11. Четверг (1/1)

Билл проследил, чтобы под шуршащее одеяло не проник ни единый луч света, коих этим утром и так было наперечет, и ни один глоток свежего воздуха. Второе обуславливалось тем, что вне душного одеяльного кокона, который они с Морой делили на двоих, было зябко, сыро и неуютно. Для первого нашлась причина поинтереснее: темнота снимала с него часть ответственности за то, что творилось под одеялом.Возможность видеть свою фею?— ее сияющую белую кожу, сочную грудь, так несправедливо обделяемую его вниманием, изгибы тоненькой талии и вытяную впадинку на ее животе, господи… эта милейшая ямочка будила в нем нечто до смешного сентиментальное?— Билл компенсировал осязанием и компенсировал жадно.Он едва опирался на локоть, утонувший в подушке над Мориным плечом, и как следует вжимал девушку в постель. Раздираемый противоречивыми эмоциями, он ощущал потребность пленить ее в буквальном смысле.С одной стороны, градус сексуального напряжения между ним и Морой остался настолько высок, что выключить в себе животное и сделать передышку не получалось. Сейчас, когда он смаковал ее вкус, когда все под этим одеялом пахло ею и сексом, а сама она, обняв его ногами, томно и почти обессиленно вращала бедрами, изнеженная и балдеющая?— это было попросту невозможно. Все его инстинкты орали дурниной, а член стоял колом, причем не так, чтобы это можно было терпеть.С другой стороны, эта очаровательная мягкая ямочка на ее животе, теплая бархатистость кожи, заливистый смех, который никак не шел из головы… Едва ощутимые царапки, что тянулись по его плечам и спине вслед за ее коготками… Ее волосы, все еще влажные, но распушившиеся и щекочущие лицо… Он задыхался от нежности к ней, и одеяло тут было ни при чем.Нежность?— глубоко личное, слишком сокровенное чувство, и уж больно ко многому оно обязывает, чтобы испытывать его к каждой женщине, с которой он спал. Мягкосердечный и эмпатичный по своей натуре, Билл набил себе пару шишек в юности, прежде чем научился вести дела сердечные так, чтобы никому потом не было больно. Пофлиртовать, пообжиматься, потрахаться?— милое дело, если у девушки достаточно смазливая мордашка, если она умеет держать язык за зубами и хорошо осознает, что ввязалась в небольшое приключение и только. Таких ?влюбленностей? в своем послужном списке Билл легко насчитал бы десяток, но как правило даже не вспоминал о них после. А вот проникнуться женщиной по-настоящему, так, чтобы хотелось возвращаться к ней снова и снова, сделать ее частью своей жизни?— у него получалось лишь дважды, и оба раза это были серьезные длительные отношения с полной самоотдачей и планами на совместное будущее. И он уже был бы не прочь прыгнуть на эти грабли в третий раз, ибо со временем постоянство казалось ему все более привлекательным в потоке сумасшедших будней. Хотелось ведь какой-то упорядоченности, домашнего тепла, взаимоподдержки… да банальной заботы, чтоб кто-нибудь аспирину приволок, когда он болеет, и ножку на него во сне закинул. А может даже?— чем черт не шутит?— душевной близости, чтоб вместе и в калифорнийское пекло, и в ирландскую сырость, и говорить с ней как с самим собой, и чтоб на землю возвращала, когда он становился мудаком. Но где ее такую взять? Билл четко понимал, чего хочет от отношений, и непритязательностью в выборе партнерши похвастать не мог.А Мора… Мора?— нимфа, уже по-женски мудрая и хитрая в чуть за двадцать, кричаще сексуальная и, пожалуй, дохрена опасная со своими волшебными вениками. По будням она занималась в основном тем, что кружила Биллу голову и пробуждала в нем беззаботную мальчишескую дурость, до того непроходимую, чтоб он размечтался о душевной близости и закинутых на него ножках. А в свободное время источала ауру легкости, радости и уюта, лечила его от депрессии, прогоняла усталость и любила выпить пинту пшеничного эля по пятницам.Это Билл очень удачно заехал.