Глава 17 (1/2)

Ему нравятся её волосы.

Их запах, впитавший в себя аромат цветущих полей.

Их цвет, дать определение которому невозможно. Тёмные, но не слишком, не ночь, а скорее только что сваренный кофе, настоящий, не испорченный ни сливками, ни сахаром; такой, какой любит сама Луиза.Их шелковистая мягкость и две непослушные пряди, настырно выпадавшие из общего порядка. Длина такая, что можно запросто несколько раз обвернуть их вокруг руки.

Причёсанные, в спокойном состоянии волосы аккуратной волной спускаются до самой талии, а после сна обычно закручиваются точно пружины.

Ему нравится просыпаться с ней и никуда не спешить. Нравится слушать её тихое ровное дыхание, наблюдать, как иногда вздрагивают густые ресницы; и ощущать приятную тяжесть тела, когда, выбившись из сил после ночных приключений, она засыпает прямо на нём.Нравятся её нежные плечи и безупречная матовость кожи. Тело без единого изъяна, не считая маленького белёсого шрама в районе бедра, о происхождении которого Луиза никогда не рассказывает.

Её нельзя не любить. Она - тёплый солнечный свет, она - долгожданный ливень после тяжёлого летнего зноя, она – глоток воды после изнурительной пробежки, она – тайна, разгадать которую невозможно, она – сама жизнь.

Порыв ветра хлопает распахнутой оконной створкой. Луиза открывает глаза, вздыхает и, сладко потянувшись, снова опускает голову к нему на грудь.-Мы ведь проспали, да? –

-Наверное –

-Который час? –-Не знаю –

Собравшись с силами, она садится и, пригладив копну торчащих в разные стороны пружин, прикрывается измятой простынёй, наивно полагая, что Отто позволит её оставить. Укрытия она лишается сразу же, как только протягивает руку к прикроватному столику, чтобы взглянуть на часы.

-Боже мой, уже одиннадцать часов –

-Ну и что - отвечает он, увлечённо целуя ложбинку между её грудей.-Мне пора идти –В ответ он лишь отрицательно мотает головой и крепче прижимает её к себе.-Отто --Что? --Мне пора - повторяет Луиза, поглаживая его плечи.-Ты серьёзно думаешь, что я отпущу тебя просто так? -Она устраивается удобнее, обхватив его ногами за талию:-Конечно же нет –Плавное движение её бёдер. Раз за разом, ещё теснее, ещё ближе. Он перехватывает её вздохи, настойчиво целуя нежные губы. Она его, только его.Луиза срывается на крик, по телу пробегает лёгкая дрожь.

Ещё теснее ещё ближе. Навстречу друг другу к вершине наслаждения.

-Милый, я до греха тебя доведу – тяжело дыша, шепчет она.Не по себе становится от её слов, потому что звучат они слишком горько, будто бы с сожалением, совсем не соответствуя моменту. Не зная как реагировать, он смотрит на неё снизу вверх, непослушные пряди щекочут лицо, но её лица разглядеть невозможно. Он ждёт, что она ещё что-то скажет, но в ответ - тишина.-Луиза -

Она прижимается губами к его виску, обнимает, казалось бы, крепче, но он совсем перестаёт её чувствовать.

-Луиза - голос будто бы в пустоту, ответа по-прежнему нет.Где-то вдалеке снова хлопает оконная створка, и момент исчезает бесследно.Ему не в первый раз снится этот сон. Настырный, будто сладкий бред, перепутавшийся с реальностью. Он нехотя разлепляет свинцовые веки и, не без труда повернув отяжелевшую голову, видит ту самую оконную створку, которой ветер нещадно долбит о подоконник. На секунду показалось, что он по-прежнему находится в номере отеля, вот только слишком уж чистые стёкла, и подоконник украшает разлапистое растение, чаще исполняющее роль пепельницы, и эти уродливые красно-коричневые шторы, пестрящие всевозможными узорами, для ночлежки непозволительная роскошь. Без сомнений, он находится у себя дома.

