Часть 16 (1/1)
- Были жестокие и суровые времена господства в мире Римской империи, - вполне обычное стандартное вступление в духе "однажды даааавным-давноооо, в одной далекой-далекой галактике..." заставило Билла вздрогнуть, и он заморгал, пытаясь отделаться от неприятного щекочущего ощущения повтора уже однажды бывшей ситуации.- Времена, когда главным законом считалось слово императора, а главным предназначением мужчины - битвы и сражения, - Нейтов голос журчал негромко и неторопливо, как обленившийся и притомившийся от петлянья по лесу ручеек.Билл мог сколько угодно считать это невероятным, но он слышал то, что слышал: звуча не в общем гвалте и гомоне, а сольным выступлением, не перебиваемый никем, Нейтов глубоко и уверенно баритон начал срываться в хрипловатый чисто мальчишеский фальцет. Кто-то слишком верил что ему и впрямь двенадцать.уж ты как никто другой знаешь в чем способен себя убедить истово верящийБилл надеялся на одну из местных страшилок, но, похоже, получал вариацию соответствующей дню легенды вместо леденящего кровь в жилах повествования о злодеяниях в больнице Крысолова .- Мужчина рождался чтобы как можно быстрее научиться управляться с мечом и копьем, провести всю жизнь в сражениях, и, если удастся заслужить своим мастерством и доблестью благосклонность богов, там же, в бою, и умереть, той единственной смертью которой не зазорно погибнуть воину, - невозмутимо продолжал Нейт, живописуяморальные и социальные аспекты трудностей древнеримского бытия словно сказку про трех поросят рассказывая. Хотя про поросят ему, наверное, уже самому не интересно, вот он и загоняет своей "малолетней" аудитории про доледниковые валуны из космоса и военную специфику времен столь отдаленных от дня сегодняшнего, что проверить достоверность рассказываемого совершенно не представляется возможным. - А дабы ничто не отвлекало мужчин от их главного предназначения, Римский император запретил браки. Воинам полагалось только воевать. А не влюбляться и не растрачивать силы на дом, семью, детей. Ибо оставивший дома жену и потомство мужчина будет больше думать о них, а не о предстоящей битве, и не проявит в полной мере ни силу, ни отвагу.Херовый психолог этот твой император, мрачно возразил Билл про себя, наверное, сам всю жизнь бессемейным и бездетным прожил, никогда никого не любил и не знал что такое забота и беспокойство о близких. Какой солдат более мотивирован на бой: тот, которому сказали "иди и умри за то, чтобы твой император жил в покое и благоденствии и его государство процветало", или тот, которому сказали "иди и обеспечь своим детям достойное будущее в великой стране, господствующей над миром"? Чем отправлять людей сражаться за невнятные идеи, совершенно не близкие рядовому воину, логичнеестимулировать их личными интересами за свою семью и дом.