Он и сам не подозревал, какими мягкими могут быть его губы и до какой степени он пропустит через себя этот далеко не первый первый поцелуй.Опустив голову, он вслепую коснулся губами ее лба и ласковыми чмоками двинулся вниз по ее лицу. Изогнутую гладкую бровь, веко с пушистыми ресницами, короткий прямой нос, соблазнительно вздернутый контур верхней губы?— все он целовал покровительственно, намеренно не торопясь, вынуждая Мору трепетать в предвкушении момента. Билл контролировал каждую деталь, любое проявление ее реакции, но понятия не имел, чего, в итоге, ожидать от себя самого.Под теплой тяжестью его тела, взмокшая, ослабшая и полностью дезориентированная недавним сокрушительным оргазмом, девушка широко распахнула глаза, ибо поняла все сразу. Она победила.Если бы легкое помешательство?— которое она испытывала просто обвивая Билла ногами, вдыхая его запах, увлеченно осязая его здоровенное горячее тело и внушительный, даже непосредственно после секса, стояк?— немного притупило ошущения, она была бы очень благодарна. Потому что касания его губ, когда они такие преступно чувственные, показались ей чем-то вроде крошечного глотка воды для умирающего от жажды. Она осознала, что никогда уже не напьется вдоволь и что прямо сейчас за ней горит мост, который ей до смерти страшно и давно пора сжечь.С этим Биллом она еще не была знакома, но не сомневалась, что раз он здесь?— все серьезно. И значит кому-то очень надежному придется потесниться из ее жизни, чтобы Мора могла нырнуть в неизвестность без всякой страховки. О, и она собиралась сделать это. Еще как. Без колебаний и сожалений.Никто не умеет целоваться так, как этот незнакомец: так осмысленно и так волнующе. В медленных, обжигающих чмоках, что один за другим ложились на Морино лицо, она чувствовала интонации и буквально слышала, о чем они и почему, будто шепот на ушко.?Ты моя?.?Не волнуйся, я позабочусь о тебе?.?Я буду ласковым, тебе понравится?.?Забудь о других, мы остались одни?.?Откройся?.А поцелуй в губы, неожиданно напористый после такой зубодробительной нежности, разрушил ее окончательно. Подобный крику, он выбил почву из-под ее ног и толкнул прямо в невесомость:?Я влюблен в тебя?.Едва коснувшись ее губ, Билл втянул их так смачно и исступленно-сладко, что девушка поплыла во всех смыслах, включая прямой. А способ не захлебнуться эмоциями в плену его рук и губ был только один: срочно почувствовать его внутри, ощутить как он наполняет ее до краев, давит болезненно сильно и невменяемо хорошо, пока все не выплеснется наружу.Шумно протяжно вдохнув, она заерзала уже откровенно нетерпеливо, бесстыдно при этом выгибаясь и подстраиваясь… А бесстыдница-Мора неподражаема в своей соблазнительности.Вынужденный прервать поцелуй, чтобы испустить глухой возбужденный стон, Билл направил притиснутый к ее лобку член пониже, плавно скользить в смазке меж мягких податливых складочек. И потрудился убедиться, что тот не войдет в нее, как ей хочется, а лишь погладит.Каково это, испытывать глубокую, неподдельную нежность к женщине, которая могла бы быть твоей сексуальной фантазией? Думается, Билл наконец выяснил это наверняка: быть с Морой?— значит примирить в себе ласкового домашнего кота и хищника с изощренным разумом, которых ему никогда не требовалось мирить, ибо женщины будили в нем либо одного, либо другого. ?— В чем дело, детка? Ты ведь хотела этого, хотела меня всего, да? Уверена, что готова?И вновь приник к ее губам невыносимо сладким, любовным поцелуем без языка и намека на пошлость. Ее руку, вдавившую было коготки в его бок обиженно сильно, Билл наставительно завел себе за шею?— обнимай, мол. И она обняла, вся в расстроенных чувствах.Плавными, широкими движениями бедер он массировал напряженный ствол о ее киску, заботясь, чтобы смазка покрывала его весь. ?— Скажи, что готова.