Трудно смириться, что Луизы нет рядом, ведь он только что так явственно ощущал тепло её тела, ласковый шёпот был куда реальнее унылого завывания ветра и пульсирующей головной боли, в реальности сопровождающей каждое движение. А вместо лёгкого аромата её духов, комнату наполняет тошнотворный запах топлёного сала, доносившийся с кухни.Оторвав лицо от подушки, он переворачивается на спину и отстранённо осматривает комнату, требуется время, чтобы щедро залитый алкоголем мозг начал нормально функционировать. Как он не старается, отдельные образы и мелькающие в голове бессвязные картинки вчерашнего вечера никак не получается сложить воедино. Теперь Отто на себе испытал каково это - нажраться до беспамятства. Всё как в тумане, не вспомнить даже название заведения, куда отправился после треклятой ?писательской? встречи заглушать душевную боль. Домой он, очевидно, возвращался уже по инерции, мертвецки пьяный, очевидно, не был замечен матерью, потому что чёрта с два она бы позволила ему пропереться в спальню и завалиться на кровать в грязных ботинках. На кой чёрт ему приспичило настежь распахнуть окна, он тоже не помнит, зато прекрасно представляет откуда взялись ссадины на костяшках правой руки, вероятно, не только душевные раны залечивал, но и наводил справедливость среди трактирных пропойц. Видать и по голове пару раз прилетело, раз вспомнить не может.Подумать только, из-за бабы до чего докатился. Сучка проклятая, но нет в этом мире ей равных. Он зависим от неё, крепко зависим и ничего уже не поделать. Его всегда до скрежета зубов злила эта маниакальная привязанность. Хладнокровно разбивать сердца своим кисейным воздыхательницам, к которым он терял интерес сразу же после того, как затащит в постель - исключительно его привилегия и ещё ни одной женщине не удавалось поиметь над ним власть, а вот Луизе как-то удалось. Потому что не похожа на изнеженных девиц светского общества, она другая - умная, независимая, не строящая из себя ту, кем не является, возможно, этим и зацепила, а возможно тем, что мыслит она так же, как он, и по количеству разбитых сердец явно превосходит. Он и сам не заметил, как с ней вся напускная самоуверенность полетела к чертям, сделав его уязвимым. А она-то знает, потому и бьёт с каждым разом больнее. Насколько долгой будет разлука в этот раз? Четыре года, а может все десять? Рано или поздно их пути всё равно пересекутся, но жить без неё будет тошно. Его не пугает разоблачение, пусть хоть самому начальнику полиции расскажет правду, куда страшнее перспектива снова её потерять.Но нет, в это раз не дождётся, он не побежит за ней и унижаться не станет. Она всё равно уедет раз уж решила, вот и пускай катится к дьяволу, он и так был достаточно терпелив.

Пораскинув мозгами, он приходит к выводу, что совсем неплохо было бы рассказать отцу о их тайном заговоре с Анной, но тут же гонит прочь эту мысль, Отто ведь не мерзавец, чтоб мстить исподтишка.

От напряжённых раздумий голова начинает болеть сильнее. Уснуть не получается, досконально вспомнить все события - тоже. А ещё жуть как хочется пить, какую же дрянь он вчера в себя влил, что сегодня ему так паршиво? Давненько такого не было.Он с трудом принимает сидячее положение и хватает со столика графин, очень кстати оставленный слугами. Жажда будто усиливается с каждой секундой и уже точно песок скрипит на зубах; он, позабыв обо всём, подносит графин к губам, но тот к несчастью оказывается пуст.

Какой кретин додумался притащить сюда пустой графин?

На кой чёрт он тут нужен, если в нём нет воды? Для красоты что ли, для грёбаной эстетики? Отто с размаху швыряет графин об стену, и тот разлетается на тысячу осколков.

