к Олегу, смазанно и горячо целуя. Всего за несколько минут таких жарких поцелуев и объятий, Голубин был уже вжатый в стену и держался за шею Олега, который уже вколачивался в худое тело. Стоны, шум воды и охи развалились по всей душевой кабине и скорее всего целой ванне, но двоих это не заботило. Закончив хорошее начало дня, молодые спустились уже одетые вниз в кафе и заваривали себе кофе. Глеб часто любил сам ходить по залу, в качестве официанта и разносить людям заказы. Булочки с корицей, яблоками, маками, вишнями – да хоть с чем угодно, сами приготовленные. Кофе на любой вкус и цвет: арабика, эспрессо, американо, двойные эспрессо и американо, капучино – мятное, вишнёвое, ванильное, шоколадное, малиновое, абрикосовое, да хоть любое. Готовили ещё и пиццу по особым дням, когда было хорошее настроение. Всегда в зале чисто, убрано, светло и приятно. Стояли цветы на подоконниках, висели в кашпо цветы, были и на полу, что особо длинные – по типу фикуса или домашней пальмы.Вообщем говоря, кафе было очень приятным и уютным, среди снегов, холода и слякоти. Так же, ребята любили детей, и для них, у Олега и Глеба стояла всегда трёх литровая банка с леденцами, палочками с сосалками, конфеты и иногда киндеры сюрпризы попадались, мармелад всегда лежал, конфеты и сладости на любой вкус и цвет – и всё бесплатно. Но можно было брать не больше трёх, а то другим не достанется. Да и люди в целом обожали Глеба и Олега, за то что ребята большие молодцы и им нужно будет обязательно это всё сохранить и развивать дальше. Взяв фартук с барной стойки, Глеб прошёлся по залу, вытирая пыль со столов и раскладывая салфетки и сахарные пакетики. Каждый день начинался почти так же как и вчера, но были моменты которые отличались, как сегодня утром например. Никто из здешних людей не знал что они в паре, просто ребята сказали сразу они братья, сводные братья. Вечером же, эти "сводные братья" вытворяли грязные вещи в спальне, но кому это нужно было знать? И обоих, вроде этот расклад устраивал, никто не жаловался. Вскоре люди начали подтягиваться к кафе, всё же, по-большей части люди ходили за кофе именно сюда. Ведь, у ребят была не кофе машинка, а настоящая турка, из которой кофе получалось очень даже вкусно. А турок было несколько, если не около пяти-шести штук. Глеб уже крутился как элекро-веник по залу и к барной стойке и улыбался. Сегодня солнышко выглянуло из-за тучь. За смерти Мирона. Он до сих пор удивляется, как смог пережить эту боль, ведь... ?Всё могло быть по-другому?? И всё чаще задумывается над этим, особенно ночью, закуривая Senator, и разглядывая в далеке море. Ему здесь нравилось, было комфортно, хоть и холодно. Он уже не подросток, а молодой парень, выученный, армия правда не срослась, из-за трамв в прошлом и почти ничем не изменился, только волосы покрасил в шоколад, и теперь постоянно их подкрашивает. Савченко это даже нравиться больше, чем он был пепельным блондином, Голубину это само нравилось, по правде говоря.
*** Странно любить одного, и всё-так же хранить чувства к мёртвому человеку, надеясь, что это обычный розыгрышь, которой очень надолго затянулся. Потом, когда снова приходишь в реальность, это становиться смехотворной фразой и ты уже по-другому думаешь. Так же поступал и Глеб, просто стараясь уже окончательно выкинуть его из своей головы, не вспоминая всего что было, но это для него пиздец как тяжело. День неумолимо близился к вечеру, заставляя рано темнеть и наводить беспокойство в людях. Людей всё больше становилось, кто заходил взять выпивку, кто свежих булочек к ужину, а кто-то просто прихватив книгу приходил и тихо сидел в углу. Вытирая со столиков крошки, пролитые лужицы, Глеб подумал о том, что неплохо было бы выйти и покурить, ведь последний раз он выходил когда был ещё день. Кивнув Олегу на дверь, Голубин накинул куртку и вышел на улицу с чёрного хода. Немного тресясь от холода, Глеб долго всматривался в тень пытаясь понять, есть там что-то или нет. Его немного колотил страх, ведь на улице зима и у стен дома хорошая шумоизоляция, не доорёшься.
— Здесь есть кто-нибудь?... Прошу выйти из тени и не прятаться. Сам же он поднялся с корточек и приготовился обороняться. Он всё сильнее всматривался в тень, пытаясь высмотреть. Зрение его никогда в принципе не подводило, но то что есть различия тени и кто-то или что-то стоит там, он не знал и сомневался. Тут служебная дверь резко открывается и из неё показывается Олег.
— Блять! — подпрыгнув от неожиданности взвизгнул Глеб и обернувшись, начал отдышиваться. — Я сейчас... Ох, это ты... Я испугался.
— Хватит стоять на морозе, писюн свой отморозишь. Давай ластами шевели, у нас там куча гостей... — Да... — обернувшись и посмотрев снова в тень, Глеб перестал замечать различие, списав это на усталость и недосып. — Идём.. Войдя во внутрь и сняв куртку, Глеб взял блокнот и пошёл по залу, забирая заказы. Оставался последний столик, находящиеся в самом отдалённом углу зала, и направившись туда, Глеб всматрелся. Мужчина был одет во всё чёрное, немного припорошён снегом и видимо был не рад тому, что к нему подошли.
— Что будете заказывать? — улыбнувшись спросил Глеб, приготовившись записывать. — Кххм.. — прокашлявшись, мужчина хриплым продолжил. — Нальёшь мне мятного капучино и пару булочек, на твоё усмотрение..
Он узнает этот голос из тысячи... Его невозможно забыть или стереть из памяти. Такой родной и тёплый.. Этого не может быть просто.. — Мирон?...