Горячей ладонью Билл исследовал изгибы ее тела обстоятельно и не торопясь, от женственно широкого бедра до восхитительно тонкой талии и вверх, к аппетитной груди, которую сжал нежалеючи, чтобы последующий ласковый кружок подушечкой большого пальца вокруг ее соска заставил девушку вздрогнуть от неожиданности и возбуждения. ?— Я готова. Я хочу тебя,?— выпалила она негромкой скороговоркой, слишком сейчас нестабильная, чтобы кокетничать.Ладонь двинулась выше, к ее шее, где и остановилась, нажав пальцами предупредительно. ?— Тогда не торопись. Я в настроении томить тебя долго и сладко сегодня. Этот день мы проведем так, как я захочу. Договорились?Возражать этому новому Биллу пока не просто не хотелось, но и не моглось: нежный и искренний Билл Скарсгорд оказался едва ли не опаснее, чем прежний, и это заводило ее до отчетливой дрожи. Длинные пальцы чуть теснее сжали ее горло, стоило ей помедлить с ответом, а эмоциональный всплеск подкинул ощущения на запредельную высоту. От горячего влажного трения о его член она попросту улетала… ?— Хорошо,?— сдавленным шепотом согласилась девушка, и все действительно было очень хорошо: тягучие сладкие спазмы накатывали, словно волны прибоя, и жарко омывали низ живота.Захват ослаб, но не исчез: Билл чувствовал, как ей это нравится, и не собирался ее разочаровывать. ?— Ты моя девочка? —?в приглушенном голосе зазвучала крайняя степень довольства: момент для вопроса был выбран идеально. ?— Да! —?всхлипнула Мора эйфорично.Намертво стиснув его ягодицы ногами, а большую ладонь накрыв обеими своими, на несколько секунд она совершенно потерялась в ощущениях.Билл нуждался в том, чтобы она была здесь, с ним, вся, но возвращать ее не спешил: Мора становилась вдвое прекраснее, когда дрожала в оргазме, и это было ясно даже в темноте?— ее кожа лихорадочно пылала, а значит залилась румянцем и заблестела, дыхание зазвучало оглушительно и дико эротично,?— беззвучный стон?— а значит ее губы широко раскрылись. Вся она делалась непривычно покладистой и трепетной и только тогда казалась уязвимой. Билл неизменно ощущал потребность позаботиться о ней всякий раз, и в этот раз такая потребность возникла усиленная донельзя.Мягко высвободив ладонь, лежащую на Мориной шее, из капкана ее пальцев, он бережно обхватил девушку за подбородок и повернул взмокшее личико в сторону. Губами отыскал ее ушко, чтобы ласково поцеловать за ним, под ним, в висок, и поймал себя на том, что уже не может остановиться?— так его накрыло, и игнорировать адский стояк тоже больше не может.Оставив Мору поеживаться от наслаждения, Билл сосредоточился на себе. Обхватил скользкий член и принялся ритмично дрочить его с хриплым полустоном-полурыком, не отказывая себе в удовольствии нет-нет да и скользнуть головкой по ее животу, особенное внимание уделяя новообретенному фетишу?— вытянутому вдавленному пупочку. Животное желание наполнить его семенем, покрыть спермой ее всю?— жгло Билла изнутри наподобие закипающей лавы.Помешать ему было уже невозможно, и Мора не собиралась: она чувствовала себя пьяной, счастливой и?— ей хотелось полность довериться этому чувству?— влюбленной, как никогда. Обняв напряженные Билловы плечи легонько, она потянулась губами к его губам.Если бы не третий за это утро оргазм и не кромешная темнота под плотным одеялом, она бы текла, как сумасшедшая: шутка ли? Билл Скарсгорд страстно мастурбирует в ее постели и даже не нужно залпом пересмотреть те стыдные интервью, где он беспалевно трогает себя, наглаживает член или подтягивает штаны, чтобы вообразить такое. И она не сомневалась: этот мужчина настолько уверен в себе и своей сексуальности, раскрепощен и нарциссичен, что не постеснялся бы заняться этим и на пресс-конференции, если бы в зале не было камер, но хватало зрительниц.Впрочем, она упивалась ощущением собственной власти над ним, и это было ничуть не хуже: он без ума от нее, он хочет ее, и дрочит, вообще-то, именно на нее. Мора была в восторге.