...Где-то в мире помирал со смеху один Внутренний Голос.Вы поглядите, - задыхаясь от хохота пробулькал он, - да тут, никак, в ком-то вдруг глава несуществующей семьи проснулся! О, неужели на тебя так подействовало пребывание в окружении детей, Билли-бой?! Они разбудили твои отцовские чувства?!Билл мысленно швырнул в него подушкой; не скрываясь закатил глаза: паства из упомянутых "детей" внимала своему пастырю пооткрывав рты.- Но оставался еще один священник, молодой человек, сочувствовавший влюбленным, который венчал их тайно, нарушая императорский запрет. Когда это открылось, он был приговорен к смерти, и заключен в тюрьму. И так случилось что именно там он впервые в жизни полюбил - она была дочерью тюремного надзирателя, и перед казнью священник, имя которого было Валентин, успел передать ей письмо с признанием. Так он стал ее Валентином, хотя быть вместе им, конечно, оказалось не суждено. За свою мученическую смерть он впоследствии был ка-но-ни-зи-ро-ван, -Нейт с видимым удовольствием блеснул сложным словцом, - и стал Святым покровителем для влюбленных всего мира. А человеческое общество обрело традицию: дарить своим любимым письменные признания в испытываемых сердечных чувствах. И обмениваться такими признаниями в день смерти Святого Валентина. А смерть его пришлась на 14 февраля.До Билла внезапно дошло что он тоже слушает открыв рот.- Пиздец тлен какой, - вновь невольно вырвалосьу него, хорошо хоть хватило ума понизить голос до шепота, - да здесь все сговорились, что ли, с этими трэшевыми упоротыми историями?! Одна другой хлеще. Неужели нельзя рассказывать что-то про Микки и Минни Маус?!Или вы так извращенно понимаете суть романтики, и если в финале очередной истории гробгробкладбище и разлуканавсегда, то вот это - шедевр достойный передаваться из уст в уста?!Пенелопа промолчала. В который раз.- Пенни, я ищу способ тактично донести до тебя, что ни в каком из предполагаемых вариантов развития событий я даже гипотетически не рассматривал необходимость остаться в приюте для душевнобольных на веки вечные в качестве аборигена. Да даже на неделю. Да даже на ночь. - Билл запоздало и достаточно вяло заинтересовался вдруг, а который сейчас час. Вроде Пенелопа что-то там кидала в качестве временных ориентиров, рассказывая про завтрак-обед-ужин и здешний распорядок дня, но из всего из этого Билл лишь запомнил, что их тут запирают вечером.Что ж, этих хотя бы только на ночь разгоняют по палатам. А взрослых, надо понимать, вообще не выпускают?.. Или лишь в краткосрочные походы до процедурных на очередной сеанс лоботомии?!.. Дурдом какой-то. Ах, ну да. Дурдом и есть. Причем буквальный.Пенелопа, представив его по прибытии всем присутствующим, довольно быстро перестала демонстрировать изображаемые (не слишком старательно) доброжелательность и общительность по отношению к своим "сверстникам" и утащила Билла подальше от всех. Забравшись с ногами на скамью, куда с привычной бесцеремонностью запихала и его, она подтянула колени к груди и уткнулась лицом в сложенные на них руки, всем своим видом показывая, что не желает ни на что и ни на кого в этом мире смотреть. Билл косился на нее с некоторым недовольством, которое скоро перешло в негодование - собственно, он не просил у нее помощи, она сама в него вцепилась и навязалась, а теперь игнорила, одновременно постаравшись ограничить его общение с остальными. Собака на сене прямо. Не то чтобы он рвался пойти поболтать с кем-то из этих, но - сам факт, что ему навязывают чужую волю.Сколько же сейчас времени?..
Билл поискал взглядом часы. Ему казалось что с момента как он вышел "за ментоловыми сигаретами" прошли годыа вдруг и правда прошливернешься а там Алиде уже полтоси у нее пяток детейот Боба Греякоторого она считает Биллом СкарсгардомСтарый кошмар вновь постучал в двери - Билла аж затрясло. Он заставлял себя избавляться от этой фобии неоднократно, но раз за разом подавляемый страх приходил снова и снова. Возвращался очередным приступом обострения боязни "темной половины", стремящейся занять место оригинала в реальной жизни. Излишне популярный сюжет - и в сказках, и в мифах. И даже в творчестве Короля ужасов.Воробьи летают снова.