Кажется, его голова вот-вот разлетится так же. Паршивое состояние соответствует настроению. Можно, конечно, спуститься вниз и пить сколько влезет, но видеть сейчас никого не хотелось.Он, тяжело вздохнув, снова собирается лечь, но вдруг его внимание привлекают ботинки, точнее то, насколько сильно они испачканы. Какая-то серая грязь, вперемешку ни то с глиной, ни то с чем-то похожим, толстым слоем прилипла к подошве, забрызгала верх и брюки до колена. В комнате затоптан весь ковёр, и вереница следов, должно быть, тянется к его кровати от самой входной двери. Отто смутно припоминает размытую дождём дорогу, экипаж, намертво увязший в грязи, а ещё извозчика - лица не вспомнить, ведь всё время палился ему в затылок, зато он сможет узнать голос, особенно если тот, как вчера, начнёт сквернословить.Да уж, несомненно прогресс, вот только воспоминания об извозчике ни к чему не приводят, лишь ещё больше запутывают. До этого всего-то было нужно вспомнить название трактира, где подают расчудесное зелье для зачистки памяти, теперь же придётся напрячь мозг сильнее и подумать, как так случилось, что он возвращался домой по болоту. Чертовщина какая-то.В дверь осторожно постучали. Отто никак не отреагировал, решив, что это Виктория по указке отца, пришла осведомиться о его состоянии. Даром ему не нужна такая забота, а учитывая то, в каком он сейчас настроении, так лучше бы ей - бедной жертвеннице, вообще не попадаться ему на глаза. Стук повторяется теперь громче и вскоре игнорировать его становится невозможно, кто-то ломится сюда с упорством барана. Отто нехотя поднимается и плетётся ко входу, резко распахивает дверь-Ну кому там ещё неймётся? – Рявкает он.Шарлотта, ошеломлённая столь неожиданным приветствием, отпрянула назад, однако тут же ретировалась:

-Ты чего на меня орёшь? –

-А чего ты долбишься в дверь в такую рань, пожар у нас что ли? –

-Ну, во-первых, уже почти двенадцать дня, а во-вторых, дай войду - она протиснулась в комнату - разговор есть --Ого - она посмотрела на испачканный ковёр, затем на брата, потом на то, что осталось от графина, и снова на брата - вот это да. Лучше бы маме сюда не заходить -Отто снова опустился на кровать, силы покидали моментально, пожалуй, теперь получится уснуть.

-Да наплевать. Чего ты хотела? –

-Я… - Шарлотта замолчала, встретившись взглядом со своим отражением, пригладила волосы, оправила платье и явно осталась собой довольна.

Отто нетерпеливо вздохнул.-Ну так зачем явилась? –

-Ах, да - она хихикнула - где ты вчера был, во сколько вернулся? Ты ведь дома ночевал? –

-Тебе зачем это знать? Не твоё дело –

Шарлотта поджала губы.

-Слушай, если ты ко мне из чистого любопытства пришла, так можешь проваливать, я не настроен на душевные беседы –

-А зря, это важно –

- Тебе заняться что ли нечем? –

Шарлотта, переминаясь с ноги на ногу, не двигалась с места, и ему начало казаться, что в её взгляде он улавливает беспокойство.

-Ладно. Покаюсь. Пил, гулял, соблазнял невинных дев. Проводил время с пользой, в общем –

-Фу, ну и мерзким же ты иногда бываешь, братец –-Что поделать, какой есть. Достаточно? Я удовлетворил твоё любопытство? Теперь давай проваливай, можешь даже зеркало забрать, если понравилось - Отто откинулся на подушку, ожидая, что чрезмерно чувствительная Шарлотта оскорбится и уйдёт, но она уходить и не думала.

-Да какого дьявола тебе надо? Рассказа с подробностями хочешь? –

-Зря ты так Отто, говорю же важно это, я вообще-то для тебя стараюсь -

-Мешая отдыхать? –

-Мне-то нет и дела до того, где и с кем ты шлялся, жаль, конечно, Викторию, ну да ладно это ваши дела -

-Да неужели, неужто мудрость с возрастом приходит -

-Не смешно. О тебе спрашивают наши гости –-Какие ещё гости? -

-Я их не знаю. Один такой старик неприятный, глазёнки злобные, аж мороз по коже, а второй - молодой, симпатичный довольно, но уж больно серьёзный, всего раз мне улыбнулся -

-И что твоим дружкам за дело до меня? –-Они мне не дружки! Этот старик детектив. Представился, как его там, Альвис Эскад кажется, а вот второй имени не назвал, просто помощником назвался -

Отто подскочил и обеспокоенно посмотрел в сторону двери.-Так что ж ты сразу не сказала? –

-Ах, ну извини, с тобой бывает очень сложно поговорить, слова вставить не даёшь -

Он поднялся, неловко приглаживая волосы и наспех застёгивая верхние пуговицы измятой рубашки.