Даже сквозь опьяняющий дурман она восхищалась Биллом. Он ответил на поцелуй безоговорочно ласково и чувственно, хоть и ворчливо порыкивал при этом: не впился, не укусил, а остался котиком, которым явно и был, когда ?дома, спокоен и доволен?. Не обманул. И девушка чувствовала, как для него важно, что она делит с ним эти мгновения.Она ощущала абсолютное единение с Биллом, когда он привалился лбом к ее лбу резко и тяжело, а потоки теплых капель оросили ее лобок и живот. Довольная сверх меры и страшно игривая, она хихикнула, не сдержавшись, но желание веселиться сейчас же отпало, когда Биллова рука медленно двинулась вверх по ее телу, по животу и груди, буквально обмазывая ее семенем, будто массажным маслом.Неприятные воспоминания промелькнули в голове: один из ее бывших пробовал проделать с Морой нечто подобное, и ее едва не стошнило от отвращения?— скрыть это тогда было непросто, и целый час отмываясь в душе университетского общежития после, она все равно чувствовала себя грязной. Она порвала с ним тем же вечером, не утруждаясь объяснять причины. Ей воистину было мерзко.Нехорошие ассоциации возникли и исчезли, словно раздражающая вспышка, не оставив после себя даже дискомфорта. Девушка подняла голову и словила еще один сладкий, но непростительно короткий поцелуй?— мужчинам нельзя иметь такие губы, как у Билла, это неестественно и противозаконно?— и блаженно закусила собственную губу после. Она растворялась в нем, будто сахар в горячем кофе.Этот развратный, но нежный медленный массаж возбуждал ее. И еще больше возбуждало осознание, что Билл тоже наслаждается им.На ее груди он задержался как следует. Не произнес ни слова, втирая в ее кожу вязкую влагу, обхватывая упругую плоть с неприкрытым упоением, выписывая мучительно приятные кружочки вокруг затвердевших от мурашек сосков. Но Мора слышала, как он дышит, и подозревала, что остаток дня они проведут в постели. Хотя…Как знать? Возможно, им удастся гармонично сочетать изучение Ирландии и секс: представив, сколько интересных на свете мест, где они могли бы совершать небольшие пит-стопы, девушка облизнулась. И сделала это вовремя.Проскользив по ее шее и подбородку, длинные Билловы пальцы достигли ее рта, и любимая ею пара погрузилась в него бережно, но требовательно. Прерывисто вздохнув, девушка засосала их послушно и с удовольствием. Думается, ее обычная лисья хитрость, освоившись с ослепительными эмоциями сегодняшнего утра, вернулась к ней как ни в чем не бывало.Улыбнувшись, Билл чмокнул возлюбленную лисицу в нос. ?— Нам обоим надо перекусить. Но сначала неплохо бы оккупировать ванную и выжать твой старенький бойлер досуха. Составишь мне компанию, Мерроу? Там так холодно и одиноко, брр… Ну-ка, пойдем.Край одеяла взметнулся без предупреждения, и даже неяркий свет заставил ее сощуриться. Растрепанным и вспотевшим Билл выглядел как секс-бог, и естественно, догадывался об этом?— уверенность сквозила в его мимике, в каждом его движении. Поднимаясь с постели он убедительно кряхтел и медлил, дабы Мора насладилась видом, и все это представление было бы очень правдоподобным, если бы не его глаза: те пожирали ее в открытую, но блестели необычной теплой глубиной.Нимфа, головокружительно красивая с волнистыми плетьми слежавшихся длинных волос за плечами, плохо прикрытым энтузиазмом во взгляде и вспухшими губами, лежала на спине, опираясь лишь на локти. Ее кожа глянцево блестела и розовела там, где Билл сминал ее и массировал?— на бедрах, груди, шее… Тоненькая короткая полоска волос на ее лобке тянулась аккурат к нежной киске, будто горящая стрелка-указатель. ?— Нну… Нет,?— согнув длинные ножки в коленях, она расслабленно уложила одну на другую и, с трудом сдерживая проказливую улыбку, демонстративно раскапризничалась. —?Я люблю мыться одна, чтобы никто не отвлекал, не торопил… ?— Можешь забыть о такой роскоши,?