Билл все-таки прочитал роман. И потом болезненно реагировал на обычных невинных воробьев. Книга смогла реально напугать его, царапнув уже вступительным эпизодом с операцией удаления из головы опухоли: когда в мозговой ткани главного героябыли обнаружены зачатки органов поглощенного им на стадии внутриутробного развития второго близнеца. И последующее течение сюжета, с противостоянием главного героя и его альтер эго, вымышленной личности, созданной вроде бы как им самим - провоцировало на невольные аналогии. Погружение в творения Кинга вообще очень этому способствовали. Тэд и Старк в "Темной половине", Морт и Шутер в "Тайное окно, секретный сад", Одетта Холмс и Детта Уокер в "Темной Башне". Это было действительно страшно - погрузиться в размышления о возможности существования иных измерений реальности, каких-то тонких миров, где подавляемая человеком часть личности трансформируется в самостоятельную, связанную изначально с ним, но отдельную от него сущность. Отделившуюся - так будет вернее сказать. Отделившуюся по причине того, что ее постоянно отвергали и отрицали. Этакий своеобразный близнец, которым ты всю жизнь пытаешься не быть. И который в итоге начинает быть сам. Впрочем, Кинг во многих своих книгах позволял себе вторгаться на территории, на границах которых стоило бы развесить таблички "ОСТОРОЖНО!! Вы собираетесь проникнуть в область теорий и гипотез, которые могут оказаться опасными для восприимчивых людей с чувствительной психикой и богатой фантазией!!". Регулярно читающему кинговские романы человеку можно бы уже привыкнуть.
Какая теория, выведенная в лучших традициях законов кинговских книг, более безумна?
Теория о своей собственной "темной половине", объединяющей отрицательные составляющие личности? Типа: "это не я, я - хороший, а вот это все - это моя Темная половина, это тот, другой, плохой парень, который вечно заставляет меня творить пиздец". Под таким девизом собранные и выставленные за порог сознания не соответствующие нравственному стандарту отдельные черты и качества становятся (волей только твоего выбора) отдельной же персоной. В случае актера Билла Скарсгарда - обретшей, благодаря сверхнапряженной работе над неоднозначной ролью монстра, вполне определенный образ, и изгнанной на проживание в личине злого и жестокого клоуна.
Безумно? Близко к этому. Но можно - в рамках тех же кинговских законов - рассмотретьиную теорию. Такое во Вселенной Кинга тоже случалось. Теория о чуждой этому миру сущности из иной галактики, пробужденной к жизни совместными усилиями писателя с богатым воображением и не уступающими ему в фантазии режиссера и актера. Этой сущности, если окончательно принять факт ее реальности, было бы очень забавно играть по заданным правилам придуманного сюжета. Согласиться соответствовать канону придуманного монстра, пугающего уже несколько поколений читателей/зрителей.Слишком часто и слишком подробно они с Мускетти обсуждали это, так, что все их "гипотезы" и "версии" накрепко засели в голове и стали восприниматься едва ли не как доктрина.Именно так люди и едут крышей. Все начинается с этого - с потери границ между личными домыслами и реальностью.Сейчас в комнату зайдет кто-то из персонала и доброжелательно улыбаясь позовет обедать, рассеянно подумал Билл,тут-то я и обнаружу внезапно, что нахожусь здесь уже полтора десятка лет как, слушая день за днем одни и те же страшные истории, занимаясь поклейкой убогих открыток и строя башни из кубиков. А там, в реальном мире за этими стенами, уже сняли вторую часть "Оно", и там действительно сыграл другой актер - а что бы и нет, если у него мое лицо, а визжит и хохочет он даже задорнее и громче. А еще там, в этом реальном мире, подрастает пятеро новых Скарсгардов. Вернее, пятеро носящих фамилию Скарсгард. Пятеро новых жителей "отдельного клана" - вот только дед, придумывая фамилию с подобным подтекстом, не мог тогда предвидеть насколько отдельным станет такой клан. И что за существо начнет плодить свое очень особое потомство под этой фамилией. Дед-то прямо сванговал, получается, ссозданной им фамилией.