-Где они сейчас? –

-Внизу, ждут в гостиной, пока я тебя позову. Отто, ты что-то натворил? Зачем они пришли? - заволновалась Шарлотта.

-Не знаю – ответил Отто-Как это не знаешь? –-Сейчас выясним. Иди вниз, скажи, что я скоро подойду -

Шарлотта, на удивление возражать не стала и поспешила выйти из комнаты. Отто, ещё раз взглянув на свои измазанные ботинки, не церемонясь, вытер их об ковёр, хуже уж всё равно не будет.

Конечно же он знает с каким вопросом к нему заявился этот распроклятый детектив. И надеяться было нечего, что обойдётся, Луиза ведь слов на ветер не бросает. Вчерашние угрозы вовсе не истеричные крики обиженной дамочки, которые можно было пропустить мимо ушей, она обижена на него, по-настоящему обижена, он ведь намеренно задел её по больнее, а может не намеренно, просто разозлился и потерял контроль. Это уже не важно. Важно то, что она начала мстить так скоро, что даже опомниться не дала. Расчётливая сучка. Хочет, чтобы месть ещё и красивой была, приправленная воспоминаниями о прошлом. Эскада разыскала, знает ведь, что он только и ждал удачного момента. Ему покоя не даёт то, что Отто тогда сухим из воды вышел.Но ничего, решила воевать, да будет так, он без сожалений нанесёт ответный удар, а потом с удовольствием посмотрит на то, как она с позором капитулирует. Не по силам себе противника выбрала. Отто улыбнулся своим мыслям. Тут бы не помешали переговоры. Увлекательное предстоит занятие, в статусе врагов они ещё не были. Интересно, как далеко можно зайти?

***Эскад, медленно размешивая свой чай, будто нарочно испытывал терпение всех присутствующих. Камергер с женой, отец Виктории и Анна, стоявшая в стороне, напряжённо наблюдали за ним и на душе становилось тревожно. Он молчал, но и без слов было понятно, что заявился он сюда не для того, чтобы сообщить им добрую весть.

-Может всё же подать вам сахар? – Не выдержала камергерша, в этой гробовой тишине звон серебряной ложки о края бокала, становился невыносимым - Анна, принеси сахар –

Анна лёгкой поступью, будто и вовсе не касаясь пола, поспешила на кухню.

-Нет, не нужно. От сахара один вред, тем более в моём возрасте, а я уж обзавёлся достаточным количеством болячек. Не утруждайтесь, Анна –

Сбитая с толку Анна остановилась посреди комнаты, пугливо посматривая на хозяйку.-Ну, чего встала, гость же сказал ему ничего не нужно. Уйди с глаз – нервно проговорила камергерша, махнув на неё рукой.

-Позвольте поинтересоваться, что у вас с лицом? – Спросил молодой человек, сидевший рядом Эскадом и всё это время старавшийся казаться очень серьёзным. И дабы придать значимости своей персоне, даже от чая отказался.

Анна не ответила и, как обычно в сложных ситуациях, начала интенсивно теребить передник.

-О, это пустяки. Она со стремянки упала - пояснил за неё камергер - ловкостью наша Анна не отличается. Верно? -Ох, как бы ей хотелось сейчас высказаться, рассказать обо всём служителям закона, она с большим трудом подавила это желание, понимая, что даже они её не спасут. На камергера вряд ли найдётся управа, а себе она в итоге сделает только хуже.

-Я не у вас спросил - парень не сводил глаз с Анны. Эскад, наконец перестав размешивать чай, тоже взглянул на неё.

-Отвечай. Что ж ты, говорить разучилась? – Обратился к ней камергер.

-Так и есть. Я упала - пропищала горничная, успокоив себя тем, что скоро закончится её ад на Земле. Нужно лишь немного подождать.