— посоветовал Билл, и наклонившись, чтобы ухватить ее за лодыжки, потащил к краю кровати под притворно-возмущенные крики в перемешку с высоким истеричным хохотом.***Подставив лицо горячим струям воды, Билл закрыл глаза и с тихим шипением перевел дух.Спокойная уверенность гасила в нем бурлящую энергию, и та казалась неиссякаемой. Шаг за шагом он нащупывал равновесие внутри себя и возвращал на место. После яркого, насыщенного утра он чувствовал себя превосходно?— и физически, и эмоционально. Более того, с каждой секундой становилось только лучше: день ведь только начинался. ?— Вот так,?— негромко похвалил Билл, поглаживая мокрую макушку любовницы мягко и одобрительно.Опустив голову, он приоткрыл глаза совсем чуть и приглядывал за ней из-под опущенных ресниц. ?— Играй, но не увлекайся, детка.Его не удивило, что она опустилась на колени?— обстановка очень располагала. И это именно то, чего ему хотелось?— заставить ее почувствовать определенную степень взаимной принадлежности, научить воспринимать сексуальное напряжение под другим углом. Посвятить в свою философию. Без этого идеального дня никак не получилось бы. Ни одного.Впрочем, Мора чувствовала желания партнера интуитивно?— в ее абсолютной женственности и мудрости он не ошибся. Сыграла свою роль и наблюдательность, и умение слушать?— у нее были дни, чтобы отметить для себя его кинки и уровень раскованности. И жирное красное ?я не считаю оральный секс сексом? шло прямо перед наплевательством на прелюдии, склонностью жестить, чтобы подавить эмоции и чувства, а также страстью к удушению, животными замашками вроде буквального помечания своей самки и, думается, по той же причине?— весьма прохладным отношением к контрацептивам. А еще в этом многообещающем растущем списке значился умильный трепет перед ее пупком и веснушками.Но прерывать поток его бережных наставлений девушка не планировала. Ей нравилось, что он представлял, будто учит ее уживаться с ним. Было сложно не завизжать от ликования.Господи, он идеален. Его тело идеально. Его запах идеален. И та химия, что творится между ними?— идеальна.Покрывая его ствол неспешными, почти целомудренными в своей нежности поцелуями, она искренне наслаждалась. Изучая его, разглядывая без всякого стеснения, мягко перекатывая яички в изящных пальцах она все больше склонялась к тому, что ласкать его?— такой же дзен, как нанизывать бусины на проволоку или гладить Фанги. Нет, намного лучше: бусины не отзываются чистой энергетикой полной эйфории, а Фанги не зачаровывает ее мелодичным Билловым голосом. Но что делать с тянущими, сладкими позывами в собственном теле?—?Я хочу, чтобы ты делала это всякий раз, когда сама захочешь. Не предупреждая, и тем более не спрашивая. Понимаешь, детка? —?запросто, вот просто небрежно ухватив вздрагивающий и исподволь твердеющий член прямо перед ее лицом, Билл нежно провел им по ее щеке. —?М?Коснувшись Билловой руки, чтобы повторил движение, и самозабвенно ласкаясь о горячую плоть, девушка моргнула густыми ресницами несколько раз?— воплощение невинности, если бы не развратные нотки в громком шепоте. ?— А что если меня это заводит? ?— Думай о том, что каждая минута воздержания, когда ты хочешь меня так сильно, сделает оргазм невыносимо острым, когда я наконец до тебя доберусь. Иди сюда,?— он протянул ей руку ладонью вверх.Мора, заинтригованно улыбаясь, встала и была сейчас же этой рукой обвита и прижата к нему спиной. ?— Мне хорошо с тобой.Она позволила его нехитрым словам окунуть себя головой в облака. Она и в самом деле взмыла бы ввысь, будто шарик, надутый гелием, если бы Билл не держал ее.Начисто проигнорировав воздушный шар-мочалку, он выдавил немного Мориного шампуня?— тот по-прежнему пах лучше любого геля для душа из всех существующих?— прямо на ладонь, и пользовался только ею, намыливая Морино тело по-хозяйски и никуда не спеша.***Ванную Билл покинул почти добровольно,?— разве что, слегка подталкиваемый в спину ее руками и смешками?