Ледяной озноб усилился. Билл насильно заставил себя встряхнуться и отбросить подальше ненужные деструктивные фантазии.Нет, так не годится, так тут и правда свихнешься. Потому что обстановка располагает.В этой "стае" подзадержишься - и сам выть начнешь. И тут есть только один человек, до которого можно попробовать достучаться. Ибо этот человек как раз не из "стаи".Кстати, какого черта она вдруг стала такой молчаливой?! Не обидел ли он ее, случайно, незаметно для самого себя?! Девочки - или очень молоденькие девушки - бывают крайне трепетными и обидчивыми, ты можешь ненароком-мимоходом обронить что-то легкомысленное, а оно ранит их. Может, он ляпнул что-то, ее задевшее. Вот например - определенно,по ее мнению она очень здорово придумала притащить его в "детское" отделение - а он, неблагодарная свинья, еще и недоволен.Навыдумывал он все это себе или нет, но Билл решил что если уж проштрафился - неплохо поскорее начинать исправляться.- То есть, я понял, - примирительно произнес он, -для здешнего обитателя, вероятно, это и правда очень приемлемые условия. По сравнению с. Но вот я не только не в состоянии оценить всю заманчивость подобного существования,но и абсолютно, стопроцентно, непоколебимо уверен что мне это не подойдет, и... Пенни.Ноль реакции. Словно она выключилась. Или включила режим перезагрузки и сейчас перенастраивала и обновляла свои внутренние системы. Или Билл ей вообще просто надоел и она от него элементарно устала.Ломающийся баритон - с той же размеренностью и неторопливостью что рассказывал про римскую империю - раз в пятый терпеливо объяснял что клеем надо мазать изнаночную сторону. Билл просто поражался терпению этогомальчишкиНейта. Для старшего объяснять что-то с его точки зрения элементарное младшему - всегда пытка.Густаф бы давно отвесил мелкому подтормаживающему братцу подзатыльника. И отвешивал. И, что самое смешное, в свое время это действительно стимулировало у Билла мыслительный процесс и быстроту усвоения нового знания.- Нет, - в шестой раз доброжелательно повторял Нейт, - вот - лицевая. А то что ты показываешь - как раз изнанка. Видишь, она не такая красивая?Этого парня ка-но-ни-зи-ру-ют прижизненно.если его не уведет Крысоловили если ему лаборанты не выжгут полбашки своим электрофорезомХотя Пенелопа говорила что ЭСТ применяется только к буйным. Знать бы еще наверняка какое поведение рассматривается как буйное, а то может тут втихаря покуришь - и уже признак буйства.не говоря уж о тех кто сбегает из запертой палатыс такими вообще только лоботомия безанестезийным методомБилл стиснул зубы.- Пенни.За большим столом между шкафами тихо плакал кто-то, кому кубик и коварные ловушки игрового поля велели "пропустить два хода". Плакал и жаловался что "так нечестно". Билл отвлеченно отметил что ему по ходу тут найдется с кем объединиться в Лигу Обиженных Нечестностью Реальной Жизни. Станут плакать и жаловаться на пару.- Пенни, давай просто сойдемся на том что идея прописать меня у психов считающих себя маленькими мальчиками и девочками - не самая удачная в мире.Аукцион за право доступа к какой-то, видимо, особо ценной книжке комиксов набирал обороты: отжавший ее у всех "мальчик" - ростом с самого Билла и лет на пять его постарше -скептически поджав губы внимал страждущим ее заполучить. Выпрашивающие усердно обещали ему кто малиновый кисель всю неделю, кто вечернее печенье, кто утреннее какао, но его все это, казалось, не прельщало, или же он считал предложения недостаточно щедрыми.- Ты так и будешь с ними сидеть?!.. Билл, безуспешно пытавшийся отработать на Пенелопе взгляд василиска, что было довольно затруднительно, учитывая занятую ей позицию "не вижу зла, не слышу зла, не говорю зла", обреченно обернулся.Ему улыбалась красивая молодая афроамериканочка. К слову, единственная цветная здесь. Для уже не слегка ебанувшихся на расовом равноправии штатов концентрация белого населения подобная организовавшемуся местному сообществу смотрелась непривычно. Должно быть, это Бремя Белого человека - излишне чувствительная психика, а цветные слои населения просто генетически менее предрасположены к проблемам с головой.