-Упали значит – кивнул Эскад, недоверчиво ухмыльнувшись.-Итак, гер Эскад, я, конечно, очень польщён тем, что вы не забыли к нам дорогу, но может наконец расскажете о цели вашего визита? – Спросил камергер, жена его обратилась в слух.

-Конечно, непременно – он шумно отхлебнул из своего стакана - как только ваш сын соизволит спуститься к нам -

-Четыре года прошло, чего ещё вам от него нужно? - Чересчур громко воскликнула камергерша, муж утешительно сжал её руку.-Тише, дорогая, не нервничай, Отто ничего не угрожает. Верно же, гер Эскад? –-Скоро всё выяснится –В комнату забежала Шарлотта, а вслед за ней вошла Виктория.

-Доброе утро – тихо сказала она и, потупив взгляд, точно так же как Анна, бесшумно пересекла гостиную и села рядом с отцом.

-Отто просил передать, что уже идёт – объявила Шарлотта, смерив любопытным взглядом напарника Эскада.

-Подождём – ответил Эскад - а вы, милая девушка не представитесь? Кажется, раньше я вас не встречал - обратился он к Виктории.-Виктория - коротко ответила она.

-Она невеста Отто - пояснил её отец.-Вот даже как – улыбнулся Эскад, переглянувшись с напарником.Отто спустился очень скоро. Попытки привести себя в порядок успехом не увенчались и вид у него был весьма паршивый. Вот она гордость камергера - бравый лейтенант Отто, которого вечно всем ставят в пример, где-то потерял свой начищенный китель и, видно, пропил всю солдатскую выдержку. Сейчас он выглядит, не как пример для подражания, а как наглядное пособие ?как делать нельзя?. Это ж подумать заносчивый самовлюблённый нарцисс опустился до простого смертного пропойцы, в другое время Виктория бы позлорадствовала, но сейчас он вызывал у неё лишь чувство жалости. Видно, это была не лучшая его ночь.

-Ааа, гер Эскад – протянул Отто, опускаясь в кресло напротив него - не ожидал вас снова увидеть. Как поживаете? Зачем пожаловали? –

-Спасибо что спросили, всё хорошо. Признаться честно, я и сам не ожидал, что снова окажусь на пороге вашего дома, но пути господни неисповедимы -

-Ударились в религию? – Отто издевательски улыбнулся.

-Нет, в религию мне дорога закрыта, слишком много видел вещей, заставляющих усомниться в существовании бога. Я верю лишь в то, что виновные должны быть наказаны –-Это верно, должны. Но всё же ко мне у вас что за дело? –

-Да, о деле. Расскажите немного о ?писательском? вечере –

Помощник достал блокнот и как прилежный ученик, приготовился записывать.-А что рассказывать, вечер как вечер, всё чинно и скучно. Приходите в следующем году, сами посмотрите –-Непременно. Значит вам было скучно, поэтому вы так рано ушли? –

-Да -

-А я думал вас расстроила ссора с вашей… – он осёкся, взглянув на Викторию - давней знакомой –Дипломат чёртов. Видать Луиза ему хорошо заплатила за этот спектакль, интересно куда же он приплетёт события четырёхлетней давности. Кроме угроз, выкрикнутых ею, пусть и публично, доказательств вины Отто нет, а значит его слово против слова Луизы.

-Я прошу прощения, но может эти милые создания на время покинут комнату? Разговор не для женских ушей --Шарлотта, иди к себе - забеспокоилась камергерша.

-Нет, мама, разговоры меня не пугают. Я останусь и послушаю, это нас всех касается –-Шарлотта, выйди из комнаты – сказал камергер.

-Но … --Немедленно –

-Ладно уж – она встала, не посмев перечить отцу - но, только учтите, чего бы вам там не наплела эта давняя знакомая, Отто ни в чём не виноват. Она просто бесится вот и… --Шарлотта, живо на выход! –

-Всё ухожу –

-И вы тоже – обратился Эскад к Виктории и её отцу.

-Да-да, конечно. Идём, Виктория --Ну зачем же, Виктория может остаться – вмешался Отто.

-Нет, Отто, думаю гер Эскад прав, Виктории ни к чему слышать… - камергерша на секунду задумалась, подыскивая нужные слова - некоторые вещи –