— но закатив глаза. Он даже приблизительно не понимал, зачем этой женщине прихорашиваться, но ему нравилось, что во-первых?— сейчас она делала это для него, во-вторых?— что всякий раз, когда он видел ее готовой, у него слегка кружилась голова, и в-третьих?— потому что это так по-женски?— колдовать чего-то втихую, крутясь перед зеркалом.И он сам поймал себя на том, что укладывает волосы тщательнее, чем обычно в отпуске, и в зеркало смотрит придирчивее. Благо, что неизменно видит в нем все того же красавчика, каким видел себя в девятнадцать. Быть может, чуть более самоуверенного, чуть более целеустремленного, чуть более замкнутого и мудаковатого?— но все того же Билла Скарсгорда. А это после семи лет съемок в Америке уже достижение.Коротая время в ожидании Моры, он изучал ее прихожую?— пристально, но лишь наглядно?— в поисках чего-нибудь похожего на отвертку. И ничего не найдя, взял с кухни нож.Отвертка была нужна, чтобы немного упростить Море жизнь. Регулярно тягаясь с ее дверным замком, он давно стал прикидывать, что с тем может быть не так, но руки как-то не доходили поправить, тем более, что он уже привык к своеобразному ритуалу: приподнять, повернуть ключ, толкнуть плечом.Так что, когда девушка появилась из ванной, завернутая в полотенце, с копной роскошных темно-рыжих локонов за спиной и исконно-Мориной хитринкой в глазах ?— он встретил ее прямо в прихожей. С ножом. ?— Что здесь происходит? —?уточнила она, скрестив руки на груди, соблазнительно стянутой краем полотенца. —?Ты собираешься кого-то убить моим ножом? Или просто сбежать с ним?Поза, должно быть, предполагалась угрожающей, но проследив ее фигурку малость невменяемым взглядом от пальчиков ног до смеющихся глаз, Билл не то чтобы сильно перепугался. Но приближаясь, лицо сделал шуточно-виноватое. ?— Каюсь,?— покачал он головой, и мягким, но властным давлением заставил Мору опустить руки. Разве можно скрывать от него такой вид? —?Я не мог сбежать домой без сувенира.Любуясь полуприкрытой, слегка выпирающей над полотенцем Мориной грудью, Билл чуть склонил голову вбок. Все-таки он бессовестный везунчик, и все мужики мира вправе ненавидеть его за это. ?— Но я могу оставить его, раз он так тебе дорог,?— не глядя, Билл протянул ей нож рукояткой вперед. —?При условии, что ты найдешь для меня сувенир в ящике, где хранишь нижнее белье.Вздернув брови, она точь-в-точь скопировала его излюбленное ?нот бэд?, только выглядела при этом такой нахалкой, что у Билла руки зачесались отшлепать ее сладкую задницу. А может, и не руки. ?— Я подумаю об этом,?— пообещала Мора, и игнорируя нож, сократила расстояние между наглецом и собой до минимума, чтобы уютно приобнять высоченное мощное оборзевшее тело.Точнее, она просто сунула ладошки в задние карманы его джинсов и ткнулась подбородком в твердую Биллову грудь?— не менее, как она считала, соблазнительную. ?— А если серьезно? Зачем тебе нож и какие у нас планы?За окнами лило с самой ночи и утихать дождь пока не собирался. Мора, как истинная ирландка, ливня даже не замечала, и с удовольствием продолжила бы погружать Билла в местный колорит. Но раз уж он взбунтовался и настоял, что сегодня все будет так, как он захочет, что ж… Девушке не терпелось узнать, как именно он хочет. ?— Я тут не шутки шучу, Мерроу: если хочешь вернуть нож, я хочу твои трусики. А планы у нас такие: сейчас ты поможешь мне превратить кухню в кухню и мы вместе съездим в город за покупками. Сегодня я готовлю ужин. ?— Что? —?подозрительно прищурившись, девушка поднялась на цыпочки, чтобы ближе увидеть в светло-зеленых глазах смешинки. —?Ты серьезно? Ты умеешь готовить? ?— Не просто умею, я хорош в этом. Показательно проморгавшись, шокированная, она молча вынула руки из его карманов и потопала одеваться. ?— Романтический ужин, детка,?— крикнул Билл вслед, коварно посмеиваясь. —?Очень романтический.