Видя взлетевшие вверх брови Билла афроамериканочка показала на шлепки, которые он продолжал механически сжимать в руках, совсем забыв про необходимость обуваться:- Я просто подумала, что ты сам не сообразишь. Ты босиком. Обувь - чтобы носить на ногах. Не на руках.Билл прекрасно расслышал как фыркнула до того полностью безучастная ко всему, сидевшая надежно отгородившись им ото всех Пенелопа. Посмотрел на ее ноги - сама-то она волшебно незаметным для него образом когда-то успела нацепить свои тапочки. А вот он, судя по всему, начал потихоньку перенимать образ поведения местных бестолковок, так в конце концов и правда сможет сойти за одного из. Интересно, как давно Пенелопа практикует подобную занимательную мимикрию.Не было никаких сомнений что сама она числится здешним постояльцем далеко не первый и даже не второй год. Может, она и попала сюда когда ей было девять, но ребенком она уже давно не была. Скорее даже - среди данного контингента она как раз единственная могла считаться условно взрослой. Как она сказала, надо соблюдать правила? Вероятно, она еще несколько лет назад поняла, какая категория больных в этом заведении находится в самом выгодном положении, и успешно симулировала то же самое, копируя свойственное им поведение. Превратившись в вечного ребенка. Как только на самом деле с ума не сошла. Когда вокруг тебя постоянно находятся взрослые люди, возрастом много старше, играющие в кубики и мастерящие примитивные детские поделки, а персонал как нехер делать бодро сваливает тела погибших по неосторожности пациентов через шахту прачечной в подвал.Можно только представить, как все эти "детишки" уже ее достали, и как тяжело ей было находиться с ними - то-то она и поставила заслон из Билла между ними и собой: чтобы даже никого не видеть и не раздражаться созерцанием опостылевшей картины.- Что, мамка-то команды обуться не давала, - прогудела она приглушенно, - значит, можно продолжать шлепать босиком, да?- Когда еще в босоногое детство вернешься.- Если под "вернуться" ты подразумеваешь состояние как у этих, то лучше - никогда.- КЛЕЕЕЕЕЕЕЕЙ!!! - в ужасе провыл Нейт, круглыми глазами глядя на рыжеватого мужчину, который с напуганным и виноватым видом поднимал с пола упавший пузырек. - Разлил?!- Почти нет, - принялся оправдываться рыжий, - может, тряпочку сверху бросить чтобы прикрыть?Пенелопа страдальчески замычала.Шлепки были дальновидно беззадниковые и с открытым носком, чему Билл искренне порадовался - в длину они ему были все же маловаты.- Ты наверное совсем маленький? - с любопытством спросила продолжавшая отираться рядом афроамериканочка.Пенелопа отчетливо хрюкнула.- Ну, давай, - прошелестела она, не поднимая головы, - начинай входить в роль.Вопрос неожиданно оказался из, похоже, актуальных в этом обществе - сразу несколько человек встрепенулось, оглядываясь на них и отвлекаясь от своих неуклюжих попыток в поклейку валентинок, а Нейт тут же вставил:- Да, сколько тебе лет, Билл?- Я помладше тебя, - сквозь зубы процедил Билл, напрягаясь, чтобы изобразить в свою очередь дружелюбие, и стараясь не обращать внимания на тихое Пенелопино хихиканье за спиной. Ему показалось, что улыбку Нейта вполне можно было назвать победной. - Немного помладше.- Тебе столько же, сколько и Пенни? - предположила афроамериканка.- А Пенни у нас?.. - Билл снова покосился на Пенелопу, та наконец явила лицо, скучным голосом заезженно проговорила:- Почти одиннадцать. Билл меня чуть младше, - обратилась она к их шоколадной собеседнице, и добавила уже для Билла: - А Калипсо - десять. Она у нас опекает самых маленьких.
- Привет, Билл! - снова с воодушевлением поприветствовала его носящая имя нимфы шоколадка.- Привет, Калипсо, - с выразительностью автомата произнес Билл. - Твой любимый герой Джек-Воробей наверное, судя по твоему имени.- Ее настоящее имя Грейс, - вмешалась Пенелопа, - просто мы называем ее Калипсо.- Да понял я, как в "Пиратах Карибского моря", - кивнул Билл, очень осторожно пожимая протянутую ему узкую смуглую ладошку.- В каких пиратах? - с любопытством переспросила Грейс-Калипсо.- Ни в каких, - ответила за него Пенелопа, - Билл не очень разбирается в древнегреческих мифах. Там были мореходы, а не пираты. А Калипсо - это нимфа, у которой семь лет прожил муж Пенелопы. Одиссей. А Пенелопа ждала его все эти годы. И Одиссей вернулся к ней. А Калипсо покончила с собой от любви к нему.- Ну, Билл конечно не особо разбирается в древнегреческих и древнеримских мифах, зато уже разобрался в том, какие жанры у вас тут пользуются популярностью, - вздохнул Билл, - не выйдет похвастать тем, что я сын Прихлопа Тернера.- Кого? - все с тем же чисто детским любопытством переспросила Грейс-Калипсо.- Никого, - улыбнулась ей Пенелопа ободряюще, - тебя кстати Нейт уже дважды окликал и посылал сходить за мистером Гроуби, попросить его забрать весь тот мусор, что они тут настригли.- Иду, - вздохнув так тяжко, словно ее посылали вкалывать на плантации, согласилась Грейс-Калипсо.- И попроси его прихватить щетки! - торопливо добавил Нейт. - А то мы тут немножко насорили на пол, старшая сестра увидит и будет меня ругать.
- И клей... - тихонько прошептал рыжеватый растяпа.- А, да, - спохватился Нейт, - и тряпки пусть прихватит, у нас тут клей немножко пролился.- Кого она собирается привести?! - напрягся Билл, но Пенелопа успокаивающе похлопала его по плечу:- Ты ж его уже видел наверху, уборщик.- А ничего что он увидит тут меня?! - понизив голос уточнил он.- А чем ты выделяешься на фоне остальных? Ну хочешь, пойдем вон к тем, поможем достроить башню из кубиков, прикинемся тоже бестолочами. - Пенелопа деланно засмеялась, но Билл заметил что у нее дернулась щека.- Я прикинусь бестолочью и сидя здесь. А эта Калипсо, она что, здесь уже лет пятнадцать?! Даже Пиратов не смотрела.- Да нет, - Пенелопа бросила взгляд на дверь, - всего пару недель как.Очевидно, и правда - у цветных более устойчивая психика, сделал вывод Билл, раз у них тут единственный представитель, да и тот недавний. Наверное, не перенесла ухода Обамы.- А Нейт, он и раньше был тут старший? - продолжил он расспросы.- Конечно, - она уставилась на него в упор, - и раньше. И все время. И да, я знаю, что ты спросишь, но ему все время двенадцать. Они не растут. Им столько лет, сколько они сами чувствуют, и они не взрослеют. Врачи все надеются, что игры и общение дадут толчок развитию, но у этих детей не может быть никакого развития.Билл оглядел кучкующихся вокруг стола, двое сидели по бокам от Нейта и трудолюбиво наклеивали ленточки на свои валентинки, один от усердия даже высунул язык. Срач конечно они на полу устроили знатный: обрезки бумаги, обрывки лент, какие-то не то блестки, не то пайетки.- И они не мучаются несоответствием? Внутренний конфликт не происходит? Тот же Нейт? Он не осознает, что если два года назад ему было двенадцать, то сейчас ему должно быть четырнадцать?! Он ведь умный парень, много знает и хорошо соображает, интересуется разным, он что, не может посчитать? Он что, не понимает, что человеку не может быть всегда двенадцать?!- Это ты не понимаешь, - Пенелопа прижалась спиной к стене, - ведь если бы ему и в самом деле было двенадцать. Но он просто верит, что ему двенадцать. А его психика все усилия направляет на то, чтобы поддерживать эту веру. Логика тут не работает. Здравый смысл не работает.Мозг занят тем, чтобы приводить восприятие внешних условий в соответствие с заданными внутренними условиями. Нейту всегда будет двенадцать, Калипсо всегда будет десять. Они чувствуют детьми не только сами себя, но и друг друга. И четко отделяют от нас взрослых.Билл медленно обвел глазами собравшихся в комнате людей с безмятежно-простодушными лицами.- А настоящие дети в эту больницу не попадают?- Бывало. Не так много, и не так часто, скорее всего для детей есть специальные учреждения, а сюда попадают только те... - она вдруг нахмурилась, запнувшись, а Билл неожиданно обратил внимание, что брови у нее темные. Вот так забавно:волосы светлые, а ресницы и брови яркие, темные. Хотя не забавно, просто красиво. И необычно. - Сюда попадали только те дети, до которых никому нет дела, - сухо и отрывисто договорила она. - Сироты и всякое такое.- Но это были обычные дети, я имею в виду по возрасту?- Обычные дети, с разными проблемками психического плана. Которые вырастали здесь, в этих стенах, и становились взрослыми людьми с уже более глубокими проблемками.- А ты?- А что я?Билл снова огляделся, вновь окинул взглядом свою собеседницу. Какой контраст - те бесхитростные лица, и абсолютно ровное выражение ее физиономии. Ровное выражение и в противовес ему - глаза-буравы.- Ты тоже стала взрослым человеком с более глубокими проблемками? Или чисто по возрасту считаешься еще пациенткой детского отделения?- Да не было тут никогда никакого детского отделения. Только вот для этих создали... загон.Загон, точно. И в эту овчарню регулярно наведывается волк из ближайшего леса.Так вот ты какой, город вечной молодости, куда Крысолов увел детей, подумал Билл, чувствуя, как его пробивает на истерический смешок. Место, где они не взрослеют. Неверлэнд.- И что, ты собираешься сидеть в этом загоне до старости? - пробормотал он. - Или пока за тобой не придет Крысолов?- Нет, я собираюсь отсюда сбежать, - с поразительным безразличием заявила она, - если б у меня был кто-то, кто умеет водить машину, я бы это сделала уже сегодня.Поднявшись из-за стола Билл сходил к Нейту, разжился поделочными материалами, вежливо отказался от методических указаний по производству, и вернулся к Пенелопе аккурат когда в комнату входил конвоируемый Грейс-Калипсо уборщик.- Ну я умею, - копируя безэмоциональность своей новообретенной подружки по психушке, не поднимая глаз обронил Билл, стараясь не реагировать на уборочную возню за спиной и Нейтов оправдательный лепет о том, что "сами не знаем, как умудрились так намусорить".- Умеешь водить? - переспросила Пенелопа шепотом, мигом теряя все свое безразличие.- Ага. - Билл ловко орудовал ножницами, вырезая из цветного картона классическое сердечко.Уборщик убрался вместе со своей грохочущей тележкой и щетками, Нейт торжественно объявлял своему окружению что теперь "будем делать все аккуратно", Пенелопа с пристальным вниманиемхищника наблюдала за быстро работающими руками Билла.- Что ты делаешь? - с явным недоумением произнесла она.- А на что похоже? - Билл пододвинул ей готовую валентинку с классическим же призывом "будь моим Валентином". - Ну. Когда мы подрываемся в наш побег?